— Виталий Владиславович, какова, на ваш взгляд, роль Игоря Сикорского в истории мировой авиации?
— Сложно коротко ответить на подобный вопрос. Разве что, можно сказать, что вклад Сикорского в историю мировой авиации огромен. Это был очень незаурядный человек, первый авиационный конструктор, создавший многомоторный самолет, который строился серийно.
Ведь изначально многие авиаторы считали, что многомоторная схема нежизнеспособна, мол, при отказе одного двигателя машину развернет в воздухе, и она обязательно упадет. Сикорский же не только первым в мире поверил в потенциал многомоторной конструкции, но и на практике доказал ее жизнеспособность.
Самое удивительное, что такую сложную, даже революционную техническую задачу Игорь Иванович решил, не имея законченного высшего образования. Именно конструкторская смелость, прозорливость, удивительная преданность авиации предопределили его судьбу.
В 1911 году Михаил Шидловский, председатель правления Русского Балтийского Вагоностроительного завода, пригласил Сикорского в Санкт-Петербург. Там он работал главным инженером, выполняя заказы для Балтийского флота. Военных прежде всего интересовал «Илья Муромец», который планировали использовать как тяжелый бомбардировщик и самолет дальней разведки.
— С этого момента судьба Игоря Сикорского на долгие годы оказалась связана с Санкт-Петербургом. Как можно описать этот период?
— Если в Киеве, так сказать, «звезда Сикорского» родилась, то взошла на авиационный небосвод она именно в Санкт-Петербурге. Это наша общая с Украиной история и гордость, потому что, как ни крути, все это происходило в Российской империи, и стесняться этого не следует.
— Санкт-Петербургский период деятельности Игоря Сикорского был крайне плодотворен. Как сегодня здесь отмечена деятельность великого русского авиаконструктора?
— К сожалению, долгое время имя Сикорского было намеренно исключено из истории советской авиации. Объясняется это просто, 2/3 своей деятельности он осуществлял в США, как говорится, развивал авиационную мощь потенциального противника СССР. Поэтому на официальном уровне о нем старались не вспоминать. Но вот что интересно, на уровне конструкторов контакты были даже тогда. В частности, Михаил Миль и Игорь Сикорский частенько общались.
Все изменилось в 90-е годы прошлого века. И хотя самого Игоря Ивановича уже не было в живых, нам удалось наладить контакт с его семьей и особенно с сыновьями Сергеем и Николаем. Тогда появились идеи и, главное, возможность увековечить имя выдающегося авиатора и в Санкт-Петербурге.
Первым шагом стала организация ежегодных «Сикорских чтений», которые проводятся в Санкт-Петербургской академии гражданской авиации. Традиционно они проходят в апреле и активно поддерживаются семьей Сикорского.
В середине 90-х был инициирован совместный проект Ленинградского северного завода (одного из осколков РБВЗ), а также историков авиации по созданию музея на комендантском аэродроме. Но тогда эту идею воплотить в жизнь не удалось. Хотя на одном из уцелевших исторических зданий завода сегодня находится мемориальная доска, посвященная Игорю Сикорскому.
Памятник Сикорскому будет расположен в знаковом для авиации и космонавтики месте Санкт-Петербурга. На пересечении улицы первого русского авиатора Сергея Уточкина и проспекта конструктора ракетной техники Сергея Королева. А сама площадь с недавних пор носит имя Игоря Сикорского.
Уверен, что не только в нашем городе память о выдающимся конструкторе Сикорском найдет свое воплощение. И нет только в архитектурном виде. Например, инициативной группой российских историков в 2011 году был издан богословский труд Игоря Ивановича «Небо и Вера».
— Виталий Владиславович, не так давно в Киеве аэропорт «Жуляны» был переименовал в честь Игоря Сикорского. А вот дела с реставрацией дома, где в начале XX века жила его семья, обстоят плачевно. Удается ли в сегодняшних сложных политических условиях сотрудничать историкам авиации России и Украины?
— Что скрывать, политическая напряженность сильно мешает нашей совместной работе. На Украине любое упоминание о сотрудничестве с Россией властью сразу воспринимается в штыки. Это неправильно, наши народы тысячелетиями были едины и так, уверен, будет и дальше. А политики только вносят разор между нами. Надеюсь, со временем это все пройдет.
Мы с радостью принимаем наших украинских коллег и друзей. И, поверьте, у нас, кроме Сикорского, есть еще очень много выдающихся людей для общей гордости.
— Как считаете, Игорь Сикорский для истории мировой авиации кто — украинец, русский, американец или человек мира?
— Я не считаю правильным определять людей, тем более таких выдающихся, по национальному признаку. Сикорский — человек мира! Все его достижения обусловлены временем и той страной, где он работал и развивался как авиатор. И каждая страна на определенном этапе внесла свою лепту в раскрытие граней его великого таланта.
