Кто виноват? Как Янукович вел Украину в Евросоюз, а привел к госперевороту и войне
14:56 29.11.2023 (обновлено: 11:09 09.08.2024)
Даже спустя 10 лет после Евромайдана в массовом сознании господствует миф о некой "пророссийскости" Януковича и "Партии регионов", которая вызвала неодобрение националистических и проевропейских сил, а затем и государственный переворот. Но стоит последовательно рассмотреть реальные дела Януковича, как миф развеивается в прах
Нерешительный, без галстука и пиджака
Нерешительность Виктора Януковича, принцип ждать, когда все само собой рассосется, неоднократно мешала ему решать поставленные задачи и в итоге привела к печальному исходу.
В 2004 году, во время Оранжевого майдана, он отказался от борьбы, хотя имел на нее полное законное право. Пойдя на попятную, он допустил непредусмотренный украинским законодательством третий тур выборов и проиграл, по факту позволив совершить первый госпереворот в своей стране.
В 2004 году, во время Оранжевого майдана, он отказался от борьбы, хотя имел на нее полное законное право. Пойдя на попятную, он допустил непредусмотренный украинским законодательством третий тур выборов и проиграл, по факту позволив совершить первый госпереворот в своей стране.
В 2005 году вместо того, чтобы давить пришедшего к власти в результате госпереворота Виктора Ющенко, Янукович подписывает с ним «Меморандум», в результате которого Ющенко формирует кабинет министров во главе с Юрием Ехануровым. Взамен Ющенко вроде бы обещал прекратить уголовные преследования членов «Партии регионов».
В 2006 году «Партия регионов» побеждает на парламентских выборах, создает коалицию с СПУ и КПУ, Янукович становится премьер-министром и педалирует тему конституционной реформы — переход Украины от парламентско-президентской к парламентской форме государственного управления. Это позволило бы уменьшить влияние Ющенко.
Тот, опасаясь, что коалиция расширяется и может собрать конституционное большинство, совершает второй госпереворот — распускает Верховную раду, не имея для этого ни одного законного основания, и назначает выборы на май. Коалиция оспаривает указ в Конституционном суде и выводит людей на улицу. Ющенко тянет время, перенося выборы на конец июня, а тем временем меняет генпрокурора и двух судей КСУ. В этот момент у Партии регионов была несомненная выигрышная позиция — объявить роспуск парламента незаконным, как незаконными признать и действия по увольнению тех судей КС, которые могли выступить с инициативой признания действий президента незаконными.
То есть Партия регионов, тогда самая массовая и влиятельная политическая сила в стране, могла остановить этот госпереворот, совершенный главой государства (как бы это странно ни звучало), но не сделала этого.
Однако Янукович соглашается с досрочными парламентскими выборами, потеряв при этом лояльность соратников по коалиции — КПУ и СПУ. Этот очередной непоследовательный и нерешительный шаг Януковича в 2007 году приводит к его отставке с поста премьера и назначению Юлии Тимошенко.
В 2009 году, в очередной попытке справиться с Ющенко, Янукович предлагает создать широкую коалицию с Юлией Тимошенко, чтобы изменить Конституцию, избрать президента не прямым всенародным голосованием, а депутатами Верховной Рады, и продлить срок полномочий текущего парламента и местных советов. Ющенко назвал такие переговоры попыткой госпереворота (кто бы говорил), и Янукович снова пошел на попятную.
В 2010-м вроде бы успех. Януковича избирают президентом, кстати, с незначительным отрывом от его конкурента — Юлии Тимошенко. Но пройдет совсем немного времени, как нерешительность Януковича в последний раз сыграет фатальную роль, но уже не только в его судьбе, а в судьбе всей страны.
«Он вышел с тыльной двери в одной рубашке. Я никогда не видела его в одной рубашке, без галстука в рабочем кабинете! Он был бледный, как вот эта стена. Он садится и говорит: "Мне эта жизнь не нужна. Мне такая жизнь не нужна. Мне никто никогда не поверит, что я не повинен в этой смерти". Было видно, что этот человек близок к тому, чтобы покончить с собой», — позже рассказала член «Партии регионов» Анна Герман о реакции Януковича на первых погибших на Майдане.
Очень человечно, но, если бы президент повел себя жестко, как президент, глава государства, отвечающий за всю страну, эти смерти, то есть первых участников протестов, к которым, скорее всего, никакого отношения ни власть, ни правоохранители не имели места (что так и не было доказано после госпереворота уже послемайданными следователями), могли бы стать последними. Но не стали.
Евроинтегратор и враг олигархов
В сентябре 2006 года Янукович, будучи премьер-министром Украины, посетил с рабочим визитом Брюссель, где объявил о намерении «стремиться к вступлению в Евросоюз».
В 2009 году в интервью ВВС тогда уже кандидат в президенты Украины Янукович заявил: «Интеграция Украины в Европейский союз остается нашей стратегической целью».
В 2010 году Партия регионов в полном составе проголосовала за закон об основах внутренней и внешней политики, который закреплял в украинском законодательстве норму, предусматривающую конечную цель внешней политики Украины — интеграцию в Евросоюз.
Этим она и занималась вплоть до самого Евромайдана.
В августе 2013 года Янукович выступил на Дне независимости Украины, подтвердив, что «для Украины ассоциация с Европейским союзом должна стать важным стимулом для дальнейшего формирования современного европейского государства».
В конце того же месяца премьер Николай Азаров сказал, что Таможенный союз — это та реальность, с которой надо работать, но Украина будет входить в зону свободной торговли с ЕС.
«Курс Украины на евроинтеграцию неоспорим и никаким сомнениям не подлежит», — заявил Янукович 29 августа.
«Ассоциация с ЕС нужна не власти или оппозиции. Ассоциация нужна украинцам», — сказал он 3 сентября, а через пару недель добавил, что Украина готова к ноябрьскому подписанию Соглашения об ассоциации с ЕС.
В том же сентябре Янукович провел встречу с фракцией регионалов в кинотеатре «Звездный», чтобы убедить сомневающихся депутатов в «единственно правильном европейском курсе движения Украины». Сомнения в адекватности такого пути тогда выразил только директор запорожского авиазавода «Мотор Сич» Вячеслав Богуслаев (он говорил о несоответствии украинских предприятий техстандартам ЕС), на что Янукович ответил, что отмеченные риски изучались и «они не являются катастрофическими и угрожающими национальной безопасности». Ну и Нестор Шуфрич поинтересовался, не противоречит ли евроинтеграция сотрудничеству с Таможенным союзом. Президент сказал, что одно другому не мешает, хотя было совершенно очевидно, что это не так.
Октябрь 2013 прошел для «Партии регионов» под теми же евроинтеграционными лозунгами. Николай Азаров убеждал народ, что «не только нам нужна Европа, но и мы нужны Европейскому союзу», Владимир Олейник ругал оппозиционных депутатов за то, что они «исповедуют принцип политических неудачников» и хотят «заблокировать евроинтеграционный процесс», Анна Герман убеждала всех, что «провала евроинтеграции в Украине не будет», а Михаил Чечетов обещал довести «корабль "Украина" в гавань Европейского союза».
И только в ноябре риторика изменилась (почему — разберем дальше). При этом даже во время Майдана, в декабре 2013 года, Янукович умудрялся выдавать такое: «Этот курс, который закреплен на законодательном уровне, не изменится. Этот путь будет продолжен».
Конечно, отказ подписывать соглашение об ассоциации с Евросоюзом всех удивил. И дело не в том, что народ хотел в ЕС, а Янукович вел страну в ТС, а в том, что Янукович вел страну в ЕС, что было консенсусом политических элит и украинского правящего класса крупных собственников. И когда Янукович в который раз в своей политической карьере вдруг развернулся и пошел на попятную, украинский олигархат, заручившись поддержкой Запада, решил его валить.
Лавочник на посту президента
Из-за чрезмерно высокого кредитного процента украинских банков, в 2000-е годы основным источником (в отдельные годы более 70%) финансирования капитальных инвестиций в экономику Украины выступали собственные средства предприятий и организаций. Но собственных средств немодернизированных предприятий в бедной стране оказалось категорически недостаточно. Доказательство тому — степень износа основных фондов в целом – более 60%, в перерабатывающей промышленности — 76,4%.
Поэтому правительство Виктора Януковича обратилось к Международному валютному фонду (МВФ), который в июле 2010 года одобрил программу сотрудничества stand by для Украины на общую сумму более 15,5 млрд долларов.
Но после первых двух траншей на сумму более 3,4 млрд долларов Янукович заявил, что требования МВФ о повышении пенсионного возраста и повышении на 50% цен на газ для населения неприемлемы (по сравнению с сегодняшним днем коммунальные платежи при Януковиче были совершенно ничтожными). Сотрудничество Украины с МВФ прекратилось.
Однако вопрос инвестиций, особенно в условиях начавшегося в 2008 году всемирного экономического кризиса, от которого Украина очень сильно пострадала, оставался неизменным. Усугублял ситуацию и подписанный в 2009 году экс-премьером Юлией Тимошенко 10-летний газовый контракт с Россией, который, по словам Януковича, приносил Киеву порядка 6 млрд долларов убытков ежегодно.
С Россией нужно было договариваться.
Так, 21 апреля 2010 года в Харькове Янукович и тогдашний президент РФ Дмитрий Медведев подписали соглашение, согласно которому Россия снижала цену на газ и изымала из контракта пункт о штрафе при закупке Украиной меньше оговоренного объема взамен на продление срока пребывания российского Черноморского флота в Севастополе до 2042 года (при арендной плате в 100 млн долларов в год) с возможностью продлить срок еще на пять лет.
Инвестиционный ресурс, который Украина получала благодаря скидке, оценили примерно в 40 млрд долларов. Кроме того, в Харькове предварительно договорились и о других инвестициях со стороны России, особенно для развития приграничных регионов. Предполагалось, что РФ получит контрольный пакет акций в украинской Объединенной авиастроительной корпорации, производящей самолеты «Антонов», контракт на строительство двух энергоблоков Хмельницкой АЭС, а также будет инвестировать в металлургию, судостроение и другие высокотехнологичные отрасли. В случае выполнения эти соглашения дали бы серьезный толчок промышленному развитию Украины. И безусловно, могли стать серьезным препятствием к вооруженному конфликту.
Но проблема кроме экономического измерения имела и измерение политическое. Поэтому, хотя некоторое сотрудничество и наладилось, выровнялся торговый баланс, сильно вырос товарооборот между двумя странами и, самое главное, Украина наконец смогла сверстать бюджет, в полном объеме соглашения выполнены не были.
Дело в том, что к моменту подписания Харьковских соглашений, уже существовал Таможенный союз и логичным требованием России при усилении экономического взаимодействия с Украиной стало требование определиться — ТС или ЕС.
Защитные меры ТС действовали в отношении всех стран-не членов, но по факту выходило так, что Украина получала торгово-экономические преференции как член ТС, не будучи его членом. Открытие таможенных границ Украины с ЕС автоматически требовало выхода из зоны свободной торговли (ЗСТ) с СНГ и применения к Украине тех же пошлин, что и к ЕС.
Кроме того, наличие двусторонних международных соглашений Украины и России, которые Украина не собиралась расторгать, несмотря на выход из ЗСТ СНГ, могло создать для России ряд военно-политических, информационных, финансовых и других рисков. Курс правительства Януковича на евроинтеграцию, т. е. прежде всего на подписание соглашения о зоне свободной торговли с Евросоюзом, обнулял все выгоды Харьковских соглашений для России — таможенные барьеры ТС в отношении стран ЕС из-за Украины превратились бы в фикцию.
Второй проблемой Харьковских соглашений оказалась позиция украинских олигархов. Инвестиции — это, с одной стороны, хорошо, но, с другой стороны, они пророчили потерю ими контроля над украинским бизнесом (а в некоторых случаях, как с Одесским припортовым заводом и над государственными, которые неформально, без юридического оформления принадлежали, вернее работали в интересах украинских олигархов). Более сильный российский бизнес в рамках обычной конкуренции мог лишить украинский олигархат его положения.
Поэтому Янукович, как обычно, оказался в двойственном положении. Без более глубокой экономической (а значит, и политической) интеграции с Россией перспективы развития украинского государства становились призрачными, а на фоне ухудшения жизни можно было и потерять власть. С другой стороны, а зачем нужна Украина и политическая власть над ней, если деньги будут уходить российскому бизнесу?
Чтобы сохранить прибыльность украинских предприятий и спасти их от предполагавшегося поглощения российским бизнесом, жизненно необходимым был совсем дешевый газ. Началась «газовая война».
Шантажист — кто больше и быстрее заплатит
Янукович заявил, что цена на газ слишком высока даже с учетом скидок и, если ее еще не опустить, еле выживающие предприятия украинских олигархов можно будет просто кому-нибудь дарить. Во-первых, это неприемлемо (зачем тогда вообще нужна Украина?), а во-вторых, судьба украинских заводов в руках российских олигархов к тому времени уже была видна — в 2011 году Дерипаска, купивший в 2007 году Запорожский алюминиевый комбинат, заявил, что предприятие морально устарело, и заморозил производство.
Поэтому правительство Януковича решило пойти на шантаж. Тогдашний министр энергетики Украины Юрий Бойко заявил, что одним из способов ослабить зависимость Киева от поставок российского газа является добыча сланцевого газа, а премьер Николай Азаров объявил тендер на разработку украинских месторождений.
В январе 2011 года Янукович провел встречу с руководством британо-нидерландского нефтегазового концерна Shell и призвал начинать разработку сланцевого газа на территории Украины. В феврале был подписан Меморандум о сотрудничестве в сфере разведки запасов нетрадиционных углеводородов на территории Украины с американской компанией ExxonMobil. Затем эти же вопросы обсуждались с компанией Chevron.
В начале сентября с Shell заключили контракт на 800 млн долларов, а в конце сентября планировалось подписать соглашения с американскими Halliburton и ExxonMobil, французской Total и итальянской Eni. Впрочем, Газпром тоже мог участвовать, но на общих основаниях.
Однако реальная добыча сланцевого газа на Украине оказалась не такой простой, прежде всего, из-за высокой заселенности местностей, где залегают сланцы, а также из-за отсутствия профессиональных кадров и соответствующей инфраструктуры.
В 2012 году шантаж России продолжился — Янукович назвал «справедливую» цену на российский газ не выше 250 долларов (в тот момент цена составляла более 400 долларов).
В мае Украина провела тендер на заключение Соглашения о разделе продукции по Юзовскому (Харьковская и Донецкая области) и Олесскому (Львовская, Ивано-Франковская и Тернопольская области) месторождениям сланцевого газа. Победили Shell и Chevron.
К осени установили первую разведочную скважину на Юзовском месторождении и обнаружили газ в промышленных объемах. Азаров выразил надежду, что удастся добывать 10–15 млрд кубометров в год, а цену на российский газ назвал абсурдной.
Забавно, что против разработки сланцевого газа в то время, кроме КПУ, боролись и будущие застрельщики Евромайдана — «Свобода» (запрещено в РФ) и «Батькивщина». А еще забавнее, что «пророссийский» премьер Азаров назвал эти организации «российской агентурой».
«Вы будете встречаться с оппозицией и сможете задать вопрос: как объединились против правительственного проекта по разработке сланцевого газа антисемитская организация "Свобода", Коммунистическая партия, а также "Батькивщина" и "Фронт перемен". Пусть они вам объяснят, чьи интересы защищают. На словах — против России, с другой стороны, являются, по сути, агентами Российской Федерации», — заявил он.
Но время шло, реальная добыча сланцевого газа все никак не начиналась, а у Украины истощались золотовалютные резервы, гривна начала резко падать, денег для выполнения социальных обязательств перед населением не оставалось, а до выборов — чуть больше года. Нужны были деньги, чтобы продержаться, а взять их, кроме как у России, Янукович нигде не мог.
Точнее, мог у МВФ, но там требовали взамен кредита проводить неолиберальные реформы — снижать пенсионный возраст и повышать тарифы на коммуналку. Деньги на таких условиях Януковичу были не нужны, поскольку его задачей как раз было удержать социальную сферу, чтобы переизбраться. Итак, оставалась только Россия или еще... ЕС.
Возникала вилка. В которой у Януковича не было выбора. Нужны деньги (более 15 млрд долларов), чтобы удержать социалку (пенсии, стипендии, социальные выплаты и т. д.) до очередных президентских выборов. Деньги могли дать или ЕС, или РФ. Нужно было выждать, устроив потенциальным кредиторам гонки.
И Янукович на встрече в Вильнюсе, подтвердив намерение подписать соглашение об ассоциации с ЕС, потребовал взамен кредит от ЕС, пересмотр торговых ограничений на импорт украинской продукции, участие ЕС в реконструкции украинской газотранспортной системы и отказ стран — членов ЕС от участия в проектах по строительству систем транспортировки газа в обход Украины, а также урегулирование проблем и противоречий с Россией и другими странами Таможенного союза.
Для ЕС такие требования были неприемлемы. Янукович тем не менее, понимая свое (вернее, Украины) положение в Европе, пошел дальше.
Не получив таких гарантий, Янукович отложил подписание договора об ассоциации до весны будущего, 2014 года. И в тоже время заявил, что ассоциация с ЕС приведет к сворачиванию товарооборота с Россией и разрушению украинской промышленности (что было правдой и уже после госпереворота и ухода Януковича в политическое небытие подтвердилось полностью).
В итоге Янукович сделал, как ему тогда казалось, самый правильный шаг: предпочел вступлению в ЕС вхождение в Таможенный союз с РФ. И при этом получил гарантии от России на заем в 15 млрд долларов (несколькими траншами, притом первые 3 млрд сразу) и 33% скидку на поставки природного газа. Такой договор решал все его экономические проблемы.
Но политические усугублял. Ведь почти полтора года сам Янукович и его правительство убеждали население Украины в том, что страна имеет безальтернативное европейское будущее с ЕС — евроинтеграция уже сидела в головах людей, а украинские олигархи слишком боялись российских конкурентов, чтобы позволить вот так просто сойти с проторенной годами европейской дороги.
Обманщик, ставший могильщиком
Пятый пункт предвыборной программы Януковича на президентских выборах 2010 года гласил: «Два языка — одна страна!» В программе содержалось обещание: «Выступаю за придание русскому языку статуса второго государственного». Именно русский, русскоязычный и пророссийский электорат Юго-Востока Украины привел Януковича к власти и надеялся, что новый президент наконец-то выполнит то, что обещали, но не сделали ни Кравчук, ни Кучма.
Надеждам не суждено было сбыться. Все четыре года, которые Янукович находился на посту президента, «Партия регионов» в Верховной раде не позволяла выдвинуть соответствующий законопроект на том основании, что якобы у нее не хватает простого конституционного большинства в 226 депутатов. Но это была ложь, поскольку для принятия других законом голосов хватало. Да и попытки провести этот закон о втором госязыке не предпринимались, что свидетельствует о двойственной позиции в этом вопросе самого Януковича.
Вместо этого парламентарии приняли т. н. закон Колесниченко — Кивалова, или Закон «Об основах государственной языковой политики № 5029-VI». В августе 2012 года он вступил в силу. Закон гарантирует использование на Украине «региональных языков», то есть языков, которые считают родными более 10% населения соответствующего региона (в т. ч. города, села или поселка). В пределах такого региона региональный язык может использоваться наравне с государственным украинским языком.
Еще в 2006 году Украина ратифицировала Европейскую хартию региональных языков или языков меньшинств, которая позволяет использовать русский язык во всех сферах общественной жизни в регионах, где русские составляют более 20% населения. Это, кстати, выглядело как ухудшение статуса русского языка по сравнению с имевшимися на тот момент национальными законодательными актами.
В декабре 2011 года Конституционный суд разрешил использовать в судах наравне с государственным языки национальных меньшинств, в том числе русский.
В результате принятия закона Колесниченко — Кивалова русский язык стал пользоваться защитой как региональный на тех территориях Украины, где количество его носителей превысило 10%, т. е. закон стал улучшенной версией Хартии, но не более того.
По факту только 13 из 27 областей Украины смогли получить региональный статус для русского языка, а множество горсоветов просто отказались выполнять закон.
Например, в сентябре 2012 года киевский мэр-регионал Александр Попов заявил, что «в Киеве не может быть дискуссий по поводу признания русского языка региональным», а лидер «Партии регионов» в Киевском горсовете Алексей Омельяненко заявил, что «предпосылок для предоставления статуса регионального русскому языку в Киеве нет». Это притом что тогда более 25% киевлян (сильно больше законных 10%) назвали родным языком русский, а русскоязычных точно было большинство населения города.
Дошло даже до того, что автор закона Вадим Колесниченко заявил, что выполнение принятой нормы саботируют Кабмин Украины, т. е. та же «Партия регионов».
Приговор бессмысленному закону Колесниченко — Кивалова вынес в марте 2013 года председатель Верховного Совета Крыма Владимир Константинов. Он сказал, что Конституция защищает русский язык сильнее, чем данный закон.
По сути, Янукович, бывший тогда президентом, предал своих избирателей, большинство из которых хотели иметь русский язык не в регионе своего проживания, они и так на нем там общались, а по всей Украине, то есть вторым государственным. Но именно «Партия регионов» (как видно из приведенных примеров), которую возглавлял Янукович, не сделал этого.
По сути, не сделав русский язык вторым государственным, Янукович заложил (даже если не хотел этого) мину под все русскоязычное население Украины, что совершенно очевидно сегодня. Саму идею добивали другие, но начал этот процесс Виктор Фёдорович.
Спонсор украинских нацистов
Автор языкового закона Вадим Колесниченко вспоминал, как в конце президентского срока ультраправого Ющенко, ему с помощью СБУ удалось сорвать три рок-фестиваля, на которых должны были собраться неонацисты из Европы, России и Украины. СБУ просто запрещала мероприятия на основании того, что они противоречат украинскому законодательству. Зато после 2010 года, когда президентом был уже Янукович, из четырех подобных фестивалей удалось предотвратить только один.
Сегодня ни для кого не секрет, что политтехнологи Януковича (его предвыборным штабом до самого Майдана руководил американский специалист Пол Манафорт, который работал с Рейганом, Бушем-старшим, а потом — с Сергеем Левочкиным и Дональдом Трампом (а после этого за неуплату налогов с гонораров, полученных от Януковича, попавший в США в тюрьму) выстроили его предвыборную кампанию на второй срок на противостоянии Януковича и «Партии регионов» праворадикальным организациям. Концепция, разработанная Манафортом для Януковича была простой и понятной: либо к власти приходит он (Янукович), либо его противник (ультранационалист Тягнибок). Радикальные политики в тот момент (2012-й — начало 2013 года) населению были еще ненавистны и, прямо скажем, непонятны, более того бандеровцы вызывали в тот момент у большинства категорическое неприятие. Механистически схема выглядела просто и логично, но в общественных отношениях, в психологии масс нет ничего механистичного.
Вытащив маргинальную западноукраинскую и ныне запрещенную в РФ партию «Свобода» в парламент, а следовательно, в центральные СМИ, администрация Януковича сделала так, что бандеровцы перестали быть маргинальными. Они стали законной частью политического пейзажа Украины. Мало того, ультраправый популизм в той своей части, которая связана с критикой коррупции, олигархии, приватизации госсобственности, деградации культуры и т. д. вполне ложилась на представления широких народных масс о власти вообще и о власти Януковича в частности. Ведь праворадикалы не врут: все действительно плохо, осталось лишь найти, кто виноват.
Вторая ошибка администрации Януковича в попытке управлять бандеровцами состояла в том, что ими уже давно управляли, но структуры гораздо более сильные и влиятельные — правительства и правительственные фонды Канады и США. Штурмовиков Евромайдана тренировали в венгерских, польских, словацких и западноукраинских лагерях для скаутов к тому времени уже лет пятнадцать. Соответственно, дети и подростки, которых возили туда в 2000-х на западные гранты, к моменту Майдана превратились во взрослых, идеологически обработанных и физически обученных молодых людей.
Оставалось лишь дать им «зеленый свет» внутри Украины. Это сделал Янукович в надежде на то, что они невольно помогут ему переизбраться. Но у них и у их реальных кураторов были совсем другие планы. В Киеве и других городах начали проходить массовые «бандеровские марши» и факельные шествия, а протестовавшим против такого антифашистским активистам не то чтобы выкручивали руки, но и помощи никакой не оказывали. «Нужна стабильность, не провоцируйте, это просто субкультура, они не опасны, не будьте такими же маргиналами», — примерно так говорили чиновники-регионалы тем, кто пытался поднимать вопрос о нависшей над Украиной фашистской угрозе.
Ясное дело, кто победит в уличном противостоянии, если у одних — западные деньги и внутренний админресурс, а у других — ничего, кроме энтузиазма. Про мифическую российскую помощь даже говорить не хочется, вспоминая сакраментальную фразу «зачем платить блогерам за сайты?»
Известный исследователь праворадикализма Андреас Умланд в выпущенной в 2021 году статье Unexpected Friendships: Cooperation of Ukrainian Ultra-Nationalistswith Russian and Pro-Kremlin Actors показывает, как «Партия регионов» привела «Свободу» к ее лучшим результатам на выборах в 2012 году — 10,44% голосов (в Киеве больше 17%) и 37 мест из 450 в Верховной раде.
Для Умланда парадоксом является то, что «пророссийский» Янукович налаживал контакты с предельно антироссийскими организациями и группировками, но парадокс, как мы видим, разрешается просто — Янукович никогда не был «пророссийским» деятелем, а «Свобода» оказалась одной из тех организаций, которая снесла его во время Майдана, по-своему отплатив за введение в политическое поле. Кстати, больше такого успеха, как при Януковиче, у «Свободы» никогда не будет после него. «Свобода» сегодня существует на уровне нескольких западноукраинских регионов. В большую политику ей путь заказан.
Выводы
Миф о «пророссийском» Януковиче развенчивается при чуть более внимательном рассмотрении его политической карьеры:
- —нерешительность и двусмысленные поступки в особо острых моментах борьбы с прозападными силами;
- —упорная евроинтеграция, от которой он не посмел решительно отказаться даже во время Майдана;
- —попытки одновременно сохранить социалку для населения и не обидеть олигархов, приведшие к тому, что его возненавидели и население, и олигархи;
- —газовый шантаж России — той единственной силы, которая могла бы помочь ему удержаться у власти;
- —обман ожиданий своего русского и русскоязычного электората;
- —заигрывание с радикально антироссийскими ультраправыми организациями;
- —и наконец, отсутствие решительности в дни Майдана, Янукович, боясь потерять отношения с Западом, откровенно валившим его с президентской должности, так и не дал команду на разгон Евромайдана;
- —в результате произошел в 2014-м году госпереворот, а в феврале 2022-го началась спецоперация России по демилитаризации и денацификации Украины.
