"Кто-то кокнул Рябовола за любовные грехи": смерть кубанского соратника Петлюры
Председатель Кубанской краевой рады Николай Степанович Рябовол был убит у входа в ростовский "Палас-отель" в ночь с 26 на 27 июня 1919 года. "Энциклопедия истории Украины" утверждает, что Рябовол "считается национальным героем украинцев Кубани". Эмигрантская украинская пресса писала, что убийцу подослал чуть ли не лично Деникин
Николай Рябовол родился 17 декабря 1883 года в станице Динской в семье станичного писаря. Отучившись в Екатеринодаре в реальном училище, он возвращается в станицу (денег на поступление в университет у него на тот момент не было) и работает народным учителем. В 1902-03 годах вступает в украинский кружок и знакомится с рядом украинских деятелей, прибывших на Кубань, в частности, с Симоном Петлюрой.
В эти же годы он становится активистом Революционной украинской партии (РУП), позднее преобразованной в Украинскую социал-демократическую рабочую партию (УСДРП).
В 1905 году Рябовол поступает в Киевский политехнический институт, но не заканчивает его — опять же из-за безденежья. Зато во время учебы в Киеве он активно участвует в местной политической жизни и вращается в украинских кругах. После возвращения из Киева домой Рябовол занимается вопросами строительства Кубанско-Черноморской дороги, участвует в местном кооперативном движении.
В мае 1915 года мобилизован и отправлен сначала в школу прапорщиков инженерных войск, а затем на службу в Финляндию. Лишь в мае 1917 года ему удается вернуться на Кубань, и он вскоре становится председателем Кубанского областного продовольственного комитета.
В сентябре 1917 года была создана Кубанская краевая рада, и её председателем избирают Рябовола. С ноября 1917 до декабря 1918 года Рябовол также является председателем Законодательной рады — постоянного органа, действующего в перерывах между заседаниями Краевой рады.
11 июля 2023, 18:00История
"Верные", но не "вольные". Как бывшие запорожцы служили империи на КубаниЗапорожское казачество и централизованная Российская империя порой рассматриваются как социальные образования абсолютно несовместимые. Но это не совсем так. К примеру значительная часть запорожцев продолжила верно служить империи в рамках Черноморского войска, обосновавшегося на КубаниВ начале марта 1918 года под натиском большевиков Рада была вынуждена покинуть Екатеринодар. В конце концов между кубанцами и Добровольческой армией заключается договор, согласно которому кубанские части переходят в подчинение к генералу Лавру Корнилову, но все местные учреждения, в том числе и Рада, продолжают свою деятельность.
Несмотря на это, отношения между частью кубанцев, настроенной "самостийно", и добровольцами оставались напряженными, время от времени перерастая в полномасштабные конфликты, которые станут одной из важных причин поражения южнорусского Белого движения.
Летом 1918 года Рябовол побывал на Украине с целью получения оружия и боеприпасов для казачьих частей. Некоторые представители украинских властей выдвигали идею вхождения Кубани в состав Украины, кубанская же делегация склонялась к идее федерации Кубани и Украины на равных.
Внутри самих кубанских казаков не было единства: "черноморцы", ведущие свое происхождение от запорожских казаков (к ним относился и Рябовол), были склонны к мечтам о "самостийности", и именно среди них имелся "украинский" уклон; "линейцы" же, происходящие преимущественно от донских казаков, поддерживали идею о "единой и неделимой России".
По украинскому вопросу у кубанских "самостийников" единства не было: какая-то часть их выступала за присоединение к Украине, но большинство было все же за самостоятельное казачье государство. Кубанские "самостийники" доминировали только в Раде, но на подавляющую часть фронтовых кубанских частей они положиться не могли.
16 февраля, 08:00История
Кубанская народная республика: как кубанские "самостийники" отделялись от РоссииВ соответствии с указом президента Украины Зеленского есть основания напомнить об истории Кубанской народной республики, независимость которой была провозглашена 16 февраля 1918 года в Екатеринодаре (нынешнем Краснодаре). Впрочем, информация эта вряд ли поможет украинской пропаганде – история КубНР, так же как УНР, была краткой и бесславнойВ мае 1919 года отряд во главе с сотником Ожаровским окружил и обстрелял дом, в котором жил один из лидеров "самостийников" Пётр Макаренко. Ходили слухи, что вскоре Рада будет разогнана. Рябовол едет в Ростов-на-Дону для участия в Южнорусской конференции, которая должна была определить формы союза между Кубанью, Доном и Тереком.
Ожаровский сообщает приблизительно следующее:
"Рябовол, делегат от черноморской секции Кубанской краевой рады на Южнорусскую конференцию, привёз с собой воззвание к кубанским казакам, подписанное большинством членов Рады, о том, чтобы казаки-кубанцы бросали фронт Добровольческой армии и уходили к границам своей области".
В действительности никакого воззвания не было.
Хотя Рябовол продолжал нападать на "единонеделимцев" и делать упор на права регионов в будущей Российской Федерации, по соображениям момента он полностью отказался от "самостийнической" риторики. Он упирал на то, что восстанавливать Россию надо не "сверху", а "снизу", путем договоренностей между областями, начиная с союза Кубани, Дона и Терека, к которому также могут присоединиться Украина, Грузия, Добровольческая армия и другие государственные и квазигосударственные формирования.
Николай Рябовол
Ротмистр Дмитрий Бологовский, взявшийся убить Рябовола, предупредил своих сообщников, что "в случае нашего провала генерал Деникин, стоящий на платформе законной борьбы, ни одной минуты не задумается подписать приказ о нашем повешенье".
Бологовский выяснил, что Рябовол живет в "Палас-отеле" вместе с другими членами кубанской делегации, на улицу не показывается. Было необходимо как-то выманить его. Для этого Бологовский решил использовать сестру милосердия Хотимскую, в прошлом "видную звездочку петербургского аристократического полусвета", не отличавшуюся строгостью нравов. Она, знавшая Рябовола, должна была напоить его и выманить на улицу, а затем привести обратно, когда все в гостинице уже заснут.
Всё было разыграно как по нотам.
Вечером 26 июня Рябовол и Макаренко увидели Хотимскую, сидевшую с очередным своим поклонником есаулом Колковым в садике при ресторане "Палас-отеля", и обе компании объединились.
Ближе к полуночи вся компания переместилась в номер Рябовола, где продолжила пить вино и кофе.
К двум часам ночи празднество стало близиться к завершению. Есаул Колков уехал в госпиталь, в котором он находился на лечении после ранения. Хотимская вдруг "вспомнила", что днем отдала Колкову сверток с бриллиантами, и высказала опасение, что пьяный есаул может их потерять. В связи с этим она решила ехать в госпиталь к Колкову, а заодно предложила Рябоволу проводить её.
Они уехали на извозчике, а террористы начали занимать места. Два офицера дежурили у номера Рябовола, еще двое, в том числе и вернувшийся Бологовский, у входа в гостиницу. Рядом с гостиницей стоял автомобиль, который должен был увезти террористов.
В начале четвертого часа утра 27 июня Рябовол и Хотимская вернулись в "Палас-отель". Гостиница была закрыта, Рябовол позвонил, и швейцар, которого напоить до потери сознания так и не удалось, отправил мальчика-прислугу отрыть дверь.
"Хотимская быстро вскочила внутрь, Рябовол шагнул за ней, одна нога его была уже внутри. Два выстрела четко хлестнули воздух. (…) Рябовол без стона, без крика, без хрипенья повалился вперед и слегка в сторону. Одна нога его согнулась и подвернулась под него, а другая была вытянута и торчала из двери на улицу. Смерть была мгновенная".
Бологовский, явно гордившийся красотой осуществленной комбинации (и сам остался на свободе, и Рябовол был убит не просто так, а находясь в компании дамы легкого поведения!), вспоминал:
"Главный виновник происшествия, Рябовол, или, вернее, труп его, был проклят его собственной женой, приехавшей из Екатеринодара и уверенной, что он был убит на романической подкладке; а после проклятия был торжественно перевезён в Екатеринодар. Макаренко сам сбежал в Екатеринодар же, так что кубанская делегация лишилась двух самых самостийных самостийников".
Дело о смерти Рябовола так и не было раскрыто.
Убийство Рябовола еще долго обсуждалось на страницах всех южнорусских газет.
Орган Кубанского краевого правительства — газета "Вольная Кубань", опубликовала стихотворение памяти Рябовола:
"Борец, все помыслы, дела
Отдавший русскому народу…
Борец… Вся жизнь его была
Одним порывом: "За Свободу".
Вот бы покойный удивился, узнав, что он погиб за русский народ!
В свою очередь, видный правый политик Владимир Пуришкевич, знакомый с Бологовским и отлично знавший все подробности убийства Рябовола, написал стихотворение, в котором обыгрывал "любовную" версию гибели вождя Рады:
"В дни борьбы и произвола
Всё ж дерутся петухи:
Кто-то кокнул Рябовола
За любовные грехи!"
Многие кубанцы, даже являвшиеся противниками "самостийников" и сторонниками "единой-неделимой", были оскорблены актом политического террора, и их отношения с добровольцами уж точно не улучшились после убийства Рябовола.
Если бы не грандиозные победы на фронтах, одержанные в июне 1919 года (белыми были взяты Харьков и Царицын), политические последствия убийства Рябовола могли бы сказаться уже тогда, но всеобщая эйфория несколько смягчила негативный эффект.
"Самостийники", которые до июня ещё как-то сдерживались, теперь начали проводить практически открытую пропаганду против Добровольческой армии. Осенью 1919 года, когда белые начнут терпеть поражения, конфликт с кубанскими "самостийниками" выльется в полноценный политический кризис, и завершится он тактической победой "единонеделимцев", но в долгосрочной перспективе нанесет сильнейший удар по южнорусскому Белому движению.
В итоге смерть лидера кубанских "самостийников" Рябовола, к которой ни Деникин, ни руководство ВСЮР не имели никакого отношения, навредила белым сильнее, чем мог бы навредить живой Рябовол.
