Казалось бы, тема давным-давно исследована и запротоколирована. И единая Организация украинских националистов, и ее осколки под руководством Мельника и Бандеры были антисемитскими, а члены этих группировок были активнейшими исполнителями Холокоста, но ныне определенные политические силы и примкнувшие к ним историки ставят этот факт под сомнение.
Когда-то вышла знаменитая книга Люсьена Февра «Бои за историю» тогда речь шла о спасении научной дисциплины от профана, теперь же приходится отстаивать то, что во времена выхода этого труда под сомнение не ставилось — сами факты. Поэтому мне приходится снова возвращаться к этой теме. Особенно теперь, в эпоху постмодернизма, когда архивные документы и мнение кухонного полузнайки с графоманского сайта считаются равноценными.
Самое удивительное, когда защищать оуновцев бросаются… евреи, начиная с украинского пысьмэнныка Моисея Фишбейна и кончая завсегдатаями украинского посольства в Тель-Авиве, пригретыми послом Геннадием Надоленко. И тогда появляется, например, такое:
«- Антисемитизм в Украине был, но его организаторами и вдохновителями были сперва Царская Россия, а потом Нацистская Германия
- До 1941 года ОУН никак не выделяла евреев в своей борьбе
- В 1941 году евреев выделили. Были призывы бороться с ними как с пособниками большевизма, с указанием нецелесообразности погромов, как оружия Москвы для перенаправления гнева народных масс с себя.
- Сам Степан Бандера находился под немецким арестом с 1941 по 1944 год и не был причастен к созданию УПА, а являлся его символом
- После освобождения на первом же акте принятом ОУН в 1944 году было принято решение полностью отказаться от любого вида борьбы против евреев. Евреи были поставлены на один уровень с остальными национальностями, которым гарантировалась свобода культуры и вероисповедания…
В заключение повторю сказанное в начале — были среди украинских повстанцев преступники, убийцы, антисемиты — как и среди красных партизан. Наша задача же — знать всю правду, не выбирая ее кусочки».
Это пишет некий Алексей Железнов на еврейскую аудиторию. Я привел этот текст, как яркий «случай так называемого вранья», который стоит разобрать по ключевым пунктам.
Прежде всего напомню, что антисемитизм в этих краях появился раньше, чем туда пришли Российская Империя и уж тем более нацисты. Российское правительство боролось с погромами с разной степенью интенсивности. Автор совсем ничего не говорит ни о Первой, ни о Второй Речи Посполитой, где антисемитизм культивировался. Именно оттуда и росли корни массовых юдофобских настроений в Галиции. Но это времена давние, организованного украинского национализма в его современном виде еще не знавшие.
Так выделяли ли они, оформившись в ОУН, евреев в своей борьбе до 1941 года? Выделяли, и еще как!
И если в документах, учреждавших эту организацию, евреи не помянуты, то это не значит, что их туда принимали. Так, например, в брошюре, изданной в 1931 г. и написанной идеологическим референтом С. Ленкавским и Краевым проводником ОУН С. Охримовичем, написано:
«Когда двор эксплуатирует село или фабрика рабочих, начнем стачку и откажемся работать так долго, пока не получим зарплаты какой хотим. Учителям полякам откажемся продавать молоко, яйца и т. п. В корчмах выбьем окна, разобьем бутылки с горилкою, а евреев прогоним из села».
Во второй половине 1930-х гг. на Волыни начались антиеврейские акции, а в 1936 г. там же начались поджоги еврейских магазинов, организованные ОУН.
Да, среди руководства ОУН были люди, считавшие необходимым отказаться от привычных антисемитских стереотипов. Например, в 1930 году политический референт Провода ОУН Николай Сциборский опубликовал в журнале «Построение нации» статью под названием «Украинский национализм и еврейство».
«Долг украинской общественности, — писал Сциборский, — убедить евреев в том, что будущая украинская держава не представляет для них никакой опасности. Что, более того, в условиях этой государственности и ее общественно-производственной и экономической организации, — еврейство найдет более благоприятные условия работы и жизни, чем имеет сейчас на оккупированных украинских землях…
Необходимо ясно указать евреям, что наше государственное движение не видит никаких оснований и пользы в ограничении правового положения еврейства на Украине. Напротив, целью власти будет дать евреям равноправное положение и возможность проявить себя во всех областях общественной, культурной и другой деятельности…
Что же касается опасений, что равноправность евреев может нанести вред государственности, необходимо иметь в виду, что евреи не представляют такого национального меньшинства на Украине, которое имело бы какие-нибудь субъективные основания относиться принципиально враждебно к нашей независимости…
Задачей государственной власти будет открыть для еврейства такие условия, в которых оно, сохраняя свои естественные расовые, культурные, религиозные особенности, одновременно втягивалось как равноправный участник в круг общих общественно-государственных интересов и позитивного созидания».
Казалось бы, на удивление толерантный подход для Европы тех лет. Однако Сциборский оставил по себе весьма памятный след, в контексте которого попытка понравиться евреям выглядит уже не так убедительно.
Самый известный текст авторства Сциборского вовсе не эта статья, а проект конституции Украинской державы созданный им за несколько дней в сентябре 1939 г. В документе Украина объявлялась «тоталитарным, авторитарным» государством, построенным «на принципах нациократии». Нашлось в нем место и евреям. В пункте, касающемся вопросов гражданства, объявлялось, что:
«украинское гражданство в момент провозглашения Украинской державы имеют:
1) все лица украинской национальности, которые проживают в границах Украинской державы;
2) лица других национальностей, отцы которых или они сами проживали в границах Украинской державы с 1 августа 1914 года».
Исключение делалось для «лиц жидовской национальности», которые подлежали «отдельному закону».
При этом Сциборского за порочащие связи жестко порицал Степан Бандера. Без евреев не обошлось и здесь. В письме от 10 августа 1940 года к Андрею Мельнику Бандера писал:
«Относительно Сциборского, то двоякие факты решают о том, что он не может быть в ОУН. Во-первых, он выдает недопустимое для националиста отсутствие личной морали в семейной жизни. Сколько он имеет женщин? Мне лицо лупалося, как я во время судебного следствия в Варшаве читал из архива Сеника письма покойного Вождя (Евгения Коновальца — прим. авт) о тех скандалах, которые со своими женщинами исправлял Сциборский, как покойный Вождь осуждал его похождения. Что сделали бы сегодня с каким-либо низовым членом, если бы он покинул женщину и стал жить с подозрительной московской жидовкой? Держала бы его организация хоть один день? А основы морали и этики в семейной жизни — это краеугольный принцип националистической морали» (Архів ОУН в Києві, Ф.1, Оп., Спр, 174, Арк. 41.).
Однако постепенно дискуссия между вождями двух фракций ОУН переросла из обмена гневными письмами в обмен выстрелами. Сциборский в этой полемике выбрал сторону Мельника, который в отличие от Бандеры очень высоко ценил его. В конечном итоге, «толерантный» Сциборский был убит в 1941 г. в Житомире, когда сторонники Мельника и Бандеры в тылу у немцев привычными для себя методами выясняли, кто из них более правильный украинский националист.
Раскол украинского движения на «бандеровцев» и «мельниковцев» был окончательно оформлен в апреле 1941 г. когда Бандера и его заместитель Ярослав Стецко провели II Великий собор ОУН. В политических постановлениях Собора, в пункте 17 читаем:
«Жиды в СССР являются самой преданной опорой большевистского режима и авангардом московского империализма на Украине. Антижидовский настрой украинских масс использует московско-большевистское правительство, чтобы отвлечь их внимание от действительного виновника бед и чтобы в час восстания направить их на погромы жидов.
Организация Украинских Националистов борется с жидами как с опорой московско-большевистского режима, объясняя одновременно народным массам, что Москва это — главный враг» (ОУН в 1941 році. Документи. В 2-х ч. Ч. 1..- Киев: Институт истории НАН Украины, 2006- С. 43).
Тогда же, в апреле 1941 г. появляется еще один программный документ ОУНб: «Указания на первые дни организации государственной жизни из Инструкций Революционного провода ОУН (С.Бандеры) для организационного актива в Украине на период войны «Борьба и деятельность ОУН во время войны».
Среди прочего там имеется пункт № 16 «Политика в отношении меньшинств», согласно которому «национальные меньшинства делятся на:
а) дружественные нам, т.е. члены порабощенных ныне народов; б) враждебные нам, москали, поляки, жиды.» (ОУН в 1941 році. Документи. В 2-х ч. Ч. 1.- Киев: Институт истории НАН Украины, 2006. — с. 103 — 104)
Первым предоставляются равные с украинцами права, вторые — «истребляются в борьбе» (винищуються у боротьбi — укр.). При этом и здесь к евреям наблюдается особое отношение. Так, «враждебные» польские крестьяне подлежат ассимиляции, а вот «ассимиляция жидов исключается», их следует «изолировать».
Причем авторы документа реально представляли себе степень компетентности своего актива, и их явную недостаточность для функционирования полноценного государственного механизма, а потому признавалось, что (вопреки задекларированному принципу и явно временно) отдельные еврейские специалисты могут в нем оставаться. В таком случае надлежало «поставить ему нашего милицианта над головой и ликвидировать при малейшей провинности».
Нигде не сообщается, что Бандера выступил против этих тезисов. Нет в его наследии ни строчки с осуждением Львовского погрома и деятельности его заместителя Стецько, который в отчете Бандере от 25 июня 1941 года сообщал, что «арестовали только жидов».
«Создаем милицию, которая поможет жидов устранить и защитить население», — писал он в том же отчете. (Украiнське державотворення. Акт 30 червня 1941. С. 77; ЦДАВОВ. Ф. 3833. Оп. 1. Д. 12. Л. 10.)
В полном соответствии с приведенными выше программными документами Стецко, несколько недель спустя писал:
«Москва и жидовство — главные враги Украины и носители разложенческих большевистских интернациональных идей. Считая главным и решающим врагом Москву, которая властно удерживала Украину в неволе, тем не менее, оцениваю как вредную и враждебную судьбу жидов, которые помогают Москве закрепостить Украину. Поэтому стою на позиции уничтожения жидов и целесообразности перенесения на Украину немецких методов экстреминации жидов, исключая их ассимиляцию и т. п.». (Я, Стецько, "Мій життєпис", ЦДАВО України, ф. 3833, оп. З, спр. 7, арк. 5-6.).
Бандера не то, что не сделал никаких оргвыводов, но даже не пожурил своего зама. Нужно ли напоминать, что «немецкие методы экстреминации жидов», лица их вырабатывавшие, оправдывавшие и претворявшие в жизнь, получили надлежащую правовую оценку Нюрнбергского трибунала.
При этом нигде и в послевоенное время вы не найдете осуждения Бандерой участия его соратников в Холокосте. В этой ситуации у адвокатов украинского национализма принято ссылаться на то, что еще во время войны ОУН свое отношение к евреям переосмыслила.
Уже осенью 1942 г. прозорливые украинские националисты начали догадываться, что «немецкие методы» не так эффективны, как казалось летом 1941-го. Поэтому в их рядах вызрела идея, что вместо ориентации на Германию, нужно присматриваться к её врагам на Западе.
А поскольку в Англии и Америке, по мнению бандеровцев, велико было влияние евреев, ради торжества украинского дела, отношение к ним следовало скорректировать. По решению І Военной Конференции ОУН, состоявшейся в октябре 1942 г., евреев не следовало уничтожать, но нужно было «выселить их из Украины, дав им возможность кое-что вывезти из своего имущества».
Однако совсем отказаться от идеи «московского жидобольшевизма» было сложно и подобное «толерантное» отношение не распространялось на военнопленных «политруков и евреев», которых приказывалось «уничтожать».
Ко времени образование УПА евреев в Галиции и на Волыни практически не осталось. Те кто не бежал на восток были уничтожены. Чудом выжившие врачи были оставлены в живых на правах «свиньи» у повстанцев, т. е. уничтожались при первом удобном случае.
Показания о задачах СБ (службы безопасности) ОУН того периода были даны оуновцем, И.Т. Кутковцем:
«В 1943 г. по приказу краевого провода референтура СБ выполняла следующие задания:
- проводила физическое уничтожение военнопленных Красной Армии;
- уничтожала польское население и сжигала их дома;
- физически уничтожала дезертиров из УПА и избивала шомполами лиц, уклоняющихся идти в УПА;
- физически уничтожала скрывающееся по селам еврейское население».
В августе 1943 года на отдаленном хуторе в Тернопольской области был собран III Чрезвычайный Великий съезд ОУН (Б).
«В программе была принята антиимпериалистическая, антифашистская и антирасистская позиция, - вспоминал член Центрального провода ОУН (Б) Михаил Степаняк. — Отмечалось равноправие всех народностей украинского государства в государственных и государственно-политических правах. Всего этого не было в предыдущих программах, поскольку они были чисто фашистские». (Роман Шухевич у документах. Кн. 1., С. 324.)
В инструкции Главного командования УПА от 1 ноября 1943 года есть следующие указания: «Распространять информацию, что мы допускаем все национальности, в том числе и жидов, которые трудятся на благо украинской державы. Они будут считаться полноправными гражданами Украины. Об этом говорить с врачами-жидами и другими специалистами, которые у нас работают». Как видите, принципиального противоречия с установками 1941 года тут нет, есть лишь тактические различия.
В датированных началом 1944 года «Временных инструкциях» содержится призыв к членам ОУН «не проводить никаких акций против жидов», поскольку «жидовское дело перестало быть проблемой (их осталось очень мало)». При этом в документе есть принципиально важная оговорка: «Это не относится к тем, кто выступает против нас активно» (Motyka G. Ukrainska partzyantka. S. 297).
А уж после войны риторика стала еще толерантнее, но суть её оставалась прежней. Так, в 1950 году, появилась листовка, обращающаяся к евреям, в которой они уже не назывались жидами. Говорится в ней следующее:
«Помните, что Вы на украинской земле и в Вашем собственном интересе является жить в полном согласии с ее хозяевами по праву — украинцами. Перестаньте быть орудием в руках московско-большевистских империалистов. Уже не за горами та минута, когда повторятся времена Хмельницкого, но тем вместе мы хотим, чтобы они были без еврейских погромов…
Помните тех Ваших братьев по национальности, которые своими руками помогают разбойникам из Кремля распинать наш народ. Скажите им, пусть они прекратят свою преступную работу».
Под «временами Хмельницкого» тут нужно понимать не борьбу с поляками, а шедшее с ней рука об руку истребление евреев казаками и восставшими крестьянами. Здесь открытым текстом прослеживается та же мысль, которая до сих пор на устах у националистов: неукраинцы живут здесь только с неизбывным чувством вины и ровно до тех пор, пока «титульная нация» им это позволяет.
Такова «вся правда», об отношении украинских националистов к евреям, если действительно «не выбирать из нее кусочки».
