Спустя 10 дней после крушения украинского самолёта над Тегераном публичные обвинения США и Ирана не прекращаются.
В пятницу, 17 января, духовный лидер исламской республики аятолла Али Хаменеи назвал убийство командующего силами специального назначения «Аль-Кудс» Корпуса стражей исламской революции Касема Сулеймани позором для Соединённых Штатов, а атаки иранских военных на американские базы в Ираке — ударом по достоинству и высокомерию США. Хозяин Белого дома Дональд Трамп по традиции парировал со страницы Twitter: «Так называемый верховный лидер Ирана, который в последнее время не был таким верховным, сказал некоторые неприятные вещи о США и Европе. Их экономика терпит крах, а их народ страдает. Он должен быть очень осторожен со своими словами!».
Триумф был недолгим
Комментируя перспективы американо-иранского противостояния в 2020 году, американист Максим Сучков во время выступления в Фонде поддержки публичной дипломатии имени А.М. Горчакова отметил, что ситуация могла развиваться по другому сценарию, если бы ответ Ирана был симметричным — убийство какого-то влиятельного американца, — но такого ответа у них не было. В связи с этим Тегерану нужен был максимально публичный образ, и обстрел американских военных баз произвёл впечатление. Иранцы понимают, что Трамп — это человек, для которого война — не главный способ достижения цели, для него важны человеческие жертвы, так проще объяснить своему электорату те или иные действия, памятуя об этом, иранцы предупредили Ирак о предстоящей операции.
«В конфликте с американцами после убийства Сулеймани Иран был на моральном пьедестале: даже те, кто говорил, что генерал творил безобразие, признавал, что было что-то нехорошее в содеянном, в США оппозиция по своим причинам критиковала Трампа. Иран пытался выжать максимум из образа жертвы, находясь на этом моральном пьедестале, до того момента, как произошёл инцидент с украинским самолётом, который сбил победоносный пыл Тегерана и сильно пошатнул его позиции, за что, конечно, ухватились американцы», — заявил эксперт.
По его словам, война не способствует достижению целей Вашингтона: ни долгосрочной — вернуть Иран в сферу своего влияния (наглядным примером стала операция в Ираке, сейчас его нельзя назвать американской марионеткой), ни краткосрочной — изменить его поведение.
Вместо развязывания полномасштабного военного конфликта Трамп предпочитает действовать в русле подхода Республиканской партии к иранскому вопросу: максимально раскачать режим изнутри, чтобы местные жители сами свергли власти, тем самым снизить градус антиамериканизма, а если приобщить общество исламской республики к западным ценностям не получится, то пусть живут, как хотят, лишь бы не проецировали во вне плохое в отношении Штатов. В рамках этой стратегии Вашингтон ведёт информационную пропаганду, в частности с каждым годом выделяя всё большее финансирование СМИ, вещающим с позиций США на территории Ирана. Расшатывание ситуации изнутри вкупе с уничтожением ключевых лидеров заставляет местных жителей задуматься, а правду ли им говорит правительство. Конечно, Трамп не оставляет Иран без внимания и в своих многочисленных записях в Twitter, причём обращается к иранцам на фарси.
«Благородные люди Ирана, которые любят Америку, заслуживают правительства, которое больше заинтересовано в том, чтобы помочь им осуществить свои мечты, чем в том, чтобы убивать их за требование уважения. Вместо того, чтобы вести Иран к разрушению, его лидеры должны отказаться от террора и сделать Иран снова великим!» — написал президент США 17 января.
Большая сделка — очевидное и невероятное
По словам Сучкова, Трамп постоянно говорит о большой сделке с Ираном, но и здесь есть два аспекта. Во-первых, он пытается найти формулу достаточного присутствия в ближневосточном регионе (в чём похож с Россией), потому что полноценное присутствие ресурсозатратно, а реализовать её можно за счёт выстраивания отношений с ключевыми государствами. Во-вторых, во всём хочет переплюнуть своего предшественника Барака Обаму, ему важно закончить своё президентство, четырёх- или восьмилетнее, с набором неких сделок, которые войдут в историю страны.
Подход Демократической партии к иранскому вопросу кардинально отличается от республиканского. Они чётко разделяют либералов и консерваторов в Иране и считают, что нужно усилить либеральное крыло в Иране (его представляет нынешний президент Хасан Роухани), тем самым ослабить консервативное крыло. Ядерная сделка была вишенкой на торте в этом подходе. Их мало волнуют другие аспекты иранской жизни.
Американист выделил три проблемы большой сделки:
1. отсутствие конкретной модальности — у американцев есть идея привязать ракетную программу Ирана к ядерной (с каждым годом дальность иранских ракет увеличивается, объекты США находятся под угрозой, а в СВПД этого пункта не было), но Тегеран призывает не смешивать разные вещи;
2. в Белом доме, кроме Трампа, для которого война не стоит на первом месте, есть более воинственные люди, например, как показала эта эскалация, госсекретарь Майкл Помпео;
3. непонятно, как на сделку могут отреагировать союзники США — они признают, что Иран плохой, но воевать с ним никто не готов.
«В конечном итоге обе стороны подвели черту под этим этапом эскалации и вернулись к своим начальным целям: Иран не утратил доминирование в регионе, хотя и понадобится время, чтобы заполнить вакуум в тех вещах, которые делал Сулеймани, США — к политике максимального удушения», — резюмировал Сучков.
