«Турецкая республика. 1923 — 2017. Спи спокойно». «Конец демократической Турции». Такие посты на страницах соцсетей противников турецкого референдума стали появляться еще до старта голосования. Сомнений в исходе плебисцита, который значительно расширил полномочия президента Реджепа Тайипа Эрдогана, у них не было.
Победа, впрочем, оказалась неубедительной. Голоса «за» едва побили отметку в 51%. Цена вопроса велика, а перевес в голосовании слишком незначителен, чтобы трансформация власти прошла спокойно. Площади Стамбула, Измира, Бурсы и других зажиточных прибрежных городов уже полнятся людьми. Оппозиция требует пересчета голосов, но такового, конечно, не будет. Вариантов развития событий два. Протесты городской интеллигенции будут либо заглушены многочисленными голосами сторонников Эрдогана, либо же, рискнув превратиться в новый Таксим, жестко подавлены силами правопорядка.
В обоих случаях шансы официальной турецкой оппозиции выжить, а тем более сохранить свое влияние, стремятся к нулю. Авторитет их лидеров подорван, противники референдума испытывают жестокое разочарование. Единственное силой, способной впитать в себя энергию протеста останется Фетхуллах Гюлен и его движение «Хизмет». 75-летний старик, проживающий в штате Пенсильвания, олицетворяет собой Турцию, о которой многие мечтали еще пять лет назад. Турцию светскую, космополитную, европейскую. Турцию, в которой ислам играет важную роль в быту, но не вплетен в тело государства, Турцию без военных переворотов и доминанты армии в политической жизни. Такая Турция сегодня потеряна если не навсегда, то надолго.
Президенты половины страны
В Стамбул из провинций уже прибывают люди, формируя мощный контрпротест. На улицах снова звучит посвященная Эрдогану популярная песня, написанная еще в 2014 году под президентские выборы. Она вновь обрела популярность после неудачной попытки военного переворота в июле 2016 года. В песне Эрдоган представляется защитником бедных, их «лидером на долгие годы». Текст песни бьет точно в цель: электорат Эрдогана — бедные внутренние провинции страны, сонные аграрные города вроде Кайсери, Коньи, Эрзурума — своего рода турецкий аналог «ржавого пояса» Америки, благодаря которому победил Дональд Трамп на выборах президента США. Сегодня эти города проснулись.
У Трампа и Эрдогана в этом смысле есть общая проблема. Ни первому, ни второму не удалось заключить общественный договор с той частью общества, которая их не выбирала. В США не прекращаются разговоры об импичменте, главные новостные телеканалы страны CNN и NBC, популярнейшие New York Times и Wall Street Journal ведут с президентом неприкрытую войну. Протестный электорат консолидируется вокруг Демократической партии и той части республиканцев, которые так и не приняли Трампа в качестве своего лидера.
У Эрдогана все проще и сложнее одновременно. Вялая оппозиция не представляет реальной угрозы. После десятимесячной кампании арестов — СМИ под контролем. Турция в считанные недели после попытки переворота в ночь на 16 июля 2016 года вышла не первое место по числу журналистов в тюрьме, обогнав по этому показателю даже авторитарный Китай. Угроза военного переворота после тотальной зачистки армии и полиции сведена на нет. Казалось бы, чего еще желать? Но Эрдоган не прекращает осыпать исламского проповедника обвинениями и, как мантру, твердить о необходимости экстрадиции Гюлена из США.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: Большая сделка Трампа и Эрдогана
За день до референдума Эрдоган дал интервью турецкому телевидению, где вновь говорил о Гюлене. По его данным, сеть частных школ в США обеспечивает Гюлену ежегодный доход в $750 млн. «Куда тратятся эти средства? Мы, в частности, информировали американскую сторону о передаче части денег ряду членов Конгресса США. Объем свидетельств незаконной деятельности течения Гюлена, направленных в Вашингтон, достиг уже 80-90 коробок. Однако, несмотря на это, власти США все еще не выдают санкции на арест Гюлена», — заявил Эрдоган в прессе, и пообещал обсудить ситуацию с Дональдом Трампом сразу после воскресного референдума.
Так почему, несмотря на удачный для Эрдогана референдум, Гюлен не идет у него из головы, как не шел Троцкий из голов большевиков, пока тот не умер от удара ледорубом по голове в далекой Мексике? Все дело в знамени. Пока знамя не повержено, нет и полной победы. Таким знаменем для миллионов турок, которые скоро упакуют свою ненависть в «кухонные разговоры», остается Фетхуллах Гюлен. В эпоху интернета и средств массовой информации донести свою позицию Гюлену куда проще, чем Троцкому своим сторонникам. А значит, несмотря на все победы над оппонентами внутри страны Эрдогану все еще грозит враг за ее пределами.
Все только начинается
Голосование по вопросу новых полномочий для президента Эрдогана проходило на фоне всеобщей мобилизации населения. Новости лились непрекращающимся потоком: происки Гюлена, теракты курдской РПК, резкие выпады Эрдогана в отношении лидеров европейских страны, успехи турецкой армии в Сирии. А сразу после выпусков новостей миллионы турок погружались в другую реальность, созданную декорациями популярного сериала «Великолепный век», главным героем которого является Сулейман Великолепный, в период правления которого Османская империя достигла максимального расцвета.
Телевизионная картинка дня сегодняшнего и сериальное прошлое позволили Эрдогану как бы наследовать образ великого правителя, черпая в нем собственную силу и подогревая надежды османистов, жаждущих возвращения Турции былого величия. Но на пути к этому лидерству все еще стоит один человек — Гюлен.
«FETO («террористическая организация Фетхуллах Гюлена — ред.) является одним из главных составляющих элементов войны, ведущейся против Турции, —заявил нам Решат Петек, депутат от правящей партии «Право и справедливость» и глава парламентской комиссии, расследующей попытку переворота 15 июля 2016 года. — Внешние силы, стремящие оказывать влияние на внутреннюю и внешнюю политику Турции, используют эту организацию для того, чтобы контролировать власть в Турции, а если сделать это не удастся, то спровоцировать в стране хаос и втянуть республику в гражданскую войну, подобно тому, как это было сделано в Сирии и Ираке».
Говоря о внешних силах, в виду имеют не только Германию или Нидерланды, с которыми у Турции до предела обострились отношения в последние недели, но в первую очередь США, где вот уже почти 20 лет в добровольной эмиграции пребывает Фетхуллах Гюлен.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: В Турции проходит многотысячный митинг против результатов референдума
«Доказательства, которыми на сегодняшний день располагает турецкая судебная система, данные административных расследований, в частности переписка членов организации посредством системы обмена информацией By Lock, позволяют нам сделать однозначный вывод о причастности FETO к попытке переворота в Турции», — сообщил нам Решат Петек.
Вдруг оказалось, что главная угроза для президента Эрдогана — не армия, сосредоточение физической силы, но другая сила, чье главное оружие — деньги и слово. Бизнес, ориентированный на «Хизмет», медиа, лояльные Гюлену, учителя, транслирующие по всей стране идеи проповедника, находящегося за тысячи километров от Турции.
Протестная активность вытеснена в диаспору. Зажиточные турки в Европе, США и других развитых странах представляют грозную силу, прежде всего — в смысле финансового ресурса. Они — главная аудитория Фетхуллаха Гюлена и главная угроза режиму Эрдогана.
Администрация Барака Обамы наотрез отказывалась экстрадировать Гюлена, ссылаясь на отсутствие достаточных доказательств его причастности к организации переворота. Приход к власти Дональда Трампа давал турецким властям надежду на смену курса. В ходе предвыборной кампании из уст людей в его ближайшем окружении звучали призывы к сближению с Турцией как союзником по НАТО. Для чего требовалось пересмотреть отношение властей США к присутствию Гюлена на территории США и активности его сторонников в этой стране.
В надежде подружиться с Трампом турецкий президент поспешил даже выказать одобрение военному удару США по сирийскому аэродрому Шайрат, чем поставил под угрозу едва налаженные отношения с Москвой. Но даже этот сомнительный реверанс едва ли заставит Трампа повернуться лицом к Эрдогану. У президента США появились свои причины повременить с выдачей Гюлена.
«Выбросить этого парня из страны»
В Нью-Йорке проживает всего несколько десятков тысяч этнических турок, а в целом в США — не более 300 тысяч. Тем не менее, в конце марта турецкая тема буквально оккупировала повестку дня американских новостей, едва не обойдя по отведенному в эфире времени пресловутый «российский след» в выборах президента США.
Повод для пересудов вновь дал Майкл Флинн, теперь уже бывший советник по национальной безопасности администрации Трампа, пробывший в своей должности рекордно короткий срок — меньше месяца. Бомба взорвалась, когда экс-директор ЦРУ Джеймс Вулси рассказал о тайной встрече Флинна с некими представителями Турции. На встрече, согласно свидетельствам Вулси, обсуждалось не что иное, как возможность выдачи исламского проповедника Фетхуллаха Гюлена турецким властям в обход процедуры экстрадиции.
«Под покровом ночи, в темноте, выдворить этого парня из страны», — приводит Вулси фрагмент разговора, на котором он лично присутствовал в сентябре прошлого года. Более того, по словам Вулси, в беседе звучали намеки и на физическое устранение Гюлена, но конкретные предложения озвучены не были.
Формально во время означенных переговоров Майкл Флинн еще не был советником Дональда Трампа, как и сам Трамп — президентом. Но Флинн являлся главным кандидатом на эту позицию в случае победы Трампа. К тому времени уже состоялся съезд Республиканской партии, где были согласованы главные претенденты на ключевые должности в администрации будущего американского президента. В августе, спустя три недели после съезда республиканцев, принадлежащая Флинну компания, специализирующаяся на лоббизме и консалтинге, подписала с турецкой стороной контракт на продвижение интересов Турции в США.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: Die Zeit: Смерть Турецкой республики
Контракт стоимостью $2 млн был подписан уже после того, как в Турции в ночь на 16 июля 2016 года произошла попытка военного переворота, в ходе которой погибли свыше полутора сотен мирных граждан. Свержение президента Реджепа Тайипа Эрдогана не удалось, военные отступили, а по всей стране прокатилась волна репрессий, коснувшаяся не только армии и полиции, но в первую очередь участников движения «Хизмет». Лидер этой организации Фетхуллах Гюлен был назван Эрдоганом зачинщиком переворота и врагом государства №1.
Вскоре после этих событий с подачи Флинна в американской прессе появились публикации, посыл которых сводился к следующему: Турция — друг США, союзник по НАТО, интересы Анкары стоит учитывать. А раз главный интерес состоит в выдаче туркам Гюлена, так почему бы и нет? Проблема состояла в том, что 75-летний Гюлен, который вот уже почти 20 лет проживает в маленьком американском городке Сэйлорсбург в 120 км от Нью-Йорка, является обладателем грин-карты и вполне законно проживает в США. Значит, должен быть другой способ решения проблемы, который и был предметом обсуждения на встрече Флинна с высокопоставленными турками.
Запомните это имя
После июльских событий в Турции имя Гюлена облетело весь мир. Но переменчивые американские СМИ так же быстро забыли о нем — слишком далека Турция от США, слишком сложно объяснять американскому телезрителю запутанную логику политической борьбы в этой стране. Но теперь, после заявлений экс-директора ЦРУ Джеймса Вулси, имя Гюлена стало частью не внешней, а внутриамериканской повестки, и зазвучало стократ сильнее. Советник Трампа Флинн и исламский проповедник Гюлен — упомянутые в одном предложении, эти два имении вызвали у американской публики интерес. Что не удивительно.
Война, объявленная либеральными американскими СМИ Дональду Трампу, с подачи Майкла Флинна вдруг разыгралась на турецком поле. Американские новостные каналы не успевают переключаться со слушаний в Сенате по поводу вмешательства России в выборы в США на детективную историю с Флинном и турецкой резидентурой в Америке. Хиллари Клинтон после многомесячного забвения после проигранных выборов вдруг снова появляется на публике с обличительными обвинениями в адрес Трампа. Пока из ее уст звучит слово «Россия», скоро зазвучит еще и «Турция». Война, объявленная Трампу демократами — таки война до победного конца, и здесь все средства хороши. И дело не только в оскандалившемся генерале армии США Майкле Флинне. Турция действительно важна для Вашингтона, и в администрации президента начали это понимать. Оперативно, 29 марта госсекретарь Рекс Тиллерсон отправился на переговоры с турецкими властями в Анкару. Заявленные темы — ситуация в Сирии, роль курдов в деле борьбы против ИГИЛ и санкции против Ирана. Буквально за два дня до этой встречи в Нью-Йорке был арестован высокопоставленный менеджер одного из государственных банков в Турции, близкий к турецкой властной элите. Турецкий чиновник обвинен ФБР в нарушении санкционного режима против Ирана. Анкара на арест отреагировала резко и раздраженно.
Противоречия между США и Турцией сплелись в тугой клубок взаимных требований и обвинений. Вашингтон хотел бы наладить отношения с Анкарой — предвыборное обещание Трампа сокрушить Исламское государство трудно будет выполнить без турецкой помощи или, по крайне мере, невмешательства. На другой чаше весов — судьба глубокого старика из штата Пенсильвания, проповедника, роль, важность и смысл деятельности которого ясны далеко не всем даже в экспертных кругах Америки. Но на пути сближения стоит американский истеблишмент и СМИ, резво подхватывающие любой скандал, связанный с Россией и Турцией.
Шумиха вокруг полученных генералом Майлом Флинном $2 млн, которые либеральная пресса тут же окрестила взяткой, объективно была выгодна лидеру «Хизмет». Эта история представляла его жертвой заговора и объектом преследования. Скандал явно сузил Трампу пространство для маневра в отношениях с Турцией — выдать Гюлена после истории с Флинном категорически невозможно. И у Гюлена это хорошо понимают.
Неразделенные ценности
Альп бей руководит зонтичной организацией Alliance for shared values (Альянс общих ценностей), объединяющей под собой ряд проектных структур движения «Хизмет». Наполовину босниец Альп отвечает за медийную активность проповедника — его регулярные видеообращения к своим последователям, очень избирательное общение с прессой. И это не единственная организация в США — связанные с «Хизмет» структуры есть в Вашингтоне, Бостоне, Чикаго, Лос-Анджелесе, Питтсбурге и других городах. Столь мощная и разветвленная структура нужна не столько для того, чтобы взаимодействовать с проживающими в США турками (для этого их слишком мало), но с американцами в целом.
«Эта структура функционирует за счет привлечения значительных внешних ресурсов. Декларируемая религиозная направленность деятельности организации в Турции позволяет ее членам апеллировать к нравственным и религиозным чувствам населения, обеспечивая финансирование за счет сбора так называемых пожертвований. Кроме того, в структуру привлекаются малолетние дети, сознанием которых легко манипулировать для достижения поставленных задач», — говорит депутат турецкого парламента Решат Петек.
Несмотря на преклонный возраст, исламский проповедник Фетхуллах Гюлен замахнулся взять серьезную высоту. Он хочет стать голосом поколения глобалистов, ратующих за мирное сосуществование людей разных религий и рас. Гюлен встречался с Папой Римским, он выступал за нормализацию отношений Турции и Израиля, за компромиссы, позволяющие мусульманским девушкам, посещающим учебные учреждения на Западе, снимать платок во время уроков. Именно эти компромиссы — причина, по которой Гюлена ненавидят те, кто называет себя «настоящими мусульманами».
В своих выступлениях Гюлен говорит о простых вещах — о толерантности, о диалоге, обо всем том, что позволит избежать пресловутого «столкновения цивилизаций», неизбежность которого предсказал еще Сэмюэль Хангтингтон. Эти идеи получили необычайную популярность в Турции, стране не столь консервативной, как и ближневосточные соседи. Эти идеи быстро укоренялись в головах тысяч и тысяч молодых людей благодаря турецким школам и университетам, созданных сторонниками Гюлена более чем в полутора десятках странах мира.
— Возможно, Гюлен недооценил Эрдогана, его амбиций, которые привели Турцию на порог гражданского конфликта — уверен Альп бей.
— Но разве Гюлен и Эрдоган не действовали рука об руку, борясь с чрезмерным, по их мнению, влиянием армии на внутреннюю политику Турции?— спрашиваю я.
— Это мнение имеет право на существование. Но вы должны понимать: режим, выстроенный в Турции кемалистами, отнюдь не был демократичным. Военные вмешивались в дела правительства тогда, когда считали нужным — три успешных военных переворота тому хорошее подтверждение. Эрдоган, как и многие турки, вырос под влиянием культа Мустафы Кемаля Ататюрка, культа сильной личности, вождя. Можно даже сказать, что цель Эрдогана — стать вторым Ататюрком, только иначе окрашенным.
— В какие цвета?
В Турции на протяжении многих лет было три активные в политическом плане группы. Это курды, вечно борющиеся за свои право; алевиты, представляющие собой многочисленные религиозное меньшинство; и так называемые секуляристы, основой идеологии которых является турецкий национализм, светское государство и идея возрождения Великой Турции. Эрдоган добавил к этим трем группам четвертую — «тайипистов», противопоставляющих себя первым трем. Они за единую Турцию и подавление курдского сепаратизма, за возвращение ислама в повседневную жизнь Турции и ликвидацию доминанты армии в политической жизни страны.
— Движение к демократии подразумевало изменения политического устройства, системы госуправления, устранение чрезмерного влияния армии на правительство. По настоянию Евросоюза в 2010 году были упразднена часть полномочий Совета национальной безопасности — органа, который во много контролировался военными и спецслужбами. Это было правильное решение. Использовал ли Эрдоган эту ситуацию, чтобы укрепить собственную власть?
— Да, использовал.
— Значит, система сдержек и противовесов была нарушена, и образовавшийся вакуум власти заполнил собой президент?
— Именно.
Турецкая сказка и американская мечта
В турецком ресторане Masal («сказка») почти не слышна английская речь. Заведение, расположенное в Бруклине, недалеко от знаменитого Брайтон бич, облюбовано русскими и турками.
— Моя семья в Турции до сих пор говорит: Гюлен — опасный человек, как бы я ни пытался доказать им обратное. В стране очень сильны традиционалистские настроения — антиамериканская, антихристианская агрессивная риторика. И когда она резонирует в устах целого президента — многим это нравится.
Сулейману 33 года. Он — один из местных руководителей «движения», так здесь в разговоре между собой коротко имеют «Хизмет». Будучи гражданином Турции, он уже много лет живет и работает в США. Под его присмотром — турецкая школа в Бруклине, он же отвечает за коммуникацию и культурный обмен с другими общинами Нью-Йорка, в частности, еврейской общиной. С нами за одним столом — Леонард, один из лидеров местной еврейской общины, уроженец Минска, который почти забыл русский язык. Леонард и Сулейман работают в «движении» вместе, отвечая за культурный обмен между еврейской и мусульманской общинами Нью-Йорка.
Многие говорят, что Турция стоит на пороге гражданской войны. Это похоже на правду. Конфликт между Эрдоганом и Гюленом находит свое отражение даже в одной семье.
— Моя сестра за Гюлена, мой брат — яростный сторонник партии AKP Эрдогана, моя мать не знает, что думать, разрываясь между своими детьми — рассказывал мне Сулейман.
— Когда Трамп стал президентом, разве агрессивная риторика, о которой вы говорите, не получила свой ответ здесь в США, в частности, в виде запрета на въезд мусульман из ряда стран?— спрашиваю я.
— Когда Трамп еще только баллотировался в президенты на республиканских праймериз, моя соседка, 60-летняя пуэрториканка сказала: «Этот выкинет мусульман из страны». На мое замечание, что я тоже мусульманин, пять раз в день читаю намаз, стоит ли и меня выдворить из США, она поспешила ответить, что имела в виду только плохих мусульман. В этом я вижу свою цель — показать, что далеко не все мусульмане плохие.
— А кто тогда эти «плохие мусульмане»?— спрашиваю я.
— В Бруклине есть мечеть, имам которой ведет «черный список» посетителей: кого пускать, кого не пускать. Гюленистам туда вход закрыт. Вот пример агрессивных, плохих мусульман. Этим людям нравится Эрдоган, они ненавидят Гюлена и привносят эту ненависть в повседневную жизнь.
— Вы пробовали их переубедить? Именно дар убеждения сделал Фетхуллаха Гюлена столь знаменитым.
— Это невозможно — вести диалог с неадекватными агрессивными людьми. Здесь не тот случай. Убеждение не работает, все, что я могу — показывать, что правильно, а что нет своим собственным примером. Я уже в 18 лет в «движении» и мне кажется, то, что я делаю, правильно.
— Возможно, дело совсем не в том, что вы — гюленист, а эти люди из мечети — за Эрдогана. Возможно, проблема в том, что вы — молодой успешный парень в отглаженной рубашке, который ездит на хорошей машине и имеет хорошую работу, а они нет?
— Может и так.
Религия для эмигрантов
На маленьком островке Эллис, что в нескольких километрах от Манхэттена, расположен известный всей Америке Музей иммиграции. Именно на острове Эллис в конце XIX — начале XX века располагался знаменитый иммиграционный центр, через который прошли 12 млн человек. Здесь их осматривал доктор, здесь же они получали новые имена, если их собственные казались инспекторам неблагозвучными для американского уха. Здесь они получали путевку в новую жизнь.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: Эрдоган поборется с Европой
Другой мой знакомый, турок Месут, живет в Нью-Йорке уже 15 лет. Он приехал сюда сразу после окончания университета в Стамбуле по наущению своего товарища. Получив учебную визу, он несколько лет изучал английский язык, а получив заветную «рабочую визу», сразу отправился в турецкий культурный центр. Так он попал в «движение», которое стало для него не только духовным путеводителем, но инструкцией к тому, как остаться в США, стать успешным, остаться частью пресловутой американской мечты.
Американские и европейские турки придерживаются различных политических взглядов. «Если 70% турок в Европе — за Эрдогана, то столько же в США — за Гюлена», — говорит Месут. Он объясняет этот феномен разным социальным статусом своих сограждан на двух континентах. «После Второй мировой Германия и другие разрушенные войной европейские страны нуждались в дешевой рабочей силе, которая сыграла важную роль в восстановлении их экономик. Тогда как в США, начиная с 50-х годов потянулись люди другого сорта — инженеры, учителя, бизнесмены — люди с высоким интеллектом и здоровым авантюризмом».
Помогая таким как Месут на первых порах, «Хизмет» справедливо рассчитывает на ответную благодарность впоследствии. Проекты, финансируемые «движением» — будь то строительство новой турецкой школы, международная конференция, благотворительность, пиар, да что угодно — финансируется таким как Месут. И таких, как он, успешных в разной степени — десятки тысяч по всему миру. Так эта система и работает. В этом ее сила. И это децентрализированная сила денег, приправленная несложным идеологическим посылом, который можно свести к простой сентенции «за мир во всем мире» — именно то, чего так боится Реджеп Тайип Эрдоган.
Проиграв Турцию, Гюлен хочет выиграть США. Его задача — сделать для Турции то же, что евреи Америки делают для Израиля. Мощное еврейское лобби — сила, с которой вынуждены считаться американские лидеры, какую бы фамилию они не носили. Гюлен создает «мусульманскую торпеду», способную влиять на Европу и США силой денег и убеждения. И если последние поймут, что им нужна Турция Гюлена, а не Турция Эрдогана, последнему придется туго. Рука тянется к ледорубу.
