Анатолий Гриценко — это такой украинский полковник, который в момент обретения Украиной независимости из кандидата технических наук стал политическим аналитиком, поучился в США, поработал в Совете национальной безопасности и обороны (СНБО) Украины под начальством покойного Разумкова, унаследовал от него Украинский центр экономических и политических исследований, а также жену. Почему-то решил, что Украине необходим Пиночет и что Пиночет — это он, Анатолий Гриценко. С конца 90-х он с завидными нудностью и упорством пытается донести эту мысль до украинского общества, периодически баллотируясь в президенты. Но общество не воспринимает ни самого Гриценко, ни его единственную идею. Пик карьеры — должность министра обороны при Ющенко, которому был ментально близок такой же выходец из восточноукраинской сельской глубинки, как он сам.
В общем, ничто не предвещало успеха. И вдруг во второй половине 2018 года рейтинги Гриценко стали бить рекорды. Он даже стал номинироваться на вторую позицию в президентском марафоне. Эксперты стали поговаривать о варианте выхода во второй тур пары Тимошенко-Гриценко. Учитывая, что Юлия Владимировна — политик не намного менее токсичный, чем Пётр Алексеевич, у Анатолия Степановича впервые в жизни появился шанс не просто выдвинуться в качестве технического кандидата на президентских выборах, но реально побороться за победу с ненулевым шансом обойти Тимошенко.
Но тут появился Зеленский, и Гриценко сдулся.
Почему так? Казалось бы, марионетка Коломойского, клоун (как там ещё клеймят Зеленского?), на раз-два, даже не заметив, сделал настоящего полковника, аналитика, экс-министра обороны и потенциального «украинского Пиночета». И это в то время, когда всё население мечтает о «сильной руке», которая навела бы порядок в расползающейся по швам державе!
Причины провала Гриценко и неожиданного взлёта Зеленского банальны, как оливье на Новый год, и просты, как любая эффективная политтехнология. Сторонники теории заговора и большинство населения видят в политтехнологе некоего шамана, который при помощи непонятных заклинаний и бития в бубен «зомбирует» избирателей и принуждает их голосовать за определённого кандидата. На самом деле к этой категории политтехнологов относятся провинциальные «таланты» и откровенные аферисты. Первые пытаются обрести «философский камень» политической астрологии (искренне веруя в его существование). Вторые разводят на деньги доверчивых клиентов из числа провинциальных бюрократов третьего-четвёртого уровня.
Настоящий политтехнолог находит для клиента перспективную электоральную нишу (либо пустующую по каким-то причинам, либо занятую слабыми и надоевшими политиками, которых легко будет вытеснить). Имидж политика видоизменяется, а его программа переписывается под целевую аудиторию. Не кандидат навязывает избирателю программу, а программа кандидата должна удовлетворять пожеланиям (даже неосознанным) избирателя. Понятно, что если у политика уже есть определённая история, то коррекция образа проводится аккуратно, чтобы резкая смена вектора не бросалась в глаза и он не казался конъюнктурщиком. Прошлая концепция просто встраивается в новую.
Как разложились политические силы на Украине? Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы увидеть их раскол на две большие группировки. Даже украинские журналисты, не отличающиеся политической проницательностью, увидели и описали эти группировки как «газовиков» и «угольщиков», или «металлургов».
«Угольщики-металлурги» ориентируются на действующую власть и поддерживают президента Порошенко, обеспечивающего работу схемы «Роттердам+», приносящей прибыль меньше, чем от торговли героином, но вполне сопоставимую с нефтегазовым бизнесом. Однако для работы схемы этот самый нефтегазовый бизнес на Украине практически уничтожается. Именно «угольщики-металлурги» являются авторами нынешней газовой стратегии Киева, направленной на максимальную конфронтацию с Россией, которая уже привела к пересыханию транзитной газовой трубы и к закупке Украиной российского газа под видом «реверсного» по цене в полтора-два раза дороже. В энергетике эта группа заменяет газ углём, а судьба химпрома, нефтехима, сельского хозяйства и прочих отраслей промышленности их не волнует. Это не их корова. Их корова — уголь и металл. И она пока доится.
«Газовики» ориентируются на Тимошенко. Юлия Владимировна не случайно носила титул «газовой принцессы», в правительстве премьера Ющенко была вице-премьером по энергетике, а при Януковиче в тюрьме сидела за газовый договор с Россией, который действует до сих пор. Газ — её традиционный бизнес. Но газ нужен не только «королям трубы», снимающим с него политическую ренту. Без относительно дешёвого газа не конкурентна химическая промышленность. Практически остановилось производство удобрений, которые ввозятся из-за рубежа (в основном из России), что удорожает продукцию сельского хозяйства, снижая его рентабельность.
«Газовикам» (в союзе с «химиками») необходим дешёвый газ. Не просто максимально возможный транзит в Европу, а именно дешёвый газ для Украины. «Короли трубы» и «газовые принцессы» зарабатывают на перепродаже газа внутри страны с существенной наценкой от закупочной цены. Они переводят на газ энергетику, а где могут и металлургию, потому что чем больше газа продадут, тем больше их прибыль. «Химикам», как уже было сказано, дешёвый газ нужен для рентабельности производства.
«Газовики» могут найти компромисс с «Газпромом». Они вернутся к закупкам российского газа напрямую, снимут все претензии в Стокгольмском арбитраже и договорятся о внесудебном урегулировании, а «Газпром» за это обеспечит транзит через украинскую ГТС на пределе рентабельности, чтобы только обеспечить её безубыточность, а также установит приемлемые для «газовиков» и «химиков» цены на поставляемый на Украину газ.
При этом «газовики-химики», как и «угольщики-металлурги», не собираются прекращать войну в Донбассе, а политическое урегулирование с Россией (включая признание российского статуса Крыма) является для них проблемой отдалённого будущего. Все эти проблемы они планируют использовать в будущих газовых переговорах, для выторговывания лучших условий в будущих контрактах. Если сегодня вопрос можно решить снятием претензий в международных судах, значит, Донбасс, Крым и общее политическое урегулирование они оставят на потом. Ведь контракты надо будет заключать и через пять-десять лет, и аргументы для торговли понадобятся вновь и вновь.
Казалось бы, позиция «газовиков» нам ближе, чем позиция «угольщиков», но уголь-то тоже поступает в основном из России и с Донбасса (иначе невозможно обеспечить сверхприбыльность схемы «Роттердам+»). Причём, если «Газпром» может решить украинскую проблему путём строительства «Северного потока-3» (в перспективе и 4-5), а также очередных газопроводов через Чёрное море, то уголь Донбасса традиционно ориентирован именно на украинский рынок, и здесь пространство для манёвра практически отсутствует. Прекращение или серьёзное сокращение его поставок нанесёт серьёзный удар экономикам ДНР/ЛНР.
Как видим, обе борющиеся украинские группировки для реализации своих бизнес-интересов должны так или иначе договариваться с Москвой. Обеим есть что предложить. Причём и от одного, и от другого предложения трудно было бы отказаться. При этом в плане военно-политическом обе группировки ориентируются на США и ЕС, внутри страны обеспечивают своё господство нарастающим террором, осуществляемым бандами радикальных националистов. Скорее всего именно поэтому Россия не определяет своих фаворитов в украинской президентской гонке.
В Москве понимают, что у Тимошенко шансы победить больше, чем у Порошенко, и учитывают это в краткосрочном планировании, но понимают и то, что украинская политика предсказуема до первого выстрела, что шансы мирно провести процесс выборов и смену власти крайне малы и что возможны любые неожиданности, причём неожиданности неприятные.
Поэтому в долгосрочном плане Россия исходит из перспективы нарастания токсичности украинской темы. Это ясно хотя бы из предупреждения Владимира Путина, который недавно публично заявил, что Украина рискует утратить свою государственность. Обычно Владимир Владимирович подходит к таким вещам очень деликатно. Если уж он сделал публичное заявление, то оно является, в меньшей мере прогнозом, чем констатацией уже свершившегося, только растянутого по времени и потому не всем заметного и понятного факта. Президент России использовал будущее время в отношении события уже фактически произошедшего, чтобы не вызвать очередного приступа бешенства в Киеве.
Итак мы имеем две крупные олигархические группировки, опирающиеся на силы Майдана. Олигархи расписаны по группировкам. Валентных олигархов, которые могли бы поддержать кандидата от «третьей силы», на Украине нет. Силы же антимайдана из политики вытеснены, но их избиратель остался. На что может опереться кандидат от условной «третьей силы»? На бесхозный и дезориентированный Юго-Восток.
При этом кандидат не может выступать с антимайданной программой или иметь подозрительное, с точки зрения Майдана, прошлое. То есть идеальной «третьей силой» является выходец с Майдана, собирающий голоса в центре и на Юго-Востоке.
Гриценко идеально вписывался в образ. Туповатый служака («украинский Пиночет») легко конвертировался в образ патриота, которому «за державу обидно». На Россию он был бы обижен за Крым и Донбасс. Надо сказать, что эту «обиду» на Украине разделяет и часть населения Юго-Востока, в том числе бывших пророссийских активистов. Кто-то обижен на то, что потеряна часть территории страны, кто-то на то, что в Россию взяли только Крым, а не всю Украину. Главное, что тема обиды им вовсе не чужда.
Кстати, классические представители Юго-Востока от разных фракций «Оппозиционного блока», уже пятый год окучивающие антимайданный электорат, совершенно спокойно не признают Крым российским, заявляя, что будут решать эту проблему путём переговоров (хоть прекрасно знают, что официальная позиция России заключается в том, что тема Крыма закрыта навсегда). Это не мешает им получать поддержку избирателей, которые против войны с Россией (и даже с Донбассом), но не против вернуть Крым или получить что-то взамен.
На действующий режим он был бы обижен за разворовывание страны и невыполнение «заветов Майдана» по созданию демократического европейского государства и общества. Никто на Украине, кроме нацистских отморозков, не против нормальной европейской демократии. Многие уже открыто утверждают, что Россия — страна более европейская, чем Украина. Это и пять лет назад было очевидно, но пять лет назад в майданной политтусовке никто этого не замечал.
С тимошенковской оппозицией ему было бы не по пути потому, что он позиционировал бы себя как человек прямой и честный, которому претит союз с олигархами, независимо от того, к какой группировке они принадлежат.
Стагнирующие рейтинги украинских политиков убедительно свидетельствуют, что народ не верит им и нуждается в новом предложении. Группировка Порошенко понимает, что их лидер может не попасть во второй тур и нуждается в подстраховке. Если бы Гриценко грамотно продал себя протестному электорату Юго-Востока, Севера и Центра страны (Запад окучивают нацисты из «Свободы»), он бы не просто мог закрепиться на втором месте, но уже сейчас бы получил скрытую поддержку порошенковской команды как наиболее вероятный кандидат второго тура. В результате у него были бы и избиратели, и деньги, и СМИ, и даже силовой ресурс для контроля избирательных участков. Если бы админресурс и государственные силовики сработали в первом туре в пользу Гриценко, то для Порошенко и Тимошенко это было бы неприятной неожиданностью, но «пить Боржоми» было бы всё равно поздно.
Но, вместо того чтобы работать с избирателем, «первый непроходной» надувал щёки от важности, ждал, когда Вашингтон официально назначит его «любимой женой» и все придут к нему на поклон. В результате с электоратом поработал Зеленский. Это априори более слабый кандидат. Несмотря на рейтинги, мало кто на Украине верит, что он может победить на выборах (по принципу «Съесть-то он съест, но кто ж ему даст?»). То есть значительная часть его электората — те, кто поддерживает его «по приколу». При этом он бодро собирает под свои знамёна и восточников, и западников, и Майдан, и антимайдан, откусывая избирателей у всех кандидатов без исключения.
Но Зеленский имеет большой недостаток — он целенаправленно работает против Порошенко, не трогая не менее нелюбимую Тимошенко. Представьте себе, сколько бы собрал Гриценко (который всё-таки воспринимается серьёзно), притом что ему ничто не мешало критиковать помимо Порошенко ещё и Тимошенко, причём с позиций здравого смысла. В такой ситуации и ролики Зеленского, и выступления любого другого кандидата, претендующего на статус «третьей силы», играли бы на него просто потому, что он бы рассматривался как человек с той же программой, но имеющий больше шансов победить.
И ведь ничего не мешало Анатолию Степановичу немного подумать и модернизировать свою риторику ограниченного солдафона, получившего под команду взвод академиков и заходящегося в пароксизме собственной важности. Народу надоела война. Он хочет не победы, а мира. Сильный политик ему нужен не для далёких военных походов за славой и добычей, а для наведения порядка в стране.
«Первый непроходной» в образ не вписался и так и остался непроходным. Зеленский тоже не очень вписывается, но он артист, он «так видит». Кроме того, ему не выборы выиграть надо, а хорошо сыграть роль и хорошо заработать.
