КВ был создан в конструкторском бюро Ленинградского Кировского завода (бывший Путиловский), но, как ни странно, был дважды связан с Украиной.
Во-первых, его создателями были главный конструктор завода Жозеф Котин и ведущий конструктор танка Николай Духов. Оба они — уроженцы Украины. Котин — из Павлограда на Днепропетровщине, а Духов — из Веприка на Сумщине.
Во-вторых, танку было дано имя наркома обороны Клима Ворошилова, который родился в Бахмутском уезде Екатеринославской губернии (сейчас — Донецкая область).
Непосредственным инициатором создания танка был начальник автобронетанкового управления РККА Дмитрий Павлов (в 1941 году командовал Западным фронтов в Белоруссии и был расстрелян за чудовищное поражение в приграничном сражении). Армии нужен был танк прорыва, имеющий противоснарядную броню. Имевшийся на вооружении пятибашенный Т-35 был конструкцией явно тупиковой.
В рамках проекта были разработаны два двухбашенных танка — СМК («Сергей Миронович Киров») и Т-100 с бронёй, достигающей 60 мм (у тяжелых Т-35 и средних Т-28 — до 30 мм). По легенде, модели этих машин изначально были трёхбашенными, но Иосиф Сталин заднюю башенку убрал и поинтересовался у конструкторов, сколько тонн он снял. Конструкторы намёк вождя поняли даже с опережением — не только убрали третьи башни, но даже и построили версию СМК с одной башней и укороченной ходовой частью, что повышало скорость и манёвренность танка.
Испытания этих машин, проведённые в полевых условиях — во время штурма «линии Маннергейма», — показали, что наилучшими характеристиками обладает именно КВ. Он и был принят на вооружение.
По мнению многих исследователей, эта машина была этапной для мирового танкостроения. В нём впервые были соединены четыре элемента.
Во-первых, на танк был установлен дизельный двигатель В-2К (позже вариант этого мотора установят на Т-34) мощностью 600 л.с. На СМК стоял обычный, бензиновый.
Дизель обладал рядом достоинств: приемистость, высокая мощность, относительная пожаробезопасность (американские моторы «Либерти» на танках БТ-2 полагалось запускать в присутствии пожарника), экономичность. Впрочем, главным достоинством, в условиях СССР перебивавшим все остальные, была возможность работать на низкокачественном топливе, которое производили технически отсталые советские заводы.
Во-вторых, танк имел мощную броню, достигавшую 75 мм, которая успешно сопротивлялась наиболее массовым противотанковым орудиям вероятных противников.
В-третьих, уникальная подвеска, особенно эффективная именно на тяжёлых танках, — торсионная. Торсионы — металлические прутья, работавшие на кручение. Их достоинством была не только эффективность как упругого элемента, но и то, что они занимали мало места в корпусе танка. Сейчас торсионная подвеска используется на танках повсеместно.
В-четвёртых, это мощное орудие универсального калибра во вращающейся башне. В иностранных тяжёлых танках (французские В-1 и В-2, английский «Черчилль») орудие главного калибра размещалось в корпусе и имело большие мёртвые зоны, а в башне размещалась вспомогательная мелкокалиберная пушка.
Впрочем, если быть до конца честным, то именно с вооружением-то у КВ не заладилось. Первоначально установленная в танк 76 мм пушка Л-11 была самым мощным из советских танковых орудий и вполне на уровне требований 1939 года. Но буквально тут же выяснилось, что для борьбы с финскими ДОТами она не годится, как не годится и для борьбы с перспективными немецкими танками (советская разведка правильно их характеристики определить не смогла, но то, что у немцев будут танки с более мощной бронёй, угадала правильно).
Предполагалось, что танк будет вооружён длинноствольной 76 мм пушкой, но её так и не разработали. В результате наиболее массовые модели КВ-1 и КВ-1с выпускались с пушкой, соответствующей Ф-34, стоявшей на Т-34. Вооружение тяжёлых и средних танков оказалось одинаковым. Более мощное орудие в штатную башню не помещалось.
Были предприняты попытки вооружить танк более мощной артсистемой в другой башне, но из них удалась только та, которую делали впопыхах — во время штурма «линии Маннергейма». В начале 1940 года был разработан КВ-2 со 152 мм гаубицей в огромной башне. Он выпускался серийно, хотя представлял собой, скорее, самоходное орудие и имел массу недостатков (даже при сравнительно небольшом наклоне тяжелая башня заклинивала).
К началу Великой Отечественной войны в войсках было около 500 танков КВ-1 и КВ-2. По идее, они превосходили все немецкие танки. Достаточно сказать, что даже наиболее мощные немецкие 50 мм противотанковые пушки Pak-38 пробивали броню КВ на дистанциях менее 500 метров (и то не в лоб). Действительно эффективными против КВ были только 88 мм зенитки Flak-18, применение которых против танков было скорее вынужденным.
Увы, перевес в ходе войны определяется не только миллиметрами брони. Танки должны были оказаться в нужное время в нужном месте, а этому мешали просчёты советского командования, низкая надёжность новых танков и неподготовленность экипажей. Например, механиков-водителей для 46-тонных КВ учили на танкетках Т-27, весивших 2,7 тонны (как ГАЗовский автобус «Баргузин»).
КВ действительно произвели на немцев огромное впечатление. Вот как описывал бой с участием КВ-2 советский танкист Григорий Пэнэжко:
«Навожу перекрестие на ребристую башню, нажимаю педаль спуска. Раздается гром выстрела. В поле зрения прицела вместо башни клубится облако дыма. "Что за наваждение? Куда же девался танк?— думаю я. — И почему так туга педаль? Гляжу под ноги — о ужас! Под педалью спуска застряла гильза снаряда. Значит, это не я стрелял?" Выглядываю из люка. На том месте, где стоял немецкий танк, дымится черное пятно и валяются исковерканные листы брони, а позади уверенно разворачивается вправо громадная башня нашего КВ. Вот, оказывается, кто стрелял! Тем временем КВ занялся очередной вражеской машиной. Выстрел, взрыв — и слетает еще одна башня, разваливается корпус. Из-за гребня раздается выстрел. Броня смельчака брызжет снопом искр, а снаряд рикошетом фурчит над нашими голосами. В ответ выстрел KB — и еще один тяжелый немецкий танк качнулся, присел и как будто крякнул от удивления…»
Пэнэжко, скорее всего, преувеличивает. Орудие КВ-2 обладало низкой скорострельностью и ещё более низкой точностью. Уничтожить за несколько минут три немецких танка он мог только при исключительно благоприятных условиях.
Но вот, например, знаменитый «рассейняйский танк» перекрыл снабжение боевой группы «Раус» 6-й танковой дивизии Вермахта в Прибалтике, фактически остановив наступление 4-й танковой группы Эриха Гёппнера. Для борьбы с ним пришлось выдвинуть несколько десятков немецких танков, неспособных нанести ему сколько-нибудь существенный ущерб, под прикрытием которых была развёрнута 88 мм зенитка.
В июле 1942 года в Челябинске была разработана «скоростная» версия танка. Низкая надёжность танка была связана во многом с тем, что рассчитывался он на 45 тонн, а реально их масса достигала 50. Путём снижения толщины брони удалось обеспечить массу 42,5 тонны. Танк был более скоростной (42 км/ч против 35 у КВ-1) и надёжный. Но вооружение осталось тем же.
Чтобы компенсировать отставание в этом пункте, на базе танка был разработан вооружённый мощной гаубицей-пушкой СУ-152 знаменитый «Зверобой». Но самоходка — не танк, орудие у неё размещено в неподвижной рубке.
Во время Курской битвы стало окончательно понятно, что время КВ прошло, — орудие позволяло бороться с новейшими «Тиграми» и «Пантерами» только с самых коротких дистанций, а броня не защищала от снарядов новых 75 мм противотанковых пушек.
Последним из серии «Ворошиловых» стал КВ-85, вооружённый 85 мм пушкой. После радикальной переработки ходовой части он превратился в ИС-1, а его модификация со 122 мм пушкой, ИС-2, штурмовала Берлин.
КВ так и остался в истории самым мощным танком предвоенного периода и начала войны. Всего их было выпущено свыше 5 тыс. штук. Сохранилось по настоящий момент порядка полутора десятков танков разных модификаций в музейных коллекциях и в виде памятников.
