Каким-то унылым в последнее время стало все на Украине, скучным, неинтересным, серым, невыразительным. Как затянувшиеся похороны. Оно и понятно, страна умирает. Причем, умирает тихо. Без скандала. Постепенно. Под нудные, полумистические рассказы Петра Алексеевича и Арсения Петровича о том, что очень скоро Украина попадет в сказочный рай сугубо антирусского и европейского счастья.
Это, очевидно, особый рай великого майданного бога, по правую сторону от трона которого сидят русофобы, а по левую — евроинтеграторы, которых под райскую музыку и журчание алкогольных рек, неустанно ублажают прекрасные девственницы и девственники в самых изощренных формах.
А тут — бац! Мукачево! Картинка райских кущ майданного бога дала трещину. Пулеметные очереди, гранатометная стрельба, пылающие автомобили МВД, трупы украинских патриотов, орущие в центе Киева представители «Правого сектора» и напряженное ожидание чего-то не совсем хорошего.
Общественность Украины тут же всколыхнулась своим желеобразным коллективным умом. Киевские либералы, неустанно бившие в набат майдана, призывая свергнуть «президента-тирана» и разрушить «преступное» государство, вдруг узрели, что после т.н. «Революции достоинства» неожиданно пропало не только «преступное» государство вместе с «президентом-тираном», но и государство как таковое.
А вместо них, откуда не возьмись, появились какие-то звероподобные фанатики-экстремисты. Очень опечалились они этим открытием, ведь теперь в Европе могут плохо подумать об истинно европейской и почти евроинтегрировавшейся Украине (о, ужас!). Ведь теперь европейцы могут неправильно понять все происходящее в стране (кошмар!).
«Правый сектор», пострадавший от очередного «произвола» милиции, начал, как обычно, лепетать и истерить, заявляя о том, что «хазарская» власть не дает ему самоотверженно бороться с прокремлевской коррупцией, разъедающей Закарпатье. А очевидцы в соцсетях уже пишут о колонне тяжелой военной техники «Правого сектора», которая двигается для разблокирования несчастных патриотов ПС.
Полк «Азов» сообщил, что идет на подмогу своим славным побратимам из «Правого сектора», и готов на Закарпатье все поделить по справедливости во имя единой, соборной, сугубо украинской, расово белой Украины без «жыдов» и «москалей».
Мукачевские бандиты в свою очередь заявили, что будут сурово стоять на защите законности и правопорядка в Закарпатье, давая вооруженный отпор заезжим криминальным гастролерам, возжелавшим взять под свой контроль контрабандные потоки, идущие через границу. Оборона Закарпатья проходит под лозунгом «Ни пяди родной границы «правосекам»!
Украинский МИД впал в глубокий шок по поводу того, что в Мукачево, как оказалось, чуть ли не навсегда похоронен безвизовый режим с Евросоюзом, который европейцы якобы собирались предоставить Украине то ли завтра, то ли в ближайший четверг. Советник министра иностранных дел Дмитрий Кулеба уже собирает пожертвования на памятник так и не родившемуся в лоне украинского МИДа безвизовому режиму.
СМИ Украины и политический актив, отрабатывающий деньги американского посольства в Киеве, уже успели дружно, в очередной раз, «разоблачить» Владимира Путина, который, «як всим видомо», финансирует «Правый сектор» и все самое страшное зло во вселенной.
Ну а Европа тихо выдвигает к украинской границе воинские части и укрепляет рубежи, понимая, что у рубежа со страной, где не утихает борьба за «идеалы майдана», крупнокалиберные пулеметы надо держать наготове.
Уже сейчас можно констатировать, что на Украине в целом ситуация постепенно выходит на новый этап своего исторического развития. «Революция достоинства» неумолимо движется к логическому завершению — либо новой революции, либо контрреволюционному откату во времена «злочынной влады».
За два дня до мукачевских событий, в статье «Украинская контрреволюция» я писал:
«На данный момент […] на наших глазах «революция достоинства» пожирает своих героев. Фактически развернута информационная подготовка ликвидации «добровольческих батальонов» как неподконтрольной и антисистемной силы, которую не удалось обуздать и встроить в постмайданный политический режим. Теперь Киев и Вашингтон рассматривают националистов и всевозможных украинских патриотов как главную внутреннюю опасность, которую необходимо в срочном порядке ликвидировать.
Впрочем, не совсем ясно, каким образом Порошенко и Яценюк собираются устранять своих вооруженных оппонентов, на горбу которых они когда-то въехали во власть. По окрику из Киева «добровольческие батальоны» не разбегутся. В прошлом году Киев отправлял их в «мясорубки» донбасских «котлов», где большая часть «добровольцев» осталась навсегда. Теперь этот фокус не проходит. Все стали умными. На фронт никто не рвется. Поэтому трудно понять, как Киев и Вашингтон будут решать данную проблему. Но в том, что они ее попытаются решить, можно не сомневаться».
В связи с мукачевскими событиями, имеет смысл более детально рассмотреть объективные причины неизбежного обострения конфликта между нынешней украинской властью и т.н. «добровольческими батальонами». Тем более, что этот конфликт находится в плоскости сугубо материальных интересов противоборствующих сторон, прикрытый симулякрами т.н. «борьбы с продавшимся Кремлю экстремизмом» и «борьбы с криминальным, антиукраинским олигархическим режимом».
Дело в том, что т.н. «Правый сектор», по своей сути, это не политическая партия и даже не добровольческий украинский корпус, а масштабная бизнес структура, чья деятельность охватывает практически всю территорию Украины. Уже в первые недели после победы майдана «Правый сектор» активно занимался не только банальным грабежом, но также рэкетом и заказными убийствами.
Причем «отжим» экономических активов производился как в пользу верхушки «Правого сектора», так и под заказ. «Правосекам» за подобные услуги хорошо платили. И платят до сих пор. Они — важный инструмент нового передела собственности и сфер влияния на Украине.
Активный криминальный бизнес, организационной основой которого являются хорошо подготовленные и вооруженные банды под флагом ОУН, дающий верхушке ПС большой доход, позволяет ей не только выводить серьезные финансовые средства в оффшоры, но и вкладывать значительные деньги в развитие своего «бизнеса». Именно поэтому боевики «Правого сектора» так многочисленны, хорошо вооружены и экипированы, а ПС имеет возможность создавать свои военные базы и тренировочные лагеря по всей стране.
Для «Правого сектора», как, впрочем, и для других т.н. «добровольческих батальонов», их идеологическая и политическая надстройки это лишь прикрытие, позволяющее им легитимизировать свое существование. И не более того. При этом необходимо учитывать, что возникновение и существование «Правого сектора», как и иных «добровольческих батальонов», обусловлено объективными причинами.
Во-первых, формально узаконенное существование вооруженных банд под видом «добровольцев» напрямую связано с уничтожением остатков украинской государственности в ходе государственного переворота в феврале 2014 года. Когда государство отсутствует, на его место неизбежно приходят вооруженные банды, которые берут на себя функцию ничем не ограниченного насилия, фактически превращаясь в единственно реальную власть, которая лишь делает вид, что подчиняется власти официальной в виде президента, правительства и парламента.
Во-вторых, гибель финансово-экономической системы, которая, собственно говоря, и произошла на Украине, автоматически создает необходимые условия для формирования т.н. «экспроприационной экономики». Это когда промышленное и сельскохозяйственное производство заменяются прямым грабежом, контрабандой, рэкетом, торговлей людьми и природными ресурсами, производством/продажей наркотиков и прочими «прелестями» криминальной экономики неофеодального типа. Ярким примером такой социально-экономической системы была Чечня времен Джохара Дудаева или значительная часть нынешнего Ближнего Востока, оказавшегося в хаосе войны всех против всех.
Разрушение государства и экономики создают объективные условия для возникновения суверенных и независимых феодально-криминальных анклавов. Иначе говоря, когда вместо государства появилось псевдогосударство, неспособное дать никаких социальных и финансово-экономических гарантий населению, а также создать необходимые условия для финансово-экономической деятельности страны, дееспособное население либо уезжает из страны, либо вступает в т.н. «волонтерские» шайки и «добровольческие» банды, которые приходят на смену заводам, фабрикам и сельскохозяйственным предприятиям.
В этих условиях выгодно не работать, а «защищать родину от внешнего врага», заниматься снабжением «защитников родины», а также бороться с коррупцией, контрабандой и прочим наследием «злочынной влады». Так возникает экономика грабительского типа, которая была присуща ордам кочевников, жившим за счет набегов и рэкета в виде дани, которой они облагали тех, кто занимался производством и торговлей.
Если мыслить в рамках исторической ретроспективы, то постмайданная Украина это — новая Орда, в которой должность верховного хана пока еще вакантна. За нее идет нарастающая борьба между ордынцами. При этом необходимо учитывать, что противостоит бандам «добровольческих батальонов» не украинское государство, которого уже не существует, а точно такие же банды, которым удалось захватить государственные структуры и таким образом представить себя в виде государственной власти.
Между Ярошем и Белецким с одной стороны, и Порошенко и Яценюком с другой, по сути, нет никакой разницы. Президент и премьер-министр Украины заняли свои высокие должности в результате вооруженного переворота, точно так же, как в результате переворота возникли «Правый сектор» и полк «Азов». Все они — продукт гибели остатков государства под ударом т.н. «Революции достоинства».
Только преступные группировки Порошенко-Яценюка прикрыли свое беззаконие псевдовыборами 2014 года, на которых им не было альтернативы, и электорат был вынужден выбирать президента и депутатов из числа участников и сторонников государственного переворота, а преступные группировки «добровольческих батальонов» были прикрыты формальными статусами частей МВД и ВСУ.
При этом «Правый сектор», в отличие от других «добровольцев», взял курс на свою полную автономизацию, демонстративно отказавшись даже от условного узаконивания своего существования. Ярош рассудил совершенно правильно: одна банда не может сделать законной другую банду. Раз в стране нет государства и закона, то все банды между собой равны, а главной из них станет самая сильная.
Поэтому Ярош все это время занимался не игрой в политику, а расширением и укреплением «Правого сектора», превращая его в существенную военную силу. Вождь неонацистской пехоты майдана, судя по всему, знает известную истину товарища Мао о том, что «винтовка рождает власть».
Ни режим Порошенко-Яценюка, ни «Правый сектор», ни т.н. «добровольческие батальоны» в целом, не заинтересованы в прямом военном столкновении друг с другом. У них просто нет сил уничтожить друг друга. К тому же они прекрасно понимают, что подобное столкновение способно разрушить и без того хлипкую, раскачивающуюся на ветру социально-политического и финансово-экономического кризиса Украину, которая в случае своего крушения просто раздавит их своими обломками.
Поэтому власть и «добровольческие батальоны» будут пытаться достичь компромисса — сохранить шаткий баланс интересов, сберечь status quo. Нетрудно понять, что переговоры между ними будут идти под лозунгом: грабь сам и дай грабить другому.
Но вместе с тем подобный компромисс, даже если он будет достигнут, не устраняет фундаментальных причин, из-за которых противостояние между украинскими преступными группировками нарастает. Чем сильнее, наглее и независимее будут становиться «добровольческие батальоны», а этот процесс обусловлен социально-экономической ситуацией в стране, тем меньшим будет пространство для их сосуществования с нынешним политическим режимом на Украине. Поэтому компромисс по мукачевскому вопросу может стать началом конца одной из конфликтующих сейчас сторон.
Украина, в силу объективных причин, подошла вплотную либо к новому витку «революции», которая предельно ужмет в стране власть Киева, либо к контрреволюционному террору, когда нынешний политический режим все-таки решится на силовые действия против революционно настроенных «добровольцев», чьи аппетиты до сих пор не удовлетворены. Военно-политический взрыв может произойти независимо от субъективного желания сторон конфликта удержать ситуацию в сбалансированном состоянии во имя дальнейшего совместного грабежа Украины.
