https://ukraina.ru/20220929/1039154577.html
При каких условиях возможны переговоры России с Украиной или Америкой — Дмитрий Дробницкий
При каких условиях возможны переговоры России с Украиной или Америкой — Дмитрий Дробницкий - 27.06.2023 Украина.ру
При каких условиях возможны переговоры России с Украиной или Америкой — Дмитрий Дробницкий
Украина.ру, 27.06.2023
2022-09-29T09:33
2022-09-29T09:33
2023-06-27T10:45
дмитрий дробницкий
интервью
россия
украина
переговоры
сша
запад
референдум
/html/head/meta[@name='og:title']/@content
/html/head/meta[@name='og:description']/@content
https://cdnn1.ukraina.ru/img/07e6/07/12/1036522224_47:31:837:476_1920x0_80_0_0_4beeffab1730c102d2a9e2a87ceefecb.jpg
Когда и при каких условиях Запад будет готов обсуждать новые правила геополитики, рассказал политолог-американист Дмитрий Дробницкий в интервью Украина.ру.— Дмитрий Олегович, после вхождения 4 областей Украины в состав РФ ситуация на западе России меняется, если возможны переговоры Россия и Украины или же России и США по украинскому вопросу, то на каких новых условиях?— Я не знаю, какие планы в этом отношении у руководства страны, никому не сказали, что будет по этому поводу. Мое личное мнение известно: пока существует государственность и эта политическая идея «политического украинства», которая существует сто с лишним лет примерно, которую мы и сейчас видим с некоторыми вариациями, спокойствия не будет.И не будет уверенности, что этот плацдарм не будет использоваться несколько усеченным Западом, коим он будет через несколько лет. Но тем не менее какие-то ресурсы у него в руках останутся, он будет продолжать использовать этот плацдарм, чтобы каким-то образом тыкать в Россию и так далее.Плюс пока эта государственность не ликвидирована, будет продолжаться разговор, что территории аннексированы, что надо вернуть кому-то, пока субъект есть — можно говорить.Я для примера могу сказать, что в свое время США и многие западные страны вообще не признавали вхождение Прибалтики в Советский Союз, но эти разговоры на политических мероприятиях не мешало признавать это де-факто. И это было де-факто территорией СССР, потому что поглотили полностью.Почему говорили об отдельных республиках, почему это постоянно существовало, как отдельный фактор? Одна из причин то, что в рамках союза даже признавалось, что у республики есть право на выход из СССР. Если бы этого не было, если бы это было не в виде союзных республик… Эта форма вообще породила много проблем в свое время. Но об этом Путин хорошо говорил в декабре. Если б этого не было — таких разговоров бы не было вообще.Тем не менее, поскольку они были поглощены полностью и отсутствовал субъект, который мог напрямую вести свою политику с США или еще с кем-то, то все де-факто признавали. Говорили, что никогда не признают. Ну и что? Все равно это считалось территорией Союза.Какие планы конкретно на пару лет? Возможно, в сложившейся ситуации это станет неким фронтиром, который со временем будет двигаться дальше, этого никто не знает. Это будет зависеть от развития событий. Я не думаю, что кто-то может дать ответ, что будет. Но некоторые планы понятны: раз территории входят в состав РФ, то должна быть обеспечена безопасность, это понятно.— На саммите ШОС в Самарканде Путин сказал, что раз Украина разговаривать не хочет, то и не нужно. То есть он намекает, что он готов?— Интерпретация слов Путина не самый большой мой конек и не думаю, что это конек хоть кого-нибудь. Когда он говорит прямо: «В сортире замочим», или: «От мертвого осла уши они получат», так и бывает. Но когда речь идет о каких-то намеках, это всегда некое пространство, некая пауза, такой пас, чтобы посмотреть, что будут делать остальные. Поэтому сказать достоверно, хочет ли он переговоров, я не могу.Я понимаю, что в правящей элите России кто-то хотел бы, возможно, переговоров, или еще чего-то. Но существование этой украинской государственности — там можно говорить все что угодно. Мы Запад, мы Европа, да все что угодно, но де-факто, как только появляется «жовто-блакитный» флаг и «политическое украинство», появляется нацизм. В Первую мировую войну, во Вторую, и вот сейчас в Третью мировую. Это никогда не будет иначе, как хотите! Потому что изначально вся идея этого государства была сконструирована как «анти-Россия».Это только кажется, что большевики вывели Россию из Первой мировой, потом еще воевали до 21 года, только уже на своей территории и друг с другом.— Можем ли мы с американцами обсудить это? Возможно сказать, что вот смотрите, здесь мы выиграли, вам придется принять наши условия.— Ну, до 2024 года точно нет, а так вот в ближайшее время никто в Штатах не признает, что кто-то что-то проиграл. Не признают. Россия заплатит цену. Вот Путин поднял цены, а мы его вот заставим заплатить… Никто их заставить признать проигрыш не сможет.Фиксация такого рода вещей происходит через более серьезные фактические изменения. Не де-юре, а по факту получается, что Евросоюз фактически уже сожжен, он горит и его тушить никто не собирается. Он будет распадаться, значит, должна быть другая конфигурация, которая будет после.Ясно, что, наверное, что-то в Вашингтоне захотят сохранить часть, если будут ресурсы, а если там будет и часть Украины, им наверно, это понравится.Они будут считать, что они по-прежнему обладают ресурсами, чтобы заставить Россию заплатить цену.— Тогда мы можем сказать, что переговоры России с Украиной или США не нужны или невозможны? По зерну и пленными же договорились.— Ну, это нельзя считать переговорами, это те переговоры, которые между воюющими. Это контакты, это не значит, что с ними кто-то будет идти на серьёзные переговоры. Как и в ходе Великой Отечественной там в берлинский гарнизон два раза ходили парламентёры. Суть не в этом, закрепить какое-то новое положение вещей можно будет, когда фактически произойдут какие-то изменения на Западе и во всем мире. Тогда могут появляться политические лидеры, которые признают это. Сейчас вот быстро ничего не признают, смешно на это надеяться.Возможны переговоры притворные: могут демонстрировать готовность, а потом опять от них отказываться. Это возможно.Единственное, что могу сказать, вне всякого сомнения, ситуация обязывает к некому реализму с нашей стороны. Никаких отступлений не может быть с тех территорий, где прошел референдум, и после мобилизации российское общественное мнение требует даже большего, это надо принимать во внимание. Сегмент доверия общества — это очень важно.Вот вы говорите: «Когда можно будет разговаривать с западными лидерами, когда они признают, что мир уже не построен на их правилах?». Вот тогда, когда они признают, что здесь наши правила, а там — их, и на самом деле надо кросс-региональные правила и договоренности выстраивать по новой хоть какие-то. Вот тогда с ними можно будет разговаривать.А пока они говорят, что существует правила, которые Россия нарушила, все эти договоренности не стоят ломаного гроша. Потому что эти установленные Западом правила меняются им же. Это бессмысленно.
https://ukraina.ru/20220919/1038841240.html
https://ukraina.ru/20220921/1038936017.html
https://ukraina.ru/20220928/1039151315.html
россия
украина
сша
запад
Украина.ру
editors@ukraina.ru
+7 495 645 66 01
ФГУП МИА «Россия сегодня»
2022
Новости
ru-RU
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/
Украина.ру
editors@ukraina.ru
+7 495 645 66 01
ФГУП МИА «Россия сегодня»
Украина.ру
editors@ukraina.ru
+7 495 645 66 01
ФГУП МИА «Россия сегодня»
дмитрий дробницкий, интервью, россия, украина, переговоры, сша, запад, референдум
Когда и при каких условиях Запад будет готов обсуждать новые правила геополитики, рассказал политолог-американист Дмитрий Дробницкий в интервью Украина.ру.
— Дмитрий Олегович, после вхождения 4 областей Украины в состав РФ ситуация на западе России меняется, если возможны переговоры Россия и Украины или же России и США по украинскому вопросу, то на каких новых условиях?
— Я не знаю, какие планы в этом отношении у руководства страны, никому не сказали, что будет по этому поводу. Мое личное мнение известно: пока существует государственность и эта политическая идея «политического украинства», которая существует сто с лишним лет примерно, которую мы и сейчас видим с некоторыми вариациями, спокойствия не будет.
И не будет уверенности, что этот плацдарм не будет использоваться несколько усеченным Западом, коим он будет через несколько лет. Но тем не менее какие-то ресурсы у него в руках останутся, он будет продолжать использовать этот плацдарм, чтобы каким-то образом тыкать в Россию и так далее.
Плюс пока эта государственность не ликвидирована, будет продолжаться разговор, что территории аннексированы, что надо вернуть кому-то, пока субъект есть — можно говорить.
Я для примера могу сказать, что в свое время США и многие западные страны вообще не признавали вхождение Прибалтики в Советский Союз, но эти разговоры на политических мероприятиях не мешало признавать это де-факто. И это было де-факто территорией СССР, потому что поглотили полностью.
Почему говорили об отдельных республиках, почему это постоянно существовало, как отдельный фактор? Одна из причин то, что в рамках союза даже признавалось, что у республики есть право на выход из СССР. Если бы этого не было, если бы это было не в виде союзных республик… Эта форма вообще породила много проблем в свое время. Но об этом Путин хорошо говорил в декабре. Если б этого не было — таких разговоров бы не было вообще.
Тем не менее, поскольку они были поглощены полностью и отсутствовал субъект, который мог напрямую вести свою политику с США или еще с кем-то, то все де-факто признавали. Говорили, что никогда не признают. Ну и что? Все равно это считалось территорией Союза.
Какие планы конкретно на пару лет? Возможно, в сложившейся ситуации это станет неким фронтиром, который со временем будет двигаться дальше, этого никто не знает. Это будет зависеть от развития событий. Я не думаю, что кто-то может дать ответ, что будет. Но некоторые планы понятны: раз территории входят в состав РФ, то должна быть обеспечена безопасность, это понятно.
— На саммите ШОС в Самарканде Путин сказал, что раз Украина разговаривать не хочет, то и не нужно. То есть он намекает, что он готов?
— Интерпретация слов Путина не самый большой мой конек и не думаю, что это конек хоть кого-нибудь. Когда он говорит прямо: «В сортире замочим», или: «От мертвого осла уши они получат», так и бывает. Но когда речь идет о каких-то намеках, это всегда некое пространство, некая пауза, такой пас, чтобы посмотреть, что будут делать остальные. Поэтому сказать достоверно, хочет ли он переговоров, я не могу.
Я понимаю, что в правящей элите России кто-то хотел бы, возможно, переговоров, или еще чего-то. Но существование этой украинской государственности — там можно говорить все что угодно. Мы Запад, мы Европа, да все что угодно, но де-факто, как только появляется «жовто-блакитный» флаг и «политическое украинство», появляется нацизм. В Первую мировую войну, во Вторую, и вот сейчас в Третью мировую.
Это никогда не будет иначе, как хотите! Потому что изначально вся идея этого государства была сконструирована как «анти-Россия».
Это только кажется, что большевики вывели Россию из Первой мировой, потом еще воевали до 21 года, только уже на своей территории и друг с другом.
— Можем ли мы с американцами обсудить это? Возможно сказать, что вот смотрите, здесь мы выиграли, вам придется принять наши условия.
— Ну, до 2024 года точно нет, а так вот в ближайшее время никто в Штатах не признает, что кто-то что-то проиграл. Не признают. Россия заплатит цену. Вот Путин поднял цены, а мы его вот заставим заплатить… Никто их заставить признать проигрыш не сможет.
Фиксация такого рода вещей происходит через более серьезные фактические изменения. Не де-юре, а по факту получается, что Евросоюз фактически уже сожжен, он горит и его тушить никто не собирается. Он будет распадаться, значит, должна быть другая конфигурация, которая будет после.
Ясно, что, наверное, что-то в Вашингтоне захотят сохранить часть, если будут ресурсы, а если там будет и часть Украины, им наверно, это понравится.
Они будут считать, что они по-прежнему обладают ресурсами, чтобы заставить Россию заплатить цену.
— Тогда мы можем сказать, что переговоры России с Украиной или США не нужны или невозможны? По зерну и пленными же договорились.
— Ну, это нельзя считать переговорами, это те переговоры, которые между воюющими. Это контакты, это не значит, что с ними кто-то будет идти на серьёзные переговоры. Как и в ходе Великой Отечественной там в берлинский гарнизон два раза ходили парламентёры. Суть не в этом, закрепить какое-то новое положение вещей можно будет, когда фактически произойдут какие-то изменения на Западе и во всем мире. Тогда могут появляться политические лидеры, которые признают это. Сейчас вот быстро ничего не признают, смешно на это надеяться.
Возможны переговоры притворные: могут демонстрировать готовность, а потом опять от них отказываться. Это возможно.
Единственное, что могу сказать, вне всякого сомнения, ситуация обязывает к некому реализму с нашей стороны. Никаких отступлений не может быть с тех территорий, где прошел референдум, и после мобилизации российское общественное мнение требует даже большего, это надо принимать во внимание. Сегмент доверия общества — это очень важно.
Вот вы говорите: «Когда можно будет разговаривать с западными лидерами, когда они признают, что мир уже не построен на их правилах?». Вот тогда, когда они признают, что здесь наши правила, а там — их, и на самом деле надо кросс-региональные правила и договоренности выстраивать по новой хоть какие-то. Вот тогда с ними можно будет разговаривать.
А пока они говорят, что существует правила, которые Россия нарушила, все эти договоренности не стоят ломаного гроша. Потому что эти установленные Западом правила меняются им же. Это бессмысленно.
