Сегодня, когда говорят об академике Анатолии Фоменко, прежде всего припоминают, что он является изобретателем так называемой «Новой хронологии», на разоблачение с выводов которой пришлось мобилизовать значительные научные силы.
Но Анатолий Тимофеевич едва ли заслужил бы столько внимания, если перед этим не добился бы впечатляющих успехов в своей основной профессии — математике. А также в других вещах, о которых чуть позже.
А пока стоит сказать несколько слов о его отце — человеке тоже ярком, сделавшем много для горной науки и своей страны.
«Русскости» хватит на двоих. А то и больше
Фоменко-старший в 1923 году окончил курс наук в Донецком горном институте, получив специальность «углеобогащение», которой посвятил всю свою жизнь. После себя Тимофей Григорьевич оставил прекрасные воспоминания о своей жизни. Написаны они легко, раскованно, живо и увлекательно.
При этом, например, описывая свое участие в работе подпольной организации во время немецко-фашистской оккупации, (он не успел выехать в тыл) Тимофей Фоменко не рисуется, не приписывает героизма, описывая свою работу, он становится немного скучен — признак скромного, но знающего себе цену человека.
Судя по лирическим и историческим отступлениям, живописующим корни рода Фоменко, берущего свое начало от запорожского казака, Тимофей Григорьевич не удерживается и приводит старую легенду о происхождении сечевиков от сарматов.
Не стоит искать в этом даже следа национализма — Фоменко отец считал украинцев частью общерусского народа и был здоровым советским русопятом. Он цитирует слова Достоевского: «Назначение русского человека бесспорно всемирно. Стать русским может только тот, кто может быть братом всех людей, всечеловеком, если хотите».
Отец основателя «Новой хронологии» восхищался деяниями русских советских людей (не разделяя их). Позволим себе еще немного процитировать его воспоминания:
«Вот как представляли Россию, расправившую свои могучие крылья. Даже в те относительно далекие времена (1822 году), один французский историк с восхищением и некоторой тревогой так писал о России и ее людях, обращаясь к своим современниками.
Их будут уважать наши потомки.
Быть может на своих глазах
Вы увидите, как это малое,
Полутатарское Московие войдет в разряд
Великих государств Европы.
Оно будет расти все больше и больше
И рост его будет так же скор,
Как рост всякого дикого дерева.
Я не знаю, сколько миллионов людей
Таится в русских лесах,
Но если вся эта огромная масса объединится,
Зажжется одним духом, она будет страшна
И что вы, изнеженные люди,
Будете делать, если против вас встанут вчерашние варвары,
От вас же перенявшие искусство кораблестроения и регулярных войск.
Вы думаете, не на свою голову воспитываете этого русского великана?
Очень метко сказано, да и правдиво представляли эти люди будущее России. Кто сегодня может сомневаться в этом?
Таких людей нет, даже среди врагов Советского Союза. Сегодня Россию знают не только в Европе, и не случайно во всем мире ее называют сверхдержавой».
Перейдя экватор воспоминаний, Тимофей Григорьевич снова возвращается к этой теме и пишет: «Я не космополит и даже не полурусский, я весь с головы до ног — русский. Моей «русскости» хватило бы на двоих, если не больше».
В обстановке таких высказываний рос Анатолий Фоменко.
Остается добавить, что мама его, Валентина Поликарповна была уроженкой Юзовки и тоже участвовала в работе антифашистского подполья, где, собственно, и познакомилась с будущим мужем. Она был преподавателем русского языка и литературы, но ее сын пошел по стопам отца и предпочел точные науки.
Донбасс — Магадан — Донбасс
После войны семья Фоменко постранствовала от Сталино до Магадана (Фоменко-старший налаживал там обогащение золотоносных руд) и обратно — в Донбасс. В Сталино не вернулись, осев во второй столице Донбасса — Луганске.
Там и прошлая большая часть детских и юношеских лет Анатолия Фоменко, отсюда, после окончания школы с золотой медалью, он отправился поступать на математический факультет МГУ им. Ломоносова.
Там математический талант его проявился в полной мере. С первого курса он начинает публиковаться в серьезных научных журналах. По окончании вуза остается в нем преподавать. За считанные годы Анатолий Фоменко публикует сотни работ по проблемам математики. В 25 лет он защищает кандидатскую, а менее чем через два года — докторскую диссертацию.
В 1974 году ему доверяют выступать в числе 13 крупнейших советских математиков на Международном математическом конгрессе в Ванкувере — неслыханное дело для 29-летнего ученого.
Кладезь талантов
К Фоменко приложимо высказывание о том, что талантливый человек талантлив во всем.
У него прорезался талант художника, его работы хвалят профессионалы, а режиссер философского мультфильма «Переход», снятого по рассказу Кира Булычева (псевдоним историка-медиевиста Игоря Мажейко), пригласил его рисовать для этой анимационной ленты.
Увлечение музыкой привело к тому, что он организовал музыкальный клуб при МГУ «Веаф»-«Топаз».
Так бы и шла карьера и жизнь талантливого математика, ставшего еще до сорока член-корром, а в сорок пять и академиком, скромного парня из Донбасса Анатолия Фоменко.
Но тут в дело вмешало новое увлечение — история, а верней, наиболее ему близкая часть ее — хронология. Там же цифры, там все можно посчитать…
Желание все поменять
Судя по высказываниям отца Фоменко, проблемой создания математических моделей для объяснения исторических взаимодействий Анатолий Тимофеевич озаботился еще в семидесятых годах.
Начиная с 1981 года он вкупе со своим соавтором, тоже математиком Глебом Носовским, публикует первые работы по так называемой «Новой хронологии» — теории полного пересмотра исторической датировки, да и истории вообще.
Его отец, скончавшийся в 1992 году, успел застать начало процесса. В своих мемуарах он пишет:
«На этом его увлечении я хочу остановиться особо, так как оно привело не только к критике существующей традиционной хронологии, но позволило обнаружить с помощью разработанных им совершенно новых математическо-статистических методик, неизвестные ранее, закономерности в структуре исторического нарративно-цифрового материала. Цель работы заключалась в изучении фундамента, на котором покоится современная историческая наука. Это — исторические даты и вообще наука хронология. В результате оказалось, что фундамент древней истории является весьма шатким…
Если для раскрытия сущности математики и ее понимания, Толик использовал искусство художественной графики, то для установления истинных дат древней истории — математику и астрономию».
Сбросить историю с корабля науки
Даже краткий пересказ идей «Новой хронологии» занял бы много места. Поэтому скажем только, что, опираясь на математический анализ, Фоменко с Носовским попытались убедить Россию и мир, что прежние даты, имена и события неверные. Есть в этой попытке что-то большевистское, даже крайне левое — «…разрушим до основанья, а затем…»
Отцы «Новой хронологии» не люди с улицы. Они уважаемые ученые, математики. Поэтому ни историки, ни читатели теорий Фоменко не сразу восприняли теорию в штыки, не сразу поняли, что в отечественную историографию попытался въехать огромный воз чепухи.
Лишь после того как тиражи книг Фоменко и Носовского стали исчисляться сотнями тысяч экземпляров, а поклонников «Новой хронологии» стало пугающе много, ученый мир и публицистика бросились на защиту традиционной науки.
Авторы критического исследования «Новой хронологии» в сетевом журнале «Кирилица» указывают:
«Многих удивляет та легкость, с которой Фоменко на целые столетия переносит события, ориентируясь лишь на вырванный из контекста и отнюдь не бесспорный факт. Так, он истолковывает описанное Фукидидом затмение 431 года до н. э. в Афинах как полное. Но поскольку по астрономическим данным оно было частичным, то ученый передвигает его на следующую удобную дату, когда затмение действительно было полным — 1039 год н. э., а заодно переносит в эту эпоху и самого Фукидида.
Точно также Фоменко поступает и с местом того или иного события, например, Куликовской битвы. Учитывая, что на Куликовом поле в Тульской области археологами не было обнаружено следов серьезного сражения, да и поле маловато для размещения многотысячных войск, Фоменко приходит к выводу, что битва произошла в другом месте. Он его находит в Москве в районе нынешнего Китай-города, что якобы доказывает название построенного там храма — Церкви всех Святых на Кулишах».
Преодоление псевдоистории
Глеб Носовский пошел еще дальше и стал пересчитывать Пасхалии, за что был Русской православной старообрядческой церковью, к которой принадлежал, подвергнут церковным прещениям и отлучён «от святыни».
Критика критикой, но еще десять лет назад можно было встретить в любом книжном стайку «новохронологов», живо интересующихся книжками своих кумиров. Да и по сей день время от времени работы Фоменко и Носовского переиздаются, несмотря на явный оттенок шарлатанства, утверждаемого в них.
И хотя в целом «новохронологический кризис» в российском обществе преодолен, никто не может гарантировать, что при общем падении уровня образованности не случится рецидив. Ведь Фоменко в своих теориях берет не слишком образованного читателя соблазном необычности.
В свое время заведующий кафедрой археологии исторического факультета МГУ академик Валентин Янин, рассуждая о феномене «Новой хронологии» и лично Анатолия Тимофеевича Фоменко (он его зовет, как принято это в МГУ, — АТФ), писал:
«Важен вопрос о читательском успехе сочинений АТФ. Высокий рейтинг их потребления подтверждается каждым номером «Книжного обозрения». Полагаю, что дело здесь не только в рекламной эксплуатации академического звания их главного автора.
Мы живем в эпоху тотального непрофессионализма, разъедающего все сферы общества — от его властных структур до организации системы образования. Каждый из нас от общения с абитуриентами выносит убийственное впечатление убогой мизерности школьных программ гуманитарного цикла.
Министерство образования предпринимает попытки вообще заменить в школе преподавание истории преподаванием обществоведения. Средняя школа плодит дилетантов, полагающих, что их ущербного знания вполне достаточно, чтобы судить профессионалов. И еще одно немаловажное обстоятельство современной общественной ситуации.
Как-то ко мне обратилась корреспондентка с просьбой дать интервью. Дал. Через несколько дней она смущенно извинилась: «Интервью не пойдет: редактор сказал, что нужен негатив!». Общество, воспитанное на скандалах, припавшее к экрану телевизора, жаждет негатива и эпатажа. Оно любит фокусы Дэвида Копперфильда и АТФ».
Анатолий Фоменко мог остаться в истории науки талантливым математиком. И частично так оно, видимо, и будет. Но ирония истории заключается в том, что почти наверняка, если его и будут вспоминать историки науки, то только в связи с созданной им теорией псевдоисторических исследований. Что ж, это был его выбор.
