- Сергей, как вы оцениваете ход избирательной кампании? По некоторым признакам, у партии Зеленского «Слуга народа» появились определённые сложности…
— Что касается Зеленского, тут присутствуют две сюжетные линии. Они (команда президента. — Ред.) по-прежнему пытаются отработать всё тот же сценарий, вот был такой американский фильм «Несколько хороших парней». Так и здесь — «хороший парень» Зеленский против «антинародной» Верховной Рады, которая якобы «не даёт ему работать». Это выгодный для них сценарий, который позволяет списывать все свои просчёты на кого-то другого, создавая образ врага. Интересно, что применяются сталинские методы. То есть против «народного счастья» выступают «враги народа», которые якобы мешают осчастливить народ.
С другой стороны, против этого сюжета работает определённое разочарование людей, поэтому идёт снижение рейтинга, по факту уже почти на 30% по сравнению с результатом второго тура. Почему снижение? Это понятно: когда Зеленский был кандидатом в президенты, можно было играть на двусмысленностях, на недоговорённостях. Можно было выдвигать ничего не говорящие лозунги вроде «Придёт весна — будем сажать». Можно было говорить что угодно, а народ в надежде на перемены расшифровывал это так, как ему хотелось.
А сейчас Зеленский как бы един в двух лицах. С одной стороны, его партийцы играют роль кандидатов, дают такие же туманные обещания, с другой — Зеленский уже президент, у него есть полномочия — и нужна какая-то конкретика, нужны конкретные решения.
- Например, решения, направленные на достижение мира в Донбассе…
— Конечно же, люди спрашивают: почему обещали мир на востоке страны, а там обострение? Обещали мирное урегулирование, а начали сразу мобилизацию офицеров запаса. На улицах хватают людей призывного возраста, пытаются повестки совать и так далее. В Харькове даже была ситуация, когда пришлось полицию вызывать, и полицейские задержали несколько сотрудников военкомата, которые пытались заламывать молодым людям руки и силком тащить в ВСУ.
- Это напоминает обстановку 2014-15 годов…
— И надо отметить, что министр обороны — это как раз квота президента. Да, в конце 2014 года и в 2015-м точно так же проводили мобилизацию, тогда её называли «могилизация». А на Донбассе были бесконечные бои, «котлы» и обострения. И сейчас очень на это похоже. Как там пели «Лед Зеппелин» — The Song Remains the Same («Песня остаётся прежней»).
Если рассматривать ситуацию в разрезе международной политики, то в понедельник Зеленский встречался с Куртом Волкером, они обсуждали какие-то вопросы по Донбассу. Зеленский говорил раньше, что с Путиным он готов встречаться, но только при участии зарубежных политиков… И глава офиса президента Андрей Богдан в недавнем интервью сказал, что нужны международные посредники в общении с Россией. А это означает, что бенефициары проекта «Зеленский» пытаются внешнюю политику отдать на откуп иностранным игрокам. Они же прямым текстом говорят — отдаём внешнеполитический курс под ваши интересы, рулите. А мы будем всё выполнять.
- Что взамен?
— Есть американская поговорка «Техас будут грабить техасцы». А взамен хотят потребовать что-то для себя — скорее всего, карт-бланш на внутреннюю политику. Так и здесь. Но получится ли это — большой вопрос. Потому что МВФ с Госдепартаментом США обламывали намного более крутых ребят, чем Коломойский, Фукс и другие товарищи.
- Вы говорили об обострении в Донбассе, и тут уместно вспомнить о том, что Виктор Медведчук сумел вернуть четырёх украинских пленных. Реакция Зеленского многим показалась странной, он не обрадовался этому, а заговорил о том, что Украине не нужны посредники, обвинил Медведчука в предвыборном пиаре… Но ведь он и сам обещал вернуть пленных.
— Медведчук своими действиями показал, что обмен пленными можно было провести ещё в день инаугурации Зеленского. Для обмена нужно, чтобы государство Украина сняло все юридические претензии в отношении лиц из списка ДНР/ЛНР. Поэтому, если бы Зеленского волновала судьба людей, он мог прямо на трибуне Верховной Рады подписать указы о помиловании. Но ничего не сделано до сих пор. Медведчук еще раз показал, что этот процесс у него полностью подконтролен, и он же сам сказал: обмен всех на всех реально провести в течение нескольких дней. Для этого нужна всего лишь подпись президента под указом о помиловании сторонников ДНР и ЛНР, которые есть в списках. Без подписи президента обмена не будет.
Почему нервная реакция у Зеленского? Обратите внимание на эту двойственность — если с Россией общаться, то нужны международные посредники, а тут вдруг — «нам посредники не нужны». Как-то очень странно получается. На самом деле, думаю, что нервная реакция Зеленского — это реакция на нервный разговор с Коломойским непосредственно перед брифингом.
- А Коломойский почему нервничает?
— А вы посмотрите его интервью — он красной нитью пытается дать понять, будто это он главный решала, это всё с ним надо решать, всё, что касается новой власти. Он сказал конкретно, что с РФ мы сами можем договориться, у нас достаточно людей, имеющих неофициальные контакты с Москвой.
Да, у них есть такие люди, как, например, Павел Фукс, который вёл успешные бизнес-проекты в Москве. Но это люди не того уровня, с кем в Кремле вообще будут разговаривать. Это люди, которые неузнаваемы там и ещё 10 лет будут неузнаваемы. На уровне Днепропетровска или Харькова — да, это крутые ребята. Но на уровне Москвы, Кремля? Это даже не смешно. Людей, способных договориться с Москвой, у них нет.
Поэтому освобождение пленных они засчитали как гол в свои ворота. Чтобы вы понимали, судьба простых людей их вообще не волнует, на людей им наплевать, людей можно было вернуть ещё 21 мая. Но тут им показали, что с ними договариваться никто не собирается.
- Почему не собираются?
— Потому что отношения (между Киевом и Москвой. — Ред.) сейчас на одной из достаточно низких точек, есть огромное недоверие. Нужен человек, который будет гарантом договорённостей. В Москве и в непризнанных республиках считают, что таким гарантом является Медведчук. А договариваться с какими-то левыми ребятами, да ещё им в чём-то доверять — так вопрос вообще не ставится. Вот отсюда такая нервная реакция у Зеленского и такой комментарий. А люди… Они продолжают оставаться заложниками.
- Кроме того, это подрывает доверие к Зеленскому и внутри Украины, поскольку всем понятно, что он обещал вернуть пленных, но ничего для этого не сделал, и все видят, что сделать это можно…
— Так мы видим массу примеров, когда Зеленский говорил одно, а на деле происходит другое. Я уже привёл пример с мирным урегулированием в Донбассе, есть и другие. Мы помним пример с тарифами. Тарифы повышала НКРЭ, комиссия, которую Конституционный суд признал не соответствующей законодательству Украины. Но мы видим и то, что представитель Зеленского заявил, что тот просто «пошутил» о тарифах во время выборов, он ничего не обещал. Все эти моменты провоцируют отток избирателей.
Стоит помнить и о том, что перед вторым туром разгонялся такой месседж: надо голосовать за Зеленского, чтобы снести Порошенко. Сам Зеленский многими воспринимался как инструмент для такого сноса. Хорошо, ребята. Так Порошенко уже снесли, всё — этот инструмент больше не нужен. Скальпель нужен, чтобы вырезать опухоль. Врач вырезал опухоль — он же не идет дом строить с помощью этого скальпеля?! После операции скальпель больше не нужен. Чтобы строить, нужны другие инструменты.
Вот в эту ловушку и попал штаб Зеленского, потому что после второго тура оказалось, что основной массе избирателей, если разобраться, нет никакой мотивации теперь голосовать за Зеленского, точнее, за его партию. Для этих избирателей Зеленский, грубо говоря, свою функцию уже выполнил. Просто еще не до всех это дошло. С другой стороны, бенефициары проекта «Зеленский», ухватившись за эти 73% поддержки, когда люди в первую очередь голосовали против Порошенко, заинтересованы, естественно, в том, чтобы по максимуму обналичить эти проценты.
По этой причине кардинально поменялась содержательная повестка избирательной кампании. Они пытаются сейчас продвигать такие вещи, как закон об отзыве народного депутатов, появилась инициатива ввести уголовную ответственность за кнопкодавство и т.п. Если разобраться, с точки зрения массовой психологии, это игра на низменных, скажем так, чувствах избирателей, на их зависти к депутатам. Всегда ведь есть зависть черни к успешным и богатым, вот это и пытаются эксплуатировать политтехнологи спонсоров Зеленского. Это шариковщина. Помните, как сказал Шариков: «Все отнять и поделить»?
- И песня эта старая…
— Конечно. Извините, 2007 год, Ющенко — они ж уже «снимали» неприкосновенность, помню, как Луценко с Кириленко целое шоу проводили по областным центрам, клялись на телекамеры — и что? Всё как было, так и есть по сей день. Да и идея отзыва депутата, если разобраться, противоречит конституционному принципу народного представительства. По конституционному праву, депутат — это представитель всего народа. Получается, что делегировал ему полномочия весь народ, а отзывать его будут несколько человек из числа руководства партии или несколько депутатов Верховной Рады. Это называется «императивный мандат», Франция, ФРГ, Испания, Италия — в конституциях ряда европейских стран прямо записано, что императивный мандат запрещён. То есть отзыв депутата запрещен.
- Кто будет реальной оппозицией в новом парламенте?
— По всем социсследованиям, второй идет «Оппозиционная платформа — За жизнь». И она наращивает рейтинг, мы видим это. На фокус-группах избиратели выделяют этот подход — когда пообещали, а потом доступно пояснили, как будут выполнять свои обещания.
Например, пообещали снизить тарифы и сразу показали понятный и доступный механизм достижения цели — полетели, договорились с Миллером о скидке на газ в 25%. Предложили отменить НДС на газ собственной добычи, изменить формулу рентабельности «Укргаздобычи», чтобы не накручивали цену. То есть избирателю стало понятно, за счёт чего возможно снижение тарифов. Сейчас ведь все против высоких тарифов, даже Гройсман, который сам же их и повышал.
Поэтому большинство политических игроков теряются в этом винегрете, когда даже те политики, кто повышал тарифы, теперь обещают их снизить. И способ выделиться — это сделать упор на конкретику, конкретные шаги, как и за счет чего это можно сделать.
Мирное урегулирование на Донбассе? Конкретный путь, который они предлагают, — выполнение Минских соглашений. Один из пунктов соглашений предусматривает обмен пленными. И если Зеленский не хочет организовать обмен, то вот вам освобождение четырёх пленных в одностороннем порядке. Это показывает, что непризнанные республики готовы договариваться — было бы с кем договариваться.
- Кто может проголосовать за оппозиционную политсилу?
— Это избиратели, которые выступают против войны, против прозападного курса, против зоны свободной торговли с ЕС на невыгодных для Украины условиях, против радикального национализма, который навязывал Порошенко.
- Левых практически выбили из процесса, может ли быть переток избирателей к «Оппозиционной платформе»?
— Обратите внимание, что на выборах вообще не звучит тема идеологии. Левые или правые — это все на периферии политической повестки. На первом месте — позиция по войне на Донбассе и внешнеполитический фактор. Ну и, конечно же, тема языка. Среди вопросов социальной повестки доминирует тема тарифов.
Что касается левого избирателя, то возможен переток голосов к «Оппозиционной платформе» и к «Батькивщине». Юлия Тимошенко успешно использует лозунги социального популизма. Традиционно пересекался электорат Тимошенко и, например, Соцпартии. Такой будет переток, потому что больше левым избирателям не за кого голосовать.
В остальном же Тимошенко топчется на том же поле националистического избирателя, где конкурируют все прозападные партии, — это и «Слуга народа», и Порошенко, и Гриценко, и Смешко, и Ляшко, и другие. По факту сами себе установили низкий потолок, поэтому теперь рейтинг упирается в него — не растет и не будет расти.
- А как дела у партии Порошенко?
— Была такая песня у Майкла Джексона Gone Too Soon. Именно это сейчас и происходит. Мы видим определённое снижение поддержки партии Порошенко. И самый главный риск для него в том, что это происходит в быстром темпе. Рейтинг партии Порошенко хоронит рухнувший виртуальный мир, виртуальная повестка. Настолько долго команда Порошенко продвигала жизнь в этом виртуальном мире, где были «неслыханные победы» и прочее. Это можно было навязывать телеканалам, всем СМИ, а через СМИ всем, когда Порошенко был президентом, когда был при власти. Но сейчас он не при власти, и нет админресурса, чтобы продвигать эту «жизнь в стеклах витрин».
Поэтому виртуальная повестка начинает разрушаться. Была такая американская песня Losing My Religion. Поскольку с экономикой полный кошмар, Порошенко и компания сделали ставку на виртуальные темы. Одна из таких тем — это как раз томос. Тем более что политики и дипломаты США прямо поддерживали этот почин. Порошенко носился с томосом как с писаной торбой, «раскрутил» эту тему, поэтому теперь все скандалы между Филаретом (Михаил Денисенко, самопровозглашенный глава непризнанной УПЦ КП. — Ред) и Епифанием бьют по рейтингу партии экс-президента.
По сути дела, если перевести признания Филарета на язык бизнеса, то вся эта история выглядит как рейдерский захват его религиозной организации. Недружественные слияния и поглощения — это привычные методы для бизнеса. Вот и выглядит так, что Порошенко просто перенес эти методы в сферу духовной жизни. Т.е. Филарету пообещали по максимуму всего, взяли под контроль его организацию, а затем юридически оформили ПЦУ как филиал Константинопольского патриархата.
Ведь Порошенко ставил перед собой задачу все оформить как можно быстрее (давайте вспомним, что в рейдерстве очень важно внести изменения в реестр акционеров) и подать как «великую перемогу». Что это за звание «почетный патриарх»? В общественной организации или политической партии может быть «почетный президент», но ни в одной автокефальной церкви нет никакого «почетного патриарха». Но после проигрыша на выборах сам Порошенко потерял интерес к теме ПЦУ, а Филарет дождался своего часа и обнародовал все закулисные подробности в выгодной для себя интерпретации, естественно. И в этом ключе Филарет стремится подать себя как борца за независимую украинскую церковь, который возмущен тем, что за криками про «автокефалию» учредили филиал Константинопольского патриархата, который жестко подчиняется Стамбулу. У УПЦ МП гораздо больше полномочий и самостоятельности. Спрашивается, а смысл было огород городить?!
Хотя, конечно, вопрос, почему ж он раньше молчал? Ну и для полноты картины сейчас Филарет и его люди тесно сотрудничают с «Батькивщиной» Тимошенко.
Что интересно, Епифаний и другие руководители ПЦУ не стали искать с ним компромисс, а банально выдавливают Филарета из «совета директоров». То есть снова действуют методами Порошенко, более характерными для бизнес-конфликтов, чем для духовной жизни. Все участники этой ситуации ведут себя скорее как коммерсанты, которые борются за активы.
Понятно, всё это разрушает саму идею автокефалии. И мы видим, что без поддержки государства ПЦУ не может противостоять Филарету.
Собственно, и на президентских выборах люди Порошенко действовали так же — стремились взять под контроль максимум комиссий и «ломали через колено» непокорных. Другой вопрос, что в игру включились более влиятельные игроки.
Но теперь Порошенко не при власти, поэтому мощность ретранслятора его пропаганды упала на несколько порядков. Плюс ко всему его «Европейская солидарность» конкурирует на достаточно узком поле, где кроме нее пасется еще куча прозападных политиков.
Но и списывать Порошенко со счетов рано. У него нет теперь административного ресурса, но есть «сетка», которая создавалась для подкупа во время выборов. Сейчас главная интрига в выборах в Верховную Раду заключается в том, допустят ли использование этой «сетки», вольют ли деньги и обеспечат ли контролируемое голосование? Если да, то пусть у партии Порошенко будет реальная поддержка 3%, остальные 2% они просто докупят.
