Так власть (не только местная, но и центральная) совершает из сиюминутной политической выгоды преступление против своего народа-победителя, предавая тем самым и собственную великую историю.
А в это же время в Польше вандалы, исповедующие польский нацизм, разрушают памятники украинской истории, вернее в основном той малой части истории, которая связана с украинским национализмом. И директор Института национальной памяти Украины Владимир Вятрович по этому поводу выражает ограниченное Facebook-ом негодование.
Так два нацизма в виртуальной схватке сошлись в противоборстве друг с другом. А великая история Украины осталась в стороне.
Когда тайное не становится явным
Ранней весной прошлого года в лесу в районе Каневского водохранилища я обнаружил небольшой свежевыкрашенный обелиск советским воинам, погибшим здесь в 1944 году. Как объяснили мне местные жители, кто-то не афишируя, скорее всего тайно, чтобы не привлекать к себе внимание нацистов, радикалов и «непонятно каких властей», поддерживает этот одинокий, но не заброшенный памятник в лесу…
«Непонятно какие власти» — это не мое определение, это выражение, которым местные жители характеризуют идеологию всей украинской власти, выросшей из Советского Союза, но официально исповедующую украинский нацизм.
Тем временем во Львове под внешне благовидным предлогом идет «ползучее» предательство памяти о Великой Победе.
Той Великой Победе, с которой нет ничего сравнимого ни в истории России, ни в истории Украины. Той Великой Победе, которой на Украине ничего не могут противопоставить ни в прошлом, ни в настоящем. Той Великой Победе, которую Украина заслужила ценой гибели миллионов своих соотечественников, ставших жертвами фашистского нацизма, доказав при этом, что ее народ — великий и непобедимый.
Но теперь на Украине у власти оказалась кучка мерзавцев и манкуртов. Сами они, кстати, в большинстве своем потомки участников Великой отечественной войны и потому не могут не понимать, что происходит, не могут в соответствии с полученным ими школьным и высшим образованиями не знать, в чем они участвуют и что из этого выйдет…
Но из чисто политической выгоды они действуют против собственной истории и против величия собственного народа. И если в районе Каневского водохранилища простые люди тайно оберегают памятники советским воинам, то в Киеве и во Львове власти, не сильно таясь, готовятся к их сносу и уничтожению.
На месте гибели разведчика Кузнецова
Так получилось, что совсем недавно я побывал на нескольких мемориалах советским воинам на Западной Украине — во Львове и в Ровно. Это было связано с журналистскими изысканиями по местам, в которых воевал Герой Советского Союза Николай Кузнецов. В этих местах в течение нескольких месяцев с осени 1943 по февраль 1944 года он лично уничтожил 11 высших офицеров вермахта и военной администрации фашистской Германии.
Кузнецов не был штатным сотрудником НКВД, не имел в советской армии воинского звания. Он был внештатным сотрудником, выполняющим особые задания. А по нынешней терминологии он был — «терминатором», «киборгом», советским «боевиком», действующим в глубоком тылу врага, которому Советское командование поручило уничтожение высших офицеров Германии. И он это задание добросовестно выполнял. На его счету самое большое количество лично им застреленных офицеров и командиров вражеской армии и в годы Великой Отечественной Войны и, похоже, вообще в мировой истории. В ноябре 1944 года посмертно он получил звание Героя.
Мне повезло сфотографировать его памятник во Львове до того, как над ним надругались вандалы. Теперь его имя, его могила осквернены. И такую фотографию сделать невозможно. А сейчас рядом снесут и стелу.
С именем Кузнецова у солдат и командиров УПА* связаны крайне, скажем помягче, неприятные воспоминания. Переодевшись в советскую форму, они пытались его задержать в феврале 1944 года в селе Боратин Бродовского района Львовской области. За Кузнецовым тогда охотился немецкий Абвер и гестапо, ориентировки на него с фотографиями были распространены по всем населенным пунктам Западной Украины.
Были они и у бойцов УПА*. То есть они точно знали, что за него им положена награда. И попытались его задержать. В коротком бою
Кузнецов подорвал себя гранатой и попытался тем самым отвлечь упашников на себя, дав возможность бежать своему товарищу. Того, правда, тоже застрелили…
Но командиры УПА не растерялись и решили продать мертвого Кузнецова немцам в обмен на освобождение семьи одного из своих идеологов. Долго торговались, выдавая мертвого Кузнецова за живого, но немцы их игру раскусили. И тогда упашники продали им отчет Кузнецова, который был при нем в момент гибели.
Кузнецов, понимая, что в любой момент может угодить к партизанам или к наступающим советским воинам (он уходил в форме немецкого офицера) или вообще погибнуть. И потому написал на всякий случай, подробный отчет о своей подрывной работе и проведенных акциях по ликвидации немецких офицеров. Вот этот отчет и продали упашники своим союзникам из гестапо. А уже потом этот отчет оказался в Берлине у шефа гестапо Мюллера, а после войны попал в СССР.
Я был в Боратине, на месте гибели Кузнецова. И место его гибели, и место, где упашники зарыли тело героя, сейчас стоят заброшенными и заросшими мхом и травой, загажены зверьем и домашним скотом.
Вместе с несколькими добровольцами с Западной Украины мы руками расчистили эти места. Впрочем, вероятно, ненадолго.
Хотя, конечно, Кузнецов — не только советский или российский герой (он родом с Урала), но, безусловно и прежде всего — украинский. Мне, родившемуся на Украине, это понятно. И в этом есть часть моей личной истории. И не только потому, что Кузнецов воевал в этих краях, что все его товарищи по боевой группе — уроженцы этих мест. А еще и потому, что Кузнецов — часть подлинной Истории Украины.
К сожалению, никто из тех, кто знал Кузнецова и был рядом с ним в те месяцы конца войны, не дожил до наших дней. А вернее, как не кощунственно это звучит, скорее к счастью. Потому что, проживи они чуть дольше, и им пришлось бы увидеть, как их враги и убийцы получают награды и поддержку государства, как над могилами их боевых товарищей издеваются внуки и правнуки тех, кто ту войну проиграл — воинов УПА*.
Коммерческий нацизм украинской власти
Сегодня на Украине зарождается своеобразный нацизм — это не искренняя вера в исключительность нации, это — удобная форма борьбы со своим, как они считают, неудобным историческим наследием, это проявление комплекса неполноценности тех, кто ту войну проиграл, а последний майдан подло выиграл, расстреливая на нем и своих, и чужих…
Это такой своеобразный коммерческий нацизм — под этим брендом удобно торговаться с Западом (вот придут злые нацисты, они вам покажут, поэтому кормите нашу группу, захватившую власть в стране, чтобы не было хуже). И при этом слыть патриотами в своей стране у определенного контингента. Тех самых нациков, которые маршируют с плакатами «Смерть России» по столице, разбивают окна в российских банках, нападают на российские учреждения науки и культуры, расположенные на Украине и измываются над памятниками погибших Героев.
Этот коммерческий нацизм, конечно, уродливый и убогий, но пока эффективный, поскольку исповедуется на самом верху.
Теперь в этом направлении сделан следующий шаг. После того, как в во Львове в прошлом году над памятником Кузнецову надругались вандалы, местная власть там же, на том же мемориальном кладбище решила ликвидировать и стелу Славы.
Так навечно проигравшие упашники через своих потомков все же отомстили своим мертвым победителям. Во время войны продавали фашистам тело, а сегодня — торгуют памятью, оскверняя могилы победителей.
Но вот что возмущает их идеолога — директора Украинского института памяти Владимира Вятровича. Оказывается, в негодовании разводит руками Вятрович, на территории Польши за четыре года (с 2014-го) были совершены акты вандализма над 15 украинскими памятниками.
«Их (актов вандализма — ред.) исполнителями были сначала неизвестные вандалы, затем ответственность за часть уничтожений взяли на себя некоторые общественные объединения. Несмотря на это, правоохранительные органы Польши не обнаружили виновников, памятников не восстановили, власти не осудили вандализм», — написал во вторник, 20 февраля на своей странице в Facebooke Вятрович.
На самом деле, в Польше акты вандализма в основном совершены в отношении памятников тем же самым воинам УПА*, которые в годы Великой Отечественной войны отличились еще и массовыми расстрелами безоружных поляков.
Впрочем, над памятниками в Польше тоже измываются не победители, а местные нацики, для которых, как и для вятровичей, их нация «превыше всего», только не украинская, а польская.
Поэтому возмущаться особенно нечем. Проигравшие мелко пакостят друг другу. А у нацистов избирательности не бывает. Даже среди тех, кто исповедует нацизм особой коммерческой разновидности. Все-таки положение обязывает.
*- организация, деятельность которой запрещена на территории РФ.
