https://ukraina.ru/20231229/1052478738.html
Петр Скоробогатый: Бои за Авдеевку не решат судьбу войны, договариваться нужно с новым президентом США
Петр Скоробогатый: Бои за Авдеевку не решат судьбу войны, договариваться нужно с новым президентом США - 29.12.2023 Украина.ру
Петр Скоробогатый: Бои за Авдеевку не решат судьбу войны, договариваться нужно с новым президентом США
Задача армии в ближайшее время — не допустить усталости фронта, большой паузы, которая будет истрактована в политическом ключе как окончание возможностей для России, считает редактор отдела политики журнала "Монокль" Петр Скоробогатый
2023-12-29T04:03
2023-12-29T04:03
2023-12-29T10:10
интервью
авдеевка
президент сша
война
марьинка
сергей лавров
мид рф
всу
одесса
харьков
/html/head/meta[@name='og:title']/@content
/html/head/meta[@name='og:description']/@content
https://cdnn1.ukraina.ru/img/07e8/0b/16/1059121813_67:30:819:453_1920x0_80_0_0_afd64089935ac22cb449bd0becba9d61.jpg
Об этом он рассказал в интервью изданию Украина.ру.Глава МИД России Сергей Лавров в интервью РИА «Новости» и «России 24» отметил, что США назвали Россию врагом, если это так, то Москва готова к любому развитию событий.— Петр, насколько близки мы будем к горячей фазе противостояния с США в следующем году?— В следующем году в плане отношений на большом геополитическом треке между Россий и Западом, прежде всего между Россией и США, мы будем ждать результатов выборов, как и американцы. Кампания там планируется сложная, кризисная. С большими вызовами и непредсказуемостью. Это длительный процесс, который будет болезненно переживаться в Штатах. Им будет не до внешней конфронтации, не до Украины и России. А дальше многое будет зависеть от исхода выборов, от того, кто придет к власти, Байден или Трамп.У обоих вариантов есть негативный шлейф для России. Совершенно не факт, что кто-то из кандидатов будет комплементарен к России. И вероятность того, что после выборов наши отношения в глобальном позиционировании ухудшатся, довольно высока. Хотя много людей с нашей и с их стороны предпринимают усилия, чтобы он перешел в состояние хотя бы холодной войны без горячей, тем более ядерной фазы.— Нас, конечно, интересует, как на фоне этого будут развиваться события в зоне СВО на Украине. Издание Politico сообщает, что администрация Джо Байдена обсуждает с Украиной переход ВСУ к более глубокой обороне на востоке страны. Действительно ли США собираются сменить стратегию боевых действий на Украине?— Это информация, которая следует за реальностью. Украинцы в зоне СВО уже перешли к обороне, хотя не так давно, чтобы можно было говорить, что своевременно. Уже полтора месяца мы видим уход в более плотную оборону. Но они опоздали с созданием глубокоэшелонированной обороны. Сам переход к обороне –вынужденный, потому что необходимо компенсировать дефицит снарядов, дефицит техники – вторая проблема, дефицит обученного командного и штурмового состава – третья проблема. Совокупность всего этого показывает, что для Украины переход в оборону, затыкая ее по старой традиции отрядами теробороны, единственно возможная стратегия.В то же время не надо фонтанировать слишком оптимистичными сценариями – быстро фронт не посыплется. С украинской и натовской стороны им управляют квалифицированные специалисты, то есть провал контрнаступления не показывает их профнепригодность. Можно привести в пример и российскую сторону, которая с большими сложностями учится наступать. Получается это чуть лучше за счет большего перевеса в номенклатуре вооружений и боеприпасов. А с точки зрения обученности рядового состава, связки подразделений родов войск нам еще учиться и учиться. Собственно, как и любой другой армии в нынешних реалиях, так как изменились вооружения и поле боя, так что всему надо учиться заново.Но в обороне ВСУ сидеть могут, деньги и вооружения они на это найдут. Как минимум до президентских выборов в США это продлится, хотя у российской стороны есть все возможности успешно продавливать ряд участков обороны, приобретать территории, небольшие, потому что ставка все-таки на истощение, а не на территории. По крайней мере, за этим будет приятно наблюдать.Мы постоянно слышим, что они готовы заморозить конфликт, Украине придется отдать какие-то территории, но это не отражает то, что происходит на фронте, потому что у России есть инициатива, которой она эффективно пользуется. Так что непонятно, для чего России соглашаться на такую сделку а-ля корейский сценарий. Поэтому противоположной стороне нужно сделать все, чтобы привести состояние фронта в соответствие с этой заморозкой, и у России не было бы других вариантов, кроме как согласиться на статус-кво.Задача армии в ближайшее время не допустить усталости фронта, большой паузы, которая будет истрактована в политическом ключе как окончание возможностей для России.— А как вам заявление Залужного о том, что ВСУ могут сдать Авдеевку уже через два-три месяца? Они слишком оптимистичен в своих прогнозах?— Очевидно, что два первых этапа штурма Авдеевки были, скорее, неудачные для нас. С точки зрения задействованных сил и средств мы рассчитывали на большее, а в итоге понесли существенные потери при очень ограниченных победах. Тем не менее так называемый обжим Авдеевки идет. Мы оставили попытки добиваться быстрых результатов и пошли в разные стороны от Авдеевки: в направление Новокалиново, в Марьинке есть успехи. Сразу было понятно, что осенняя операция, которая перешла в зимнюю, будет больше не про какие-то удачные штурмы, пробитые зоны фронта, окружения, а скорее, про давление во всех местах, чтобы противник истощал резервы, перебрасывал их с одного направления на другое.И на Краснолиманском направлении, и на Артёмовском, и на Запорожском мы видим успехи российских войск там, где удалось пройти благодаря эффекту неожиданности удалось взять передовые позиции. Но потом мы не развивали успех либо потому что встретили достойное сопротивление, либо потому что противник подбросил резервы, либо нам самим не хватило резервов. Но главное, что мы не бились дальше в эти сложные точки. Но были и неприятные эпизоды, вроде Синьковки под Купянском, Авдеевкой.Относительно неудачной можно назвать операцию и в Крынках, хотя она совершенно убийственная для украинской стороны. Тем не менее и с нашей стороны попытки ликвидировать этот плацдарм неудачные с точки зрения затраченных сил и стратегического подхода к решению этой задачи.Так что по поводу Авдеевки, видимо, было принято решение дальше не додавливать и не класть огромное количество солдат атаках на пристрелянные позиции, а постепенно обжимать ее и расстреливать дистанционно.Наконец, я не считаю, что Авдеевка — это фетиш, с точки зрения того, что ее надо брать быстро и за какой-то срок. С политической точки зрения могут возникнуть вопросы к армии, почему Авдеевская операция не завершена. Но если у армии и руководства станы есть политический ресурс сказать нет, а раньше он всегда был, то я не вижу причин, по которым Авдеевку вообще нужно брать до конца. То есть рано или поздно ее все равно возьмут, но позитивные результаты на других участках фронта говорят, что лучше приложить усилия в других местах, чем биться в Авдеевку.Многое из того, что пишут про Авдеевку – полная чушь, что это якобы позволит отодвинуть фронт от Донецка, убрать артобстрелы, что это позволит выйти на стратегический рубеж и пойти дальше… Все это чушь собачья. Обстреливают Донецк и из других мест рядом с фронтом, огромное количество таких же укреплений рядом с Донецком, которые еще предстоит брать и брать. За Авдеевкой огромное количество оборонительных позиций. Ничего глобального стратегического нам взятие Авдеевки не дает, кроме как имиджево досадить украинскому режиму и самим себе объявить медийную победу.— А какое значение имеют бои за плацдарм в Крынках на левом берегу Днепра? По мнению украинской стороны, эта операция. Пусть и сопровождаемая огромными потерями, призвана оттянуть большое количество наших войск.— Насколько я понимаю, идея противника была в том, чтобы сделать несколько плацдармов осенью, а зимой по льду перебросить туда больше солдат и техники. Но использовать это направление не для атаки на Крым, а как отвлечение российских войск с других направлений. То есть создать магнит, как мы делали в Артемовске и делаем в Авдеевке. Там высокий правый берег, рядом Херсон, где можно прятать технику, ПВО. Они пытаются использовать преимущество своей позиции.Но всегда надо оценивать ресурсы, потраченные на ту или иную операции. На Крынки Украина потратила невероятные резервы квалифицированных морпехов. В условиях отсутствия резервов для того, чтобы затыкать направления, где мы давим, большой вопрос, что они дальше с Крынками могут делать. Если им придется сворачивать этот плацдарм, то это не меньший удар по их самолюбию, чем взятие Авдеевки. Думаю, что наше стремление срезать этот плацдарм как раз попытка показать бессмысленность их жертв.— Таким образом, в следующем году не следует ожидать больших прорывов к Одессе, Днепропетровску, а значит, и не будет оснований для возможных переговоров?— Несколько не так. Что касается продвижения фронта, то здесь нельзя ничего гарантировать. Исходя из имеющихся ресурсов у украинской стороны и того, что украинское направление стоит не так много денег для Запада с точки зрения глобального противостояния, то обеспечить глубокую операцию по обороне Запад сможет. До той поры, пока не определится новый президент или новая программа. Возможно, что в конце января в конгрессе возобновятся переговоры по военной помощи Украине и туда пойдут вооружения и техника.Говорить о том, что завтра они прекратят спонсировать и все развалится… Этого не будет. Но нельзя отбрасывать и тот вариант, когда происходящее достигнет точки бифуркации, когда все начнет сыпаться, прежде всего на фронте. Те, кто предрекают большие изменения на фронтах, обычно имеют в виду именно это. Часто ситуация на фронте держится на уверенности в том, что твой сосед также держит свой участок, а значит, и ты не имеешь права показывать слабину.Например, 10 тюремщиков могут вести группу заключенных к месту казни, которые как стадо идут на заклание. Но если среди этой толпы появится один храбрый или сумасшедший, который своим примером увлечет остальных, то заключенные набросятся на охрану. Нечто подобное может произойти и с украинской армией.Но я не считаю, что на рубеже 2024 года мы сможем себе позволить большие войсковые операции, например, по наступлению на Одессу. Исходя из наших ресурсов, к концу следующего года – возможно. В первую очередь мы рассчитываем на возвращение территорий новых регионов. Но в перспективе Одесса — цель №1, Харьков — цель №2.Но не территории будут лежать в основе мирных переговоров. Россия сейчас нарастила достаточно сил, чтобы очень жестко заявлять о своих условиях на возможных переговорах. Тем более что не Украина была в основе нашей позиции, а стратегическая безопасность в Европе. А сейчас мы добавим туда вопросы санкций и торговых ограничений. Это большой пакет договорённостей, и он разрастается. И варианта переговоров на минималках, как это было в Стамбуле, больше не существует. У России – очень серьезная инициатива на фронтах, и разговаривать надо не с Зеленским. Именно поэтому надо ждать будущего президента США, потому что он сможет хотя бы на 4 года гарантировать большую сделку.А вообще, сделка должна быть еще больше, потому что не конкретное лицо в Вашингтоне должно ее гарантировать, а большой пул взаимоисключающих сдержек и противовесов, потому что степень недоверия между сторонами очень высока. Речь идет о большом мирном договоре, и путь к нему будет еще очень долгим. А Запад будет пытаться сбить нашу уверенность в своих силах, чтобы вынудить нас к более приемлемому для себя мирному договору, потому что сам факт такого договора будет означать большое поражение для него. Примерно это мы увидим в ближайшем году.
https://ukraina.ru/20231214/1052124785.html
https://ukraina.ru/20231228/1052463404.html
https://ukraina.ru/20231228/1052410555.html
https://ukraina.ru/20231228/1052449486.html
https://ukraina.ru/20231228/1052423522.html
https://ukraina.ru/20231227/1052318978.html
авдеевка
марьинка
одесса
харьков
артемовск
Украина.ру
editors@ukraina.ru
+7 495 645 66 01
ФГУП МИА «Россия сегодня»
2023
Новости
ru-RU
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/
Украина.ру
editors@ukraina.ru
+7 495 645 66 01
ФГУП МИА «Россия сегодня»
Украина.ру
editors@ukraina.ru
+7 495 645 66 01
ФГУП МИА «Россия сегодня»
интервью, авдеевка, президент сша, война, марьинка, сергей лавров, мид рф, всу, одесса, харьков, артемовск, чвк "вагнер", владимир зеленский
Об этом он рассказал в интервью изданию Украина.ру.
Глава МИД России
Сергей Лавров в интервью РИА «Новости» и «России 24» отметил, что США назвали Россию врагом, если это так, то Москва готова к любому развитию событий.
— Петр, насколько близки мы будем к горячей фазе противостояния с США в следующем году?
— В следующем году в плане отношений на большом геополитическом треке между Россий и Западом, прежде всего между Россией и США, мы будем ждать результатов выборов, как и американцы.
Кампания там планируется сложная, кризисная. С большими вызовами и непредсказуемостью. Это длительный процесс, который будет болезненно переживаться в Штатах. Им будет не до внешней конфронтации, не до Украины и России. А дальше многое будет зависеть от исхода выборов, от того, кто придет к власти,
Байден или
Трамп.
У обоих вариантов есть негативный шлейф для России. Совершенно не факт, что кто-то из кандидатов будет комплементарен к России. И вероятность того, что после выборов наши отношения в глобальном позиционировании ухудшатся, довольно высока.
Хотя много людей с нашей и с их стороны предпринимают усилия, чтобы он перешел в состояние хотя бы холодной войны без горячей, тем более ядерной фазы.
— Нас, конечно, интересует, как на фоне этого будут развиваться события в зоне СВО на Украине. Издание Politico сообщает, что администрация Джо Байдена обсуждает с Украиной переход ВСУ к более глубокой обороне на востоке страны. Действительно ли США собираются сменить стратегию боевых действий на Украине?
— Это информация, которая следует за реальностью. Украинцы в зоне СВО уже перешли к обороне, хотя не так давно, чтобы можно было говорить, что своевременно.
Уже полтора месяца мы видим уход в более плотную оборону. Но они опоздали с созданием глубокоэшелонированной обороны. Сам переход к обороне –вынужденный, потому что необходимо компенсировать дефицит снарядов, дефицит техники – вторая проблема, дефицит обученного командного и штурмового состава – третья проблема.
Совокупность всего этого показывает, что для Украины переход в оборону, затыкая ее по старой традиции отрядами теробороны, единственно возможная стратегия.
В то же время не надо фонтанировать слишком оптимистичными сценариями – быстро фронт не посыплется. С украинской и натовской стороны им управляют квалифицированные специалисты, то есть провал контрнаступления не показывает их профнепригодность.
Можно привести в пример и российскую сторону, которая с большими сложностями учится наступать. Получается это чуть лучше за счет большего перевеса в номенклатуре вооружений и боеприпасов. А с точки зрения обученности рядового состава, связки подразделений родов войск нам еще учиться и учиться.
Собственно, как и любой другой армии в нынешних реалиях, так как изменились вооружения и поле боя, так что всему надо учиться заново.
Но в обороне ВСУ сидеть могут, деньги и вооружения они на это найдут. Как минимум до президентских выборов в США это продлится, хотя у российской стороны есть все возможности успешно продавливать ряд участков обороны, приобретать территории, небольшие, потому что ставка все-таки на истощение, а не на территории.
По крайней мере, за этим будет приятно наблюдать.
Мы постоянно слышим, что они готовы заморозить конфликт, Украине придется отдать какие-то территории, но это не отражает то, что происходит на фронте, потому что у России есть инициатива, которой она эффективно пользуется. Так что непонятно, для чего России соглашаться на такую сделку а-ля корейский сценарий.
Поэтому противоположной стороне нужно сделать все, чтобы привести состояние фронта в соответствие с этой заморозкой, и у России не было бы других вариантов, кроме как согласиться на статус-кво.
Задача армии в ближайшее время не допустить усталости фронта, большой паузы, которая будет истрактована в политическом ключе как окончание возможностей для России.
— А как вам заявление Залужного о том, что ВСУ могут сдать Авдеевку уже через два-три месяца? Они слишком оптимистичен в своих прогнозах?
— Очевидно, что два первых этапа штурма Авдеевки были, скорее, неудачные для нас. С точки зрения задействованных сил и средств мы рассчитывали на большее, а в итоге понесли существенные потери при очень ограниченных победах. Тем не менее так называемый обжим Авдеевки идет.
Мы оставили попытки добиваться быстрых результатов и пошли в разные стороны от Авдеевки: в направление Новокалиново, в Марьинке есть успехи. Сразу было понятно, что осенняя операция, которая перешла в зимнюю, будет больше не про какие-то удачные штурмы, пробитые зоны фронта, окружения, а скорее, про давление во всех местах, чтобы противник истощал резервы, перебрасывал их с одного направления на другое.
И на Краснолиманском направлении, и на Артёмовском, и на Запорожском мы видим успехи российских войск там, где удалось пройти благодаря эффекту неожиданности удалось взять передовые позиции. Но потом мы не развивали успех либо потому что встретили достойное сопротивление, либо потому что противник подбросил резервы, либо нам самим не хватило резервов.
Но главное, что мы не бились дальше в эти сложные точки. Но были и неприятные эпизоды, вроде Синьковки под Купянском, Авдеевкой.
Относительно неудачной можно назвать операцию и в Крынках, хотя она совершенно убийственная для украинской стороны. Тем не менее и с нашей стороны попытки ликвидировать этот плацдарм неудачные с точки зрения затраченных сил и стратегического подхода к решению этой задачи.
Так что по поводу Авдеевки, видимо, было принято решение дальше не додавливать и не класть огромное количество солдат атаках на пристрелянные позиции, а постепенно обжимать ее и расстреливать дистанционно.
Наконец, я не считаю, что Авдеевка — это фетиш, с точки зрения того, что ее надо брать быстро и за какой-то срок. С политической точки зрения могут возникнуть вопросы к армии, почему Авдеевская операция не завершена. Но если у армии и руководства станы есть политический ресурс сказать нет, а раньше он всегда был, то я не вижу причин, по которым Авдеевку вообще нужно брать до конца.
То есть рано или поздно ее все равно возьмут, но позитивные результаты на других участках фронта говорят, что лучше приложить усилия в других местах, чем биться в Авдеевку.
Многое из того, что пишут про Авдеевку – полная чушь, что это якобы позволит отодвинуть фронт от Донецка, убрать артобстрелы, что это позволит выйти на стратегический рубеж и пойти дальше… Все это чушь собачья.
Обстреливают Донецк и из других мест рядом с фронтом, огромное количество таких же укреплений рядом с Донецком, которые еще предстоит брать и брать. За Авдеевкой огромное количество оборонительных позиций. Ничего глобального стратегического нам взятие Авдеевки не дает, кроме как имиджево досадить украинскому режиму и самим себе объявить медийную победу.
— А какое значение имеют бои за плацдарм в Крынках на левом берегу Днепра? По мнению украинской стороны, эта операция. Пусть и сопровождаемая огромными потерями, призвана оттянуть большое количество наших войск.
— Насколько я понимаю, идея противника была в том, чтобы сделать несколько плацдармов осенью, а зимой по льду перебросить туда больше солдат и техники. Но использовать это направление не для атаки на Крым, а как отвлечение российских войск с других направлений.
То есть создать магнит, как мы делали в Артемовске и делаем в Авдеевке. Там высокий правый берег, рядом Херсон, где можно прятать технику, ПВО. Они пытаются использовать преимущество своей позиции.
Но всегда надо оценивать ресурсы, потраченные на ту или иную операции. На Крынки Украина потратила невероятные резервы квалифицированных морпехов. В условиях отсутствия резервов для того, чтобы затыкать направления, где мы давим, большой вопрос, что они дальше с Крынками могут делать.
Если им придется сворачивать этот плацдарм, то это не меньший удар по их самолюбию, чем взятие Авдеевки. Думаю, что наше стремление срезать этот плацдарм как раз попытка показать бессмысленность их жертв.
— Таким образом, в следующем году не следует ожидать больших прорывов к Одессе, Днепропетровску, а значит, и не будет оснований для возможных переговоров?
— Несколько не так. Что касается продвижения фронта, то здесь нельзя ничего гарантировать. Исходя из имеющихся ресурсов у украинской стороны и того, что украинское направление стоит не так много денег для Запада с точки зрения глобального противостояния, то обеспечить глубокую операцию по обороне Запад сможет. До той поры, пока не определится новый президент или новая программа.
Возможно, что в конце января в конгрессе возобновятся переговоры по военной помощи Украине и туда пойдут вооружения и техника.
Говорить о том, что завтра они прекратят спонсировать и все развалится… Этого не будет. Но нельзя отбрасывать и тот вариант, когда происходящее достигнет точки бифуркации, когда все начнет сыпаться, прежде всего на фронте.
Те, кто предрекают большие изменения на фронтах, обычно имеют в виду именно это. Часто ситуация на фронте держится на уверенности в том, что твой сосед также держит свой участок, а значит, и ты не имеешь права показывать слабину.
Например, 10 тюремщиков могут вести группу заключенных к месту казни, которые как стадо идут на заклание. Но если среди этой толпы появится один храбрый или сумасшедший, который своим примером увлечет остальных, то заключенные набросятся на охрану. Нечто подобное может произойти и с украинской армией.
Но я не считаю, что на рубеже 2024 года мы сможем себе позволить большие войсковые операции, например, по наступлению на Одессу. Исходя из наших ресурсов, к концу следующего года – возможно. В первую очередь мы рассчитываем на возвращение территорий новых регионов. Но в перспективе Одесса — цель №1, Харьков — цель №2.
Но не территории будут лежать в основе мирных переговоров. Россия сейчас нарастила достаточно сил, чтобы очень жестко заявлять о своих условиях на возможных переговорах. Тем более что не Украина была в основе нашей позиции, а стратегическая безопасность в Европе. А сейчас мы добавим туда вопросы санкций и торговых ограничений.
Это большой пакет договорённостей, и он разрастается. И варианта переговоров на минималках, как это было в Стамбуле, больше не существует. У России – очень серьезная инициатива на фронтах, и разговаривать надо не с
Зеленским. Именно поэтому надо ждать будущего президента США, потому что он сможет хотя бы на 4 года гарантировать большую сделку.
А вообще, сделка должна быть еще больше, потому что не конкретное лицо в Вашингтоне должно ее гарантировать, а большой пул взаимоисключающих сдержек и противовесов, потому что степень недоверия между сторонами очень высока.
Речь идет о большом мирном договоре, и путь к нему будет еще очень долгим. А Запад будет пытаться сбить нашу уверенность в своих силах, чтобы вынудить нас к более приемлемому для себя мирному договору, потому что сам факт такого договора будет означать большое поражение для него. Примерно это мы увидим в ближайшем году.
