Коновалец родился в селе Зашков, тогда входившем в состав Австро-Венгрии, в семье директора сельской школы. Учился в народной школе, затем во львовской гимназии. После ее окончания поступил на юридический факультет Львовского университета.
В студенческие годы Коновалец попал под влияние Ивана Боберского — зачинателя украинского Сокольского движения (соколы были предшественниками скаутов и пользовались большой популярностью в Восточной Европе). Тогда же состоялось знакомство Коновальца с будущим идеологом национализма Дмитрием Донцовым, который также оказал на него влияние.
Уже в студенческие годы Коновалец стал активистом национального движения, был секретарем местной «Просвиты», вступил в Украинскую национально-демократическую партию. Но тут началась Первая мировая война, и Коновалец в звании фенриха (примерный аналог прапорщика) был мобилизован в ландвер (что-то вроде ополчения).
Весной 1915 года Коновалец попал в плен и до конца войны находился в лагерях для военнопленных на территории России. В лагере под Царицыном он познакомился с Андреем Мельником, который станет его ближайшим соратником, а после смерти — преемником во главе ОУН. Они станут настолько близки, что даже женятся на сестрах.
Незадолго до Октябрьской революции Коновалец освободился из лагеря и перебрался в Киев, где начал формирование отряда из пленных галичан. Он получил название Галицко-Буковинский курень Сечевых стрельцов. К концу года численность отряда составила 700 человек. Командные посты заняли знакомые Коновальца по лагерю.
После формирования курень был переименован в 1-й полк Сечевых стрельцов, а Коновалец получил звание полковника УНР. Поскольку личный состав был менее падок на пропаганду большевиков, часть считалась элитной и занималась охраной Центральной Рады. Они также участвовали в подавлении восстания на заводе «Арсенал».
После прихода к власти Скоропадского сечевики были распущены. Но летом того же года Коновальцу было позволено создать новый отряд. Отношения с гетманом были весьма напряженными. Коновалец крайне негативно относился к симпатиям Скоропадского к России и после провозглашения федеративного государства ушел в оппозицию и примкнул к Петлюре.
Коновалец поддержал вооруженное выступление, и после бегства гетмана сечевики были развернуты сначала в дивизию, а затем в корпус. В декабре 1918 года именно сечевики Коновальца первыми вошли в Киев, что было описано Булгаковым в «Белой гвардии». Долгое время сечевики были одной из самых боеспособных и идейных сил УНР. Однако позднее Коновалец не поддержал идею союза с Пилсудским и покинул армию, перебравшись в Чехословакию.
Там он создал Украинскую военную организацию. Эта подпольная организация, объединявшая старых соратников Коновальца и сослуживцев-сечевиков, должна была действовать на территории всех стран, где после войны оказалось значительное украинское население.
Центром деятельности УВО стала Польша, где она была наиболее активна. Причем занимались они не только пропагандой, но и диверсиями и откровенным террором. С начала 20-х годов активистами УВО были совершены десятки экспроприаций и покушений в Польше.
5 миллионов украинцев были весомым меньшинством в Польше, на которую по итогам войны затаили обиду немцы и литовцы. А УВО была их радикальным голосом, поэтому неудивительно, что с Коновальцем вскоре наладили контакты спецслужбы этих стран и начали оказывать ему негласную поддержку.
Однако террористическая деятельность не всегда находила понимание в других странах и осложняла существование подполья в самой Польше, поэтому в конце 20-х годов появилась параллельная организация ОУН*. По замыслу, она должна была стать политическим крылом националистов, а УВО — остаться боевой организацией. Формально они были разными структурами, но на деле в них зачастую состояли одни и те же люди и руководил обеими сам Коновалец. Со временем организации слились и УВО растворилась в ОУН.
С начала 1930-х годов в организации начал шириться раскол между поколениями. Старики во главе с Коновальцем, осевшим в Германии, пытались притормозить активность радикальной молодежи, которая уже начинала вредить деятельности всей организации. Молодежь, поколение, выросшее в Галиции уже при польском владычестве, никаких ограничений не желала, а хотела бороться всеми способами и до последней капли крови, не считаясь с потерями и разрушениями.
При жизни Коновальцу удавалось своим авторитетом удерживать ОУН* от окончательного раскола. Ему удалось стать самой весомой фигурой украинской эмиграции, задвинув в тень даже Скоропадского.
Учитывая, что ОУН пыталась действовать и на территории Советской Украины, он стал объектом пристального интереса спецслужб, которым удалось внедрить в его окружение своего агента по фамилии Хомяк-Лебедь.
В свое время Лебедь был сечевым стрельцом под командованием Сушко (во многих современных источниках Лебедя часто называют заместителем Коновальца, но это ошибочная информация). Позднее служил в Красной Галицкой армии. В СССР он был завербован и отправлен в Европу, восстанавливать контакты с сослуживцами-сечевиками. Теперь он «сливал» Коновальцу дезинформацию от советских спецслужб.
Именно через Лебедя в окружение лидера националистов был внедрен Павел Судоплатов. Тот вырос на Украине, хорошо знал язык, и ему не составляло труда выдать себя за идейного хлопца из УВО-ОУН. Лебедь представил Судоплатова как своего племянника по фамилии Валюх, который якобы работает радистом на советских судах и благодаря этому может посещать другие страны.
Валюх-Судоплатов заслужил доверие Коновальца и на протяжении нескольких лет имел с ним регулярные встречи. Ему удалось убедить лидера ОУН, что на него можно положиться в деле формирования разветвленного националистического подполья в УССР, где многие только этого и ждут.
Так продолжалось до 1938 года, пока Судоплатов не получил приказ уничтожить Коновальца. Разработкой операции занимались начальник Иностранного отдела НКВД Слуцкий и его заместитель Шпигельглас. Решено было передать Коновальцу большую коробку конфет, украшенную украинскими орнаментами, в которой было замаскировано взрывное устройство. Этот способ посчитали самым надежным, учитывая страсть Коновальца к сладкому и тот факт, что он никогда не появлялся в безлюдных местах без охраны, а значит застрелить его без свидетелей было почти невозможно.
Судоплатова снабдили фальшивым чехословацким паспортом и очень крупной суммой в валюте. Около полудня 23 мая 1938 года он встретился с лидером ОУН в одном из роттердамских кафе. Сославшись на то, что ему надо спешить на судно, Судоплатов оставил коробку конфет и распрощался с Коновальцем, договорившись еще раз встретиться вечером.
Когда Коновалец через несколько минут вышел на улицу, раздался взрыв. Лидер ОУН погиб на месте, еще двое прохожих получили ранения. Полиция совместно с охранником Коновальца, знавшим Судоплатова, провела проверки на всех советских кораблях в порту.
Но Судоплатова там не было. Отдав коробку с бомбой, он зашел в магазин, приобрел новую одежду, сел на поезд до Парижа, но вскоре сошел, взял такси и на машине доехал до Брюсселя, откуда вновь сел на поезд до Парижа и наконец оказался на конспиративной квартире.
Стоит отметить, что все подробности покушения на Коновальца известны исключительно из воспоминаний Судоплатова, зафиксированных уже после распада СССР. Вплоть до 1990-х годов гибель Коновальца так и оставалась нераскрытой. Среди организаторов покушения рассматривались как советские, так и польские спецслужбы. В СССР официально считалось, что за смерть лидера националистов ответственны спецслужбы Германии.
Гибель Коновальца привела к расколу в ОУН и доминированию ультрарадикального крыла. Во главе организации встал ближайший соратник Коновальца Андрей Мельник.
Однако о его непризнании заявил лидер Краевой Экзекутивы на западноукраинских землях Бандера, который отказался признавать нового вождя и объявил новым лидером себя. Так возникло две организации: более умеренные «мельниковцы» группировались вокруг официального лидера ОУН, а более радикальные «бандеровцы» считали единственной подлинной ОУН именно себя.
Вражда между ними была кровавой и длилась долгие годы. А имя Коновальца постепенно было вытеснено Бандерой, который стал самой известной фигурой националистического движения, хотя, в отличие от Коновальца, он никогда не был единым и общепризнанным лидером.
* Организация, запрещенная в Российской Федерации.
