Сотрудничество планируется вести в Днепропетровской области, где расположен «Восточный горно-обогатительный комбинат» — единственное на территории Украины предприятие по добыче стратегического сырья — урановой руды и получения из нее уранового концентрата. Здесь, правда, стоит отметить, что, несмотря на громкую саморекламу на сайте ГОКа, имеющую явно политический подтекст (2 действующие шахты комбината по своему энергетическому эквиваленту равноценны 60 угольным шахтам или трети всего Донбасса),добываемое сырье имеет очень низкое содержание урана — 0,1% и ниже, что относит его к разряду бедных руд.
В течение почти 2 лет украинская госкомпания «Ядерное топливо Украины», в которую входит «Восточный горно-обогатительный комбинат», тесно сотрудничала с российской топливной компанией «ТВЭЛ», результатом чего должно было стать создание предприятия по производству топливных тепловыделяющих сборок для АЭС стоимостью 300-400 млн. долларов. Для этого в 2013г. российская компания выделила 42 млн. долл., но из-за того, что украинский контрагент так и не выполнил своих обязательств по контракту в виде выделения денежных средств, в начале 2014г. российская сторона аннулировала свою эмиссию. Таким образом, из-за невыполнения правительством Азарова контрактных условий Украина потеряла многомиллионный проект, обеспечивший стабильный приток реальных денежных средств в бюджет, учитывая масштабные и далеко идущие планы «Росатома» (планируемое строительство АЭС в Венгрии и Соединенном Королевстве), а также строящиеся атомные энергомощности в Турции, топливо для которых и должно было поступать из совместного российско-украинского предприятия.
После заявления компании «Ядерное топливо Украины» украинские СМИ наперебой сообщали об этом событии, однако не коснулись главного — собственно экономической стороны подобного сотрудничества. Дьявол, как известно, кроется в деталях, поэтому в данном случае возникает, как минимум, 2 закономерных вопроса: почему партнером украинской урановой промышленности решила стать именно французская компания Areva, и почему именно сейчас? Ответ на эти вопросы можно найти, проанализировав ситуацию в мировой ядерной промышленности и на международном рынке урановой руды.
В январе 2014г. Саудовская Аравия, планирующая диверсифицировать свою энергетическую промышленность за счет увеличения в своем энергобалансе доли именно атомной энергии, заключила соглашение с французскими компаниями атомной промышленности, цель которого — дальнейшее способствование по развитию атомной энергетики королевства (в планах саудитов построить 16 атомных энергоблоков в ближайшие 20 лет, при этом первый энергоблок планируют ввести в эксплуатацию уже в 2022г.); при этом одной из французских компаний явилась именно Areva. На рынке урановой руды наметились серьезные изменения. Главным поставщиком урановой руды и уранового концентрата является Россия — ее доля составляет 44% всего мирового рынка этой продукции.
Сейчас, на фоне эскалации геополитической ситуации вокруг Украины, в отношении России Западом введены санкции, которые, однако, не коснулись экспорта стратегических ресурсов, в том числе и урановой руды и уранового концентрата. Тем не менее, специалисты международной аналитической компании BMO Capital Markets не исключают возможность введения санкций в отношении экспортируемого Россией уранового концентрата — продукта обогащения урановой руды с добавленной стоимостью; однако при этом аналитики предупреждают, что сокращение поставок обогащенного сырья из России возымеет негативные последствия для импортеров, в том числе и на Западе, поскольку, во-первых, приведет к росту цен на урановую руду (из-за роста спроса на нее в виду отсутствия концентрата аналитики прогнозируют рост цен на урановую руду уже в 2025г.), а во-вторых, к дефициту самой урановой руды уже в 2018г., учитывая постепенное возвращение Японии к использованию своих АЭС, масштабное строительство АЭС в Китае и планы не только Саудовской Аравии, но и всех Персидских монархий по диверсификации своего энергобаланса за счет атомной энергии.
Ситуацию также усугубляют планы канадских провинций Новая Шотландия и Британская Колумбия заморозить все геологоразведовательные и горные работы в урановой промышленности из соображений экологической безопасности, а также заявление властей еще одной канадской провинции, Квебека, о продлении моратория на добычу урановой руды на своей территории. Кроме того, сама Areva переживает не лучший период: 26 мая завершились тяжелые переговоры компании с правительством Нигера (4-й в мире страной по запасам урановой руды), по результатам которых французы обязуются заморозить свой проект Imouraren как минимум на 5 лет (для справки: содержание урана в руде месторождения Imouraren — 0,066%, что практически не уступает показателям бедной украинской урановой руды).
Мало того, компания Areva имеет далеко не идеальную корпоративную историю: в настоящий момент ведется следствие по поводу сомнительной сделки в 2007 г. при покупке канадской добывающей компании UraMin.
Таким образом, интерес к Восточному ГОКу французской компании Areva, имеющей подмоченную репутацию, вызван необходимостью скорейшего аккумулирования уранодобывающих мощностей с целью подготовиться к росту цен на сырье в условиях возможного роста спроса на урановую руду, а также ее дефицита. С учетом вышеизложенного становятся понятными и планы французов в отношении Восточного ГОКа: в отличие от «агрессивного северного соседа», планировавшего производство непосредственно топлива для АЭС (продукции с очень высокой добавленной стоимостью), французская компания намерена эксплуатировать ГОК исключительно как сырьевой актив — планов по производству топливных тепловыделяющих сборок компания не озвучила.
Причина очень проста — технология производства топливных тепловыделяющих сборок для атомных реакторов французского производства отличается от технологии, применяемой в России. Проще говоря, «урановая» сделка с французской компанией Areva будет означать одно — технологическую деградацию — переход от производства высокотехнологической продукции к банальному экспорту сырья, хоть и стратегического. Кроме технологической деградации данный проект будет иметь негативные последствия для экономики Украины: поскольку французская сторона не заинтересована в получении продукции с добавленной стоимостью, это снизит поступления в бюджет Украины, и без того прохудившийся в последнее время.
