«Киев, Украина — это их чувствительная точка»
В изданном в Варшаве к 100-летию советско-польской войны двухтомнике «Война за свободу» первый том называется «Поход на Киев», а второй — «Варшавская битва». При этом начатое в апреле 1920 года наступление польских войск против Красной армии в этой и многих других книгах названо превентивным: мол, большевики всё равно планировали удар по Польше летом 1920-го.
Польский историк Кшиштоф Зволиньски и вовсе называет «Киевский поход» Пилсудского «наполеоновским превентивным ударом».
«Начальник Польского государства» весной 1920 года на самом деле хотел спровоцировать большевистскую Россию на активизацию боевых действий с Польшей. Он рассчитывал таким образом увеличить помощь Запада, который был недоволен действиями Варшавы на востоке, — к примеру, созданная во Франции и профинансированная Антантой армия генерала Галлера была использована не против большевиков, а для занятия Восточной Галичины.
«Большевиков нужно победить, и то очень скоро, пока они не окрепнут. Нужно заставить их пойти на решающую битву и уделать их так, чтобы они запомнили надолго. Но для этого им нужно наступить на такое болезненное место, чтобы они не смогли увернуться и убежать.
Киев, Украина — это их чувствительная точка по двум причинам.
Во-первых, Москве грозит голодная смерть без Украины. Во-вторых, если мы повесим над ними угрозу создания независимой Украины, они не смогут рисковать и должны будут пойти на решающую битву», — говорил Юзеф Пилсудский в начале 1920 года в беседе с офицером польской разведки, журналистом и политиком Богуславом Медзиньским.
Однако, когда после подписания пакта Пилсудского — Петлюры 21 апреля 1920 года польские войска при декоративном участии подразделений УНР начали наступление против Красной армии на украинском фронте, большевики, вопреки ожиданиям польского лидера, в серьёзные битвы предпочли не ввязываться.
Поляки 7-8 мая 1920-го без боёв заняли Киев и даже провели там 9 мая «парад победы», но уже через месяц вынуждены были из города уйти. В ходе Киевской операции Красной армии 26 мая — 16 июня 1920 года польские войска были отброшены за Житомир и Бердичев, а 4 июля началось успешное наступление большевистских войск в Белоруссии.
Тремя днями ранее в Польше был создан Совет обороны государства во главе с Юзефом Пилсудским, этому органу на период войны была передана вся полнота власти в Польше.
На Варшаву и далее — на Берлин
Успехи Красной армии убедили Ленина в близости установления советской власти в Европе. Командование РККА предсказывало быструю победу над Польшей и перспективу продвижения в Восточную Пруссию, Румынию и Венгрию.
В конце июля 1920 года Ленин созвал представителей левых партий Европы на II Конгресс Интернационала, с тем чтобы подготовить их к предстоящим, по его мнению, событиям. В зале проведения Конгресса была установлена огромная карта, на которой флажками отмечалось продвижение Красной армии на Варшаву.
Ряд видных членов ЦК, в том числе Сталин и Троцкий, возражали против похода на исконно польские земли, считая, что это приведет к массовому сопротивлению поляков. Об этом же предупреждали большевики польского происхождения.
Ленин же считал, что польские «пролетарии» радостно встретят Красную армию и выступят против своего «буржуазного» правительства. В результате Красная армия в составе двух фронтов — Западного (Белоруссия) и Юго-Западного (Украина) — получила приказ о движении на Варшаву и далее — на Берлин.
Тем временем усиливалась и международная изоляция Второй Речи Посполитой.
Германия надеялась на новый раздел Польши в случае победы Советской России. Президент Чехословакии Томаш Масарик, опасаясь дальнейшего продвижения советских войск на Запад, не решился конфликтовать с РСФСР. Понимала всю опасность продвижения «мировой революции» на Запад Венгрия, где совсем недавно свергли советскую власть. Она даже предложила Польше существенную военную помощь в виде 30-тысячного корпуса добровольцев. Однако закрытие границы Масариком свело эту помощь на нет, хотя через Румынию венгры отправили в Польшу немало боеприпасов.
Чем ближе продвигались советские войска, тем меньше иностранных дипломатов оставалось в Варшаве. К августу их уже насчитывалось лишь несколько человек. Среди них был и папский нунций Акилле Ратти — будущий папа Пий XI.
Однако шеф франко-британской миссии в Польше генерал Максим Вейган Варшаву покидать не собирался. Он подготовил план контрнаступления польской армии, базируясь на достижениях современной военной науки: максимальное сокращение линии фронта и концентрация войск для контрудара на линии Висла — Сан.
Его оппонентом был недавно назначенный начальником Генерального штаба генерал-полковник Тадеуш Розвадовский, бывший фельдмаршал-лейтенант австро-венгерской армии. Розвадовский разработал неожиданный план: концентрация крупных сил польской армии по линии рек Вепш, Нарев и Ожиц и внезапный удар в тыл войск Западного фронта под Вепшем.
После нескольких дней напряжённых дискуссий в польском Генштабе Розвадовский сумел убедить Вейгана в своей правоте, а на совещании в ночь с 5 на 6 августа план Тадеуша Розвадовского утвердил Юзеф Пилсудкий — как «более рисковый, но дающий надежду на полную победу». План был оформлен в виде оперативного приказа войскам №8358/III.
12 августа Юзеф Пилсудский покинул Варшаву и прибыл в Пулавы, где располагалась ставка Генштаба. Перед отъездом он передал премьеру Винценты Витосу своё прошение об отставке с постов начальника государства и главнокомандующего. Маршал объяснил своё решение тем, что сейчас Польша может рассчитывать только на помощь стран Антанты, требующей его ухода. Премьер-министр отставку Пилсудского не принял.
Математики против большевиков
В тот же день войска Западного фронта Михаила Тухачевского перешли в наступление на Варшаву.
План Тухачевского предусматривал (как и во время подавления Ноябрьского восстания 1831 года) переход Вислы в нижнем течении и атаку Варшавы с запада. 13 августа две стрелковые дивизии РККА (21-я из 3-й армии и 27-я — из 16-й) ударили под Радзымином (в 23 км от Варшавы), взломали оборону 11-й польской дивизии полковника Болеслава Язвинского и овладели городом. Затем одна из них двинулась на пригород Варшавы — Прагу, а вторая повернула направо — на Непорент и Яблонну.
Польские силы перешли на вторую линию обороны.
Примечательно, что под Брестом в руки красноармейцев попал приказ №8358/III о контрударе под Вепшем с подробной картой. Найден он был у убитого командира добровольческого Волынского пехотного полка майора Вацлава Дроёвского. Однако советское командование посчитало найденный документ дезинформацией, целью которой был срыв наступления Красной армии на Варшаву.
В тот же день польская радиоразведка перехватила приказ по 16-й армии о наступлении на Варшаву 14 августа. Но руководство Войска польского отнеслось к нему намного более серьёзно.
Всё дело в том, что ещё в августе-сентябре 1919 года подразделение польских шифровальщиков отдела P-2 Главного штаба Войска польского (разведка и контрразведка) Генерального штаба под руководством поручика Яна Ковалевского взломало шифры как Добровольческой армии, так и РККА. Ковалевский привлёк к работе выдающихся математиков, профессоров Варшавского и Львовского университетов Станислава Лесневского и Стефана Мазуркевича, а также Вацлава Серпинского с группой молодых аспирантов. Кстати, в январе 1920 года группа Ковалевского взломала также и немецкие военные шифры.
С августа 1919 и до конца 1920 года польские шифровальщики приняли несколько тысяч радиограмм (в основном РККА). Главная нагрузка на шифровальный отдел легла летом 1920 года, когда он принимал до 500 советских радиограмм ежемесячно. Например, в августе поляки получили и дешифровали 410 радиодепеш, подписанных Троцким, Тухачевским, Якиром и Гаем.
Именно на основании дешифровок командование польской армии смогло принять правильные стратегические решения в ходе Варшавского сражения.
После радиоперехвата 13 августа, чтобы опередить красных, по приказу Юзефа Халлера 5-я армия Владислава Сикорского, защищавшая Модлин, из района реки Вкра ударила по растянувшемуся фронту Тухачевского на стыке 3-й и 15-й армий и вклинилась в него на несколько километров.
В ночь на 15 августа две резервные польские дивизии (10-я генерала Люциана Желиговского и 1-я Литовско-Белорусская генерала Яна Жондковского) атаковали с тыла войска РККА под Радзымином, и вскоре город был взят.
Но основной удар польской армии в тот же день произошёл по плану и в другом месте.
Кавалеристы, Сталин не дал приказ
15 августа 1920 года части 203-й Калишского уланского полка 5-й армии Сикорского, ударом в стык 15-й и 4-й армии РККА захватили Цеханув, находившийся в тылу 4-й армии. Ранним утром командарм 4-й армии РККА Александр Шуваев, а также наштарм и член РВС покинули полевой штаб в Цехануве и направились во Млаву. Оставшиеся в Цехануве немногочисленные штабные работники организовали оборону силами личного состава из обоза, но при дальнейшем своём отступлении поторопились сжечь радиостанцию штаба 4-й армии.
Таким образом, была нарушена радиосвязь со штабом Западного фронта, вызвав серьёзные проблемы в управлении войсками.
По источникам польской стороны, когда в штаб 4-й армии поступил приказ Тухачевского наступать на 5-ю армию генерала Сикорского, после быстрой дешифровки радиограммы отдел Яна Ковалевского настроил передатчик на данную частоту и начал беспрерывно передавать с варшавской Цитадели библейские тексты. В результате вторая советская радиостанция уже не могла принять ни одной радиограммы из Минска.
Фактически именно 15 августа началось беспорядочное отступление войск Западного фронта РККА под Варшавой.
Тем временем Юго-Западный фронт продолжал бои под Львовом.
Хотя ещё 2 августа Политбюро приняло решение о передаче 1-й Конной армии и 12-й армии из Юго-Западного фронта в состав Западного, а 11 августа приказ об этом подписал главком РККА Каменев, выполнение приказа под разными поводами затягивалось.
Всё дело в том, что членом Военного совета Юго-Западного фронта был Сталин, входивший к тому времени в высший круг советских вождей.
Сталин не был согласен с общей стратегией мировой революции, выдвинутой Лениным. Он считал, что вместо похода на Варшаву и Берлин следует присоединить к РСФСР Волынь и Галицию, населённые преимущественно украинцами.
Так, когда командующий Юго-Западным фронтом Егоров во исполнение приказа Каменева отдал приказ о перемещении 1-й Конной под Варшаву, по действовавшим в РККА правилам требовалось, чтобы приказ был подписан и кем-то из членов Реввоенсовета фронта. В его состав в августе 1920 года входили Иосиф Сталин, Рейнгольд Берзин, Христиан Раковский, Сергей Гусев и Семён Аралов.
13 августа приказ согласился подписать член Реввоенсовета Берзин. Однако де-факто «хозяином» фронта был член Политбюро ЦК РКП(б) Сталин. Он игнорировал приказы Каменева и Егорова и продолжал удерживать 1-ю Конную под Львовом.
Лишь 17 августа 1920 года Сталина отозвали в Москву, после чего армия Будённого наконец отправилась под Варшаву — 21 августа, когда спасти положение войск Тухачевского было уже невозможно.
Сам Тухачевский в своих печатных работах возложил вину за проигрыш Варшавской битвы на «бестолковые действия 4-й армии РККА» и «везение» поляков. Примечательно, что ЦК РКП(б) решил не возбуждать расследования степени ответственности военных за поражение под Варшавой.
«Вместе с Войском польским»
В последние годы в Польше и на Украине муссируется тема участия украинских военных в битве под Варшавой.
Однако подавляющее большинство историков и политиков, касаясь её, откровенно передёргивают, сразу же перескакивая к обороне города Замосць от войск Будённого, которой руководил генерал армии УНР Марк Безручко, и участию частей армии УНР под командованием генерала Михаила Омельяновича-Павленко в боях с большевиками на Днестре.
При этом в Замосьце украинских военных было менее 400 (польских — более 3000), а численность войск Омельяновича-Павленко не превышала 10 тысяч солдат и офицеров, и выполняли они второстепенные задачи польского командования.
Что же касается самой Варшавской битвы, то, как подчёркивает доцент исторического факультета Киевского национального университета имени Шевченко Андрей Руккас, ни в обороне Варшавы, ни в контрударе под Вепшем подразделения УНР участия не принимали.
При этом Руккас является вполне «патриотическим» историком, и в своей книге «Вместе с Войском польским. Армия УНР в 1920 году» утверждает, что «несмотря на относительно небольшую численность, армия УНР была активным участником войны против большевистской России в 1920 году». Руккас призывает именовать военную кампанию 1920-го «польско-украинско-советской».
Руккаса в такой трактовке поддерживает историк из польского Института национальной памяти Мирослав Шумило, который при этом подчёркивает, что в августе 1920 года армия УНР не превышала 5-6% всех польских вооружённых формирований, воевавших против большевиков, — то есть насчитывала до 20 тысяч человек.
Примерно столько же тогда было в составе Первой конной армии, которая могла бы изменить исход Варшавской битвы, но по воле Сталина осталась под Львовом. «Чудо на Висле» считается заслугой Пилсудского и виной Тухачевского. Но план наступления разработал генерал Розвадовский, а конница Будённого не приняла участия в Варшавской битве из-за Сталина.
