https://ukraina.ru/20240607/1055543428.html
Михаил Поликарпов: России нужен СМЕРШ и тяжелый козырь, чтобы разбить "тарелки", которые запускают ВСУ
Михаил Поликарпов: России нужен СМЕРШ и тяжелый козырь, чтобы разбить "тарелки", которые запускают ВСУ - 07.06.2024 Украина.ру
Михаил Поликарпов: России нужен СМЕРШ и тяжелый козырь, чтобы разбить "тарелки", которые запускают ВСУ
Дроны очень полезны, если вы хотите остановить наступательные действия противника
2024-06-07T13:17
2024-06-07T13:17
2024-06-07T18:26
интервью
минобороны
россия
вооруженные силы украины
рэб
дроны
волонтеры
сво
общество
санкт-петербург
/html/head/meta[@name='og:title']/@content
/html/head/meta[@name='og:description']/@content
https://cdnn1.ukraina.ru/img/07e8/06/18/1055805849_56:25:834:463_1920x0_80_0_0_7782f436fc736d65bbd70ebcbdca099e.jpg
А против пехоты, которая закопалась в дотах и блиндажах, вам нужен тяжелый козырь в виде тысячи снарядов и корректируемых авиабомб, которые превращают местность в лунный пейзаж, тем самым выбивая личный состав противника и подавляя его моральный дух, считает военный историк и писатель Михаил Поликарпов.Об этом он рассказал в интервью изданию Украина.ру.— Михаил Аркадьевич, мы часто говорим о том, что для более качественного оснащения армии в зоне СВО нам необходима тесная координация усилий между государством и обществом. Вы в связи с этим хотели поднять одну конкретную проблему, которую следовало бы немедленно устранить.— Я бы хотел рассказать об истории, которая приключилась с Александром Картавых — блогером-самоучкой из Санкт-Петербурга, автором популярного ресурса "Cat_Cat" ("Катехизис Катарсиса").Когда началась СВО, Картавых отошел от дел и создал в своем родном городе школу для подготовки операторов БПЛА. Причем в этой школе готовят их не абстрактно, а для конкретных воинских частей. Это не так, что человек пришел с улицы, сказал: "Я хочу быть оператором дрона", его обучили, а потом он поехал домой заниматься своими делами. Эти люди попадают на фронт.Картавых платит зарплату людям, которые готовят людей для армии. Сам он посчитал, что на этот проект он потратил полтора миллиона рублей своих денег, а 12-13 ему дали добрые люди. Но ситуация в конце мая приобрела драматический оборот, потому что денег постоянно не хватает.Его вывели на некий фонд, которым руководит Людмила Косткина (бывший вице-губернатор Санкт-Петербурга, которая была вторым человеком в городе при Матвиенко и Полтавченко). Но чиновники посмотрели на это дело через губу и послали их со следующей формулировкой: "Какое вы имеете право готовить операторов дронов, этим должно заниматься Минобороны".Этот подход был типичен для чиновников Минобороны, которые с 2022 года заявляли, что никакой помощи волонтеров им не нужно, потому что мы сами с усами.Когда Картавых об этом рассказал, в телеграм-каналах была поднята волна, и об этой проблеме стало известно. Но чиновники, на которых наехали, отреагировали так, как положено чиновникам, — они решили объяснить, кто здесь хозяин.По моей неофициальной информации, они вызывали к себе бизнесменов, которые выступали в роли спонсоров школы, и прессовали их, чтобы те перестали ее спонсировать. Сам Картвых тоже дергался. Он боялся, что с ним что-то случится (вплоть до ареста). Он даже оставлял публичные инструкции на эту тему.Я не хочу сказать, что чиновники в Питере — предатели. Они просто чиновники. В данном случае они выступили корпоративно как чиновничья каста. Но пытаясь создать серьезные проблемы этой школе, они откровенно выступили на стороне врага. Мы не можем это отрицать. Это очевидно, как дважды два — четыре.Но потом, по неофициальной информации, из Москвы приехали люди из ФСБ и Администрации президента, которые попытались привести питерских чиновников в чувство, чтобы они не уничтожили эту школу. Вроде как получилось.Картавых написал, что у него была встреча с Константином Чебыкиным (питерский депутат) и Александром Бельским (председатель Законодательного собрания Питера). Дело вроде бы пошло на лад. Но тут возникла новая проблема. Оказалось, что Питер не может взять эту школу себе на баланс, потому что у города будет конфликт с Минобороны.Я не знаю, правда это или отговорка. Но если это так, то получается, что бюрократические механизмы, корпоративная солидарность и корпоративные интересы чиновников вступают в откровенное противоречие с интересами нашей страны на данном этапе.Еще раз. Картавых создал независимую школу, которая выпускает операторов дронов для воинских частей. У него огромное количество благодарностей от воинских частей за классных операторов, которые спасают жизни наших бойцов на линии фронта. Но ему просто не дают работать.То, что произошло в Питере, — это только один из примеров нерешенных проблем. Наверняка по всей стране их еще достаточно.— Каким образом министр обороны Андрей Белоусов должен решать проблемы взаимодействия Минобороны и волонтеров, которых от него все ждут?— Когда Шойгу назначили куратором работы ВПК, это очень сильно заставило волонтеров грустить. Непонятно, он действительно будет этим заниматься, или его поставили формально. Пока взаимодействие не было налажено, поэтому Андрею Рэмовичу придется это исправлять.Повторюсь, у нас есть конкретные примеры, когда деревня скидывается на РЭБ для своих мобилизованных односельчан. Такое необычное единение людей и армии вызывает удивление. Это тот самый случай, когда простые люди действительно могут скинуться и купить танковую колонну, как это было во время Великой Отечественной войны.Да, в 1941–1945 годах это был пропагандистский прием. В том смысле, что танки на рынке не продавались. Но сейчас РЭБ и дроны люди покупают. И важно, чтобы чиновники Минобороны не мешали обществу. Надо сделать так, чтобы ретивым гаишникам, которые тормозят волонтёров, давали по рукам, и чтобы бюрократы на местах не устанавливали правила игры.Кстати, в прошлом году был вой по поводу того, когда в Бахмуте комендант не пускал автомобили без нужных номеров на ЛБС, а перевозить солдат было нечем.— Когда эти проблемы могут быть решены?— Для этого нужна карающая десница, типа бригады быстрого реагирования, которая должна приезжать и объяснять не в меру ретивым чиновникам, что они должны делать. Пока эту функцию выполняет ФСБ.— А в дополнение к ФСБ нужен еще какой-то условный СМЕРШ?— Пока в роли СМЕРШа выступают структуры, которые публично не озвучивают, что, если что, мы к вам приедем. Но такого идиотизма на местах хватает. Потому что он вызван шкурными и корпоративными интересами чиновников.— Перейдем к теме самих FPV-дронов. В прошлый раз вы говорили, что они важны, но не имеют решающего значения, поскольку не превращают местность в лунный пейзаж. Каковы ваши оценки сейчас?— Мои оценки не меняются.Дроны очень полезны, если вы хотите остановить наступательные действия противника. Когда солдаты вылезают из окопов и когда на ЛБС движется бронетехника, они становятся мишенями для дронов. Но в случае вашего собственного наступления дроны не имеют такой эффективности. Основная задача дронов состоит в том, чтобы выбивать транспорт, в том числе эвакуационный, который движется к ЛБС. А против пехоты, которая закопалась в дотах и блиндажах, вам нужен тяжелый козырь в виде тысячи снарядов и корректируемых авиабомб, которые превращают местность в лунный пейзаж, тем самым выбивая личный состав противника и подавляя его моральный дух.— То есть мы сейчас видим, что Украина эффективно применяет FPV-дроны, только потому что она сидит в обороне, а мы наступаем?— Совершенно верно.Когда месяц назад мы с вами обсуждали потери российской армии, которые в марте снизились до минимальных значений, я по этому поводу пообщался с людьми на фронте. Они однозначно связывают это с тем, что у Украины к весне образовалась сильная нехватка снарядов. Они сидели на голодном пайке, потому что с конца прошлого года до конца апреля поставки артиллерийских боеприпасов из США были приостановлены.Несмотря на то что мы вели наступательные действия, наша техника страдала от дронов, но потери в личном составе при этом неуклонно уменьшались. Основные потери все равно наносит артиллерия. Особенно сильно наступающая пехота страдает от кассетных снарядов (от них очень много раненых). Но те же кассетные снаряды, которые США стали поставлять с конца прошлого лета, очень неэффективны для работы по окопам. Они выбивают определённое количество личного состава, но в лунный ландшафт местность превратить не могут.Их главный плюс при наступлении состоит в том, что они могут фактически осуществить дистанционное разминирование местности. Когда кассетные снаряды падают на минное поле, они накрывают большую площадь и могут привести к детонации мин.Даже по западным данным, притом, что мы вели наступательные действия с конца осени, наши потери уменьшались, потому что артиллерия все равно остается Богом войны.А сейчас поменялась тактика. Наступательные действия ведутся малыми пехотными группами на большой линии фронта. И дроны не очень эффективны против небольших групп пехоты в 10-15 человек, которые двигаются по лесополкам. Дроны эффективны, потому что они выбивают автомобили в ближнем тылу. Но от этого стоит вой по обеим сторонам фронта.Мое мнение такое. После того как техника обрастет сетками, а люди научатся пользоваться РЭБами, которых будет много, эффективность дронов упадет.— А если Украина сможет тратить по пять дронов на пехотинца и по 15 дронов на технику, их эффективность в этом случае все равно упадет?— Если у Украины действительно будет столько дронов, дроны будут так же эффективны. Но я в это не очень верю. Это уж очень большие цифры. Сейчас противник не может использовать больше 10 тысяч ударных дронов в месяц. И я сомневаюсь, что Украина может создать больше.Их ведь нужно не просто купить в Китае. На них нужно привинтить мины от гранатометов, чтобы они работали по технике. Для них просто не хватит общего количества боеприпасов.У Украины есть плюс в виде децентрализованных поставок дронов. Тут есть свои нюансы.Часть из них собирается в гаражах. Делаются они из г… и палок, и они очень плохого качества. Многие из них вообще не долетают до цели. Но у них есть приличные дроны, которые собираются на заводах в подземных цехах, куда наши ракеты пока достать не могут. И у них есть поставки с Запада.Еще один плюс Украины состоит в том, что они могут позволить себе использовать рой самых разных дронов, работающих на разных частотах. Это сильно затрудняет противодействие им. Но еще противодействие им затрудняет косность нашей военной бюрократии. Приведу конкретные примеры.У нас по-прежнему не налажены поставки в воинские части гладкоствольных ружей 12-го калибра. Это делают только волонтеры. А ведь на каждое отделение нужно давать ружье, которое будет бить дробью или картечью по принципу спортивной стрельбы по тарелочкам. То есть чтобы при появлении дрона по нему били на большом расстоянии картечью и на не очень большом расстоянии дробью.Сейчас еще появились варианты стрельбы вязанной дробью, когда специальный капроновый шнур должен этот дрон опутать.Нам будет достаточно любого попадания картечью по дрону, которое его повредит или собьет с курса, даже не взорвав. Из ружья по дрону намного легче попасть, чем из автоматов. Сейчас мы вынуждены возвращаться к дробовикам в каждом отделении. И это нужно делать на уровне Министерства обороны.— Если эти проблемы не будут решены, каких успехов мы можем достичь с тем, что есть сейчас?— Успехи в наступлении будут, но они будут ограничены, как сейчас. Все решают мелкие пехотные группы при поддержке артиллерии и танков в стиле "Царь-мангал", которые дронам не по зубам. Но и тут мы сталкиваемся с проблемой косности на местах. У нас многие офицеры не решаются бронировать технику, потому что это противоречит уставам. Они за нее несут ответственность, и для них это основание, чтобы эту технику не модернизировать. Они же материально ответственны и не имеют права делать такой апгрейд. Но когда техника уставная, она легко становится жертвой FPV-дронов в ближнем тылу.И все же у нас на местах много вменяемых офицеров. Если они заставят своих завхозов понять, что жизнь личного состава важнее буквы устава, проблемы будут решаться.— Вы сказали, что дроны эффективны в обороне. Удастся ли нам заставить ВСУ контратаковать нас, чтобы мы их из этих дронов перестреляли?— Харьковское наступление так и было задумано.Наши войска зашли, заняли полосу вдоль границы, а потом остановились и начали спешно окапываться. Украина начала перебрасывать туда силы (больше 30 батальонов с ЛБС и из резерва) и теперь пытается контратаковать нас в районе Липцов и в Волчанске. Там идут встречные бои. И наши дроны так же уничтожают украинскую технику и бронетехнику, которая идет к ЛБС.Тут вопрос в другом: насколько эффективно мы можем ее выбивать в темное время суток.Украина в этом отношении достигла очень многого. Ее дроны могут работать и по ночам.Более того, когда у нас будет много РЭБов и индикаторов дронов на ЛБС, необходимо будет обучить солдат и офицеров ими пользоваться.Во-первых, РЭБ нельзя использовать долго. Он включается на одну-две секунды. Иначе люди начинают "жариться", а техника – "светиться" и становиться целью для противника.Во-вторых, когда подразделениям дают переносные РЭБ, штурмовики не хотят тащить с собой в атаку "лишнее" и "ненужное" оборудование. Они предпочитают взять вместо этого еще БК и воду.— Получается, что тут надо перестроиться всем. И государству, и Минобороны, и офицерам, и личному составу?— Безусловно. Это серьезная проблема. Тут надо поменять создание всех. Сколько это займет времени — не знаю.Понимаете, еще с 2022 года было очевидно, что на ЛБС ни в коем случае нельзя делать построение личного состава. Это как-то нам помогло? У нас до сих пор прилетает по располагам во время построения. А сколько раз было сказано, что нельзя ставить технику в колонны, потому что по ним могут прилететь "Хаймарсы"? Это тоже не помогло.Все это вроде бы знают, но на третий год войны полной "гигиены" на ЛБС у нас все равно не получается соблюсти. Надо ждать. По щелчку пальцев переформатировать всем мозги просто не получится.О том, насколько эффективно используют беспилотники военнослужащие Украины, — в материале "Недооценивать их не стоит": Рожин рассказал, почему "Птицы Мадяра" представляют серьезную опасность
https://ukraina.ru/20240507/1054936737.html
https://ukraina.ru/20240606/1055521043.html
https://ukraina.ru/20240605/1055470694.html
https://ukraina.ru/20240603/1055424243.html
россия
санкт-петербург
украина
сша
Украина.ру
editors@ukraina.ru
+7 495 645 66 01
ФГУП МИА «Россия сегодня»
2024
Новости
ru-RU
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/
Украина.ру
editors@ukraina.ru
+7 495 645 66 01
ФГУП МИА «Россия сегодня»
Украина.ру
editors@ukraina.ru
+7 495 645 66 01
ФГУП МИА «Россия сегодня»
интервью, минобороны, россия, вооруженные силы украины, рэб, дроны, волонтеры, сво, общество, санкт-петербург, чиновник, бюрократия, снаряды, украина, сша, андрей белоусов, валентина матвиенко, фсб
А против пехоты, которая закопалась в дотах и блиндажах, вам нужен тяжелый козырь в виде тысячи снарядов и корректируемых авиабомб, которые превращают местность в лунный пейзаж, тем самым выбивая личный состав противника и подавляя его моральный дух, считает военный историк и писатель Михаил Поликарпов.
Об этом он рассказал в интервью изданию
Украина.ру.— Михаил Аркадьевич, мы часто говорим о том, что для более качественного оснащения армии в зоне СВО нам необходима тесная координация усилий между государством и обществом. Вы в связи с этим хотели поднять одну конкретную проблему, которую следовало бы немедленно устранить.
— Я бы хотел рассказать об истории, которая приключилась с Александром Картавых — блогером-самоучкой из Санкт-Петербурга, автором популярного ресурса "Cat_Cat" ("Катехизис Катарсиса").
Когда началась СВО, Картавых отошел от дел и создал в своем родном городе школу для подготовки операторов БПЛА. Причем в этой школе готовят их не абстрактно, а для конкретных воинских частей. Это не так, что человек пришел с улицы, сказал: "Я хочу быть оператором дрона", его обучили, а потом он поехал домой заниматься своими делами. Эти люди попадают на фронт.
Картавых платит зарплату людям, которые готовят людей для армии. Сам он посчитал, что на этот проект он потратил полтора миллиона рублей своих денег, а 12-13 ему дали добрые люди. Но ситуация в конце мая приобрела драматический оборот, потому что денег постоянно не хватает.
Его вывели на некий фонд, которым руководит Людмила Косткина (бывший вице-губернатор Санкт-Петербурга, которая была вторым человеком в городе при Матвиенко и Полтавченко). Но чиновники посмотрели на это дело через губу и послали их со следующей формулировкой: "Какое вы имеете право готовить операторов дронов, этим должно заниматься Минобороны".
Этот подход был типичен для чиновников Минобороны, которые с 2022 года заявляли, что никакой помощи волонтеров им не нужно, потому что мы сами с усами.
Когда Картавых об этом рассказал, в телеграм-каналах была поднята волна, и об этой проблеме стало известно. Но чиновники, на которых наехали, отреагировали так, как положено чиновникам, — они решили объяснить, кто здесь хозяин.
По моей неофициальной информации, они вызывали к себе бизнесменов, которые выступали в роли спонсоров школы, и прессовали их, чтобы те перестали ее спонсировать. Сам Картвых тоже дергался. Он боялся, что с ним что-то случится (вплоть до ареста). Он даже оставлял публичные инструкции на эту тему.
Я не хочу сказать, что чиновники в Питере — предатели. Они просто чиновники. В данном случае они выступили корпоративно как чиновничья каста. Но пытаясь создать серьезные проблемы этой школе, они откровенно выступили на стороне врага. Мы не можем это отрицать. Это очевидно, как дважды два — четыре.
Но потом, по неофициальной информации, из Москвы приехали люди из ФСБ и Администрации президента, которые попытались привести питерских чиновников в чувство, чтобы они не уничтожили эту школу. Вроде как получилось.
Картавых написал, что у него была встреча с Константином Чебыкиным (питерский депутат) и Александром Бельским (председатель Законодательного собрания Питера). Дело вроде бы пошло на лад. Но тут возникла новая проблема. Оказалось, что Питер не может взять эту школу себе на баланс, потому что у города будет конфликт с Минобороны.
Я не знаю, правда это или отговорка. Но если это так, то получается, что бюрократические механизмы, корпоративная солидарность и корпоративные интересы чиновников вступают в откровенное противоречие с интересами нашей страны на данном этапе.
Еще раз. Картавых создал независимую школу, которая выпускает операторов дронов для воинских частей. У него огромное количество благодарностей от воинских частей за классных операторов, которые спасают жизни наших бойцов на линии фронта. Но ему просто не дают работать.
То, что произошло в Питере, — это только один из примеров нерешенных проблем. Наверняка по всей стране их еще достаточно.
— Каким образом министр обороны Андрей Белоусов должен решать проблемы взаимодействия Минобороны и волонтеров, которых от него все ждут? — Когда
Шойгу назначили куратором работы ВПК, это очень сильно заставило волонтеров грустить. Непонятно, он действительно будет этим заниматься, или его поставили формально. Пока взаимодействие не было налажено, поэтому Андрею Рэмовичу придется это исправлять.
Повторюсь, у нас есть конкретные примеры, когда деревня скидывается на РЭБ для своих мобилизованных односельчан. Такое необычное единение людей и армии вызывает удивление. Это тот самый случай, когда простые люди действительно могут скинуться и купить танковую колонну, как это было во время Великой Отечественной войны.
Да, в 1941–1945 годах это был пропагандистский прием. В том смысле, что танки на рынке не продавались. Но сейчас РЭБ и дроны люди покупают. И важно, чтобы чиновники Минобороны не мешали обществу. Надо сделать так, чтобы ретивым гаишникам, которые тормозят волонтёров, давали по рукам, и чтобы бюрократы на местах не устанавливали правила игры.
Кстати, в прошлом году был вой по поводу того, когда в Бахмуте комендант не пускал автомобили без нужных номеров на ЛБС, а перевозить солдат было нечем.
— Когда эти проблемы могут быть решены?
— Для этого нужна карающая десница, типа бригады быстрого реагирования, которая должна приезжать и объяснять не в меру ретивым чиновникам, что они должны делать. Пока эту функцию выполняет ФСБ.
— А в дополнение к ФСБ нужен еще какой-то условный СМЕРШ?
— Пока в роли СМЕРШа выступают структуры, которые публично не озвучивают, что, если что, мы к вам приедем. Но такого идиотизма на местах хватает. Потому что он вызван шкурными и корпоративными интересами чиновников.
— Перейдем к теме самих FPV-дронов. В прошлый раз вы говорили, что они важны, но не имеют решающего значения, поскольку не превращают местность в лунный пейзаж. Каковы ваши оценки сейчас?
— Мои оценки не меняются.
Дроны очень полезны, если вы хотите остановить наступательные действия противника. Когда солдаты вылезают из окопов и когда на ЛБС движется бронетехника, они становятся мишенями для дронов. Но в случае вашего собственного наступления дроны не имеют такой эффективности. Основная задача дронов состоит в том, чтобы выбивать транспорт, в том числе эвакуационный, который движется к ЛБС. А против пехоты, которая закопалась в дотах и блиндажах, вам нужен тяжелый козырь в виде тысячи снарядов и корректируемых авиабомб, которые превращают местность в лунный пейзаж, тем самым выбивая личный состав противника и подавляя его моральный дух.
— То есть мы сейчас видим, что Украина эффективно применяет FPV-дроны, только потому что она сидит в обороне, а мы наступаем?
Когда месяц назад мы с вами обсуждали потери российской армии, которые в марте снизились до минимальных значений, я по этому поводу пообщался с людьми на фронте. Они однозначно связывают это с тем, что у Украины к весне образовалась сильная нехватка снарядов. Они сидели на голодном пайке, потому что с конца прошлого года до конца апреля поставки артиллерийских боеприпасов из США были приостановлены.
Несмотря на то что мы вели наступательные действия, наша техника страдала от дронов, но потери в личном составе при этом неуклонно уменьшались. Основные потери все равно наносит артиллерия. Особенно сильно наступающая пехота страдает от кассетных снарядов (от них очень много раненых). Но те же кассетные снаряды, которые США стали поставлять с конца прошлого лета, очень неэффективны для работы по окопам. Они выбивают определённое количество личного состава, но в лунный ландшафт местность превратить не могут.
Их главный плюс при наступлении состоит в том, что они могут фактически осуществить дистанционное разминирование местности. Когда кассетные снаряды падают на минное поле, они накрывают большую площадь и могут привести к детонации мин.
Даже по западным данным, притом, что мы вели наступательные действия с конца осени, наши потери уменьшались, потому что артиллерия все равно остается Богом войны.
А сейчас поменялась тактика. Наступательные действия ведутся малыми пехотными группами на большой линии фронта. И дроны не очень эффективны против небольших групп пехоты в 10-15 человек, которые двигаются по лесополкам. Дроны эффективны, потому что они выбивают автомобили в ближнем тылу. Но от этого стоит вой по обеим сторонам фронта.
Мое мнение такое. После того как техника обрастет сетками, а люди научатся пользоваться РЭБами, которых будет много, эффективность дронов упадет.
— А если Украина сможет тратить по пять дронов на пехотинца и по 15 дронов на технику, их эффективность в этом случае все равно упадет?
— Если у Украины действительно будет столько дронов, дроны будут так же эффективны. Но я в это не очень верю. Это уж очень большие цифры. Сейчас противник не может использовать больше 10 тысяч ударных дронов в месяц. И я сомневаюсь, что Украина может создать больше.
Их ведь нужно не просто купить в Китае. На них нужно привинтить мины от гранатометов, чтобы они работали по технике. Для них просто не хватит общего количества боеприпасов.
У Украины есть плюс в виде децентрализованных поставок дронов. Тут есть свои нюансы.
Часть из них собирается в гаражах. Делаются они из г… и палок, и они очень плохого качества. Многие из них вообще не долетают до цели. Но у них есть приличные дроны, которые собираются на заводах в подземных цехах, куда наши ракеты пока достать не могут. И у них есть поставки с Запада.
Еще один плюс Украины состоит в том, что они могут позволить себе использовать рой самых разных дронов, работающих на разных частотах. Это сильно затрудняет противодействие им. Но еще противодействие им затрудняет косность нашей военной бюрократии. Приведу конкретные примеры.
У нас по-прежнему не налажены поставки в воинские части гладкоствольных ружей 12-го калибра. Это делают только волонтеры. А ведь на каждое отделение нужно давать ружье, которое будет бить дробью или картечью по принципу спортивной стрельбы по тарелочкам. То есть чтобы при появлении дрона по нему били на большом расстоянии картечью и на не очень большом расстоянии дробью.
Сейчас еще появились варианты стрельбы вязанной дробью, когда специальный капроновый шнур должен этот дрон опутать.
Нам будет достаточно любого попадания картечью по дрону, которое его повредит или собьет с курса, даже не взорвав. Из ружья по дрону намного легче попасть, чем из автоматов. Сейчас мы вынуждены возвращаться к дробовикам в каждом отделении. И это нужно делать на уровне Министерства обороны.
— Если эти проблемы не будут решены, каких успехов мы можем достичь с тем, что есть сейчас?
— Успехи в наступлении будут, но они будут ограничены, как сейчас. Все решают мелкие пехотные группы при поддержке артиллерии и танков в стиле "Царь-мангал", которые дронам не по зубам. Но и тут мы сталкиваемся с проблемой косности на местах. У нас многие офицеры не решаются бронировать технику, потому что это противоречит уставам. Они за нее несут ответственность, и для них это основание, чтобы эту технику не модернизировать. Они же материально ответственны и не имеют права делать такой апгрейд. Но когда техника уставная, она легко становится жертвой FPV-дронов в ближнем тылу.
И все же у нас на местах много вменяемых офицеров. Если они заставят своих завхозов понять, что жизнь личного состава важнее буквы устава, проблемы будут решаться.
— Вы сказали, что дроны эффективны в обороне. Удастся ли нам заставить ВСУ контратаковать нас, чтобы мы их из этих дронов перестреляли?
— Харьковское наступление так и было задумано.
Наши войска зашли, заняли полосу вдоль границы, а потом остановились и начали спешно окапываться. Украина начала перебрасывать туда силы (больше 30 батальонов с ЛБС и из резерва) и теперь пытается контратаковать нас в районе Липцов и в Волчанске. Там идут встречные бои. И наши дроны так же уничтожают украинскую технику и бронетехнику, которая идет к ЛБС.
Тут вопрос в другом: насколько эффективно мы можем ее выбивать в темное время суток.
Украина в этом отношении достигла очень многого. Ее дроны могут работать и по ночам.
Более того, когда у нас будет много РЭБов и индикаторов дронов на ЛБС, необходимо будет обучить солдат и офицеров ими пользоваться.
Во-первых, РЭБ нельзя использовать долго. Он включается на одну-две секунды. Иначе люди начинают "жариться", а техника – "светиться" и становиться целью для противника.
Во-вторых, когда подразделениям дают переносные РЭБ, штурмовики не хотят тащить с собой в атаку "лишнее" и "ненужное" оборудование. Они предпочитают взять вместо этого еще БК и воду.
— Получается, что тут надо перестроиться всем. И государству, и Минобороны, и офицерам, и личному составу?
— Безусловно. Это серьезная проблема. Тут надо поменять создание всех. Сколько это займет времени — не знаю.
Понимаете, еще с 2022 года было очевидно, что на ЛБС ни в коем случае нельзя делать построение личного состава. Это как-то нам помогло? У нас до сих пор прилетает по располагам во время построения. А сколько раз было сказано, что нельзя ставить технику в колонны, потому что по ним могут прилететь "Хаймарсы"? Это тоже не помогло.
Все это вроде бы знают, но на третий год войны полной "гигиены" на ЛБС у нас все равно не получается соблюсти. Надо ждать. По щелчку пальцев переформатировать всем мозги просто не получится.
