- Россия и Украина обменялись удерживаемыми лицами. Одни называют этот обмен большим сдвигом в российско-украинских отношениях, серьёзным шагом к достижению мира в Донбассе. Другие более осторожны, они напоминают, что на Украине по-прежнему тысячи людей находятся в заключении по «политическим» статьям. Ваша оценка?
— С одной стороны, конечно, следует приветствовать этот шаг. Он является символичным, очень важным и в рамках российско-украинских взаимоотношений, и в рамках конфликта на Донбассе. Но надо крайне аккуратно подходить к интерпретации данного события. Дело в том, что, конечно, это не более чем первая ласточка, за которой должна последовать просто титаническая работа. Вот один пример: произошёл этот обмен, а на следующий день появилось сообщение генпрокурора Луценко, что только за его каденцию на Украине были осуждены 1200 человек по статье «терроризм», и 1100 человек сейчас находятся под следствием. Это только по статье «терроризм». А по другим статьям? В целом, наверное, следует оценивать — порядка пяти тысяч человек.
И в этом отношении обмен «35 на 35» — это классно, хорошо, что это состоялось. Но вместе с тем надо понимать, что за этим следует огромный объём работы, без реализации которой невозможно будет говорить о действительно позитивной динамике и в двусторонних отношениях, и в урегулировании конфликта на востоке Украины.
- Действительно, часто людей преследовали буквально за записи и перепосты в соцсетях. Будет ли прекращена на Украине политика репрессий, которая по инерции продолжается? Пока ещё СБУ рапортует о задержании очередных «российских шпионов»…
— Да, мы видели эти сообщения. Хотелось бы верить в то, что при нынешнем политическом режиме, как минимум, прекратится практика политических преследований. Вы правы, в подавляющем большинстве случаев по подобным обвинениям, связанным с «терроризмом», «сепаратизмом», конечно, принимались политически мотивированные решения судов, никакого отношения к правосудию не имеющие.
Есть надежда, что при нынешней власти этого не будет происходить в таком массовом порядке, как это было при режиме Порошенко. Но вместе с тем судить следует только по делам. Будут конкретные решения, конкретные действия — тогда можно будет оценивать.
До этого обмена много критиковали того же Владимира Зеленского за то, что он много говорит, много обещает, но никаких не было конкретных дел. И вот — есть решение (обмен произошёл. — Ред.). Оно символическое, оно небольшое, но оно есть. Если такая тенденция будет сохраняться и решения в подобной плоскости будут и дальше приниматься и реализовываться, тогда мы сможем говорить о позитивной динамике. Пока же говорить о том, что что-то изменилось принципиально, что какая-то иная политика теперь на Украине, нам просто не приходится. Потому что эти люди, о которых мы говорили, эти примерно пять тысяч заключённых — они должны быть освобождены, а их дела пересмотрены.
- Выполнит ли Зеленский, наконец, своё обещание прекратить огонь в Донбассе, насколько реально продвижение к миру? В последнее время как будто бы есть определённые подвижки, президенты Украины и России ведут диалог. Что дальше?
— Динамика на уровне публичной политики в какой-то мере обнадёживает. То, что существует прямой диалог между президентами России и Украины, это очень здорово. Потому что любой диалог, самый плохой — лучше, чем его отсутствие. Но теперь необходим второй шаг, необходим подход и, соответственно, открытие диалога с представителями донбасских республик. Потому что без этого диалога вряд ли можно будет найти приемлемый компромисс и достичь устойчивого прекращения огня на линии соприкосновения, по сути, наступления мира на Донбассе.
И Зеленский, и его окружение постоянно заявляют, что динамика принятия ими решений — сверхвысокая, что надо делать всё даже не на сегодня, а ещё на вчера. Но вот относительно конфликта (на востоке Украины — Ред.) мы этого не видим. Заявлений много, есть определённые подвижки, например по той же Станице Луганской, но — динамики мы не видим. Динамика вполне могла бы быть увеличена и усилена. И в этом отношении, безусловно, для очередной встречи «нормандского формата» необходимо выполнять те решения, которые были приняты, напомню, ещё в 2016 году на заседании в рамках «нормандского формата» — относительно трёх точек разведения войск и имплементации так называемой формулы Штайнмайера.
- Сейчас Россия настаивает на письменном закреплении этой «формулы»…
— И такая позиция Российской Федерации сформулирована не просто так, что вот — России так захотелось, или — давайте «нагнём» нового президента Украины. Логика построена совершенно на ином. На том, что следующий саммит, на котором должны приниматься конкретные решения, должен проходить на фоне того, что уже было выполнено. Либо сейчас Зеленскому надо сказать, что он не согласен с теми решениями, и он не будет их выполнять, либо необходимо их имплементировать. После этого сразу же открывается окно возможностей для проведения подобных мероприятий, которые, безусловно, будут способствовать тому, что на Донбассе всё-таки воцарится мир.
- Но ведь «формула Штайнмайера» — это, по сути, сжатое изложение последовательности действий, закреплённых в Минских соглашениях.
— Конечно.
- А относительно Минских соглашений в окружении Зеленского уже звучали высказывания о том, что выполнять их полностью не следует, что это не очень выгодно для Украины. Будет ли Зеленскому на кого опереться, если он захочет и начнёт реализацию «Минска-2»? Хватит ли политического ресурса для того, чтобы подавить внутреннее сопротивление?
— Мы можем судить по ситуации в Верховной Раде. Все необходимые президенту и его окружению решения голосуются, причём голосуются очень быстро и очень эффективно. Следовательно, при наличии политической воли и желания можно сейчас реализовать всё, что необходимо.
Действительно, и в окружении Зеленского много говорилось и говорится, к сожалению, о том, что некоторые пункты Минских соглашений находятся вне интересов Украины и не могут быть реализованы. Но «Комплекс мер» (по выполнению Минских соглашений — Ред.) на то и комплекс мер, что каждая мера проистекает из другой меры, они взаимозависимы. Они в настоящий момент требуют проработки, и каждый пункт Минских соглашений должен быть развёрнут. Условно, если там один абзац, то этот абзац должен быть развёрнут на три листа, чтобы это было представлено и в виде алгоритмов, чётко прописанных пошаговых инструкций. На самом деле «формула Штайнмайера» — это как раз такой пример.
И здесь мы продолжаем ожидать официальной, всё-таки, позиции и реальных шагов со стороны Зеленского и его команды. Если они собираются некоторые пункты выполнять, а некоторые просто игнорировать и говорить о том, что эти пункты не в интересах Украины, то, соответственно, вряд ли будет какой-то прогресс по всем направлениям. Потому что тут можно реализовать либо весь «Комплекс мер», либо лучше даже и не приступать к реализации. Потому что проблем будет гораздо больше, если, скажем, реализовать три пункта, а про остальные восемь пунктов — просто сказать, что они нам не подходят. В такой ситуации вряд ли можно будет достичь устойчивого мира и, вследствие этого, нормализации ситуации как в республиках (Донбасса. — Ред.), так и на Украине.
