Зеленский наедине с вирусом
"Коронавирусная чума" поставила под угрозу экономическое и социальное равновесие во всех ведущих странах мира. Однако Украине особенно не повезло. Московский «Карнеги Центр» опубликовал материал Константина Скоркина «Вирусное перерождение. Как эпидемия меняет внешнюю и внутреннюю политику Украины».
«Несмотря на то что подтвержденных случаев заболевания в стране не так уж и много, украинские власти сразу же перешли к радикальным мерам против коронавируса», — отмечает автор.
В стране введён общенациональный карантин, границы закрыты для иностранцев, в столице остановлено метро, в пораженных областях введено чрезвычайное положение. Меры непопулярные и жесткие, признается президент Зеленский, но, увы, необходимые.
Их необходимость диктуется той наличной реальностью, с которой Украина подошла к кризису. Президенту, подчеркивает Скоркин, надо сделать все, чтобы удержать ситуацию под контролем. И если в Европе правительства могут рассчитывать на понимание граждан, Украина далека от подобного национального консенсуса.
«Несмотря на относительно высокий рейтинг самого Зеленского, тотальное недоверие украинцев к действиям власти никуда не делось и остается одним из главных принципов в их поведении. А в экстремальных обстоятельствах это недоверие быстро принимает радикальные формы», — пишет автор.
Украинская власть совсем недавно наблюдала беспорядки вокруг эвакуации украинцев из зараженного Китая. Если численность заболевших будет расти, надо ждать новых волнений.
«Другой проблемой в борьбе с эпидемией станет непобедимая украинская коррупция, — отмечает автор статьи. — Накануне объявления карантина в оппозиционных Зеленскому СМИ появились сообщения, что Украина осталась без медицинских масок — их якобы продали огромными партиями в Китай, а возможным организатором схемы называли нардепа от «Слуги народа» Михаила Радуцкого, главу парламентского комитета по здравоохранению».
На этом фоне Зеленский отлично понимает, что в его руках очень немного работающих без сбоев властных инструментов для исправления ситуации. Одним из таких инструментов мог бы стать властный ресурс на местах, но он для президента сейчас выглядит крайне ненадежным.
«Важный политический аспект коронавирусной эпопеи — слабость губернаторской вертикали. Эпидемия застала Украину в процессе децентрализации — реформа должна расширить полномочия выборных местных властей и заменить губернаторов (глав областных администраций, назначаемых из Киева) на префектов с ограниченными полномочиями. Пока же назначенные Зеленским губернаторы часто не пользуются авторитетом на местах и конфликтуют с местными элитами», — отмечает автор статьи.
Зеленский, очевидно, не уверен в собственной власти над страной. Когда стало понятно, что карантин неизбежен, в политических кругах Украины заговорили о том, что президент попытается использовать чрезвычайное положение для проведения непопулярных решений. В первую очередь речь шла об открытии рынка земли. Но если такие планы и были, замечает Скоркин, от них решили отказаться. Сейчас все силы украинской власти направлены на преодоление кризиса. И тут Зеленскому не позавидуешь.
Проблемы множатся день ото дня.
Прежде всего в срочной помощи нуждается украинская экономика, для которой карантин станет тяжелым, если не смертельным ударом.
«Значительных резервов, которые выделяют на поддержку бизнеса богатые страны, в украинской казне нет, — пишет Скоркин. — Чтобы компенсировать потери мелкого и среднего бизнеса от карантина, Зеленский поручил объявить кредитные и налоговые каникулы. В прошлый раз Украина прибегала к таким мерам во время событий 2014 года».
Но этого ничтожно мало. Украина срочно нуждается в помощи извне, но в сложившейся ситуации не совсем понятно, кто в состоянии ее оказать. Переговоры о кредите МВФ все еще ведутся и результата пока не видно, а о помощи со стороны внешних инвесторов можно надолго забыть. Привлечение инвестиций станет невозможным минимум ближайшие полгода, констатирует автор статьи.
На фоне колоссального внешнего долга Украины (в 2020 году страна должна выплатить по долгам каждую третью гривну из своего бюджета) это неизбежно создаёт риск дефолта по внешним обязательствам. Украина так привыкла считать свои проблемы наиважнейшими для Европы и всего цивилизованного мира, что это внезапное одиночество для украинцев стало полной неожиданностью.
Дело не только в кредитах, но и в том, что для миллионов граждан Украины оказались закрыты европейские рынки труда. Трудовые мигранты массово возвращаются домой и в ближайшее время на работу за границей не вернутся. Этот факт, замечает Скоркин, «может спровоцировать рост евроскептицизма в украинском обществе. Здесь с тревогой наблюдают за торжеством национального эгоизма над общеевропейской солидарностью в ходе борьбы с эпидемией. Равнодушие евробюрократии к проблемам Италии и Испании, странам еврозоны, самостоятельно борющимся с коронавирусом, — все это остужает европейские устремления украинцев».
Кризис любви к Европе может привести к некоторой переориентации Украины с Запада на Восток и смягчения ее отношений с Россией, но пока и это неочевидно. Всё будет зависеть от успехов РФ в борьбе с коронавирусом.
В этих условиях Зеленский может реально рассчитывать только на помощь местных олигархов. Именно это он и сделал, проведя «закрытую встречу с представителями олигархии — Коломойским, Ахметовым и другими, — на которой призвал крупный капитал поддержать государство в трудную минуту. Позже президент сообщил, что речь может идти о сумме 12-13 млрд гривен (около $450-500 млн)».
Чем закончились переговоры, пока неизвестно. Зато известно, «что каждому из олигархов Зеленский поручил курировать конкретный регион: Ахметов будет заниматься Донбассом и Западной Украиной, Коломойский — Запорожской областью, Пинчук — Днепропетровской и так далее».
Однако взгляды олигархов на перспективы экономического развития Украины могут серьезно отличаться от взглядов самого Зеленского. Скоркин напоминает: «…о том, что дефолт неизбежен (и не страшен), регулярно заявляет близкий к власти Игорь Коломойский. «По моему мнению, мы должны поступить с нашими кредиторами, как Греция. Это пример для Украины… Если Зеленский будет слушать (Запад) и не принимать собственных решений, он закончит, как Порошенко», — говорил он в интервью The Financial Times».
Впрочем, история Украины последних десятилетий показывает, что Зеленскому есть смысл бояться не только судьбы Порошенко. Обстоятельства, в которых он оказался, делает его политическое будущее крайне сомнительным почти при любых его решениях. И помощи ждать неоткуда.
«Эгоистичные украинские элиты скорее с удовольствием понаблюдают за тем, как Зеленский будет тонуть в борьбе с эпидемией, — замечает автор. — В прошлом в украинской политике уже был подобный пример, когда премьер Юлия Тимошенко в 2009 году оказалась привязанной к токсичной теме борьбы с эпидемией свиного гриппа, что обвалило ее рейтинг».
Единственным реальным ресурсом, остающимся в распоряжении президента Украины, оказывается авторитаризм и концентрация власти в собственных руках. Его последней опорой в этом случае станут силовые структуры: «в этих условиях вызванный эпидемией хаос в сочетании со старыми политическими проблемами может усилить авторитарный импульс в украинском обществе. Явно вырастет влияние силовиков, ответственных за карантинные мероприятия, а значит, и министра внутренних дел Арсена Авакова».
К чему это приведет, пока непонятно. Но тут Украина разделяет судьбу всего мира, который буквально болен неопределенностью.
Семь уроков невиданного кризиса
Мучительно размышляющих о собственном будущем украинцев может поддержать один из ведущих европейских интеллектуалов, болгарский политолог Иван Крыстев. Чешское издание DenikN опубликовало статью Мирека Тода, в которой автор суммирует выводы Крыстева, сделанные им из наблюдений за сегодняшней ситуацией.
Болгарский интеллектуал анализирует последствия тех удивительных дней, которые переживает цивилизованный мир, и приходит к заключению: из наличного кризиса следует вынести как минимум семь важных уроков. Крыстев суммировал их для аналитического центра «Европейский совет по международным отношениям».
1. Сильная власть изменит поведение людей
Если до сих пор демократические государства во многом полагались на невидимую руку рынка, как это было во время кризиса 2008-2009 годов, то теперь «коронавирус потребует вернуть жесткие государственные меры».
По словам Крыстева, «люди полагаются на то, что государство позаботится о коллективной защите от пандемии. И та же власть спасет тонущую экономику». Притом речь идет не только о спасительных дотациях и мировом карантине, но и о том, что власти, возможно, впервые в истории демократической Европы и США удалось существенно «изменить привычное поведение людей».
Власти удалось так мобилизовать общество, что уже не правоохранительные органы и не специально обученные люди, а простые граждане следят за числом пассажиров в общественном транспорте, ношении масок, изоляцией и так далее. Понятно, что у власти в этой ситуации появился буквально неисчерпаемый ресурс помощи.
2. Возвращение границ и национальных государств (национализм)
Эпидемия обнаружила «мистическую роль границ и национальных государств». Свободное перемещение внутри шенгенской зоны стало первой привычкой европейцев, от которой им пришлось отказаться. Стало понятно, что в условиях смертельной опасности все международные договоренности мгновенно обнуляются и каждое правительство начинает заботиться прежде всего о собственных гражданах.
«Почему бы Вышеградской четверке, например, не договориться о взаимопомощи при переправке граждан? В нормальной обстановке страны-члены не делали бы различий между национальностями пациентов, но в кризисный период они отдают предпочтение своим гражданам. Поэтому коронавирус усиливает национализм, хотя и не этнический», — считает Крыстев.
3. Возвращение экспертов и науки
Третий урок, по мнению Крыстева, кажется неожиданным, но объективно полезным.
«Сила социальных сетей показала, что люди часто предпочитают читать чушь, глупости, сплетни и намеренную дезинформацию вместо аналитических статей экспертов, которые десятилетиями занимаются той или иной проблематикой. Теперь, по словам Крыстева, все может измениться, и коронавирус положит конец эпохе популистских политиков. «Большинство людей готовы верить специалистам и вникают в научные данные, когда речь идет об их собственных жизнях. Профессионализм снова в моде», — считает Крыстев.
4. Желание следить за гражданами
Пока единственной страной мира, которая вышла победительницей из столкновения с вирусом, остается Китай. Это делает его опыт борьбы с эпидемией эталонным. Для остального мира это значит, что впереди у европейцев тотальный контроль если еще не над их личной жизнью, то над их перемещениями.
«К сожалению, коронавирус повысит интерес к полномасштабному сбору данных по китайскому примеру», — полагает Крыстев.
Сейчас даже образцовые демократии ради остановки эпидемии начинают фиксировать цифровые следы, которые оставляют их граждане.
Впрочем, победителей не судят. Если демократия проиграет тотальному контролю в честной борьбе, это будет принято как должное.
«Не стоит удивляться, если на следующий день после кризиса Китай будет выглядеть победителем, а Соединенные Штаты проигравшим», — отмечает политолог.
5. Паникуйте и добьетесь успеха
До сих пор во всех сложных ситуациях все правительства мира как мантру повторяли «Сохраняйте спокойствие», «Не поддавайтесь панике». Для всех известных на сегодняшний день кризисов — экономических, миграционных, террористических — паника — злейший враг. Однако природа нынешнего кризиса принципиально иная. Похоже, что здесь победителем окажется именно тот, кто паникует больше всего.
«Успех правительства во многом зависит от его способности запугать людей так, чтобы они делали то, что им приказывают, — говорит Крыстев, отмечая, что призыв не паниковать во времена коронавируса не работает. — Чтобы пандемия остановилась, люди как раз должны паниковать и в корне изменить свой образ жизни».
6. Думать о пожилых
«В вопросе климатических изменениях и рисков, с ними связанных, молодое поколение очень критично настроено по отношению к старшему, считая представителей этого поколения эгоистами, не думающими о будущем. Но коронавирус изменил эту динамику», — пишет Крыстев.
Эпидемия поставила под угрозу именно стариков. Теперь их жизнь зависит от того, насколько миллениалы окажутся способны изменить свое отношение к старшим.
7. Дилемма: люди или экономика?
Этот вопрос для нынешних властей оказывается чудовищной головной болью.
«В какой-то момент правительствам, — считает Крыстев, — придётся выбирать между двумя путями: остановить распространение пандемии, уничтожив экономику, или допустить большее количество погибших, но спасти при этом экономику». Эти решения, вполне вероятно, окажутся решающими для будущего европейского проекта. Пока мы находимся в зоне ожидания и неопределенности. Но многое уже понятно.
«Давайте забудем о мантре «Не будем делать долгов», забудем о нуле в дефиците, который до сих пор стоял для Берлина на первом месте, — предупреждает Крыстев. — Также европейское правительство молчит об открытии границ беженцам».
В любом случае, уверен Крыстев, уже на следующий день после конца эпидемии Евросоюз окажется перед необходимостью пересмотреть большинство важнейших принципов, на основе которых он создавался.
