Он — вовсе не коварный злодей, как его описывают на Западе, а выступает за равновесие сил, так как только оно может обеспечить безопасность в мире
Документальный фильм Стоуна был единогласно облит грязью в США и даже назван возмутительным рядом французских СМИ. По сути все те, кто выступал за вмешательство в Ираке в 2003 году и в Ливии несколькими годами спустя (американские консерваторы и французские леваки вроде Бернара-Анри Леви), просто не могут принять тот факт, что США и Западу в целом свойственны империалистическая риторика и поведение под прикрытием демократии и прав человека. Дестабилизация государств во имя свободы всегда была всего лишь проявлением американского стремления к мировому господству. Путин регулярно отмечает это в своих интервью и на пресс-конференциях: 60 миллиардов долларов на российскую оборону против 600 миллиардов на американскую…. Россия становится полезным врагом для оправдания столь высоких расходов, поскольку борьба с суннитским исламистским терроризмом не может сравниться с холодной войной прошлого века, которая породила безумную гонку вооружений.
Что бы ни думали о том воинственные русофобы, международный образ Путина станет значительно лучше. Он выступает за безопасность, баланс военных сил и дипломатию, стремится к прагматизму и не отвечает (приобретенная со временем мудрость) на западные провокации. Дело в том, что в странах свободной прессы единогласно отрицательное отношение к нему равнозначно пропаганде. Ситуация играет Путину на руку, потому что Трамп был избран президентом США и уже превратился в катастрофу на международном уровне. Он стал марионеткой Саудовской Аравии и ОАЭ и, наверное, сам того не понимая, сделал возможным нынешний кризис в Персидском заливе вокруг Катара. Учитывая его прямые и яростные обвинения в адрес Ирана (причем, здесь не прослеживается ни малейших нюансов, хотя иранский народ проголосовал на выборах и, следовательно, не полностью находится в заложниках у теократического режима), чей военный бюджет намного меньше аравийского (Рияд занимает в этом плане третье место в мире, уступая Китаю и обходя Россию), становится ясно, что он не готов идти на уступки главному союзнику Тегерана.
Трамп стал катастрофой, но это хорошая новость для Франции. Дело в том, что если Олланд был зачарован аурой Обамы (тот был президентом-империалистом против собственной воли (быть может): события со Сноуденом, Ассанжем и Мэннинг, масштабная ликвидация людей с применением беспилотников…) и не создал возможностей для работы с Россией, Макрон придерживается линии Ширака-де Вильпена 2003 года: «Франция не участвовала в войне в Ираке и поступила правильно. Она ошиблась, когда начала похожую войну в Ливии» (Le Figaro, 22 июня).
Что бы ни думали по этому поводу «непокорные» подписчики Médiapart, этот аспект французской политики имеет огромное значение.
В гуманитарном плане итоги политики Саркози и Олланда обернулись катастрофой: погибшие в результате терактов во Франции, сопутствующие жертвы авиаударов за границей, утонувшие в Средиземном море «мигранты»… При Олланде министр Ле Дриан налаживал связи и подписывал контракты с теми, кто сейчас перекрыл кислород Катару (в первую очередь Саудовская Аравия и Египет) и требует закрыть телеканал «Аль-Джазира», хотя он играет огромную роль для арабского населения множества стран. При Макроне он едет в Москву на встречу с российским коллегой…. В интервью Le Figaro президент отметил следующее: «Я уважаю Владимира Путина. У нас состоялась с ним конструктивная беседа». Параллельно с этим он выступил с критикой Олланда, для которого «свержение Башара Асада было предварительным условием для всего». В той же самой беседе французский лидер прошелся по американским и французским неоконсерваторам, подчеркнув, к каким последствиям ведет дефицит реализма в международной политике: «Демократия не творится извне, без ведома народов».
Приглашение Трампа на парад 14 июля становится в некотором роде ловушкой для Трампа со стороны Макрона: после крепкого рукопожатия президент США оказывается на втором плане рядом с молодым коллегой…
Макрон, без сомнения, будет пытаться нащупать равновесие между Трампом и Путиным, но если первый продолжит вести себя неразумно, он сделает выбор в пользу разума. Понятное дело, в таком случае на него обрушится критика с указаниями на шовинизм, гомофобию, подавление свободы прессы и оппозиционных движений в России. При этом шовинизм Трампа проявляется куда ярче, только никто не приписывает его всем американцам. Что касается гомофобии, она едва ли хуже расизма в США, который пустил настолько глубокие корни в обществе, что смешанные браки все еще кажутся там чем-то немыслимым. В этой связи Путин несколько раз напоминает Оливеру Стоуну, что понятие «россиянин» вовсе не подразумевает какую-либо четкую этническую или религиозную принадлежность. Путин ведет борьбу с исламизмом, воздерживаясь при этом от исламофобских высказываний. По его словам, за неимением возможности установить в стране полную политическую свободу, он стремится сократить социально-экономическое неравенство. В США, стране свободы, подобных попыток не видно.
Такие культурные (и даже идеологические) различия двух великих стран во многом объясняют их противостояние после холодной войны: американцы не понимают, почему россияне не перенимают их идеал свободы. Эти различия, наверное, связаны с передаваемыми в семейном кругу ценностями: упор на свободе в одном случае и на равенстве в другом. Это делает два понятия непримиримыми, хотя во Франции с ними все обстоит иначе. В книге «Разнообразие мира» (La diversité du monde), Эммануэль Тодд (Emmanuel Todd) пишет: «Китай и Россия проводят активную политику ассимиляции, называя китайцами и россиянами завоеванные коренные племена». В то же время основанному на абсолютной личной свободе англосаксонскому миру (Великобритания, США, Канада, Австралия, Новая Зеландия) свойственно применять на практике «более или менее официальные формы апартеида». В начале века Тодд уже написал «После Империи» (Après l'Empire), и сейчас этот момент, судя по всему, становится все ближе при Трампе (Империю охватывает паранойя) и на фоне еще большей непоследовательности во внешней политике, чем при Буше-младшем. Насытившиеся саудовскими контрактами США, как ослепленный циклоп, попросту не могут понять главные мировые вопросы сегодняшнего и завтрашнего дня. Вплоть до климата: Путин принимает во внимание эту проблему, а Трамп отмахивается от нее.
