К празднованию 25 годовщины независимости Украинский институт национальной памяти (УИНП) подготовило для телеканалов справку, в которой изложило видение основных этапов развития государства Украина, а также перечень героев, чью деятельность нужно осветить в правильном контексте.
Превращение документа из рекомендательного и в обязательный для владельцев каналов призвано было обеспечить Министерство информационной политике (в народе — МинСтець). К заданному сроку каналы должны были отчитаться о проделанной работе.
Работа с историей, таким образом, должна была найти широкую аудиторию в лице всех украинских телезрителей, выйдя за рамки узкого круга специалистов. Государство дает понять: взгляд на историю, изложенный УИНЦ, должен стать мейнстримом вне зависимости от того, какой была история на самом деле.
23 августа отмечают День государственного флага Украины. Но в этот же день имеет место куда более масштабный праздник — День памяти жертв сталинизма и нацизма. Согласно решению Европарламента от 2 апреля 2009 этот день отмечают в канун празднования украинской независимости.
Переписанная история
Некоторые думают, что переписывание недавней истории свойственно странам Восточной Европы. Так, известный историк Алексей Миллер недавно говорил: «Все страны Восточной Европы объединяет то, что они рисуют такой образ истории, в котором сами предстают жертвой. Это отличает их от Западной Европы, где в последние десятилетия основной акцент делался на собственной ответственности, на темных сторонах истории, на Холокосте».
Дата привязана ко дню подписания советско-германского договора о ненападении в 1939. И традиция отмечать 23 августа именно как такой день существовала в балтийских странах с конца 1980-х. На момент решения Европарламента там уже сложился консенсус по поводу того, что этот день надо использовать для пропаганды антикоммунизма, который в нынешней повестке плавно превращается в русофобию.
И установление Европарламентом дня общего поминовения жертв нацизма и сталинизма, показало, что ЕС согласен с установившейся в Прибалтике моделью этого поминовения, в которой нацизм выглядит меньшим злом.
Предполагать, что маломощные восточноевропейские страны могли пролоббировать такую декларацию в Европарламенте — просто смешно. У них на тот момент в ЕП было 186 мандатов, чуть больше четверти, а резолюцию приняли подавляющим большинством голосов — 533 «за» при 44 «против» и «33» воздержавшихся.
Расклад не удивителен, ибо переписывать историю любят не только на Востоке континента. Ведь полюбившаяся сейчас на Западе тема изнасилования немок красноармейцами раздувается как раз в старой Европе и США. Менее известна нам история о том, как Италия стала чтить своих жертв антифашизма, учредив специальный день памяти итальянцев, убитых югославскими партизанами, в основном хорватами и словенцами в Истрии.
Да памятная дата, которую ЕП вписал в европейский календарь, пока не стала общей для Евросоюза — ведь ныне ее заметно отмечают только в государствах Восточной Европы (и то не всех) и Швеции. Но ее учреждение стало только началом процесса, который уже привел к евроинтеграции пресловутого Украинского института национальной памяти.
Обобщенная память
В упомянутой резолюции от 2 апреля 2009 Европарламент призвал «создать Платформу Европейской памяти и совести, чтобы обеспечить взаимодействие и сотрудничество национальных исследовательских институтов, специализирующихся на истории тоталитаризма». То есть речь шла об объединении институтов национальной памяти разных стран.
В дальнейшем инициативу развил Совет ЕС на уровне министров юстиции, прошедший 9-10 июня 2011 в Люксембурге. Он, во-первых призвал всех членов ЕС рассмотреть, как отмечать день жертв сталинизма и нацизма «в свете собственной истории и специфики», во вторых предложил всем заинтересованным сторонам воспользоваться программами ЕС для создания Платформы европейской памяти и совести. И 23 августа того же года министры юстиции ЕС и президент Европейского парламента Ежи Бузек отметили этот день в Варшаве, приняв совместную декларацию, где вновь поддержали создание упомянутой Европейской платформы «в рамках существующих программ ЕС».
Сама платформа была создана на встрече премьеров Вышеградской группы в 14 октября 2011 года. На церемонии подписания присутствовал и тогдашний польский премьер и нынешний президент совета Европейского Союза Дональд Туск, который видел в создании Платформы как важный успех польского председательства ЕС.
Ядром организации стали государственные структуры: институты национальной памяти и их аналоги, офис федерального комиссара Германии по архивам Штази и т.д. В дальнейшем состав платформы пополнился в основном за счет общественных организаций. Названия многих из них говорят сами за себя. Приоритеты Платформы хорошо видны по ее сайту http://www.memoryandconscience.eu — антикоммунистические мероприятия явно преобладают над антинацистскими.
Вятрович в деле
Закономерно, что в 2012 году организация пополнилась возглавляемым Владимиром Вятровичем «Центром исследований освободительного движения», который занимался героизацией Бандеры Шухевича и всей ОУН-УПА.
Украина встречает юбилей независимости с изрядно обновленным топонимическим фасадом. С именами областных центров, каких еще не было на ее карте (Днепр, Кропивницкий и т.д.), с проспектом Бандеры в ее столице, без улиц и проспектов маршала Жукова и многих других героев войны, которую официально теперь нельзя называть Великой Отечественной.
Между своей 24-й и 25-й годовщиной Украина практически реализовала декоммунизацию, официально разорвав свою преемственность с УССР, и с традицией исторической памяти, дорогой миллионам ее граждан.
Некоторые усматривают в этом проявление национализма новой власти. Но одним национализмом это явление не объясняется. На самом деле — это тоже часть евроинтгерации.
В ноябре 2014 в Платформу вошел и Украинский институт национальной памяти, который к тому моменту также возглавил Вятрович. Поэтому можно сказать, что УИНП — это наверно единственная государственная структура Украины которая евроинтегрировалась. Да, Платформа европейской памяти и совести не является структурой самого Евросоюза, но она создана при его поддержке, и как видно из документов является аффилированной с ним или дочерней организацией (таковой она, кстати, названа в статье о ней в англоязычной «Википедии»).
Следовательно, уже евроинтегрированный УИНП создавал пакет декомунизационных законов принятый весной 2015 года, а затем составлял список лиц, подлежащих декоммунизации, куда входят и маршал Жуков, и герои-партизаны Медведев и Федоров. А ведь организация, входящая в Платформу должна соответствовать ее уставу.
В уставе же говорится, что члены платформы ни под каким видом не будут сотрудничать с «организациями, которые поддерживают или толерируют расовую, национальную религиозную или социальную ненависть либо тоталитарное правление или антидемократическое движение». Таким образом, принятие УИНП в Платформу означает не только чистую европейскую совесть этой организации и лично Вятровича, но и признание европейцами того, что героизируемые Институтом ОУН-УПА и Бандера, и Шухевич не имеют отношения ни к национальной ненависти, ни к антидемократическому движению.
Декоммунизационный пакет: Европа не против
Поэтому не надо удивляться, что декомунизационный пакет не встретил никаких возражений европейских структур. Ведь Европе нужно переформатирование украинской исторической памяти. Это подчеркнул еще один документ, заключение Венецианской комиссии Совета Европы относительно закона о декоммунизации, принятое в декабре 2015.
Часто говорят, что европейцы этот закон раскритиковали, но на самом деле критика касается исключительно тактических деталей, а не сути. Это особенно хорошо видно на примере отношения Венецианской комиссии к проблеме топонимики. Так, в пункте 101 заключения говорится: «Стремление государства избавиться от памяти о тоталитарном коммунистическом прошлом и таким образом ввести в общественное пространство новую интерпретацию национальной истории и памяти является вполне правомерным и оправданным, однако соответствующий процесс должен происходить на основе принципов инклюзивности и надлежащего управления.. Решение о переименовании улиц, зданий и других общественных мест должны скорей приниматься избранными местными советами, а не государственными администрациями, с участием всех заинтересованных сторон. Поэтому представителям украинской власти следует рассмотреть целесообразность продления срока имплементации этих положений или предусмотреть исключения в случае, если решения не будут приняты в установленный
Законом шестимесячный срок».
То есть европейцы высказались не за то, чтобы горсоветы, скажем Харькова или Одессы сами решали, сохранить у себя улицы маршала Жукова или переименовать, а лишь за то, чтобы законом дать больше времени на убалтывание этих советов, чтобы «новая интерпретация национальной истории и памяти» исходила формально от лица власти, избранной народом, а не назначенной из Киева. Впрочем, поскольку реально декоммунизация затянулась больше чем на законодательно отведенные полгода, европейцы могут считать, что их пожелания Украина учла.
