Остановить русских
К моменту заключения унии царь Иван IV уже более 10 лет вёл в войну в прибалтийской Ливонии. Значительные успехи русского оружия вынудили Великое княжество Литовское вступить в войну на стороне противников Московского государства для того, чтобы не допустить закрепления русских в этом регионе. Однако и сил Литвы оказалось недостаточно, чтобы тягаться с грозным царём.
Во многом именно тяжелое положение Литвы, вызванное войной, и заставило княжество искать объединения с Польшей на польских условиях (непосредственно в польское управление передавались значительные территории: часть современной Белоруссии и Правобережная Украина), лишь бы объединить вооружённые силы в одно целое и сообща противостоять России.
Со стороны поляков уния стала результатом многолетних дипломатических усилий по присоединению Литвы (ввиду чего до объединения двух государств помощь Литве в Ливонской войне не была особенно великой).
Хотя с точки зрения правящего слоя Литвы договор не был полной капитуляцией (литовская аристократия уравнивалась в правах с польской), уния ввиду несоизмеримо более высокого потенциала Польши фактически означала поглощение и растворение Литвы.
Показательной стала ситуация с многочисленными православными подданными Великого княжества Литовского.
Изначально планировалось уравнять католиков и православных в правах, но через 16 лет после объединения двух государств католическое лобби вынудило короля отказаться от этого и было принято постановление об унии, которое, конечно же, не устроило православное духовенство, в результате чего польские власти получили предлог для прессинга православных и полонизации региона.
Так что уния в целом представляла из себя скорее «дружественное поглощение» Литвы Польшей на преимущественно польских условиях.
Поражение России в Ливонской войне и последующий кризис
Однако военный эффект, на который рассчитывала Литва, оправдал все ожидания от союза.
Конечно, Россия проиграла по целому комплексу причин, но не стоит недооценивать и факт оформления более сильного соперника Московского государства на его западных рубежах. Речь Посполитая уже как единое государство обладала большим дипломатическим и военным весом, чем оба государства по отдельности, и русским вскоре пришлось ощутить силу нового государственного образования на себе.
Собственно, давление со стороны Речи Посполитой обусловило продолжительность Смуты и значительный масштаб людских потерь на территории России.
Движение России на Запад (вопреки Польше)
Всякое действие встречает противодействие: военно-политическое давление со стороны Польши требовало от русских монархов ответных мер. Речь Посполитая самим фактом своего существования купировала усилия России по установлению прочных коммерческих и политических контактов с первыми странами Европы.
Собственно, почти весь XVII век для России прошёл под знаком войн с двумя сильнейшими периферийными государствами Европы — Польшей и Швецией. Только сломив их сопротивление, Россия смогла в XVIII веке обеспечить достаточные темпы экономического и социального развития, которые породили классическую русскую культуру.
В этом плане Речь Посполитая являлась скорее сдерживающим фактором для России — отсутствие такого сильного врага на Западе наверняка привело бы к тому, что в Московском государстве были бы более свободные порядки и история России протекала бы более спокойно.
Создание польской зоны влияния
Хотя изначально предполагалось объединение обоих государств на более-менее равных условиях, фактически Люблинская уния привела к полонизации огромных пространств в Восточной Европе. Причём последствия этого процесса пережили даже разделы Польши, почти полуторавековое отсутствие независимой Польши и годы русификации этих территорий. Так, в 1920 году армия польских «отпускников» заняла Вильнюс при поддержке польского населения города и присоединила его к Польше.
Но и сегодня, после всех потрясений и этнических чисток XX века, Польша остаётся культурным центром (и местом назначения для работы) для многих жителей Белоруссии и Украины. Опять-таки «самостийные языки» в этом регионе существуют во многом благодаря наличию введенных в них полонизмов (в противном случае никто не смог бы отрицать то, что это всего лишь местные сельские диалекты русского языка).
Выход противостояния с Османской империей на новый уровень
После передачи Брацлава и Киева в фактическое управление поляков 1569 году литовско-османское пограничье превратилось в польско-османское, что в дальнейшем привело к постоянным столкновениям между поляками с одной стороны и Османами и их крымскими вассалами с другой.
Что характерно, в 1569 году из-за политической конъюнктуры участникам процесса всё виделось совсем иначе: султан и король находились в состоянии войны с русским царём и воспринимали друг друга как естественных союзников (польский посол Тарановский был торжественно принят в Стамбуле и участвовал как наблюдатель в походе османо-крымской армии против России).
Социально-экономическая деградация Украины и Белоруссии
Уровень урбанизации в Речи Посполитой был весьма невысок, поскольку в общественном и экономическом плане это была страна чрезвычайно многочисленной аристократии, привыкшей жить на ренту, самым верным источником которой были сельскохозяйственные угодья.
В случае «восточных кресов», которые начали интенсивно осваивать польские шляхтичи, эти тенденции многократно усиливались, в том числе и по причине различий между католической польской элитой и их православными восточнославянскими крестьянами.
Численное превосходство последних и чрезмерная сельскохозяйственная ориентация края стимулировали развитие края по модели, ярким примером которой являлись южные штаты США, где крестьянское большинство занимало положение негров.
Когда эти территории стали частью Российской империи и политическое верховенство поляков ушло в прошлое, тяжелое экономическое положение крестьян в этих регионах оставалось проблемой и источником напряженности ещё очень долго.
Угнетение местных крестьян обеспечивал комплекс мер, как формальных (закрепощение было гораздо жестче чем в России) так и неформальных (произвол в отношении крестьян практически никак не преследовался, поскольку судебная и военная власть была в руках тех же шляхтичей). В итоге даже после отмены крепостного права крестьяне региона не смогли аккумулировать достаточные средства для выкупа земли.
Перепроизводство шляхты
Основным бенефициаром унии стало польское шляхетское сословие, влияние и численность которого непомерно выросли (на тот момент шляхтичи составляли примерно 5% населения, что уже было слишком много; спустя два века шляхта составляла 8% населения Речи Посполитой). Путь к этому открывала колонизация восточных районов и создание там латифундий, на которых можно было использовать рабский труд закрепощённых крестьян.
Это, в свою очередь определяло характер Речи Посполитой как, в первую очередь, аристократической республики, со всеми последствиями вроде слабой централизации, аграрного экономического устройства и постоянных внутренних раздоров.
Таким образом, нельзя говорить о каком-то упадке Польши во второй половине XVII века, которым воспользовались её враги. Скорее, в XVIII веке Речь Посполитая оставалась на том же уровне развития, что и в 1569 году, в то время как её соседи вроде России и Пруссии шагнули далеко вперёд и смогли без особых усилий поделить между собой это большое, но неразвитое государство.
Сложно сказать, смогла бы в Польше сформироваться сильная центральная власть без унии с Литвой. Но совершенно точно можно утверждать, что достаточно рыхлая конструкция Речи Посполитой, основанием которой были нерушимые привилегии шляхты и многочисленные компромиссы, точно не способствовала политической стабильности и появлению мощных монархов с бюрократическим аппаратом, независимым от феодалов. С другой стороны та же конструкция тормозила и развитие местной буржуазии и рыночных отношений. В результате страна не встала ни на один из путей модернизации, которыми шли европейские государства Нового Времени.
Специфическая политическая культура Речи Посполитой до сих пор воспроизводится не столько в современной Польше, сколько на Украине. Это во многом объясняет, почему так часто события сегодняшнего дня, вызывают прямые ассоциации с XVII веком.
