О намерении перевести к 2025 году казахский язык с кириллицы на латиницу президент Казахстана Нурсултан Назарбаев заявил в апреле этого года. Он объяснил это неконкретизированными «политическими причинами». При этом, в большинстве казахстанских СМИ переход на латиницу подается как прогрессивный шаг, который поможет модернизации страны. Об этом, к примеру, заявляют в общественном движении «Казахстан-2050», которое распространяет идеи Назарбаева в обществе.
«За последние десятилетия латиница стала не просто графической основой множества мировых языков. Она является основой и неотъемлемой частью технологического прогресса и развития информационно-коммуникационных технологий. Это окно в мир передовых знаний, научных свершений, технологического прогресса и цифрового общения людей. Именно латиница стала основным языком новой эпохи цифрового развития всего мира», — заявил один из лидеров движения Мухтар Манкеев.
Поскольку обязательному переводу будут подлежать книги, документы и периодические издания, «латинизация» Казахстана оценивается, как минимум, в 115 миллионов долларов, и сам Назарбаев подчеркивает, что переход будет поэтапным — но при этом системным. Намёк более, чем прозрачный: в соседнем Узбекистане, где переход государственного языка на латиницу провозгласили еще в 1993-м, до сих пор очень распространено написание узбекского на кириллице, а власти уже несколько раз откладывали полный переход на латиницу.
Сайты госструктур Узбекистана представлены в четырех версиях: русской, английской, узбекской кириллической и узбекской латинизированной. В стране возникли большие проблемы с переводом литературного наследия за последние 70 лет, а власти начали получать коллективные письма интеллигенции с предложениями «отыграть назад».
Однако, учитывая системность подхода режима Назарбаева к построению новой идентичности граждан своей страны (собственно, один перенос столицы из Алма-Аты в Целингорад, переименованный в Астану чего стоит), вряд ли такие проблемы ожидают Казахстан. Здесь еще с 90-х годов во всех государственных структурах (да и во многих частных) были введены обязательные курсы казахского языка, и теперь им в той или иной мере владеет большинство оставшихся в стране русских.
Кроме этого, есть и успешные примеры перехода на латиницу в азиатских республиках СССР: в Туркменистане и Азербайджане осталось очень мало следов кириллицы, а поколения, выросшие с начала 1990-х, изучали туркменский и азербайджанский только на латинице. Однако Туркменистан и Азербайджан, в отличие от Казахстана, не являются участниками главного геополитического проекта России — Евразийского экономического союза.
Для России решение президента Казахстана является как минимум тревожным звонком, поскольку исторический опыт свидетельствует о том, что «латинизация» всегда сопровождалась кампанией русофобии. Так было в 1859-1863 годах в Румынии, где одновременно с новым модифицированным румынским алфавитом на основе латиницы было запрещено печатать церковные книги «славянскими буквами», да и сама Румынская православная церковь стала «окатоличиваться» — введён григорианский календарь, допускалось во время богослужения использование органа и даже пение Символа веры с Филиокве.
События 1989-1992 годов в Молдавии тоже начались с языкового конфликта — перевода молдавского языка на латиницу, а потом и вовсе объявления его румынским. Кстати, как в середине XIX века, так и ныне «латинизаторы» сталкиваются с тем, что 26 классических букв не могут передать фонетику различных языков. Даже для румынского, который принадлежит к романской группе, пришлось изобрести пять новых символов (Ă, Â, Î, Ș, Ț).
В 1928 году, когда по распоряжению президента Турции Кемаля Ататюрка на латинскую графику был переведен турецкий язык, в него пришлось добавить шесть новых букв — Ç, Ğ, I, Ö, Ş, Ü. Что примечательно, в начале 1926 года Ататюрк принял участие в конгрессе тюркологов в Баку, на котором прозвучало требование латинизации тюркских языков посредством создания так называемого нового тюркского алфавита.
Поэтому неудивительно, что одновременно с Турцией в СССР был внедрен единообразный алфавит для тюркских языков на основе латиницы — «яналиф». Он использовался только до 1940 года, после чего был заменен кириллицей. Ныне «ататюрковский» алфавит на просторах экс-СССР используют только в Азербайджане, другие страны пошли по пути «изобретения велосипеда». К примеру, новый алфавит казахского языка для передачи особенностей фонетики использует рядом с привычными латинскими буквами апостроф, и в этом является «отличным от других».
Так же произошло в Узбекистане и в Туркменистане, причем алфавит для туркменского языка на основе латиницы в 90-е годы дважды менялся, что отрицательно сказалось на уровне образования в этой стране. Еще один участник ЕврАзЭс, Кыргызстан, пока остается верен кириллице. Более того, 20 июля 2017-го в заочной полемике с Назарбаевым президент Кыргыстана Алмазбек Атамбаев заявил: «Постепенный переход на латиницу не объединяет, а, наоборот, отдаляет наши народы».
Однако прогнозировать политику его преемника Сооронбая Жээнбэкова, который 1 декабря должен вступить в должность главы государства, достаточно сложно — особенно учитывая тот факт, что уходящий президент объявил государственным праздником Кыргызстана день восстания киргизов против Российской империи в 1916-м.
Стоит отметить, что существует успешный опыт перехода с кириллицы на латиницу не только тюркских, но и славянских языков. К примеру, в Черногории, где до 1991 года преобладало использование исторической для этого края кириллицы (да и сам язык назывался сербским или сербскохорватским), за четверть века ситуация изменилась до неузнаваемости. Хотя даже после провозглашения независимости этой страны более половины населения заявляла, что разговаривает на сербском, в Конституции 2007 года официальный язык был назван «черногорским» (название не имеет международного признания).
Формально кириллица и латиница признаны равноправными алфавитами, в школах и официальных учреждениях используется только латиница. Более того, «декириллизация» Черногории в последние годы сопровождалась русофобской истерией — вплоть до фабрикации попытки совершения государственного переворота «агентами Москвы».
В соседней Сербии кириллица является единственной официальной письменностью (статус закреплён законодательно в 2006 году), однако вне официального обихода латиница используется намного чаще. Анализ специализированного опроса, проведённого ещё в 2014 году, показал, что предпочтение латинице отдают преимущественно более молодые носители сербского языка.
Так, среди респондентов в возрасте от 20 до 29 лет на латинице пишут 65,1%, а на кириллице — только 18,1%. Среди тех, кому за сорок, латиницу предпочитают 57,8%, кириллицу — 32,6%. И только люди старше 60 лет в большинстве пользуются кириллицей — 45,2 против 32,7%, предпочитающих латиницу.
По мнению специалистов, одной из причин растущего преобладания латиницы в стране является развитие интернета, и восприятие этой версии алфавита как более прогрессивной. Собственно, именно эти аргументы приводят либеральные сторонники перехода украинского языка на латинский алфавит. Их коллеги из националистического лагеря добавляют также привычное «Гэть вид Москвы!» Ваш покорный слуга относит себя к первому сообществу, и именно таких людей я собрал еще в ноябре 2014 года во Львове на круглый стол под провокационным названием «Украинский язык латиницей: да, нет, возможно?»
Подводя итоги той дискуссии, закарпатский писатель Андрей Любка отметил: «Определенная «латинизация» нам сегодня жизненно необходима. Хаос с транслитерацией, регистрационными табличками автомобилей, записями в документах портит нам нервы и жизнь в процессе европейской интеграции, международного сотрудничества или даже банального путешествия. Сегодня официальная система транслитерации украинского языка — это дикий ужас, который я условно называю «Азаровка». Не буду далеко ходить, объясню на своем примере: при выдаче загранпаспорта меня автоматически назвали «Andrii». Пришлось объяснять и просить о замене, ведь таким образом меня переименовывали. На украинском языке мое имя не «Андрии», а при обратной транслитерации такого абсурда не удалось бы избежать. Иными словами, нынешняя, утвержденная правительством транслитерация — совок в его худшем проявлении».
Как грустно пошутил еще один участник круглого стола, львовский интеллектуал Орест Друль, «это вы еще не видели реакции польских пограничников на паспорт украинца с фамилией Чуй» (официальная транслитерация — Chui, что по по-польски звучит весьма нецензурно). Собственно, именно отсутствие не только общепринятой, но и просто нормальной транслитерации (или транскрипции) украинского языка символами на основе латинского алфавита пока является основным препятствием для начала латинизации «мовы».
Упомянутая выше транслитерация, утвержденная Кабинетом Министров Украины, пытается передать фонетику украинского языка звуками, используемыми в английском. Соответственно, для западных славян все эти Zaporizhzhia(Запоріжжя) — сплошная абракадабра. Однако у этого варианта есть немало сторонников, особенно в среде «профессиональных культуртрегеров», которые из иностранных языков хорошо знают только английский, десятилетиями работают с грантодателями из США и учились/стажировались там.
Существует также несколько альтернативных вариантов «украинской латиницы», которые разработаны на основе чешского или хорватского алфавитов. Кроме того, регулярно возникают всё новые варианты латинизации, так сказать, в духе Назарбаева — в уникальном, «чисто украинском» стиле, с использованием элементов рун и т. п. При этом в случае принятия в Киеве «политического решения» вероятность начала на Украине еще и кампании латинизации (после декоммунизации и дерусификации) является весьма высокой.
Во-первых, она станет очередным отвлечением внимания общества от реальных социально-экономических проблем. А во-вторых — к ней готова пассионарная часть общества, которая с удовольствием распространит свою борьбу с русскоязычными меню и вывесками на кириллические символы вообще. В этой ситуации конфликты между версиями латинизированного алфавита, противоречия «государственного варианта» правилам славянской фонетики, в частности, и здравому смыслу вообще будут нивелированы «командой сверху». И на фоне этой «декириллизации» многолетняя политико-филологическая дискуссия относительно «в» или «на» Украине может показаться всего лишь детской игрой.
