23 февраля 1856 года родилась Мария Кутитонская — одесская революционерка, прославившаяся покушением на забайкальского генерал-губернатора. Американский «друг революционеров» Джордж Кеннан впоследствии пытался сделать её мировой революционной звездой, но в итоге она затерялась на фоне Перовской и Засулич.
Отец Кутитонской работал чиновником в Одесском коммерческом суде, мать рано умерла. В семье было 5 детей, но отец по возможности пытался дать им лучшее образование. Мария, например, училась в Мариинской гимназии в Одессе и заодно брала уроки игры на фортепиано. Но все закончилось разрывом с отцом. Попавшая под влияние радикально настроенных друзей Кутитонская в итоге разорвала с ним отношения под предлогом того, что он «реакционер».
Благодаря помощи Сергея Южакова, который и ввел её в революционную среду, она устроилась работать в аппарате Одесской городской думы. Южаков вскоре показался ей слишком умеренным, и она перешла в революционный кружок Ковальского.
Ковальский — сын священника, разочаровавшийся в народнической пропаганде, создал кружок для подготовки вооруженной борьбы с режимом, полагая, что это будет куда эффективнее обычной болтовни. В кружок входила в основном молодежь 20-23 лет, из хороших семей.
Их деятельность в скором времени была раскрыта, но Ковальский решил быть последовательным до конца и когда к нему пришли с обыском — достал револьвер и начал отстреливаться от полицейских и жандармов вместе с двумя соратниками, в результате чего ранения получили несколько человек.
Дело по кружку Ковальского оказалось особенно громким, поскольку в то время шла война с Турцией и Одесса как близкий к фронту город была на военном положении. Соответственно, вооруженное нападение на правоохранителей в этих обстоятельствах грозило смертной казнью.
Адвокатом на этом судебном процессе выступал знаменитый Дмитрий Стасов — отец будущей непотопляемой большевички Елены Стасовой.
В общем, для большинства обвиняемых все закончилось относительно хорошо, почти все получили не самые большие сроки, учитывая тяжесть обвинений. Правда, Ковальский не смог избежать смертной казни. Проходившая по делу Кутитонская и вовсе была освобождена.
В знак протеста против приговора Ковальскому одесские революционеры организовали демонстрацию протеста, на которую прибыли соратники-радикалы со всего юга. Закончилось все массовыми беспорядками и перестрелками с полицией, погибли двое человек.
После этого полиция начался разгром радикальных кружков в Одессе, итогом которого стал т.н. процесс 28-ми.
Ключевыми фигурами на процессе были радикалы — Попко и Чубаров. Попко ранее убил трех человек, а Чубаров возглавлял кружок «бунтарей» и держал дома взрывчатку, а кроме того, обвинялся в организации беспорядков по делу Ковальского.
Третьим важным обвиняемым был Дмитрий Лизогуб — сын крупного помещика-украинофила, дружившего с Тарасом Шевченко. Лизогуб сам бомбами не кидался и никого не убивал, но был очень богатым человеком и финансировал все известные ему революционные кружки. Ранее Лизогуба раз 10 привлекали к разным процессам, но неизменно отпускали.
Кутитонская тоже проходила по этому делу. Она обвинялась в активном участии в подпольной революционной организации, ставящей целью вооруженное восстание против государственного строя. В итоге она получила 4 года каторги.
После 3 лет пребывания на знаменитой Нерчинской каторге она была освобождена и переведена на поселение.
В то же время из каторжной тюрьмы бежало 8 человек. После этого меры для заключенных были устрожены. Им временно запретили переписку, заковали в ножные кандалы и побрили головы.
В общем, большинство этих мер и так полагались правилами, но к политическим заключенным почти никогда не применялись. Поэтому были восприняты политическими как небывалое и возмутительное унижение, в знак протеста против которого решено было убить Забайкальского генерал-губернатора Ильяшевича.
Миссию возложили на недавно освободившуюся Кутитонскую. В сопровождении исправника она добралась до Читы и попала на прием к губернатору, где спокойно расстреляла его в упор, объяснив, что попытки «превратить революционеров в стадо мирных баранов» не пройдут.
Впрочем, стрелком она оказалась неважным.
Ильяшевич был тяжело ранен и выжил. Кутитонской светила смертная казнь, однако вмешался сам пострадавший, ходатайствовавший о прощении преступницы. В результате вместо смертного приговора она получила бессрочную каторгу.
После этого раскручивать её на мировом уровне взялся Джордж Кеннан — друг всех российских революционеров.
Этот предприимчивый американец сделал целое состояние на театрализованных сценках об ужасах русского царизма и невероятных страданиях чистых и благородных революционеров, которые томятся в застенках злобного царя-мучителя.
Кеннан пытался раскрутить её как «сибирскую Веру Засулич», но сделать это не получилось. Кутитонская так и не обрела мировой славы, тихо умерев в 1887 году от туберкулеза.
