В них был опубликован новый роман «Место встречи изменить нельзя» крайне популярных в то время авторов детективного жанра Аркадия и Георгия Вайнеров. На самом деле произведение называлось «Эра милосердия», но редакция журнала почему-то решила опубликовать его именно под таким названием.
В романе описывались события победного 1945 года, который Говорухин хорошо помнил, ему тогда было 9 лет. Сыщики Московского уголовного розыска (МУР) ловили банду убийц-налётчиков, которая в качестве своего фирменного знака использовала изображение чёрной кошки.
В послевоенной Москве о банде «Чёрная кошка» ходили легенды. Правда это была не банда налётчиков, а шайка подростков-хулиганов, которые все свои шалости, иногда весьма серьёзные, словно фирменным знаком, отмечали детским рисунком ни в чём не повинного животного. Милиционеры быстро вычислили хулиганов, надавали им «по шеям» и отвели к родителям, чтобы те добавили. Но московскому криминалитету идея понравилась, вскоре в городе и области появилось несколько шаек, также использовавших этот знак. Но ни одна из них грабежами, разбоем и убийствами не промышляла.
Настоящим прототипом «Чёрной кошки» для Вайнеров послужила группа матёрых рецидивистов, в начале 50-х четыре года терроризировавшая столицу и область. Главарём банды был обычный мастер смены одного из подмосковных заводов, некий Иван Митин, который настолько хорошо работал, что его даже представили к ордену Трудового Красного Знамени. В жизни он не был горбуном, это придумали авторы.
Большинство из двенадцати бандитов проживали в подмосковном Красногорске. Девять из них были рабочими, двое — курсантами, один — студентом, комсомольцем, спортсменом и отличником. К блатному миру никто из них отношения не имел.
Банда занималась вооружёнными налётами и грабежами, на ее «боевом счету» было два убитых милиционера. Однажды, чтобы отпраздновать очередной налёт, один из грабителей купил целую бочку пива. В результате он попал в поле зрения милиции. Вскоре сыщики вычислили всех членов банды и в феврале 1953 года арестовали.
Дорога для Говорухина пролетела практически незаметно, настолько интересным оказалось взятое с собой чтиво. Режиссёра поразила драматичность сюжета и фигура сыщика Жеглова, который притом, что делал безусловно правильное дело, вызывал неоднозначные эмоции. Кого пригласить на главную роль, не было никаких сомнений.
Вернувшись после съёмок в Москву, Говорухин сразу же встретился с Высоцким и спросил его: «Володя, ты братьев Вайнеров знаешь?» Оказалось, что знает, он звал их Вайнера́, с ударением на последний слог. Режиссёр продолжил: «Я прочёл у них роман такой… фантастический. И роль там для тебя восхитительная есть. Поедем к Вайнерам, давай уговорим их, чтобы снять фильм».
Оба прыгнули в такси, по дороге режиссёр рассказал не читавшему роман другу сюжет, диалоги, описал характеры героев. Обладавший феноменальной памятью Высоцкий всё схватывал на лету, и к концу поездки уже страстно хотел сняться в этой новой ленте. Старший из Вайнеров — Аркадий до конца жизни не верил, что, когда Высоцкий сидел у них с братом за столом и взахлёб рассказывал, как увлечён романом, он его ещё не читал, ведь актёр чуть ли не цитировал книгу. Писатели согласились включиться в работу, и процесс пошёл.
Сценарий от романа отличается, поскольку было решено изменить персонаж Володи Шарапова. Если в книге это был волевой, «мощный» герой, настоящий матёрый разведчик, «пёс войны» и полный антагонист Жеглова, то в фильме его сделали слабее своего напарника. Но от этого драма стала только психологически тоньше и лучше. Находившийся под влиянием американского кинематографа, Говорухин также попросил сделать в сценарии «хеппи-энд», не убивать любимую девушку Шарапова — Варю, которая в книге погибала.
Параллельно с написанием сценария подбирались актёры. Пробы на Жеглова Говорухин проводил только из-за формальности, на эту роль приглашались актёры, которые никак не могли сыграть Жеглова лучше Высоцкого: Юрий Кузьменков, Леонид Яновский, Юрий Шлыков. В результате худсовет утвердил Владимира Семёновича.
Подбор исполнителя на роль Шарапова оказался более хлопотным.
Сначала Высоцкий, который со всей присущей ему энергией подключился к кастингу, предложил кандидатуру своего друга, актёра Ивана Бортника. Говорухин Шарапова в нём не увидел, зато разглядел бандита Промокашку, которого Бортник в результате и сыграл. Вайнеры видели в этой роли Евгения Герасимова, а режиссёр — Сергея Иванова (знаменитого «Кузнечика» из «В бой идут одни старики» и Лариосика из «Дней Турбиных»). Но оба актёра отказались. На роль пробовались Александр Абдулов, Евгений Леонов-Гладышев, Александр Курепов, Сергей Никоненко, Станислав Садальский, Юрий Шлыков, другие актёры.
В результате Станислава Садальского утвердили на роль карманника Кирпича, Леонова-Гладышева — на роль погибшего молодого милиционера Васи Векшина, Александр Абдулов получил эпизодическую роль водителя фургона-хлебовозки, но Шарапова так и не удавалось подобрать. Наконец, Говорухин утвердил Владимира Конкина, хотя Вайнеры были категорически против этой кандидатуры.
Драматично сложилось участие в фильме Всеволода Абдулова.
За год до съёмок он попал в тяжёлую аварию, двадцать дней пробыл в коме. С возвращением сознания обнаружились проблемы с памятью. После очередной операции к актёру приехали Высоцкий и Говорухин, привезли с собой сценарий и список ролей, чтобы Всеволод сам выбрал, какая ему больше подходит. Они знали, что он не может запомнить текст ни одной из них, но хотели помочь попавшему в беду товарищу… и в результате помогли. На съёмочной площадке Абдулов забывал имена, забывал, где находится, и тем не менее замечательно отыграл доверенную ему роль, поверил в себя и, в конце концов, вернулся в профессию.
Взять на роль Фокса Александра Белявского порекомендовал тоже Высоцкий. Режиссёр сначала не прислушался к его мнению и утвердил Бориса Химичева (крестоносца Бриана де Буагильбера из «Баллады о доблестном рыцаре Айвенго»). Только когда начались съёмки, Говорухин понял, что этот актёр играет замечательно, однако не «попадает» в эпоху, и вернулся к кандидатуре Белявского. Тот в это время отдыхал на своей недавно купленной даче, но, когда ему по телефону рассказали, с кем предстоит сниматься, бросил всё и поехал в Одессу.
Также с подачи Высоцкого позвали на съёмки сыгравшего Левченко Виктора Павлова. На роль Вари Синичкиной Говорухин утвердил жену Владимира Семёновича Марину Влади, но она не прошла худсовет. Её посчитали (и вполне справедливо) актрисой, не обладавшей советской внешностью.
Роль Синичкиной режиссёр предложил Ларисе Удовиченко. Она ошарашила его встречным предложением: сыграть Маньку-Облигацию. Говорухин актрисе отказал. Уже в Одессе он перепробовал множество актрис, и ни одна не подошла. Тогда на съёмочную площадку вызвали Ларису, и в один дубль сняли с ней всю сцену. После этой роли Удовиченко долго пачками получала письма из мест «не столь отдалённых» с предложениями руки и сердца.
Съёмки Говорухин решил проводить на полюбившейся ему Одесской киностудии.
Первый съёмочный день 10 мая 1978 года выпал на день рождения Марины Влади. Режиссёр поселил Высоцкого и его жену под Одессой, на даче своих знакомых. Было очень холодно, пока Марина и жена Говорухина Галина «драили» эту дачу, группа отправилась на первую съёмку в одну из одесских бильярдных.
Снималась известная сцена поединка между Жегловым и опытным каталой Копчёным, которого играл Леонид Куравлёв. Оба актёра в бильярд играть не умели, поэтому за них шары в лузу загонял один из лучших бильярдистов Одессы, мастер спорта СССР Владимир Иванов. Высоцкий и Куравлёв только красиво «зависали» над столом с киями в руках.
Позже похожая подмена понадобилась в сцене с играющим на пианино Шараповым. За него играла музыкальный редактор картины. Чтобы подмену не заметили, женщину нарядили в пальто проникшего в банду «муровца».
После съёмок все вернулись обратно на дачу, чтобы отметить начало кинопроизводства. Пока народ праздновал и делился впечатлениями, Влади отвела Говорухина в другую комнату, встала перед ним на колени и стала умолять «отпустить» Володю, она хотела свозить его в Америку, Францию, Канаду, на Таити… Спустя несколько минут уже Высоцкий признался Говорухину: «Славик, мне так мало осталось». Актёр чувствовал приближение смерти, и решил, что тратить год ещё на одну картину — для него роскошь.
Слушая друга, Говорухин понимал, что за такие «чудеса» их могут вообще выкинуть из профессии, и убедил Высоцкого, что создаст ему специальный график съёмок.
И действительно, во время создания ленты актёра на съёмочной площадке почти не было. Высоцкий успел побывать и в США, и во Франции, и на Таити. Например, во время погони милицейского «Фердинанда» за «Студебеккером» Фокса, Жеглов в сцене практически отсутствует. Кадр, когда он стреляет на весу, наполовину высунувшись из окна автобуса, сняли в павильоне. Актёры в диалогах «работали» с пустотой или дублёром. Когда Высоцкий вернулся в Одессу, буквально за пол дня сняли все его крупные планы для всех эпизодов.
Съёмки шли легко и быстро. В основе ленты лежала хорошая драматургия, что, как считал режиссёр, обеспечивало как минимум половину успеха. Параллельно со съёмками проводился подбор актёров на роли второго плана.
Роль Горбатого Аркадий Вайнер предложил Ролану Быкову. Тот прилетел в Одессу на пробы, но здесь у него случился инфаркт, и вместо съёмочной площадки актёр очутился на больничной койке. Чтобы исправить положение, роль предложили Армену Джигарханяну. В Москву срочно вылетел помреж со сценарием, и уже на следующий день актёр дал согласие на съёмки. После выздоровления Ролан Быков пробовался на роль Ручечника, но в конечном итоге его сыграл Евгений Евстигнеев.
Любопытная история случилась с Иваном Бортником, который свою микроскопическую роль Промокашки украшал как мог, и в результате хорошо запомнился зрителю.
На съёмках выхода бандитов из подвала он вдруг неожиданно для всех затянул нервную блатную песню про «скамью подсудимых», плюнул Жеглову «в морду» и бросился на охранников, которых «играли» переодетые в зимнюю униформу 40-х настоящие милиционеры. Они решили, что перед ними реальный преступник, и так заломили актёру руки, что тот взвыл от боли, а собравшиеся за ограждением зрители-одесситы начали аплодировать. «Плевок» консультировавший фильм заместитель министра МВД Щёлокова генерал-лейтенант милиции Константин Иванович Никитин потом заставил вырезать.
Он же попросил Говорухина хотя бы раз снять Высоцкого в милицейской форме. Актёр категорически отказался. Пришлось пойти на компромисс, придумать сцену, где Жеглов просто примеряет форменный китель, произнося фразу, что никогда его не носил и носить не будет. Кстати, консультант ушёл из жизни в 1979 году, так и не увидев ленту на экране.
Высоцкому очень хотелось спеть в фильме свои песни, одна из которых — автобиографическая «Баллада о детстве» («День зачатья я помню не точно…») была написана в 1975 году под Одессой, на той же самой даче.
Но Говорухин оставался непреклонен: он считал, что лента слишком серьёзная, а Глеб Жеглов — слишком сложный персонаж, чтобы показывать его поющим. Если зритель начнёт путать Жеглова с Высоцким, эффекта не будет. Актёр «полез в бутылку», и когда режиссёр попросил его спеть в кадре несколько фраз из песни Вертинского, наотрез отказался: «Не даёшь петь свои, не буду петь ничьи».
Кинопроизводство близилось к концу. Оставалось 400 метров плёнки и несколько неснятых сцен. Станислав Говорухин знал, что Высоцкий вынашивает планы заняться режиссурой и даже написал несколько сценариев. Режиссёр сказал другу, что вынужден уехать, и пусть Володя доснимает без него. Высоцкий привык жить в жёстком графике, он не мог себе позволить, как это было принято у советских режиссёров, подолгу раскачиваться.
С его появлением в качестве режиссёра на площадке воцарилась железная дисциплина. В 9:00 все выходили на съёмку, и уже в 9:15 начинала работать камера. Раньше 17:30 она не выключалась. То, что по плану должно было занять неделю, Высоцкий сделал за три дня.
Съёмки были закончены. Начался монтаж.
Фильм изначально начинался со сцены, в которой Левченко выносил раненного Шарапова с поля боя. Однако Говорухин сам от неё отказался, решив, что она преждевременно раскрывает интригу последней серии. Фильм получился 7-серийным, худсовет это не устроило, и он потребовал сократить ленту ещё на два часа. Говорухин это сделал, вырезал два часа и сдал материал в архив Одесской киностудии, где он благополучно пропал.
Первый показ ленты, состоявшийся 11 ноября 1979 года, приурочили ко Дню милиции. По милицейской статистике уровень преступности в стране во время трансляции снижался практически до «нуля». Падал даже уровень потребления воды: весь Союз затаив дыхание смотрел «Место встречи изменить нельзя».
Несмотря на популярность телефильма, чиновники от кинематографа обошли его наградами. Только Высоцкий посмертно получил спецдиплом и приз жюри на всесоюзном кинофестивале в Ереване, Госпремию и, уже в 90-е, премию МВД России. Последнюю вручили и Владимиру Конкину.
В начале 2000-х ходили слухи о съёмках Станиславом Говорухиным продолжения ленты по новому сценарию эмигрировавших в США братьев Вайнеров. Сюжет строился вокруг расследования убийства Жеглова. Но вскоре оба писателя скончались, и проект остался на бумаге. Зная историю постсоветских римейков и сиквелов — может быть, оно и к лучшему.
