Ради «большой сделки»
Бытует мнение что муссирование Вашингтоном темы нападения России на Украину — это такая форма давления на Киев, чтобы он выполнил Минские соглашения Так, известный украинский политэксперт и журналист Дмитрий Джангиров 26 января пишет в «Фейсбуке» «не нужно удивляться тому, что в ситуации с обострением ситуации с РФ, Вашингтон требует от украинской стороны выполнения «Минска-2», причем в изначальном варианте, чего Киев уже 7 лет пытается избежать». А 28 января в той же соцсети:. «Белый дом, апеллируя к угрозе российского вторжения, требует от Банковой начать выполнение политической части Минских соглашений».
Нередко можно услышать и утверждения о том, что Россия и США вообще обо всем договорились. Так, украинский Telegram-канал Klymenko Time пишет: «Все чаще приходим к выводу, что некие ключевые основания для big deal (большая сделка — П.С.) между Россией и США уже есть. Они заложены, возможно, действительно еще на летней встрече Байдена и Путина в Женеве и с тех пор обрастают деталями».
О том же напомню говорил и Евгений Мураев. Нередко оба тезиса идут в паре. В любом случае ясно, что с одной стороны, добиваться от Киева выполнения Минских соглашений Вашингтон может либо в рамках «большой сделки», либо, чтобы облегчить ее достижение, а, с другой стороны, никакой «большой сделки» не может быть без договоренностей по Донбассу.
Таким образом, публично сгущая краски по поводу России американцы втайне подталкивают Киев ей уступить (ведь Минские соглашения и на Западе и в Киеве официально рассматриваются как украинско-российские договоренности между Украиной и Россией), ибо хотят сами с этой Россией договориться? Не слишком ли это странно?
Безусловно, в большой политике бывает немало странных вещей и путь к большим целям зачастую извилист. И узнать, как именно обстоят дела в настоящий момент, можно лишь ознакомившись с непубличными вещами, например со стенограммой разговора Байдена с Зеленским (впрочем, не удивлюсь что эту стенограмму достаточно скоро опубликуют). Но вот информация публичная на мой взгляд не слишком подкрепляет версию об американском давлении на Киев по поводу Минских соглашений.
Минские соглашения и соглашение Мюнхенское
Так, украинская проблема при всей своей важности и для Вашингтона и особенно для Москвы, все же лишь часть комплекса их двусторонних отношений и мировой политики вообще. Поэтому обоснование уступок по украинскому вопросу теоретически легко можно объяснить как жертву частного ради целого.
А поскольку на Западе и в Киеве так любят сравнивать возможные уступки России с Мюнхенским сговором, который как раз и есть пример такой жертвы, давайте и мы сравним две ситуации, несмотря на очевидную для нас разницу между современной Россией и Германий конца 30-х. Но это для нас несомненна разница в пользу нынешней России, а тогда на Западе Германия рассматривалась хотя и не лишенный недостатков, но как уважаемый член мирового сообщества — никаких санкций в ее отношении не было (а против России они действуют восьмой год).
Тогда уступка Берлину в чехословацком вопросе подавалась как способ избежать новой мировой войны — нападение Германии в силу военного союза между Прагой и Парижем означало бы вступление в войну Франции, у которой на тот момент существовал неформальный, но прочный союз с Англией. Поскольку после окончания первой мировой, ставшей для континента невиданным кошмаром, прошло чуть больше двух десятилетий такой аргумент падал на очень благодатную почву.
Сейчас в Европе нет страха перед большой войной, не так много живых носителей памяти о второй мировой уже осталось, и истерия насчет российского нападения на Украину аранжирована так, чтобы западный обыватель не убоялся третьей мировой. Дескать вторжение на Украину, конечно, очень плохо, но Запад воевать за нее не будет, а лишь поможет ей оружием и антироссийскимии санкциями, ну и присутствие НАТО в Восточной Европе увеличится, чтобы снять страхи у соседей Украины.
Кроме того, Мюнхенское соглашение отвечало принципам тогдашнего мироустройства, предполагавшего, что этнические границы, по крайней мере в Европе, должны как можно более соответствовать государственным. В случае с Судетами налицо было волеизъявление местных немцев, в частности на чехословацких парламентских выборах 1935, когда они подавляющим большинством голосовали за Судетско-германскую партию, выступавшую за присоединение. Именно эта партия стала лидером электоральных симпатий (да всего 15%, но у любой другой партии Чехословакии еще меньше). А вот относительно Донбасса (да зачастую и Крыма) на Западе насаждается мнение (подробно) что никаких особых взглядов у местного населения там нет и Россия просто захватила эти территории, навязав лояльное к себе руководство.
С другой стороны, конечно налицо тот факт, что в Мюнхене шла речь об отторжении от Чехословакии части ее территории, а в Минские соглашения — это как раз способ восстановления территориальной целостности Украины путем создания в регионе определенной автономии, причем не слишком большой — по делегируемым полномочиям она несравнима, например, с правами испанских автономных сообществ.
Новых тезисов нет. Стоит ли предполагать новую подоплеку?
Разумеется, для Запада явное различие между двумя соглашениями уравновешивается разным отношением к нынешней Москве и тогдашнему Берлину. Однако, мы здесь рассматриваем версию о том, что все-таки большая сделка готовится.
И действительно, хотя Запад вполне может думать, что русская автономия Донбасса, это хуже, чем германская аннексия Судет, но всё же вслух такая мысль не высказывается. Максимум, на экспертном уровне и в СМИ может говориться, что дескать Минские соглашение подписаны под дулом автомата, а публично на официальном уровне, в Вашингтоне, Берлине и Париже к их ревизии не призывают. Но раз дела обстоят так, почему подталкивание Западом Киева к Минским соглашениям — если таковое есть — не выплескивается в публичную плоскость?
Разумеется, в политике, как и во многих других вещах, существуют первый и второй план, точнее внешний план и план глубинный.
Но обычно и на внешнем плане как-то отражается то, что происходит на глубине. Во всяком случае если гипотеза о большой сделке и подталкивании верна, то почему тогда никто на Западе не высказывается в таком духе: дескать Россия несет большую долю ответственности за украинский кризис, но и Киев мог бы действовать гибче.
Да есть высказывания хорватского президента о том, что Украине стоит начать переговоры с ДНР и ЛНР, но увы при всем уважении к Зорану Милановичу, его страна — не тяжеловес мировой политики. А на более серьезном уровне, как и раньше доминирует позиция: Украина сделала всё, что могла по выполнение Минских соглашений, а то, что осталось ей сделать, невозможно осуществить из-за позиции России (см. например интервью госсекретаря Блинкена «Голосу Америки», данное в январе в Киеве). Тогда как признаком изменения позиции стал бы тезис: «Украине всё же следует делать определенные вещи в урегулировании, которые до сих пор правомерно не делались из-за позиции России», ибо дескать таким образом она может снять зацепки от пресловутого вторжения».
Но такого тезиса нет. Зато, популярный в определенных кругах Украины тезис фактически выглядит так: «Байден сказал Зеленскому об угрозе российского вторжения, Зеленский ответил, что не надо Украину запугивать. Значит Белый Дом призывает выполнить Минские соглашения, а Банковая не хочет».
Однако почему противоречивые оценки двух президентов надо толковать именно так, когда это напрямую из их пресс-релизов не вытекает. Да, полезно иногда читать политические документы, как темные символистские стихи Малларме или Рильке. Но всё же тогда легко вложить в эти ж документы любой желаемый смысл.
Окольный путь — метод слабых, но хитрых
А тут еще налицо такое обстоятельство: не эвакуируют часть сотрудников посольств из Киева как раз континентальные страны, которые не слишком говорят о российском вторжении и считаются более склонными к политическому урегулированию, а эвакуируют как раз англосаксонские, которые о вторжении как раз говорят больше всего и кажутся провокаторами большого конфликта. Ну, допустим у Байдена это такое хитрый план большой сделки, но неужели у Бориса Джонсона тоже?
Да нередко важные решения в большой политике достигаются окольными путями. Но всё же окольные пути, это как правило инструмент слабых, которые хитростью уравновешивают силу соперников, так для каких-нибудь ландсбергисов в 1988-1989 было логично идти к независимости стран Прибалтики, убеждая московское руководство, что ни о какой независимости речь не идет, а нужен только региональный хозрасчет, восстановление ленинских принципов устройства СССР и осуждение пакта Молотова-Риббентропа. Но США — сильнейшая держава мира. Ее лидеру куда больше подобает пресловутая большая дубинка, чем подобные хитрости в отношениях со слабыми.
Да, в рамках обсуждаемой гипотезы и окольные пути можно объяснить внутриамериканской ситуацией и не столько противоречиями между демократами и республиканцами, сколько борьбой различных кланов и направлений в администрации Байдена, о которой, например, с конкретными фактами на руках постоянно говорит Дмитрий Дробницкий. Но раз так, значит все равно слабость налицо, но не столько самой Америки, сколько ее конкретной власти. А коль американский президент так слаб, то он может легко переходить от одной позиции на другую, скажем, поддержав выполнение Минских соглашений, сегодня, но отказаться от них завтра.
А потом Байден скажет, что он не при чем
Впрочем, не думаю, что и сейчас глава Белого Дома так уж хочет именно прочного урегулирования в Донбассе. Речь ведь на самом деле идет не о разрядке образца 1970-х и не о «большой сделке», а деэскалации отношений России и Запала, то есть об отходе от края пропасти, Поэтому он может напрямую или, что более вероятно, суггестивно подталкивать Зеленского к выполнению этих договоренностей, но так чтобы в итоге это казалось исключительно выбором самого Киева, сделанным без политической поддержки Вашингтона.
А если этот выбор будет осуществлен, то Вашингтон легко скажет, что он здесь не при чем, и что вообще Украина, увы пошла на чрезмерные уступки, чтобы не допустить «российского вторжения». А это дополнительно дестабилизирует ситуацию в Киеве. А украинский президент как раз этого и боится. Думается, именно в рамках такой версии их риторику можно объяснить наиболее убедительно.
Ну, а о том, что Запад якобы давит на Киев для выполнения Минских соглашений, мы уже столько слышали, начиная с 2015 года, что, несмотря на все изменения ситуации, стоит относиться к этим слухам разборчивее.
