Начали даже прорисовываться контуры возможных федеративных границ потенциального государства на руинах Российской империи.
Неудержимая Добровольческая
Для того чтобы понять, что это были за территории, стоить кратко вспомнить победные реляции штаба Деникина.
Выбитые из Донбасса и Крыма зимой и ранней весной того года, белые перешли к контрнаступательным действиям уже в конце марта и первых числах апреля.
Армии Вооруженных сил Юга России (ВСЮР) быстро и методично принялись громить Южный фронт Красной армии. К концу июня успехи белых на фронте нарастают лавинообразно.
В мае — июне красные оставили Донбасс, Крым, 24 июня — Харьков, 27 июня — Екатеринослав, 30 июня — Царицын. Были разгромлены три советские армии. Несмотря на то что летом 1919-го не были достигнуты основные политические цели войны — создание общего фронта с Колчаком, которого большевики успешно громили все в то же лето, — ВСЮР продолжали развивать успех.
24 августа Добровольческая армия взяла Одессу, 31 августа вошла в Киев, а 20 сентября овладела Курском и устремилась на Орел, Воронеж, Тулу, Брянск.
Что дальше, господа?
В этих условиях, когда до Москвы белому воинству было ближе уже, чем до Ростова, многим не только в ставке Деникина или Май-Маевского, но и вообще на занятых территориях Юга России стало казаться, что крах большевизма — дело решенное, пора активней заниматься государственным строительством.
Еще в начале года деникинские власти придумали систему территориального устройства современной России в виде областей. Она, эта система, разумеется, не могла иметь хоть сколько-нибудь законченный вид, пока шла война.
Но поскольку административные функции в управлении экономикой, социальной структурой, правоохранителями присущи более гражданской власти, нежели военной, приходилось делегировать часть прав военной диктатуры вновь создаваемым органам.
Так возникла система областей Юга России.
Не все так просто
Главной проблемой белого движения в вопросе устройства территориально-административного управления была его разобщенность, политическая многофакторность и неуверенность в собственных силах в отсутствии надежной социальной базы.
Действительно, Колчак в Омске, Миллер в Архангельске, Деникин в Ростове или Юденич в Ревеле имели абсолютно разные возможности. В войсках и в том слое возле него, который с натяжкой можно назвать гражданским обществом, соседствовали люди с прямо противоположными целями, партийной принадлежностью, политическими взглядами на устройство России.
И когда современные авторы пишут, что всех белых командиров и политиков объединяло стремление к приведению к власти Учредительного собрания, то они преувеличивают. Закрепи белые свой успех взятием Москвы, еще неизвестно, какие амбиции и чьи интересы полезли бы из всех щелей.
Все это было видно и понятно уже в событиях первого года Гражданской войны, начиная с активной ее фазы, наступившей в июне 1918 года. Чуть не полное игнорирование взаимных интересов разных групп в лагере белых и в войсках привели к тому, что к началу решающего года Гражданской войны Юг России все еще не имел стройной и логичной системы государственного управления. В отличие от своего противника, который такую систему строить начал еще до прихода к власти в октябре 1917 года.
Самоуправление и децентрализация
Как известно, главнокомандующий Вооруженными силами России генерал Антон Деникин был категорическим «единонеделимцем» — он видел свою Родину исключительно унитарным государством.
Глава его правительства — Особого совещания при главнокомандующем Вооружёнными силами Юга России — генерал Александр Лукомский, хоть и был умеренным монархистом, склонялся к более гибкой и либеральной позиции генерала Петра Врангеля, которую можно назвать для белого дела реформаторской и запоздалой.
Ведь в разгар успехов белых армий летом 1919 года на полном серьезе рассматривался возврат в состав будущей России если не Польши, то хотя бы Финляндии. Что уж говорить об Украине, которую иначе, как Малороссией, у белых не называли. И национальные движения в них одними репрессиями убрать не удалось бы.
По ходу вовлечения в состав ВСЮР новых территорий они становились частью «областного» проекта, затеянного еще в марте 1919 года. Он мог остаться на бумаге, мог быть признан в одной лишь Северокавказской области, базе добровольцев и Донской армии. Но пал красный Донбасс, Таврия, весь Новороссийский край, Гетманщина и Слобожанщина перешли под власть белых армий. Так возникли еще три области.
20 августа 1919 года газета «Киевлянин» сообщила, что «Особое совещание приняло решение образовать на территории, подконтрольной ВСЮР (без Кубани и Донской области), четыре области:
Новороссийскую в составе Херсонской губернии, Крыма и Балтского уезда Подольской губернии (центр в Одессе);
Харьковскую (Горнопромышленную) в составе Харьковской, Екатеринославской, некоторых уездов Курской, Полтавской и Воронежской губерний (центр в Харькове);
Киевскую (или Малороссийскую), включающую Киевскую, Подольскую, Волынскую, большую часть Черниговской и Полтавской губерний (центр в Киеве);
Терско-Дагестанскую в составе земель терского казачества и горских округов (центр — Кизляр). Черноморская губерния оставалась отдельной административной единицей на правах области».
В ходе наступления на Москву предполагалось образование Московской и Приволжской областей. Но, как мы знаем, этому не было суждено случиться.
В то же время всем сторонникам «Единой и неделимой России» пришлось столкнуться, а затем и смириться с новыми реалиями. В частности, с национальными проблемами.
Для разработки вопросов, связанных с будущей реформой и устройством местного управления во вновь завоеванных национальных областях, была образована специальная комиссия Особого совещания, возглавляемая сначала одним из самых известных русских монархистов Василием Шульгиным.
Притом что унитарность будущей России не подвергалась ранее сомнению, Деникин и его правительство не отрицали местной специфики и
Главнокомандующий ВСЮР обратился к населению Малороссии с воззванием, в котором обещал, что «в основу устроения областей Юга России будет положено начало самоуправления и децентрализации при непременном уважении к жизненным особенностям местного быта». Украинцам гарантировалось вольное и полное развитие национального языка при одном государственном — русском.
«Парад суверенитетов» задолго до Ельцина
Современные историки Евгений Богуславский и Владимир Кулаков в своих работах о том периоде времени отмечают:
«Разделение всей Украины на три области было первым шагом административной реформы. Суть ее заключалась в децентрализации государственного управления и создании крупных самоуправляющихся территорий, включающих в себя несколько губерний и областей, при сохранении сильного государственного центра. Деление на автономные области проводилось с учетом этнографических, географических и экономических особенностей (но не национальных)».
Вслед за Украиной на путь автономизации вступили области донских и кубанских казаков.
Можно сказать, что их твёрдая областническая позиция, а также восстания в тылу белых войск чеченцев, ингушей, а особенно дагестанцев, постоянные набеги на русские земли грузинских войск привели к тому, что Особое совещание и его эксперты пришли к осени 1919 года к необходимости соглашаться на множество автономий.
Это влекло за собой автоматическое признание федеральной модели существования России в случае победы над большевиками.
Особо остро стоял вопрос на Кубани. Здесь были сильны «самостийные» настроения. Казаки пытались объединиться на коренной основе, создать совместный с добровольцами орган власти и принять самое непосредственное участие в управлении своими территориями.
Еще за год до наступления на Москву, 26 октября 1918 г., на согласительном совещании глава кубанского правительства Лука Быч настаивал на образовании Союзного совета как верховной власти на Юге России, который, облеченный полномочиями правительства, назначит командование и определит организацию самой армии на началах воинской повинности.
До конца войны пытались отложить и вопросы устройства национальной жизни народов Северного Кавказа. И только наступление чеченцев на села Терской казачьей области и выступление на стороне красных 70-тысячной армии дагестанских горцев заставили руководство ВСЮР пересмотреть и смягчить свою позицию в вопросе о возможном самоуправлении северокавказских народов.
Выборы в аду «гражданки»
Решить вопрос областей, их статуса, их места и роли в будущей России должны были первые органы законодательной власти, избранные на свободных началах. Но атмосфера Гражданской войны, всеобщего взаимного террора, голода, бандитизма, эпидемии свели мечтания сторонников конституционализма к нулю. Компания по выборам в городские думы с провалилась.
Выборы, проходившие в октябре-ноябре 1919 г., продемонстрировали крайне низкую активность избирателей. В Новороссийске к урнам для голосования явилось только 8% избирателей, а в Кизляре (Терско-Дагестанской области) — даже 2%. Максимальный показатель — 25% — наблюдался в Одессе. Наименьшую активность проявили жители пригородов и рабочих кварталов. В Харькове, где общий показатель явки составил 15,6% (в 1917 году — 91%), в рабочем районе в выборах участвовали 10,8% избирателей.
Создать крепкую основу самоуправления, которое, в свою очередь, должно было дать толчок к обсуждению и строительству федеративного государства (другого, судя по всему, не вышло бы все-равно), не удалось.
А вскоре стало вообще не до того.
После разгрома передовых корпусов добровольческих сил под Орлом, Воронежем и Касторной началось отступление белых, очень скоро принявшее вид повального бегства. В октябре и ноябре на подступах к Донбассу и в нем самом были уничтожены лучшие кадровые офицерские части (от Марковской дивизии за один день боя осталось в строю бойцов самое большее на полк).
Началась агония белого движения, лишь на время задержанная новым главой ВСЮР генералом Петром Врангелем в Крыму.
К слову сказать, он был одним из немногих, кто сделал выводы не только из провала военной кампании 1919 года, но и из неудач государственного строительства. В Крыму он решительно провел ряд основополагающих экономических и управленческих реформ, но было и поздно, и бесполезно вводить их в жизнь.
Красная Россия победила белую. Но что интересно — тоже построила федеративное государство. Только на иных социальных и геополитических принципах.
