Буквально он написал в статье для журнала «Politico» следующее: «Хотя Красная армия впоследствии действительно освободила Освенцим, концлагерь мог бы быть освобождён на полгода раньше. Летом 1944 года Советская армия стояла на позициях в 200 километрах от Освенцима, но наступление остановилось, что дало немцам время отступить и продолжить организацию депортаций вплоть до января 1945 года. Спасение евреев никогда не было приоритетом для Сталина и Красной армии».
Первое, что бросается в глаза — трогательная забота Моравицкого о спасении евреев. Действительно, после Холокоста быть антисемитом неприлично. А вот быть русофобом и антикоммунистом прилично всегда. Нет никаких сомнений, что при наличии хоть какой-то возможности Моравицкий обвинил бы в уничтожении евреев в Освенциме русских коммунистов, но… никак не выходит у Данилы-мастера каменный цветок. Лагеря смерти находились в глубине польской территории, и хорошо уже то, что Польше никто не ставит в вину этот факт. Хотя, учитывая предвоенную политику Польши и традиционный антисемитизм, можно было бы ожидать худшего.
Начнём с того, что о масштабах уничтожения союзники (в том числе и СССР) узнали только по мере освобождения лагерей смерти. Более того, мы и сейчас об этих масштабах можем только догадываться. Например, комендант Освенцима Рудольф Хёсс просто не знал количества уничтоженных в лагере — ну не вели там такой статистики (совершенно, кстати, непонятно, почему — где же пресловутый немецкий орднунг?). Военный историк, генерал-лейтенант Василий Петренко на основе анализа архивных документов 60-й армии утверждает, что «перед началом Висло-Одерской операции в январе 1945 года там всё ещё не было данных об Освенциме и получили их лишь в ходе боёв. Можно предположить, если бы маршал Конев, его штаб и командование 60-й армией знали, что Освенцим — (…) база чудовищного гитлеровского концлагеря, то план Висло-Одерской операции был бы составлен иначе».
Теперь о военной составляющей.
Вообще, конечно, ещё лучше было бы, если бы Гитлера разгромили в 1942-43 годах. Тогда бы нацисты не успели бы приступить к «окончательному решению еврейского вопроса» (в тот же Освенцим евреев начали завозить в конце марта 1942 года — до того это был обычный лагерь для политических заключённых и военнопленных). Тогда Холокост свёлся бы к массовым расстрелам на территории СССР (в Бабьем Яру, например), которые «бесславные ублюдки» из числа русофобов обязательно приписали бы «зверствам большевиков».
Кстати говоря, у советского руководства после успешного наступления под Москвой действительно возникла эйфория и впечатление, что войну можно выиграть в два года. Результатом была первая Ржевско-Сычёвская операция, вылившаяся в бойню для наступавших советских войск, и Харьковская наступательная операция, закончившаяся катастрофой и прорывом Паулюса аж до Волги. Сюда же можно отнести Дьепскую авантюру союзников в августе 1942 года.
Теперь о конкретной ситуации 1944 года. Критика действий советского командования тут для польской стороны является общим местом — Красная армия якобы не захотела освобождать столицу Польши, что привело к разгрому Варшавского восстания. Теперь вот утверждается, что Красная армия «нарочно» не захотела освобождать Освенцим. Стабильность — признак мастерства.
Между тем, причины приостановки наступления летом 1944 года общеизвестны. В июле-августа войска 1-го Украинского фронта Ивана Конева только завершили грандиозную Львовско-Сандомирскую наступательную операцию. В её ходе была разгромлена группа армий «Северная Украина» генерал-полковника Йозефа Харпе. Пройдя 300-500 километров, войска фронта вышли к Висле и частично её форсировали.
Тут две составляющие.
Во-первых, после любого наступления следует оперативная пауза. Это знают даже люди без специально военного образования.
Пятьсот километров — само по себе расстояние немаленькое, а реально-то войска прошли намного больше… Войска были измотаны, и касалось это не только солдат, но и техники. Ресурс двигателей, гусениц и колёс не безразмерный. На танках мотор вообще относится к расходникам — их меняют каждые несколько сот километров.
Войска, естественным образом, оторвались от тылов. Сколько времени будет ехать грузовик со снарядами от склада, находящего более чем в 200 километрах в тылу, да ещё по дорогам, по которым перед этим прошла 1-я гвардейская танковая армия? Железные дороги были разрушены. Естественно, на перенос складов и ремонт дорог требовалось время.
Необходимо было и подкрепление силами — безвозвратные потери Красной армии в Львовской-Сандомирской операции составили 65 тыс. человек, санитарные — 224 тыс. Это — четверть от первоначальной численности 1-го и 4-го Украинских фронтов, участвовавших в операции.
Во-вторых, противник тоже реагировал на происходящие события и подтягивал войска к месту прорыва. Естественным рубежом обороны была Висла, на которой войсками 13-й армии Николая Пухова и 1-й гвардейской танковой армии Михаила Катукова был захвачен плацдарм в районе Сандомира.
Сразу же после форсирования реки на советские войска обрушились удары немецких 4-й танковой и 17-й армий. В этом районе немцы впервые применили новейшие тяжёлые танки «Королевский тигр». Фактически 1-й Украинский фронт ввязался во встречное сражение в условиях, повторим, отрыва от своих тылов.
Бои на плацдарме продолжались до конца августа и были в основном успешными для советских войск. Несколько «Королевских тигров» достались красноармейцам с работающими двигателями и включенными фарами — можно понять эмоциональную реакцию немецких танкистов на столкновение со «сталинскими кувалдами» катуковцев…
Тем не менее, продолжать наступление дальше было невозможно по уже указанным причинам.
Осенью войска фронта тоже не стояли без дела — уже 8 сентября, практически без паузы, началась Карпатско-Дуклинская операция. Вообще советское командование её проводить не собиралось. В мемуарах Конева указывается, что, «имея такой большой маневренный простор, весьма выгодную местность на территории Польши и плацам за Вислой, следует развернуть главные силы 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов на берлинском стратегическом направлении с задачей разгромить основные группировки немецко-фашистских войск в Польше». Однако в августе в Словакии началось восстание, и было принято политическое решение помочь повстанцам. Бои в Карпатах шли до конца октября и закончились безрезультатно — сбросить немецкие и венгерские войска с перевалов не удалось. Восстание было подавлено. Потери фронта составили ещё 130 тыс. человек (в т.ч. 27 тыс. — безвозвратные).
Кстати, Висло-Одерская операция, в ходе которой был освобождён Освенцим, тоже началась на неделю раньше срока из политических соображений — Черчилль попросил Сталина помочь союзникам избежать разгрома в Арденнах. Сталин, конечно, злодей. Но хотелось бы поинтересоваться, а почему это Черчилль не попросил Сталина продолжить наступление летом 1944 года? Неужели для него спасение евреев тоже не было приоритетом?
Впрочем, Моравицкий, безусловно, прав, утверждая, что спасение евреев не было приоритетом для Сталина и Красной армии. Приоритетом Красной армии был разгром вооружённых сил Третьего рейха — это нормальная постановка задачи для любой армии. Приоритетом Сталина было уничтожение немецкого фашизма как политической системы, включая все его составляющие, в том числе — уничтожение евреев.
P.S.: Есть нечто глубоко символичное в том, что первым человеком, который взломал ворота и вошёл на территорию Освенцима, был командир штурмового отряда 106-го корпуса Анатолий Шапиро (да-да — вы правильно подумали).
Он, кстати, родился в Константинограде Полтавской губернии (сейчас — Красноград Харьковской области), перед войной работал на предприятиях Запорожья, был депутатом горсовета. После войны восстанавливал Днепрогэс, строил Куйбышевскую ГЭС, работал в Сибири и Калининграде. Умер в США в 2005 году.
