Каратели разрушают инфраструктуру Донбасса азартно, и временами кажется, что даже весело. Впрочем, началось все ещё до боевых действий. Регион остался без дешёвого российского газа, затем у него отняли российские же рынки сбыта, а потом начали бомбить. Под снарядами и ракетами гибнут остатки украинской промышленности.
Промышленный потенциал страны сосредоточен в основном на востоке. В начале года ангажированные украинские экономисты вопреки здравому смыслу доказывали, что Восток сидит на дотациях, а вот аграрная Полтава и даже центр депрессивной Галичины Львов являются регионами-донорами. Во все эти выкладки верилось с трудом, и они никак не стыковались с данными по экспорту из каждой области.
Теперь на Востоке идёт война, которая может добить некогда кормивший страну регион. При всей своей дотационности, Донбасс имел право на получение субсидий из бюджета, поскольку сам же этот бюджет и наполнял, а субсидии из его денег шли не только ему.
Не секрет, что большинство собственников донбасских предприятий все 23 года «незалежности» ничего в эти предприятия не вкладывали, а только выжимали прибыль. Вместо того, чтобы прикрикнуть на них, государство занималось подковёрной борьбой и политикой больше, чем промышленностью. Все эти игры привели в конце концов к тому, что имеется сегодня.
Отношения с Россией стали хуже некуда, а ведь именно она до сих пор оставалась главным рынком сбыта для промышленности Донбасса.
Если продукция Донбасса не пойдёт в Россию вследствие полного разрыва торговых связей, о чем на днях предупредил Яценюк, то девать её станет просто некуда. Создание Украиной свободной торговой зоны с ЕС вообще закроет российский рынок для неё.
Отказавшись платить за газ, Украина посадила себя на жёсткий энергетический паек, не имеющий никаких перспектив. Реверсный газ из Европы в нужных объёмах не придёт, а хотя бы и пришёл, так за него все равно нужно рассчитываться, а Европа ни одного дня не станет терпеть неплатежей «незалежной», как это делал «Газпром». Раз — и перекроет задвижку!
Так что по осени с Россией все равно придётся договариваться, просить скидок, рассрочек, заманивать какими-то завиральными проектами по поводу модернизации ГТС и тому подобное. Старая песня про «Галю-Марусю». В «Газпроме» такого уже наслушались до оскомины, и, надо думать, она не скоро ещё пройдёт. Халявы больше не будет.
Высокая цена газа делает многие производства (химические, например) нерентабельными. Из-за этого украинские предприятия начали останавливаться уже в апреле. Затем проблема перекинулась на угольные шахты и так далее.
Возьмём, например, Кременчугский сталелитейный завод в Полтавской области. Он не работал с 24 февраля по 1 июля.Потом производство запустили, но остановили 23 июля. За первые полгода это предприятие сократило производство сразу на 35%, или 6833 тонны, по сравнению с тем же периодом прошлого года — до 12 692 тонн литья. При этом почти вся продукция была отправлена на склад из-за трудностей с её сбытом в России. Больше продавать её негде.
Никому больше не нужно стальное литье для грузовых вагонов и большегрузных автомобилей, равно как и широкий ассортимент стального и чугунного литья различных конфигураций по чертежам заказчиков. «Вам мало разрыва связей?— поинтересовались в Киеве. — Так получите ещё бомбардировки!».
В последнее время снаряды все чаще попадают в промышленные объекты. Так, в ночь на 22 июля несколько из них угодили в Авдеевский коксохимический завод (входит в международную вертикально интегрированную горно-металлургическую группу «Метинвест»).
«Несколько снарядов попали в технологические цеха основного производства предприятия. Частично разрушено хранилище смолы, используемой для производства пека; повреждены линии электропередачи, питающие завод», — сообщили на предприятии.
И хотя пожар на заводе удалось потушить, но выпуск кокса пришлось сократить наполовину — до полного восстановления электроснабжения. Под угрозой оказалась работа предприятий, использующих продукцию АКХЗ, — Енакиевского метзавода и Мариупольского металлургического комбината имени Ильича.
Снаряды разрушили во вторник в Горловке два технических сооружения на территории концерна «Стирол», выпускающего минеральные удобрения. «Стирол» входит в состав химического холдинга Ostchem Group (управляется Group DF небезызвестного Дмитрия Фирташа).
Если предприятия и не подвергаются артобстрелам, то сворачивают производство сами — от греха подальше. Неделю назад был остановлен Углегорский экспериментальный комбикормовый завод агрохолдинга «Авангард» в Донецкой области. Заработок потеряли 3000 рабочих.
«Такая ситуация может привести к серьёзным производственным проблемам на других предприятиях холдинга», — говорят в агрохолдинге. Завод поставлял комбикорм для птицефабрик в Донецкой, Луганской и Харьковской областях.
В начале месяца компания Cargill, выпускающая подсолнечное масло, сообщила о вынужденной остановке перерабатывающего завода в Донецкой области на неопределённый срок из-за усиления напряжённости в регионе. На предприятии, о котором идёт речь, производили 630 000 тонн подсолнечника в год, оно является основным промышленным активом компании.
Помимо убытков, временное сворачивание производства таит в себе и другую опасность. «Такие остановки в работе заводов в регионе сказываются не только на самих предприятиях, но и на потребителях выпускаемой ими продукции.
Если ситуация в регионе будет усугубляться, то, помимо прямой угрозы физического уничтожения предприятий, существует также риск для их исторических партнёров — сложность замещения продукции этих предприятий конкурентоспособными и схожими по стоимости аналогами», — цитирует «Взгляд» главу комитета по ТЭК Ассоциации молодых предпринимателей России Романа Тарабарина.
Не только заводы страдают от артналетов, разрушается и городская инфраструктура. Самое слабое звено — подача электричества. Порвать провода и завалить мачту может любой орудийный расчёт.
Хуже всего обстоят дела с электричеством в Артёмовском, Авдеевском, Горловском, Ясиноватском и Марьинском районах, сообщает во вторник Unian.
Следующая на очереди — вода. Запасов воды в Донецкой области осталось на пять дней. Тревожная ситуация создалась из-за повреждения канала «Северский Донец — Донбасс».
Тяжелее всех сейчас приходится жителям Луганска. Город уже несколько дней остаётся без электричества, водоснабжения и мобильной связи из-за артобстрелов. Почти все магазины и рынки закрыты, а там, где они работают, нет ни воды, ни хлеба. Такая же ситуация может накрыть и Донецкую область: хунта пощады не знает.
За полгода в Донецкой области промпроизводство упало на 12,3%. Отдельные сектора сокращают производство минимум на 9-10%, сильно пострадало производство строительных материалов и другой неметаллической минеральной продукции (падение на 19,5%). Но это ещё не предел. Машиностроение, химическая и лёгкая промышленность показали катастрофическое падение — на 33-42%, и эти цифры напоминают уже послевоенную Германию.
Поневоле закрадывается мысль: а может, Киев старается разрушить промышленность, чтобы она не потребляла дорогой газ? Тогда он достиг больших успехов.
Но если говорить серьёзно, то нельзя не вспомнить, что на послевоенное восстановление инфраструктуры и промышленности уходит в разы больше денег и времени, чем на ведение самой войны. Такова мировая практика. И где Украина возьмёт эти деньги?
«Сегодня достаточно сложно точно подсчитать экономические потери Украины из-за боевых действий, но речь идёт о миллиардах долларов. Учитывая, что экономика страны находится на грани дефолта, что ресурсов в стране на восстановление инфраструктуры и промышленности практически нет, а на востоке страны сосредоточены основные производственные мощности, очевидно, что если ситуация будет усугубляться, для украинской промышленности последствия могут быть крайне тяжёлыми», — констатирует Роман Тарабарин.
Кроме того, восстановление затянется на годы, а за это время российские потребители украинской продукции найдут ей замену. Можно поспеть к шапочному разбору.
Зато остаётся вожделенная Европа. Но тут все ещё сложнее. Чтобы выйти на рынок ЕС, украинской промышленности потребуются миллиарды на модернизацию и переход на технические стандарты ЕС. Это займёт от семи до десяти лет, оценивает президент Киевской торгово-промышленной палаты Николай Засульский. «Выстраивание всей технологии по требованиям Европы — это колоссальная работа», — вздыхает он.
«Необходимость переходить на европейские стандарты, в том числе и производственные, ставит под большой вопрос перспективу дальнейшего развития промышленного и высокотехнологичного производства на Украине и сохранения существующих мощностей», — соглашается Тарабарин.
Таким образом, Украина скатится в беспросветную аграрность — и там, видимо, и останется. Новой промышленности ей никто не даст, раз свою она бездарно загубила.
