https://ukraina.ru/20230920/1049560632.html
Особое мнение, или Сколько килограммов патриотизма вам нужно
Особое мнение, или Сколько килограммов патриотизма вам нужно - 20.09.2023 Украина.ру
Особое мнение, или Сколько килограммов патриотизма вам нужно
Общественную истерику и охоту на ведьм создают медийщики. Общественная истерика и охота на ведьм приводят к правовому нигилизму, неправосудным решениям и несправедливости. Общественная истерика, формально направленная на защиту государства, разрушает государство. Перед нами — страшный пример Украины. Но куда придем мы, если не успокоимся?
2023-09-20T14:52
2023-09-20T14:52
2023-09-20T16:03
украина
россия
патриотизм
сво
свобода слова
гражданские свободы
репрессии
мнения
/html/head/meta[@name='og:title']/@content
/html/head/meta[@name='og:description']/@content
https://cdnn1.ukraina.ru/img/07e7/09/14/1049561272_0:92:3072:1820_1920x0_80_0_0_8aac812fb9a23b4a393de74a05384f0f.jpg
Зачистка тыловВесной 2022 года, когда я еще находился в Запорожье, с телефона знакомого экс-антимайдановца Сергея в одном из мессенджеров мне пришло странное сообщение. От его имени был создан чат для нескольких десятков человек из своих контактов. Он предлагал собирать информацию о праворадикалах в свете идущего российского наступления: «Ну что, скоро будем мочить бандеровцев? Присылайте информацию». Сразу стало понятно, что у Сережи беда. Во-первых, он никогда не выражался в таком ключе, в каком велась та переписка, во-вторых, это выглядело как провокация. Провокацией это и было. Люди стали быстро отписываться от этого чата. Позже через знакомых стало известно, что в те дни парня похитили сотрудники СБУ, отобрали технику и деньги и до глубокой ночи жестоко били. «Контора» зачищала тылы — похищая, избивая, запугивая и провоцируя. Грабили то ли из-за представившихся невиданных возможностей, то ли перед лицом неизвестности на всякий случай, то ли по привычке.Да, понятно, что спецслужбы любого государства защищают государство, каким бы оно ни было. Но зачем предотвращать преступления, если можно пройти рейдом по «пророссийским» на карандаше и посмотреть, за что их можно прихватить? Георгиевские ленты, неосторожно высказанное в переписке мнение, неправильные подписки в соцсетях, завалявшиеся после поездок в квартире рубли, контакты родных в России в телефоне — все, что еще недавно было нормальным для всей Украины, теперь черная метка.А еще проще предложить «пророссийским» сотрудничество «на благо России» от лица неких активистов или сотрудников российских спецслужб. Ведь если кто-то поведется, то это, во-первых, предотвращенное преступление против национальной безопасности (которого без провокационных действий украинских спецслужб могло и не быть), а во-вторых, раскрытое дело с идеальной доказательной базой. Ну и тылы, опять же, зачищены.Преступления без ущербаЕще относительно недавно аресты людей за преступления, которые они, вероятно, совершат в будущем, были показаны режиссером Стивеном Спилбергом в фантастическом фильме «Особое мнение» как антиутопия, система, в которой жить нельзя. Сегодня это никакая не фантастика и граждане Украины живут именно в таком мире. Естественно, те, у кого нет «особого мнения», спят спокойно и часто даже не подозревают, что происходит с их соседями, у которых таковое есть. Но немецкий обыватель после разгрома гитлеровского государства ведь тоже искренне удивлялся раскрывшейся информации о проделках СС и Гестапо, был уверен, что его еврейские соседи просто куда-то уехали, а так они же всегда душа в душу жили и вообще, евреи — замечательные люди.Фантазия СБУ пострашнее, чем у Спилберга. В фильме изобрели систему считывания мыслей, которая сигнализировала полиции, если кто-то задумает совершить преступление. СБУ «считывает» мысли через старые наработки (все бывшие антимайдановцы и их родственники, все бывшие члены запрещенных ныне оппозиционных партий, все бывшие журналисты запрещенных ныне оппозиционных СМИ «на карандаше») и широко поставленную и цифровизированную организацию доносов типа бота «єВорог». А для общественной нормализации массовых преследований за взгляды и мнения есть пресс-служба СБУ, которая после каждого задержания сообщает, что взяли «коллаборанта», который сотрудничал с российскими спецслужбами. Народ же думает, что раз именно коллаборанта схватили (про презумпцию невиновности и незаконность объявления кого бы то ни было преступником без соответствующего решения суда состояние массовой истерии не позволяет вспомнить), значит так и надо.Во многих нынешних делах политических заключенных на Украине фигурирует некий сотрудник ФСБ (а иногда еще проще — «лицо, знакомое с сотрудником ФСБ»), которому обвиняемые якобы передавали информацию о передвижениях техники, о мобилизации или настроениях в обществе. Такие дела СБУ квалифицирует часто как 111 статью УК Украины — госизмена, либо как статью 114-2 — несанкционированное распространение информации о направлении, перемещении оружия, вооружения и боевых припасов в Украину, движении, перемещении или размещении ВСУ, совершенное в условиях военного или чрезвычайного положения. В 100% прочитанных мной приговоров по этим статьям нет ни причиненного ущерба, ни пострадавших, хотя обвинение всегда заявляет, что данные передаются для наведения российских ракет. Так кому и зачем они передаются на самом деле?Не ваше собачье делоЧаще всего нормальной юридической защиты у обвиняемых нет, дела в большинстве случаев не рассматриваются, а заключенных склоняют к признанию вины под давлением либо обещая обмен. Иногда самооговор выбивают угрозой конфискации имущества и человек идет на 10–15 лет в тюрьму, лишь бы у его родных не забрали жилье, как, например, в деле харьковчанина Сергея Шапошникова.А раз дела не рассматриваются, то и не ведется юридическая борьба и не исследуется доказательная база. Это значит, что в материалы дела можно вкладывать любую ерунду, которая при тщательном судебном рассмотрении ерундой бы и оказалась. Но рассмотрения, как правило, нет.Одно из исключений, когда доказательства исследовались — случай схваченной в Бахмуте несовершеннолетней Насти Глущенко, получившей на Украине 9 лет по обвинению в передаче данных про ВСУ очередному «эфэсбэшнику». В ее деле принадлежность ее интернет-собеседника к спецслужбам РФ доказывалась никем не верифицированными данными сайта «Миротворец» (запрещен в РФ) и показаниями сотрудников СБУ, ссылающимися на гостайну. В деле врача из Черкасс Анатолия Ильина личность сотрудника ФСБ вообще не была установлена и следствие даже не попыталось объяснить, откуда оно знает, что человек, с которым переписывался Ильин, был именно эфэсбэшником. Знаем, и все, а как узнали — гостайна и не ваше собачье дело. Вы что, за предателей заступаетесь? Может тогда и среди ваших знакомых найти сотрудников ФСБ? Мы можем. Так из дела харьковчанки Дарьи Крыгиной с помощью давления турбопатриотов в спайке с СБУ выбили судью, которая назначила девушке залог. После этого Дарью вернули в СИЗО, а потом быстренько дали 11 лет. А слишком хорошо работавшего адвоката, правозащитника Александра Косторного и оппозиционного политика Инны Иваночко, которых держат в застенках во Львове, прихватили на якобы получении денег для взятки судье. Теперь готового бороться адвоката у обвиняемых нет.Патриотизм на развесЯ никогда не забуду, как судья Запорожского апелляционного суда, который оставил в силе приговор о моей невиновности, закрыв заседание, попросил присутствующих задержаться еще на пару минут. Он хотел высказать «особое мнение».— Слушайте, вы действительно участвовали в донецком референдуме? — с хитрецой спросил он у меня.— Ваша честь, ну я же в городе Запорожье прописан, — улыбнулся я во все тридцать два зуба.— Ну, — вздохнул он, — мы не можем уголовно карать за недостаток патриотизма.Могут, мы это знаем. Но тот конкретный судья в тот конкретный момент оказался честным человеком, а присутствие на процессе международных наблюдателей помогло ему честно поступить. Действительно, демократическое государство не требует от гражданина быть патриотом. Оно поощряет такую позицию, но не определяет ее как обязательную. Гражданин должен лишь не нарушать законы — это все. Однако в «особом мнении» судьи, как сейчас любят говорить, заложена бомба. Заложена в одном слове — «недостаток». А что такое «достаток»? Сколько килограммов или литров патриотизма должно быть в человеке, чтобы его хотя бы не травило так называемое политизированное меньшинство? Какой мерой мерить и кто будет ее определять? И правомерно ли смешивать понятия патриотизм и лояльность конкретному правительству? А если правительство, как на Украине, проводит политику дискриминации и этноцида, является ли лояльный ему человек патриотом или это должно называться как-то иначе?
украина
россия
Украина.ру
editors@ukraina.ru
+7 495 645 66 01
ФГУП МИА «Россия сегодня»
2023
Павел Волков
https://cdnn1.ukraina.ru/img/07e7/04/1b/1045733135_363:5:900:542_100x100_80_0_0_8d075e3ad6071fd31d6365e213903de4.jpg
Павел Волков
https://cdnn1.ukraina.ru/img/07e7/04/1b/1045733135_363:5:900:542_100x100_80_0_0_8d075e3ad6071fd31d6365e213903de4.jpg
Новости
ru-RU
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/
Украина.ру
editors@ukraina.ru
+7 495 645 66 01
ФГУП МИА «Россия сегодня»
Украина.ру
editors@ukraina.ru
+7 495 645 66 01
ФГУП МИА «Россия сегодня»
Павел Волков
https://cdnn1.ukraina.ru/img/07e7/04/1b/1045733135_363:5:900:542_100x100_80_0_0_8d075e3ad6071fd31d6365e213903de4.jpg
украина, россия, патриотизм, сво, свобода слова, гражданские свободы, репрессии, мнения
Особое мнение, или Сколько килограммов патриотизма вам нужно
14:52 20.09.2023 (обновлено: 16:03 20.09.2023) Общественную истерику и охоту на ведьм создают медийщики. Общественная истерика и охота на ведьм приводят к правовому нигилизму, неправосудным решениям и несправедливости. Общественная истерика, формально направленная на защиту государства, разрушает государство. Перед нами — страшный пример Украины. Но куда придем мы, если не успокоимся?
Весной 2022 года, когда я еще находился в Запорожье, с телефона знакомого экс-антимайдановца Сергея в одном из мессенджеров мне пришло странное сообщение. От его имени был создан чат для нескольких десятков человек из своих контактов. Он предлагал собирать информацию о праворадикалах в свете идущего российского наступления: «Ну что, скоро будем мочить бандеровцев? Присылайте информацию».
Сразу стало понятно, что у Сережи беда. Во-первых, он никогда не выражался в таком ключе, в каком велась та переписка, во-вторых, это выглядело как провокация. Провокацией это и было.
Люди стали быстро отписываться от этого чата. Позже через знакомых стало известно, что в те дни парня похитили сотрудники СБУ, отобрали технику и деньги и до глубокой ночи жестоко били.
«Контора» зачищала тылы — похищая, избивая, запугивая и провоцируя. Грабили то ли из-за представившихся невиданных возможностей, то ли перед лицом неизвестности на всякий случай, то ли по привычке.
Да, понятно, что спецслужбы любого государства защищают государство, каким бы оно ни было. Но зачем предотвращать преступления, если можно пройти рейдом по «пророссийским» на карандаше и посмотреть, за что их можно прихватить?
Георгиевские ленты, неосторожно высказанное в переписке мнение, неправильные подписки в соцсетях, завалявшиеся после поездок в квартире рубли, контакты родных в России в телефоне — все, что еще недавно было нормальным для всей Украины, теперь черная метка.
А еще проще предложить «пророссийским» сотрудничество «на благо России» от лица неких активистов или сотрудников российских спецслужб. Ведь если кто-то поведется, то это, во-первых, предотвращенное преступление против национальной безопасности (которого без провокационных действий украинских спецслужб могло и не быть), а во-вторых, раскрытое дело с идеальной доказательной базой.
Ну и тылы, опять же, зачищены.
Еще относительно недавно аресты людей за преступления, которые они, вероятно, совершат в будущем, были показаны режиссером Стивеном Спилбергом в фантастическом фильме «Особое мнение» как антиутопия, система, в которой жить нельзя.
Сегодня это никакая не фантастика и граждане Украины живут именно в таком мире. Естественно, те, у кого нет «особого мнения», спят спокойно и часто даже не подозревают, что происходит с их соседями, у которых таковое есть.
Но немецкий обыватель после разгрома гитлеровского государства ведь тоже искренне удивлялся раскрывшейся информации о проделках СС и Гестапо, был уверен, что его еврейские соседи просто куда-то уехали, а так они же всегда душа в душу жили и вообще, евреи — замечательные люди.
Фантазия СБУ пострашнее, чем у Спилберга. В фильме изобрели систему считывания мыслей, которая сигнализировала полиции, если кто-то задумает совершить преступление.
СБУ «считывает» мысли через старые наработки (все бывшие антимайдановцы и их родственники, все бывшие члены запрещенных ныне оппозиционных партий, все бывшие журналисты запрещенных ныне оппозиционных СМИ «на карандаше») и широко поставленную и цифровизированную организацию доносов типа бота «єВорог».
А для общественной нормализации массовых преследований за взгляды и мнения есть пресс-служба СБУ, которая после каждого задержания сообщает, что взяли «коллаборанта», который сотрудничал с российскими спецслужбами.
Народ же думает, что раз именно коллаборанта схватили (про презумпцию невиновности и незаконность объявления кого бы то ни было преступником без соответствующего решения суда состояние массовой истерии не позволяет вспомнить), значит так и надо.
Во многих нынешних делах политических заключенных на Украине фигурирует некий сотрудник ФСБ (а иногда еще проще — «лицо, знакомое с сотрудником ФСБ»), которому обвиняемые якобы передавали информацию о передвижениях техники, о мобилизации или настроениях в обществе.
Такие дела СБУ квалифицирует часто как 111 статью УК Украины — госизмена, либо как статью 114-2 — несанкционированное распространение информации о направлении, перемещении оружия, вооружения и боевых припасов в Украину, движении, перемещении или размещении ВСУ, совершенное в условиях военного или чрезвычайного положения.
В 100% прочитанных мной приговоров по этим статьям нет ни причиненного ущерба, ни пострадавших, хотя обвинение всегда заявляет, что данные передаются для наведения российских ракет. Так кому и зачем они передаются на самом деле?
Чаще всего нормальной юридической защиты у обвиняемых нет, дела в большинстве случаев не рассматриваются, а заключенных склоняют к признанию вины под давлением либо обещая обмен.
Иногда самооговор выбивают угрозой конфискации имущества и человек идет на 10–15 лет в тюрьму, лишь бы у его родных не забрали жилье, как, например, в деле харьковчанина Сергея Шапошникова.
А раз дела не рассматриваются, то и не ведется юридическая борьба и не исследуется доказательная база. Это значит, что в материалы дела можно вкладывать любую ерунду, которая при тщательном судебном рассмотрении ерундой бы и оказалась.
Но рассмотрения, как правило, нет.
Одно из исключений, когда доказательства исследовались — случай схваченной в Бахмуте несовершеннолетней Насти Глущенко, получившей на Украине 9 лет по обвинению в передаче данных про ВСУ очередному «эфэсбэшнику».
В ее деле принадлежность ее интернет-собеседника к спецслужбам РФ доказывалась никем не верифицированными данными сайта «Миротворец» (запрещен в РФ) и показаниями сотрудников СБУ, ссылающимися на гостайну.
В деле врача из Черкасс Анатолия Ильина личность сотрудника ФСБ вообще не была установлена и следствие даже не попыталось объяснить, откуда оно знает, что человек, с которым переписывался Ильин, был именно эфэсбэшником. Знаем, и все, а как узнали — гостайна и не ваше собачье дело. Вы что, за предателей заступаетесь? Может тогда и среди ваших знакомых найти сотрудников ФСБ? Мы можем.
Так из дела харьковчанки Дарьи Крыгиной с помощью давления турбопатриотов в спайке с СБУ выбили судью, которая назначила девушке залог. После этого Дарью вернули в СИЗО, а потом быстренько дали 11 лет.
А слишком хорошо работавшего адвоката, правозащитника Александра Косторного и оппозиционного политика Инны Иваночко, которых держат в застенках во Львове, прихватили на якобы получении денег для взятки судье. Теперь готового бороться адвоката у обвиняемых нет.
Я никогда не забуду, как судья Запорожского апелляционного суда, который оставил в силе приговор о моей невиновности, закрыв заседание, попросил присутствующих задержаться еще на пару минут. Он хотел высказать «особое мнение».
— Слушайте, вы действительно участвовали в донецком референдуме? — с хитрецой спросил он у меня.
— Ваша честь, ну я же в городе Запорожье прописан, — улыбнулся я во все тридцать два зуба.
— Ну, — вздохнул он, — мы не можем уголовно карать за недостаток патриотизма.
Могут, мы это знаем. Но тот конкретный судья в тот конкретный момент оказался честным человеком, а присутствие на процессе международных наблюдателей помогло ему честно поступить.
Действительно, демократическое государство не требует от гражданина быть патриотом. Оно поощряет такую позицию, но не определяет ее как обязательную. Гражданин должен лишь не нарушать законы — это все.
Однако в «особом мнении» судьи, как сейчас любят говорить, заложена бомба. Заложена в одном слове — «недостаток». А что такое «достаток»? Сколько килограммов или литров патриотизма должно быть в человеке, чтобы его хотя бы не травило так называемое политизированное меньшинство? Какой мерой мерить и кто будет ее определять?
И правомерно ли смешивать понятия патриотизм и лояльность конкретному правительству? А если правительство, как на Украине, проводит политику дискриминации и этноцида, является ли лояльный ему человек патриотом или это должно называться как-то иначе?
