Надежда Савченко, которая давно не появлялась в топе украинских и мировых новостей, ворвалась в нее, словно кумулятивный снаряд. Прилетев в Киев из Страсбурга — хотя украинские политики и порохоботы заверяли, что она нашла убежище на территории России — она дала пресс-конференцию прямо возле здания СБУ, и сходу нанесла удар по краеугольному камню современной государственной идеологии — истории убийства Небесной сотни.
«Я видела, как приехал синий микроавтобус и оттуда вышли люди с оружием. Эти люди сейчас находятся в парламенте. Я видела как Парубий (впоследствии Савченко заявила, что имела в виду Сергея Пашинского — ред.) заводил снайперов в гостиницу «Украина». Луценко стал генпрокурором для того, чтобы скрыть эти преступления», — сказала Савченко, фактически обвиняя украинскую политическую верхушку в том, что она пришла к власти на крови. А это самые высокие ставки, которые можно поднять в современном украинском политикуме. Тем более, что эпизод с будущим спикером и вооруженными людьми и без нее известен, благодаря сделанным в то время кадрам.
Неудивительно, что власти в лице Луценко и ряда парламентско-кабминовских спикеров, также обвинили Савченко в подготовке самого серьезного из возможного перечня преступлений — подготовке государственного переворота с помощью теракта в здании Рады. Генпрокурор Украины сказал, что Надежда планировала организовать подрыв знаменитого зала под куполом, добивая уцелевших депутатов из автоматов. А затем потребовал лишить Савченко неприкосновенности и разрешить взять ее под арест.
Таким образом, Надежде предстоит пройти путь от «нашей солдатки Джейн» до «изменницы родины» — и от российской до украинской тюрьмы. Что автоматически превращает Савченко в своеобразный символ украинской трагикомедии последних четырех лет — с ее смешным и страшным сюжетом, наполненным преступлениями, лицемерием, кошмаром и фарсом.
Как же произошло, что девушка, из которой два года старательно лепили образ национальной героини, вручив ей высшую награду страны, заочно избрав в парламент, посвящая ей стихи, картины и почтовые марки — вдруг стала главной государственной преступницей и наймиткой Кремля — который, разумеется, стоит за гипотетическим терактом по версии власти?
Ответ на это довольно прост. Создавая пропагандистскую аватару Савченко, ее нынешние гонители не учли, что они имеют дело с живым человеком, который, вдобавок, имеет очень специфический темперамент. Конечно, на Банковой и Грушевского что-то знали о жизни простой провинциальной девушки. Однако, полагали, что она не будет претендовать на что-то большее, чем почетная роль свадебной генеральши, которая будет послушно смотреть в рот отцов нации, благодаря их за помощь в освобождении, и прочие милости, в виде наград и лавров.
Но Савченко представляла собой совсем другой случай — а ключ к пониманию ее мотивации и характера содержит автобиографическая книга «Сильное имя Надежда», которая была написана в тюрьме и, была напечатана без каких-либо цензурных купюр. Между тем, когда разрекламированное в Украине издание прочитали статусные политиканы и СМИ, оно вызвало у них настоящий шок. И не только потому, что Надежда без прикрас, фигурными матерными словами описывала в ней свою жизнь, честно рассказывая о собственном пьянстве и полном разложении в рядах украинской армии — от системной коррупции и головотяпства до военных преступлений в оккупированном Ираке. Или же, походя, сообщала о том, как она пила в российских застенках виски, текилу, ела красную икру и креветки — и это в то самое время, когда Порошенко вещал на весь мир о ее героической голодовке.
Все было еще хуже. Как оказалось, героиня нации занимала очень неоднозначную позицию во время Евромайдана. Посещая акции в Киеве, Савченко долго не могла выбрать свою сторону в этом противостоянии: «Я не была каким-то лидером или героем на Майдане. Чтобы быть лидером, надо знать, куда вести! А чтобы быть героем, нужно иметь четкую позицию и решить, на чьей ты стороне. Я не могла решить, потому, что давала присягу и тем, и тем — украинскому народу». Она подчеркивает, что не кидала коктейли Молотова в ряды «беркутовцев» и обвиняла Яценюка в том, что он спровоцировал атаку сторонников Майдана в сторону Мариинского парка, которая закончилась кровавым побоищем.
Далее, Надежда описывает в книге свою поездку на Антимайдан в Краматорске, где она, вместе с сестрой Верой дружески общалась с местными жителями, блокировавшими аэродром ВСУ. «Мы с ними «промайданили» ночь возле костра, они меня кормили борщом, поили чаем, а утром я сходила в ближайший магазин, накупила продуктов и принесла им на их «краматорский майдан», — рассказывала в книге Савченко. А затем прямо заявила о том, что прославившей ее войны даже на тот момент еще вполне можно было избежать:
«Донбассцы все время жаловались, что Юлька сказала, что Донбасс нужно колючей проволокой обнести! А Вера предлагала вместо проволоки разбить студенческий палаточный лагерь с украинской молодежью Запада и Востока и общаться, чтобы лучше друг друга понять и не допустить войны. Хорошая идея была! Но было уже поздно!».
Эта честная книга раскрывает читателям личность Савченко — пассионарной молодой женщины, склонной к авантюрам и борьбе за вечную справедливость. «Вот и я иногда так думаю: я такая сильная! Я такая смелая! Но я такая е…анутая!», — характеризовала себя Надежда. Вернувшись на родину после освобождения из тюрьмы, она на полном серьезе восприняла свою роль народной героини, избранной изменить народную жизнь к лучшему. И сразу вступила в конфликт с политической верхушкой, прямым текстом рассказывая, во что превратила страну «новая честная власть» и бесконечно затянувшаяся в ее интересах война.
Уже первые призывы к миру, озвученные Савченко после того, как она лично участвовала в организации обмена пленными, вызвала крик об «зраде». А после того, как Надежда стала говорить о цинизме и коррумпированности власти, ее быстро определили в агенты Кремля, отсекая от телеэфира и создавая для «нашей Нади» новый образ асоциальной, психически неадекватной алкоголички.
«Порохоботы» с прежним усердием принялись сжигать то, чему они вчера поклонялись, и сбросили кумир Надежды, заменив ей ангельский нимб на дьявольские рога. Казалось бы, эта политика увенчалась успехом — рейтинги Савченко быстро скатились на нулевую отметку, а позорные слова о «еврейских олигархах» заставили отвернуться от нее многих бывших сторонников.
Однако, по иронии судьбы, организовав дело против Надежды, Банковая моментально вернула ей прежнюю популярность — потому что харизматичная женщина из народа, с имиджем солдатки и заключенной, рубящая правду-матку о грехах смертельно опостылевших всем политиков не может не вызывать симпатии значительного количества украинцев, еще не забывших прославляющую ее пропаганду. Тем более, что у президента решили сделать ее мученицей, опять посадив в тюрьму — но уже у себя на родине.
Хотя таким образом власть может взрастить из Савченко по-настоящему популярного политика.
