По предварительным данным, 51,41% избирателей проголосовал за переход Турции к президентской форме правления.
Таким образом, полномочия главы государства будут значительно расширены: он получит право формировать правительство, распускать парламент, контролировать судебную систему (включая конституционный суд), выносить вопросы о конституционных изменениях на референдум, разрабатывать проект государственного бюджета и выносить его на утверждение парламента. Кроме того, президент сможет сохранять свое место в партии.
Конституционная реформа предполагает упразднение должности премьер-министра Турции, снижение возрастного ценза для депутатов с 25 до 18 лет и увеличение количества мест в парламенте с 550 до 600 в связи с ростом численности населения.
Если поправки к Основному закону страны вступят в силу, то Турция вступит в переходный период и до 2019 года не будут проходить ни парламентские, ни президентские выборы. Президент будет избираться не на семь лет как сейчас, а на пять, как было до 1961 года. Один человек по-прежнему сможет занимать эту должность не более двух сроков подряд.
При сохранении действующей Конституции Эрдоган, занявший высший государственный пост 28 августа 2014 года, имеет право руководить страной максимум до 2028 года. В случае принятия поправок этот срок увеличивается на год, то есть по истечении нынешнего семилетнего срока и завершения переходного периода, его могут дважды избрать на пять лет.
Народно-республиканская партия требует пересчета 60% бюллетеней. Главный аргумент основной оппозиционной силы страны заключается в том, что за час до закрытия участков для голосования Высший избирательный совет Турции вынес решение о признании действительными бюллетеней без печатей.
Редакция издания Ukraina.ru попросила прокомментировать последствия референдума директора Центра евразийских исследований Владимира Корнилова.
- Как изменится политический курс Эрдогана после победы на референдуме?
— Сейчас вопрос заключается в том, сможет ли Эрдоган погасить акции протеста. Я думаю, ему это удастся, дальше он начнет действовать так, как и планировал в случае победы на референдуме, то есть в значительной степени укреплять свою власть, конечно, подавлять инакомыслие и оппозицию. Он и раньше не страдал мягко говоря демократическими устремлениями, а теперь будет закручивать гайки еще сильнее. Собственно, ради этого он и затевал референдум по конституционной реформе.
- Планируя поднять вопрос о возврате смертной казни, отмененной в 2002 году, чтобы Турция соответствовала критериям кандидата на вступление в Европейский союз, Эрдоган ставит крест на присоединении страны к ЕС?
— Вообще весь референдум противоречит пожеланиям ЕС, но, по-моему, он давно плюнул на все обещания сладкой жизни от Брюсселя. Эрдоган неоднократно и недвусмысленно давал понять, что Европа обманула Турцию и продолжает обманывать. По сути, он поставил крест на тех иллюзиях и призрачной евроинтеграции, ради которых Анкара шла на изменения в том числе внутреннего законодательства.
Это хороший урок для Украины. Брюссель водил Турцию за нос на протяжении многих десятилетий. Итог заключается в том, что Турция избавляется от иллюзий, и приучает себя жить без них.
- Окажет смена формы правления в Турции влияние на двусторонние отношения Анкары и Киева?
— Для Турции украинский вопрос не просто не второстепенный, а далеко не в приоритете. Для Анкары сейчас важно наладить отношения с Россией, поскольку Эрдоган понимает, что на Европу особенно рассчитывать не приходится. Только в этой связи Украина и будет рассматриваться им как вопрос, косвенно связанный с выстраиванием сотрудничества с Москвой. Ради Киева он точно не будет ничего менять в своем политическом курсе.
- В конечном итоге тактика Эрдогана оказалась выигрышной, если турецкая община Нидерландов поддержала конституционную реформу?
— В большинстве стран Европы турки поддержали инициативу за редким исключением нескольких стран, например Чехия, где большинство общины, — но их там меньше находится, — выступили против. В связи с этим Эрдоган очень болезненно воспринимал действие ряда европейских стран, в частности Германии и Голландии, потому что понимал, что дополнительные 2-3%, которые в итоге предопределили исход референдума, можно найти именно там, в Западной Европе.
Стоит учитывать, что в Европе проживают в основном выходцы из бедных удаленных регионов Турции, то есть тех регионов, которые поддерживают референдум и сказали «да». Именно поэтому турецкое правительство делало ставку на агитацию за пределами страны.
- С учетом поддержки диаспор, проживающих в Европе, Эрдоган может еще активнее использовать этот козырь в разговоре с западными политиками?
— Этот козырь был у Эрдогана и раньше. В некоторых странах Старого света с мнением турецких избирателей считались давно, особенно в Германии, где устраивались специальные кампании под местную турецкую общину. В Голландии сейчас на волне протестов и столкновений между Анкарой и Гаагой вообще впервые в истории турецкая партия прошла в парламента — и как теперь с этим не считаться?
Одно дело — использовать в своей политике и делать ставку на этих людей Эрдоган, конечно, может. Однако стоит понимать, что все-таки процент турок, проживающих в той же Голландии, не настолько велик, чтобы правительство полностью меняло свою политику.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: Die Zeit: Смерть Турецкой республики
