Государственная дума обратилась к президенту России Владимиру Путину с просьбой рассмотреть вопрос о признании самопровозглашенных Донецкой и Луганской народных республик (ДНР и ЛНР). Глава государства отметил, что понимает чувства парламентариев и их избранников, но верит в то, что у Минских соглашений еще есть потенциал.
Является ли инициатива депутатов оформлением завуалированного ультиматума Москвы или шагом по изменению статуса республик — официальные лица не объясняли. Линия государства формально осталась неизменной чуть ли не в деталях.
На инициативу депутатов законодательного органа — нижней палаты российского парламента — просьбу рассмотреть признание ДНР и ЛНР представитель исполнительной ветви власти — министерство иностранных дел — отозвалось стереотипно: воспроизвело официальную позицию. «Минские соглашения являются единственной безальтернативной основой урегулирования в Донбассе», — повторила устоявшуюся формулу представитель ведомства Мария Захарова.
Документ, о котором сказала Захарова, формально предусматривает возвращение мятежного региона в состав Украины. Правда, это базовое положение обусловлено дополнительными пунктами, по которым внутри унитарного государства фактически образуются районы отстоявшие свою самостоятельность, с собственной языковой политикой, вооруженными формированиями и политическими лидерами.
Подписать «Минск-2» (Вторые минские соглашения) Киев был вынужден, так как в Донбассе маячила военная катастрофа — под Дебальцевом части Вооруженных сил Украины (ВСУ) попали в котел. Что и сделало президента страны Петра Порошенко очень сговорчивым.
Украинские военные были спасены от поражения, но и полностью исполнять подписанное властью Минские соглашения не спешили совсем. Об этом прямо или с оговорками говорили практически все официальные лица, высказавшиеся по вопросу. Потому что успех Донбасса стал бы примером для других регионов. Разговоры об особом статусе других областей в публичное поле попадали редко, открыто про свои права говорили в западных регионах — там, в местах считающимися идеологически выдержанными, местным элитам, видимо, позволялось некоторое свободомыслие.
Во время президентства Петра Порошенко то там, то здесь политики, то кем-то направляемые общественники требовали особого статуса для своего региона. В 2015-м в Ивано-Франковске Всеукраинское объединение «Народный Фронт» заявило о необходимости отдельных прав для Галичины. Депутаты Закарпатского областного совета сообщили правительству и Верховной Раде, что им тоже нужно положение «специальной самоуправляемой административной территории». Причем в местной раде сослались на краевой референдум, на котором население проголосовало за автономию. А степень самостоятельности Ровенской области описывалась в СМИ полушутливым термином «Янтарная народная республика» — теневая экономика определяла поведение и чиновников, и даже силовиков.
О своем нежелании выполнять «Минск-2» говорил и преемник Порошенко — Владимир Зеленский. В начале президент страны посчитал все положения договоренностей неподходящими для Киева. «Я не хочу говорить про пункты Минска. Я не удовлетворен всеми пунктами. Мы по-разному относимся к порядку выполнения тех или иных пунктов», — сказал глава государства на встрече с британским премьером Борисом Джонсоном.
Хотя как минимум на словах Зеленский все же был не очень последователен. Он, вероятно, нехотя, но признавал, что обязательна их имплементация, как и настаивает российский МИД. «Я уже не помню, кто подписал минские соглашения, но точно знаю, кто их должен выполнять (…), — говорил украинский президент. — Мы ответственно относимся к тем или иным соглашениям». Все же открыто о том, что ни Донбасс, ни «Минск-2» не нужен, глава государства не говорил.
Да и, со слов «зарубежных партнеров», Киев оставался привержен документу. Так, канцлер Германии Олаф Шольц по итогам переговоров с Зеленским заверил, что его визави пообещал представить законопроекты об особом статусе и выборах в Донбассе.
Открыто себе мог позволить высказываться ветеран украинской политики и первый президент ставшей независимой республики Леонид Кравчук. Он выразил эти настроения в заявлении, что никаких специальных прав за Донецком и Луганском не признает. «Особый статус Донбасса. Я это не воспринимаю, потому что мне непонятно, что это такое. Но я могу воспринять не "особый статус", а "особую систему управления" в этих регионах», — предложил он нынешним властям хитро дезавуировать дух соглашений.
Кравчук как-то признался, что вообще было бы лучше отделить Донбасс от Украины, чтобы регион не мешал нацбилдингу. Первому президенту Украины за его гибкую позицию часто припоминали выражение «между капелек», означавшее его невероятную политическую разносторонность. Но и другие деятели говорили о том, как мятежный регион доставляет только проблемы. Так что отношение к «Минску-2» как к навязанной необходимости в Киеве — это давняя и сложившаяся традиция.
После обращения Государственной думы с просьбой признать самопровозглашенные республики уже и Порошенко, при котором украинские власти пошли на подписание договоренностей, высказался, что Киев имеет право отказаться от «Минска-2». «Кремль раздал там почти миллион российских паспортов. Провел незаконное голосование в Госдуму. Осуществил экономическое поглощение украинских регионов. Нарастил поставки оружия туда. Эти и другие шаги по разрушению Минских соглашений полностью перевернули ситуацию», — перечислил экс-президент все изменения, которые, по его мнению, обессмысливали соглашения.
В общем-то признание ДНР и ЛНР позволит Киеву обвинить Москву в том, что та-де оккупировала эти территории, и под таким предлогом отказаться от Минских соглашений. Позиция для Киева, если тот не собирается возвращать территории, крайне удобная, которая снимает с него все обязательства вроде конституционной реформы, необходимости производить социальные выплаты населению региона и воздерживаться от применения тяжелого вооружения.
Эти настроения ясно выразил представитель фракции «Европейской солидарности», партии Порошенко, в Верховной Раде Артур Герасимов. «Россия завершает разрушение минских соглашений, тем самым дает Украине полное право отказаться от своих обязательств. Нам стоит об этом уведомить партнеров», — отметил он, уточнив, правда, что надо что-то на замену «Минску-2»: «Нужно найти альтернативу в рамках политико-дипломатического урегулирования».
Первый заместитель госсекретаря США Уэнди Шерман так же расценила возможное признание ДНР и ЛНР. «Если Путин поддержит это обращение, это будет означать, что власть отвергла свои обязательства по минским соглашениям, которые определяют путь политической, социальной и экономической реинтеграции частей Донбасса, находящихся с 2014 года под контролем российских прокси», — дала дипломат инструкцию о том, как действовать в случае удовлетворения просьбы депутатов.
Заместитель директора российского Института национальной стратегии Александр Костин в комментарии Украине.ру предлагает свою трактовку того, почему Минские соглашения считаются Киевом невыполнимыми. «Сама Украина как государство могла бы их выполнить».
«Возвращение Донбасса — это даже не вопрос двух с половиной миллиона "токсичных" для Киева избирателей, а готовности не на словах, а на деле воссоздавать мирную и созидательную Украину». «Минск» имел шансы к реализации как результат военного поражения современного Киевского режима в попытке силовым образом подавить Донбасс в период 2015-2016 годов при гарантиях Европы и США.
Готовность Москвы к мировому разрешению конфликта подчеркивала транзитная форма государственности непризнанных республик. Современные кураторы Киевской власти напротив дали карт-бланш на саботирование мирного процесса, что в итоге привело ситуацию на Донбассе к неконтролируемой конфронтации.
С 2015 года киевские власти подчеркивали что не собираются выполнять Минские договорённости и планируют вернуть территорию Донбасса силой, развернув там режим репрессий. Европа и США все это время поддерживали Украину в разрушении вариантов политического, мирного пути решения конфликта на Донбассе. И это происходит до сих пор. «Лежащее на столе у Путина обращение Госдумы — это на самом деле признание в том, что политического решения у конфликта уже нет. Поэтому, пока инициатива депутатов — это последнее предупреждения Кремля, именно последнее, признание ДНР и ЛНР означает одно: договориться не удалось», — резюмирует он. Нежизнеспособность «Минска-2», по его мнению, в том, что договоренности противоречили «Революции достоинства».
«Говорить о мире и о каким-то соглашении с Россией — это абсолютно запретная тема в Киеве. Управляет всем абсолютно сектантская атмосфера, основанная на нетерпимости и русофобии. Изначально цель Евромайдана была именно в уничтожении Украины как страны и государства, вопрос заключался в том, когда и в какой форме это произойдет. И многие современные украинские политики стали активным участником этого процесса, потратив восемь лет на оголтелый грабеж собственного народа. Война должна обнулить их деяния и снять ответственность за катастрофу, к которой они привели страну», — подчеркивает Костин. И добавляет, что нет ничего удивительного в массовом бегстве украинских бизнесменов и политиков за границу.
По его мнению, Украина давно списана в Вашингтоне как стрессовый актив. «Заметьте, американцы уже не говорят о вариантах разрешения противоречий. О конфликте говорится как о свершившимся факте. Вашингтон приучает всех к мысли, что конфликт, война — уже состоявшееся событие, неизбежность», — добавляет он. Сейчас идет поиск формы и предлога, который позволит возложить ответственность за дальнейшее ухудшение обстановки на Украине на Россию.
Признание Донбасса — это и признание того, что ситуацию 2013-го уже не удастся переиграть заново, реальность изменилась необратимо.
