https://ukraina.ru/20240606/1055504159.html
Борис Рожин: ВСУ под Волчанском придумали очень хитрый план, который Россия сорвет двумя способами
Борис Рожин: ВСУ под Волчанском придумали очень хитрый план, который Россия сорвет двумя способами - 06.06.2024 Украина.ру
Борис Рожин: ВСУ под Волчанском придумали очень хитрый план, который Россия сорвет двумя способами
Враг сейчас делает все, чтобы снизить динамику нашего наступления. К осени он рассчитывает добиться стабилизации фронта, не отказываясь от планов накопить резервы и попытаться организовать новое контрнаступление за счет насильственной мобилизации и поставок западных вооружений
2024-06-06T11:25
2024-06-06T11:25
2024-06-06T11:25
интервью
волчанск
россия
вооруженные силы украины
сво
запад
дроны
ядерное оружие
угледар
часов яр
/html/head/meta[@name='og:title']/@content
/html/head/meta[@name='og:description']/@content
https://cdnn1.ukraina.ru/img/07e6/07/12/1036523121_38:29:832:476_1920x0_80_0_0_2861aa4118cc7ef53e7841531665b350.jpg
Пока эти планы у него не выходят. Но России нужно всегда думать о том, как Запад может помочь Украине для стабилизации положения, считает эксперт Центра военно-политической журналистики, автор телеграм-канала ColonelCassad Борис РожинОб этом он рассказал в интервью изданию Украина.ру- Борис, поступают сообщения, что ВС РФ в районе Харькова поразили пункт временной дислокации, где находились боевики из отряда "Птицы Мадяра" - якобы элитного подразделения украинских операторов БПЛА. Конкретно эти люди – достойный противник? Или это пиар вроде "призрака Киева"?- Это - украинская рота операторов БПЛА, которые системно применяют различные типы дронов для концентрации их ударов на критических для противника направлениях. Они представляют для нас серьезную опасность. Недооценивать их не стоит. И если у нас есть возможность наносить удары по личному составу и материальной части таких подразделений, делать это надо.Что касается самого Мадяра, то пока нет подтверждающей информации, что он был убит. На его телеграм-канале опровергают его гибель. Но мы точно знаем, что за последние несколько дней в районе Харькова мы нанесли ряд ударов по "располагам" Украины различными типами ракетных вооружений, в результате которых противник однозначно понес потери еще до вступления в бой.Эту работу надо продолжать.- Вы сказали, что эту угрозу нельзя недооценивать. На этот счет есть тревожный прогноз, что Украина действительно будет готова тратить пять дронов против нашего солдата и по 15 дронов против техники. Возможно ли это?- На критически важных участках фронта, где у ВСУ есть много таких формирований, противник за сутки может применять сотни дронов. Это серьезно ограничивает наши наступательные действия. Но наши дроны на ряде направлений тоже серьезно мешают врагу. Это обычная реальность войны.Повторюсь, недооценивать этот фактор нельзя. Необходимы серьезные мероприятия по организации защиты от ударов дронов (сетки, системы РЭБ и детекторы) и их уничтожения (тактическая ПВО, дробовики и сетки, которые выстреливаются с квадрокоптеров, мощные подавители и дроны-камикадзе для атаки на вражеские дроны).Беспилотники – это будущее. Роботизация войны – это неизбежный шаг в дальнейшем развитии военного дела.- Как у нас на фронте обстоят дела с РЭБ? Если послушать наших волонтеров, они скажут, что их не хватает. Если послушать украинцев, они – наоборот, высказываются в духе "русские – молодцы, а у нас нет совсем ничего".- У нас есть хорошие системы РЭБ (и стационарные армейские, и передвижные), которые глушат ракеты, корректируемые авиабомбы и часть дронов. Но у нас не хватает тактических средств РЭБ, которая могла бы стоять на каждом танке или быть в каждом отделении пехоты. Война требует много ресурсов, которых с каждым днем нужно все больше, больше и больше.Волонтеры сами по себе не могут закрыть эти потребности. Нужны серьезные государственные усилия. Судя по последним кадровым перестановкам, власть осознает серьезность этой проблемой. Мы уже слышали заявления о необходимости наращивать выпуск продукции ОПК как в части дронов, так и в части средств борьбы с ними. Армия и общество ждет этого в ближайшие год-два.У нас есть хорошие системы, которые надо развивать и производить в увеличивающихся количествах. Потому что дронов будет все больше и больше.- Реально ли ими обеспечить все войска? Или надо работать с тем, что есть?- Армия работает с тем, что есть сейчас. Но чем больше таких систем будет поставляться по линии государства и волонтеров, тем лучше. Не получится так, что или государство все закроет, или волонтеры все закроют. Тут нужна коллективная работа.Волонтеры сами по себе не могут обеспечить армию. Они выполняют вспомогательную функцию. Но если за счет них расширяются возможности армии, и это идет в созвучии с усилиями государства по массированному производству и поставкам вооружений, то это и есть залог победы.Чем быстрее мы воплотим в жизнь лозунг "народ и армия едины" (народ через гуманитарщиков, а государство через ОПК), тем быстрее мы насытим войска самым необходимым и тем проще им будет решать стратегические задачи.- Если говорить однозначно, мы можем достичь победы только за счет того, что мы превосходим противника в более дорогих и серьезных средствах поражения?- У нас есть массированные системы РЭБ, которые глушат вражеские дроны на больших участках. Но они вынуждены находиться близко к линии фронта, из-за чего они становятся первоочередными целями для различных тактических и баллистических ракет ВСУ. Эти системы уязвимы, охота за ними идет.Мы тоже охотимся за западными системами РЭБ, которые гасят наши дроны в каком-то секторе, пока их не найдут и не уничтожат. Они мощные, но они уязвимые, потому что тяжело сохранять их статус инкогнито. Сначала устанавливается квадрат, где они работают. Потом ее начинают искать с помощью БПЛА и спутников. А когда ее выявляют, по ней сразу же наносится удар.А когда пехотинец несет на себе антидроновый рюкзак или детектор дронов, то нужны массовые системы РЭБ для прикрытия пехоты и прифронтовой полосы.- Как вы оцениваете обстановку на Харьковском направлении? Украина официально объявила, что они там перешли в контрнаступление. Это что-то поменяло по сравнению с тем, что было до этого?- Украина перебросила под Харьков серьезные резервы с других направлений, сформировала условные ударные группировки и пытается атаковать нас в районе Липцов и в Волчанске.В районе Липцов идут встречные позиционные бои. В Волчанске бои идут за центр города. Противник атакует к северу от реки, пытаясь восстановить контроль над частью центральных районов, а наши войска немного продвигаются на восточных окраинах.Повторюсь, ВСУ за счет накопленных резервов пытаются нас контратаковать. Они пытаются добиться тактического успеха: вернуть большую часть Волчанска и объявить о своей победе. Причем Киеву желательно это сделать до саммита Швейцарии. "Американцы поставили нам вооружение, мы чего-то добились".Но враг понимает, что он скоро столкнется с более серьезной проблемой. Пока их бригады воюют под Волчанском, который долгое время был второстепенным направлением, они не задействованы там, где они нужнее (Часов Яр, Очеретино и Угледар). Наши войска там продвигаются.Нам выгодно, чтобы бои под Волчанском растянулись на месяц или на два. Пока эти бригады в Харьковской области, их нет в Донбассе. Следовательно, нам проще решать генеральную задачу по освобождению ДНР.ВСУ это понимают, поэтому пытаются ускорить этот процесс путем массированных атак. Они считают, что как только они добьются хоть какого-то успеха под Волчанском, они смогут встать в оборону и перебросить часть резервов туда, где они нужнее.Наша задача – не дать им этого сделать.Для этого мы можем или усилить группировку, которая участвует в боях за Волчанск, или активизироваться в районе Золочева или Сумской области, чтобы все, что ВСУ накопили под Харьковом, там и оставалось.Да, в самой Харьковской области темп продвижения у нас не высок. Но мы видим, как улучшились дела на других направлениях. В этом смысле мы все делаем правильно.- Судя по тому, как мы уничтожаем вражеские мостоукладчики в самом Волчанске, мы с этой задачей справимся?- Это дорогостоящая и редкая техника. Чем больше мы ее уничтожим, тем лучше. Украина от нее сильно зависит, потому что значительная часть ее собственного автопарка уже уничтожена. Запад часто передает киевскому режиму мостоукладчики и инженерные машины, но я бы не сказал, что у самого Запада их очень много. И потеря каждой такой машины для Украины гораздо страшнее, чем потеря "Леопарда".- Что еще из последних западных поставок представляет для нас наибольшую угрозу?- Различные типы ракет для "Хаймарсов", например, ATACAMS. Это – дальнобойные баллистические ракеты, которые представляют для нас серьезную угрозу.Также для нас опасны некоторые типы управляемых бомб. Часть из них более эффективны, часть – менее эффективны. Тем не менее, ВСУ использует их для обстрелов Белгородской области. Противник вообще стремится расширить номенклатуру применения средств дистанционного поражения, и он будет это делать.Что касается обычной техники, то та же натовская бронетехника ничего неожиданного из себя не представляет. Это обычные танки и обычные БМП, которые обычно горят и трофеются. Их тактико-технические характеристики, которые вовсю рекламировались до войны на Украине, ничего им не дали.- В чем нуждается наша армия больше всего, помимо средств РЭБ?- Необходимо кратное наращивание поставок крупных квадрокоптеров вроде "Бабы-Яги". Необходимо кратное наращивание FPV-дронов.Далее по востребованности идет пехотный РЭБ для защиты штурмовиков, машин и бронетехники в прифронтовой полосе. Средства индивидуальной защиты для штурмовиков (более качественные бронежилеты, чтобы снижать их потери при штурмовых действиях). Нужны современные средства связи (батальонных, полковых и бригадных комплектов), начиная от "Лир" и заканчивая более серьезными системами. Полностью гуманитарка этот вопрос закрыть не может.Из-за отсутствия спутниковой связи наши войска используют Starlink. Это временная мера. В какой-то момент США найду способ это купировать, но пока есть такая возможность, ей надо пользоваться. При этом надо понимать все риски использования Starlink. Все-таки противник видит, где находятся эти терминалы. Тем не менее, военные просят привезти их для решения определенных задач в прифронтовой полосе.Нам еще гонца ждать не один год. Поэтому придется вытягивать войну на подножных средствах.Понятное дело, что войскам нужен автотранспорт (пикапы и "буханки"). Поток этих заявок не иссякает из-за постоянных потерь. Фронт как пожирал, так и будет пожирать машины. Все эти поставки необходимо наращивать.- Станет ли летняя кампания решающей для всего хода СВО?- Развала фронта ВСУ я бы не ожидал, но теснить мы их продолжим.Противник потеряет существенную часть западных районов Донбасса. Это уже зависит от нашей армии, в какие сроки будет взят Часов Яр и как будет развиваться наступление к западу от Очеретино или в районе Карловки. Многое будет зависеть от Угледарского направления. Если противник потеряет Константиновку и будет отрезана дорога на Угледар, у него поплывет весь участок фронта на юге Донбасса с серьезными последствиями.Враг сейчас делает все, чтобы снизить динамику нашего наступления. Пока у него выходит так себе, потому что продвижение идет. Тем не менее, к осени он рассчитывает добиться стабилизации фронта, не отказываясь от планов накопить резервы и попытаться организовать новое контрнаступление за счет насильственной мобилизации и поставок западных вооружений. Об этом не следует забывать.Да, мы говорим о нынешнем этапе боевых действий. Но надо продумывать и следующие этапы войны: что может предпринять Запад, чтобы стабилизировать ситуацию в дальнейшем.Летом война точно не закончится.- Что нам надо сделать кроме того, что мы делаем сейчас, чтобы сорвать эти планы противника?- Надо увеличивать ежесуточные потери ВСУ в личном составе и в технике. Надо добивать энергетическую систему Украины (последствия кампаний 2022-2023 и кампании 2024 года уже дали зримые результаты). Мы видим конкретные результаты усилий, которые ранее считались недостаточными. Это была непростая задача, но частично она решена. Ее надо довести до конца, чтобы энергетическая система Украины была на длительное время выведена из строя.Да, она будет работать. Но к прежним показателям ей будет трудно вернуться.Нам надо продолжать увеличивать группировку войск на Украине. Текущей группировки недостаточно для решения генеральных целей СВО в силу нехватки личного состава для формирования системного превосходства в людях на направлении главных ударов.Да, где-то у нас получается создать такое превосходство. Но стандартные показатели 1к 3 у нас достигаются не очень часто. Если бы наша группировка была больше на 300-500 тысяч, это бы уже сейчас серьезно изменило баланс сил на фронте.Роль добровольцев, ЧВК и иностранцев в СВО останется велика. Это позволит нам увеличивать численность группировки, компенсируя неизбежные потери. Но для победы этого все равно недостаточно.А параллельно надо улучшать наши технические возможности как по количественному выпуску техники, так и по улучшению ее характеристики для противодействия ВСУ.- Заявления Запада о том, что они направляют на Украину свои миссии для обучения ВСУ – это констатация факта, или это подготовка общественного мнения в своих странах к полноценной интервенции?- Это легализация присутствия НАТО на Украине. Мы же знаем, что натовские военные воюют на Украине с 2022 года. Они уже несли серьезные потери в людях. Например, поляки потеряли несколько тысяч человек и генерала, которого недавно завалили под Часов Яром. Французы несколько десятков человек тоже потеряли.Так что все эти заявления – констатация факта и подготовка общественного мнения к дальнейшей эскалации на Украине.- До каких пределов может дойти эта эскалация?- С 2022 года я писал, что на Украине будет использовано все, что лежит ниже порога применения ядерного оружия. Никаких иллюзий на этот счет быть не должно.- Мы к этому готовы?- Надеюсь, что да. Эта угроза осознается, определенные меры предпринимаются. Никто не стремится к ядерной войне. Но может случиться так, что нам просто не оставят выбора. Если бы Запад был уверен, что мы не применим ядерное оружие, он бы напал на нас на следующий день. Только это защищает нас от войны с НАТО. Тем не менее, мы постепенно приближаемся к ситуации, когда иных аргументов кроме применения ядерного оружия у нас не останется. Потому в СМИ и звучит тема применения сначала тактического, а потом стратегического ядерного оружия. Никто не хочет такого сценария. Но его риск за последние годы значительно вырос.Более подробно о том, какая ситуация складывается сейчас на фронте под Волчанском - в материале Александра Чаленко Ад и кошмар в Волчанске: каждый день на позиции ВСУ сбрасываются 15-20 ФАБов весом 1,5-2,5 тонн
https://ukraina.ru/20220717/1036508935.html
https://ukraina.ru/20240605/1055470694.html
https://ukraina.ru/20240604/1055458188.html
https://ukraina.ru/20240530/1055381885.html
волчанск
россия
запад
угледар
часов яр
Украина.ру
editors@ukraina.ru
+7 495 645 66 01
ФГУП МИА «Россия сегодня»
2024
Новости
ru-RU
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/
Украина.ру
editors@ukraina.ru
+7 495 645 66 01
ФГУП МИА «Россия сегодня»
Украина.ру
editors@ukraina.ru
+7 495 645 66 01
ФГУП МИА «Россия сегодня»
интервью, волчанск, россия, вооруженные силы украины, сво, запад, дроны, ядерное оружие, угледар, часов яр
Пока эти планы у него не выходят. Но России нужно всегда думать о том, как Запад может помочь Украине для стабилизации положения, считает эксперт Центра военно-политической журналистики, автор телеграм-канала ColonelCassad
Борис РожинОб этом он рассказал в интервью изданию
Украина.ру- Борис, поступают сообщения, что ВС РФ в районе Харькова поразили пункт временной дислокации, где находились боевики из отряда "Птицы Мадяра" - якобы элитного подразделения украинских операторов БПЛА. Конкретно эти люди – достойный противник? Или это пиар вроде "призрака Киева"?
- Это - украинская рота операторов БПЛА, которые системно применяют различные типы дронов для концентрации их ударов на критических для противника направлениях. Они представляют для нас серьезную опасность. Недооценивать их не стоит. И если у нас есть возможность наносить удары по личному составу и материальной части таких подразделений, делать это надо.
Что касается самого Мадяра, то пока нет подтверждающей информации, что он был убит. На его телеграм-канале опровергают его гибель. Но мы точно знаем, что за последние несколько дней в районе Харькова мы нанесли ряд ударов по "располагам" Украины различными типами ракетных вооружений, в результате которых противник однозначно понес потери еще до вступления в бой.
Эту работу надо продолжать.
- Вы сказали, что эту угрозу нельзя недооценивать. На этот счет есть тревожный прогноз, что Украина действительно будет готова тратить пять дронов против нашего солдата и по 15 дронов против техники. Возможно ли это?
- На критически важных участках фронта, где у ВСУ есть много таких формирований, противник за сутки может применять сотни дронов. Это серьезно ограничивает наши наступательные действия. Но наши дроны на ряде направлений тоже серьезно мешают врагу. Это обычная реальность войны.
Повторюсь, недооценивать этот фактор нельзя. Необходимы серьезные мероприятия по организации защиты от ударов дронов (сетки, системы РЭБ и детекторы) и их уничтожения (тактическая ПВО, дробовики и сетки, которые выстреливаются с квадрокоптеров, мощные подавители и дроны-камикадзе для атаки на вражеские дроны).
Беспилотники – это будущее. Роботизация войны – это неизбежный шаг в дальнейшем развитии военного дела.
- Как у нас на фронте обстоят дела с РЭБ? Если послушать наших волонтеров, они скажут, что их не хватает. Если послушать украинцев, они – наоборот, высказываются в духе "русские – молодцы, а у нас нет совсем ничего".
- У нас есть хорошие системы РЭБ (и стационарные армейские, и передвижные), которые глушат ракеты, корректируемые авиабомбы и часть дронов. Но у нас не хватает тактических средств РЭБ, которая могла бы стоять на каждом танке или быть в каждом отделении пехоты. Война требует много ресурсов, которых с каждым днем нужно все больше, больше и больше.
Волонтеры сами по себе не могут закрыть эти потребности. Нужны серьезные государственные усилия. Судя по последним кадровым перестановкам, власть осознает серьезность этой проблемой. Мы уже слышали заявления о необходимости наращивать выпуск продукции ОПК как в части дронов, так и в части средств борьбы с ними. Армия и общество ждет этого в ближайшие год-два.
У нас есть хорошие системы, которые надо развивать и производить в увеличивающихся количествах. Потому что дронов будет все больше и больше.
- Реально ли ими обеспечить все войска? Или надо работать с тем, что есть?
- Армия работает с тем, что есть сейчас. Но чем больше таких систем будет поставляться по линии государства и волонтеров, тем лучше. Не получится так, что или государство все закроет, или волонтеры все закроют. Тут нужна коллективная работа.
Волонтеры сами по себе не могут обеспечить армию. Они выполняют вспомогательную функцию. Но если за счет них расширяются возможности армии, и это идет в созвучии с усилиями государства по массированному производству и поставкам вооружений, то это и есть залог победы.
Чем быстрее мы воплотим в жизнь лозунг "народ и армия едины" (народ через гуманитарщиков, а государство через ОПК), тем быстрее мы насытим войска самым необходимым и тем проще им будет решать стратегические задачи.
- Если говорить однозначно, мы можем достичь победы только за счет того, что мы превосходим противника в более дорогих и серьезных средствах поражения?
- У нас есть массированные системы РЭБ, которые глушат вражеские дроны на больших участках. Но они вынуждены находиться близко к линии фронта, из-за чего они становятся первоочередными целями для различных тактических и баллистических ракет ВСУ. Эти системы уязвимы, охота за ними идет.
Мы тоже охотимся за западными системами РЭБ, которые гасят наши дроны в каком-то секторе, пока их не найдут и не уничтожат. Они мощные, но они уязвимые, потому что тяжело сохранять их статус инкогнито. Сначала устанавливается квадрат, где они работают. Потом ее начинают искать с помощью БПЛА и спутников. А когда ее выявляют, по ней сразу же наносится удар.
А когда пехотинец несет на себе антидроновый рюкзак или детектор дронов, то нужны массовые системы РЭБ для прикрытия пехоты и прифронтовой полосы.
- Как вы оцениваете обстановку на Харьковском направлении? Украина официально объявила, что они там перешли в контрнаступление. Это что-то поменяло по сравнению с тем, что было до этого?
- Украина перебросила под Харьков серьезные резервы с других направлений, сформировала условные ударные группировки и пытается атаковать нас в районе Липцов и в Волчанске.
В районе Липцов идут встречные позиционные бои. В Волчанске бои идут за центр города. Противник атакует к северу от реки, пытаясь восстановить контроль над частью центральных районов, а наши войска немного продвигаются на восточных окраинах.
Повторюсь, ВСУ за счет накопленных резервов пытаются нас контратаковать. Они пытаются добиться тактического успеха: вернуть большую часть Волчанска и объявить о своей победе. Причем Киеву желательно это сделать до саммита Швейцарии. "Американцы поставили нам вооружение, мы чего-то добились".
Но враг понимает, что он скоро столкнется с более серьезной проблемой. Пока их бригады воюют под Волчанском, который долгое время был второстепенным направлением, они не задействованы там, где они нужнее (Часов Яр, Очеретино и Угледар). Наши войска там продвигаются.
Нам выгодно, чтобы бои под Волчанском растянулись на месяц или на два. Пока эти бригады в Харьковской области, их нет в Донбассе. Следовательно, нам проще решать генеральную задачу по освобождению ДНР.
ВСУ это понимают, поэтому пытаются ускорить этот процесс путем массированных атак. Они считают, что как только они добьются хоть какого-то успеха под Волчанском, они смогут встать в оборону и перебросить часть резервов туда, где они нужнее.
Наша задача – не дать им этого сделать.
Для этого мы можем или усилить группировку, которая участвует в боях за Волчанск, или активизироваться в районе Золочева или Сумской области, чтобы все, что ВСУ накопили под Харьковом, там и оставалось.
Да, в самой Харьковской области темп продвижения у нас не высок. Но мы видим, как улучшились дела на других направлениях. В этом смысле мы все делаем правильно.
- Судя по тому, как мы уничтожаем вражеские мостоукладчики в самом Волчанске, мы с этой задачей справимся?
- Это дорогостоящая и редкая техника. Чем больше мы ее уничтожим, тем лучше. Украина от нее сильно зависит, потому что значительная часть ее собственного автопарка уже уничтожена. Запад часто передает киевскому режиму мостоукладчики и инженерные машины, но я бы не сказал, что у самого Запада их очень много. И потеря каждой такой машины для Украины гораздо страшнее, чем потеря "Леопарда".
- Что еще из последних западных поставок представляет для нас наибольшую угрозу?
- Различные типы ракет для "Хаймарсов", например, ATACAMS. Это – дальнобойные баллистические ракеты, которые представляют для нас серьезную угрозу.
Также для нас опасны некоторые типы управляемых бомб. Часть из них более эффективны, часть – менее эффективны. Тем не менее, ВСУ использует их для обстрелов Белгородской области. Противник вообще стремится расширить номенклатуру применения средств дистанционного поражения, и он будет это делать.
Что касается обычной техники, то та же натовская бронетехника ничего неожиданного из себя не представляет. Это обычные танки и обычные БМП, которые обычно горят и трофеются. Их тактико-технические характеристики, которые вовсю рекламировались до войны на Украине, ничего им не дали.
- В чем нуждается наша армия больше всего, помимо средств РЭБ?
- Необходимо кратное наращивание поставок крупных квадрокоптеров вроде "Бабы-Яги". Необходимо кратное наращивание FPV-дронов.
Далее по востребованности идет пехотный РЭБ для защиты штурмовиков, машин и бронетехники в прифронтовой полосе. Средства индивидуальной защиты для штурмовиков (более качественные бронежилеты, чтобы снижать их потери при штурмовых действиях). Нужны современные средства связи (батальонных, полковых и бригадных комплектов), начиная от "Лир" и заканчивая более серьезными системами. Полностью гуманитарка этот вопрос закрыть не может.
Из-за отсутствия спутниковой связи наши войска используют Starlink. Это временная мера. В какой-то момент США найду способ это купировать, но пока есть такая возможность, ей надо пользоваться. При этом надо понимать все риски использования Starlink. Все-таки противник видит, где находятся эти терминалы. Тем не менее, военные просят привезти их для решения определенных задач в прифронтовой полосе.
Нам еще гонца ждать не один год. Поэтому придется вытягивать войну на подножных средствах.
Понятное дело, что войскам нужен автотранспорт (пикапы и "буханки"). Поток этих заявок не иссякает из-за постоянных потерь. Фронт как пожирал, так и будет пожирать машины. Все эти поставки необходимо наращивать.
- Станет ли летняя кампания решающей для всего хода СВО?
- Развала фронта ВСУ я бы не ожидал, но теснить мы их продолжим.
Противник потеряет существенную часть западных районов Донбасса. Это уже зависит от нашей армии, в какие сроки будет взят Часов Яр и как будет развиваться наступление к западу от Очеретино или в районе Карловки. Многое будет зависеть от Угледарского направления. Если противник потеряет Константиновку и будет отрезана дорога на Угледар, у него поплывет весь участок фронта на юге Донбасса с серьезными последствиями.
Враг сейчас делает все, чтобы снизить динамику нашего наступления. Пока у него выходит так себе, потому что продвижение идет. Тем не менее, к осени он рассчитывает добиться стабилизации фронта, не отказываясь от планов накопить резервы и попытаться организовать новое контрнаступление за счет насильственной мобилизации и поставок западных вооружений. Об этом не следует забывать.
Да, мы говорим о нынешнем этапе боевых действий. Но надо продумывать и следующие этапы войны: что может предпринять Запад, чтобы стабилизировать ситуацию в дальнейшем.
Летом война точно не закончится.
- Что нам надо сделать кроме того, что мы делаем сейчас, чтобы сорвать эти планы противника?
- Надо увеличивать ежесуточные потери ВСУ в личном составе и в технике. Надо добивать энергетическую систему Украины (последствия кампаний 2022-2023 и кампании 2024 года уже дали зримые результаты). Мы видим конкретные результаты усилий, которые ранее считались недостаточными. Это была непростая задача, но частично она решена. Ее надо довести до конца, чтобы энергетическая система Украины была на длительное время выведена из строя.
Да, она будет работать. Но к прежним показателям ей будет трудно вернуться.
Нам надо продолжать увеличивать группировку войск на Украине. Текущей группировки недостаточно для решения генеральных целей СВО в силу нехватки личного состава для формирования системного превосходства в людях на направлении главных ударов.
Да, где-то у нас получается создать такое превосходство. Но стандартные показатели 1к 3 у нас достигаются не очень часто. Если бы наша группировка была больше на 300-500 тысяч, это бы уже сейчас серьезно изменило баланс сил на фронте.
Роль добровольцев, ЧВК и иностранцев в СВО останется велика. Это позволит нам увеличивать численность группировки, компенсируя неизбежные потери. Но для победы этого все равно недостаточно.
А параллельно надо улучшать наши технические возможности как по количественному выпуску техники, так и по улучшению ее характеристики для противодействия ВСУ.
- Заявления Запада о том, что они направляют на Украину свои миссии для обучения ВСУ – это констатация факта, или это подготовка общественного мнения в своих странах к полноценной интервенции?
- Это легализация присутствия НАТО на Украине. Мы же знаем, что натовские военные воюют на Украине с 2022 года. Они уже несли серьезные потери в людях. Например, поляки потеряли несколько тысяч человек и генерала, которого недавно завалили под Часов Яром. Французы несколько десятков человек тоже потеряли.
Так что все эти заявления – констатация факта и подготовка общественного мнения к дальнейшей эскалации на Украине.
- До каких пределов может дойти эта эскалация?
- С 2022 года я писал, что на Украине будет использовано все, что лежит ниже порога применения ядерного оружия. Никаких иллюзий на этот счет быть не должно.
- Надеюсь, что да. Эта угроза осознается, определенные меры предпринимаются.
Никто не стремится к ядерной войне. Но может случиться так, что нам просто не оставят выбора. Если бы Запад был уверен, что мы не применим ядерное оружие, он бы напал на нас на следующий день. Только это защищает нас от войны с НАТО. Тем не менее, мы постепенно приближаемся к ситуации, когда иных аргументов кроме применения ядерного оружия у нас не останется. Потому в СМИ и звучит тема применения сначала тактического, а потом стратегического ядерного оружия.
Никто не хочет такого сценария. Но его риск за последние годы значительно вырос.
Более подробно о том, какая ситуация складывается сейчас на фронте под Волчанском - в материале Александра Чаленко
Ад и кошмар в Волчанске: каждый день на позиции ВСУ сбрасываются 15-20 ФАБов весом 1,5-2,5 тонн
