За грандиозными потрясениями эпохи раннего СССР небольшая группа маргинальных эмигрантов не могла казаться чем-то существенным. Однако так было положено начало одному из самых жестких и агрессивных современных националистических движений Европы.
Украинский национализм зародился сравнительно поздно. До революции эти национальные движения обычно не вели речи ни о чем сверх автономии в составе России.
Все изменилось к началу Первой мировой войны, а затем — падению Российской империи и войне Гражданской. Любые прожекты оказалось возможным сделать реальностью, любая идеология находила своих почитателей. Однако украинский национальный проект во время войны показал сомнительные успехи. Большинство жителей Украины, включая, собственно, этнических украинцев, предпочитало если не оставаться в стороне от конфликта, то служить в красной или белой армии, причем от националистов часто дезертировали целыми отрядами.
Финал Гражданской войны для украинских националистов оказался закономерным: они вдрызг проиграли ее. В России непримиримых вождей националистов не ждало ничего хорошего, так что они бежали в Европу. Тем более, что по итогам советско-польской борьбы к Польше отошли западные области Украины, как раз те немногие регионы, где националисты пользовались массовой поддержкой.
Люди, уехавшие на запад, по большей части отвоевали на разных фронтах мировой и гражданской войн, фанатизма им было не занимать, а вооруженное насилие давно вошло для них в привычку. Так что одна из первых и ключевых структур эмигрантов была подпольной военизированной группой.
В 1920 году в Праге возникла «Украинская военная организация», УВО. Однако ее ключевым противником на тот момент были вовсе не «москали», как можно было бы подумать. Польша приобрела не только территории, но и головную боль. Лидеры УВО были настроены на вооруженные акции, и даже пытались, правда неудачно, убить польского лидера Юзефа Пилсудского.
К этому времени относятся контакты УВО с Германией, правда, еще Веймарской. Немцы имели на поляков зуб из-за спорных территорий в пограничье. А некоторое время спустя и вовсе пришли к власти нацисты, с которыми у украинских националистов нашлось очень много общего.
УВО руководил Евгений Коновалец. Он родился под Львовом, в Австро-Венгрии, поэтому с началом Первой мировой попал в вооруженные силы этой страны. Коновалец был взят в плен русскими, и после революции примкнул к УНР. Он уже тогда был настроен резко антироссийски, и делал все, чтобы союза украинских националистов и любой силы внутри России не сложилось. Даже после поражения в гражданской он участвовал в организации нового похода против Советов в 1921 году — однако этот набег велся почти наобум, и кончился быстрой победой красных.
После этого Коновалец решил переходить к терактам, поджогам, «экспроприациям» и тому подобным методам борьбы с поляками. УВО была не единственной, но наиболее мощной подобной организацией.
У националистов имелось и молодежное крыло, организация «Пласт» — нечто вроде украинских скаутов. Через «Пласт» прошли многие известные в будущем националисты, включая Бандеру. В конце 20-х «Пласт» запретили в Польше, но организация ушла в подполье.
Вообще, польские спецслужбы показали довольно низкий уровень дееспособности: несмотря на то, что периодически агитаторов и активистов сажали под арест, в Польше сформировалась полноценная подпольная организация — фанатичная, жесткая и не боящаяся крови, совершившая несколько сот актов саботажа без человеческих жертв (поджоги, грабежи) и несколько десятков убийств. Общая численность украинских группировок составляла несколько тысяч боевиков — конкретное число установить трудно, поскольку из соображений конспирации делопроизводство очень ограничивали.
Ключевым идеологом движения был Дмитрий Донцов. Этот мрачный радикал до революции получил неплохое образование в Петербурге и Вене, рано примкнул к революционерам, и уже с тех пор посвятил себя националистической публицистике. Тон текстов Донцова быстро становился все более радикальным, и многие его тезисы почти без редактуры могли бы звучать с трибуны нынешней Верховной Рады.
Донцов предлагал ориентироваться на Европу вместо России и требовал «отгородиться» от прежней большой родины. Занятно, но в отличие от современных идеологов, неожиданно обнаруживших отвращение к сепаратизму, Донцов говорил именно о сепаратизме. Он постоянно повышал градус, и помаленьку дошел до темы избранных народов и расовых штудий.
Естественно, России в этих концепциях отводилась роль «любимого врага», причем в конечном итоге он пришел к равенству «коммунизма» и «царизма». Основные свои взгляды Донцов выразил в книге с простым названием «Национализм» 1926 года.
Впрочем, Донцов только наиболее полно систематизировал общие взгляды. Украинское подполье явственно тяготело к фашистским идеям. Некоторые его участники, как тот же Донцов, когда-то были левыми радикалами, теперь же они однозначно сдвинулись вправо. «Фашизм» здесь не фигура речи, на идеологию влияли взгляды конкретно деятелей вроде Муссолини.
Тема борьбы с «кацапами, ляхами и жидами» и восхищение «нордийской расой» шло через националистическую печать и литературу просто-таки красной нитью, а сравнения с фашистами и нацистами украинские идеологи проводили сами. Дальнейшее сотрудничество украинских националистов с Гитлером было вовсе не какой-то случайностью или ситуативным союзом, ничего более естественного, чем эта смычка, и представить нельзя.
Короче говоря, это было образцово экстремистское движение, существовавшее только потому, что экстремизмом в Европе конца 20-х было никого не удивить, а контрразведка Польши действовала предельно неуклюже, и фактически оказалась способна только устраивать облавы по деревням с веерной поркой правого и виноватого.
На этой базе и произошло объединение разрозненных групп в единое целое. Единая система взглядов уже существовала, к тому же, УВО Коновальца была явно наиболее мощным движением. Так что вопрос о лидерстве особо не стоял.
Ровно 90 лет назад, 3 февраля 1929 года на конгрессе — «Большом сборе» националистов была провозглашена ОУН* (стержнем и боевой организацией которой стала УВО) во главе с Коновальцем.
«Большой сбор» увенчался принятием общего постановления. Если отбросить лирику и частные вопросы, его смысл сводился к следующему. Необходимо создать украинское государство, основанное на «национальной диктатуре».
Интересно, что губа у движения была совершенно не дура, и националисты всерьез планировали даже «освобождение от оккупантов»… Дальнего Востока. Для этих целей эмиссары засылались аж в Харбин, впрочем, амбиции были совершенно не по возможностям. Но и без того планы оставались наполеоновскими, границы будущей Украины виделись где-то в центральной Польше и предгорьях Кавказа, а на СССР ожидался крестовый поход.
В Советском Союзе на происходящее по соседству смотрели по очевидным причинам кисло. А в 1933 году боевик ОУН Николай Лемик убил советского дипломата в Львове. После этого советские спецслужбы начали работать с ОУН предельно жестко.
В 1938 году Коновалец был убит знаменитым впоследствии ликвидатором НКВД Павлом Судоплатовым. Лидера украинских националистов взорвали бомбой, встроенной в коробку конфет. Все это, однако, имело уже мало значения. Украинское националистическое подполье оформилось. Джинн окончательно вылетел из бутылки.
(* — Организация запрещенная в Российской Федерации)
