Россия, которая проводит политику, ориентированную на защиту своих приоритетов, заинтересована в гармоничном развитии своей экономики. А это значит, что наша страна готова производить ровно столько нефти и газа, сколько требуется для внутреннего потребления, а также для выполнения контрактных обязательств. Главное, что никто не может навязывать извне, что России производить и в каком объеме.
В конце июля в некоторых западных СМИ появились материалы, задача которых в очередной раз сгустить краски. Из того как идет обычный переговорный процесс по реализации газового контракта с Китаем, а также шагов, направленных на осуществление проекта «Турецкий поток», некоторые западные партнеры делают скоропалительные выводы, что эти важные направления развития экспорта России могут пробуксовывать.
В Брюсселе звучат слова, что Россия не должна прекращать транзит природного газа в Европу через Украину. Однако Москва не отказывается, как от одного из вариантов в будущем, транспортировать природный газ в Европу, в том числе, через Украину. Москва ставит вопрос совершенно о другом: насколько надежен такой вариант транзита для европейских потребителей газа? Речь идет как и об элементарном соблюдении Киевом действующих контрактов, так и о том, что Россия не может пойти на продление договора о транзите после 2019 года, если новые условия будут для нее невыгодными.
Некоторые европейские политики пытаются внушить миру, что Россия, как продавец энергоресурсов, несет на себе какие-то дополнительные обязательства, например, транспортировать газ там, где укажет Брюссель. Москва никогда не будет терпеть попытки общаться с ней с позиции силы, более того — она думает об общей энергетической безопасности Европы, когда взвешивает плюсы и минусы транзита газа через Украину, а также предлагает проект «Турецкий поток».
В то же время нынешние политики США ввязывают Европу в сланцевую авантюру, заставляя строить терминалы по приему американского СПГ. При этом транспортировка морем увеличивает стоимость такого газа вдвое и делает его для Европы практически неприемлемым по цене. И это вместо того, чтобы совместно работать над энергетической безопасностью Европы.
Европейским странам необходимо начинать уже сейчас строить мощности для распределения природного газа, который будет поступать в планируемый хаб на границе Турции и Греции. Тем временем Брюссель пытается отговорить некоторые европейские страны от того, что является для них выгодным. Эта политика абсурда, проводимая «топ-менеджментом» ЕС не без влияния из-за океана, создает риски для единой Европы, так как европейские страны перестают понимать, почему они должны отказываться от выгодных контрактов из-за того, что так решили в Брюсселе, а точнее говоря — в Вашингтоне.
На фоне такой ситуации в Европе происходят изменения в экономике России, которая становится все более диверсифицированной. По данным за январь-май этого года экспорт из России составил $153 миллиарда. Из них на доходы от продажи газа за границу приходится $18,768 миллиарда или 12,26% от общей величины экспорта. Выручка от реализации нефти дала $39,814 миллиарда или 26,02% от общей величины экспорта. Таким образом, суммарно на нефть и газ приходится 38,28% экспортных доходов — это важный показатель того, что наш экспорт становится более диверсифицированным.
Несправедливо говорить, что Россия продает только нефть и газ. При этом нефтегазовый сектор остается важной частью нашей экономики, даже несмотря на то, что на него приходится около 20% ВВП. Нефтегазовый комплекс является катализатором развития целого ряда других отраслей, которые получили дополнительный импульс, когда в отношении российской экономики были введены санкции на поставки ряда технологического оборудования.
Это вовсе не значит, что Россия будет все необходимое для своего нефтегазового сектора производить сама. Импортозамещение логично там, где оно целесообразно в соответствии с экономической логикой, или исходя из того, что были введены рядом западных стран санкции, цель которых — нанести российской экономике существенный урон.
Однако число партнеров России в энергетической сфере только растет: это и Китай, с которым Россия достигла в прошлом году принципиального соглашения о поставке природного газа на сумму в $400 миллиардов и контракте на 30 лет. Из недавнего — это еще и Сирия, которая заявляет об интересе в поставках нефти и нефтепродуктах из России.
Существующая динамика исполнения бюджета России позволяет говорить, что по итогам 2015 года на нефтегазовые поступления будет приходиться около 45% доходной части бюджета — то есть более половины доходов бюджета России формируется не за счет нефтегазовых доходов. И это при том, что в скором времени Россия столкнется с просьбами о том, чтобы увеличить объемы продажи нефти и газа.
Ведь текущий ценовой уровень, по сути, выводит за рамки рентабельности большинство проектов по добыче сланцевой нефти в США. Энергетический вопрос остается острым и для американской экономики: несмотря на увеличение собственной добычи нефти и газа, США остаются чистым импортером энергоресурсов.
Более того, от энергетики зависит экономика не только традиционно нефтяных штатов, таких как Техас. К примеру, нынешний уровень цен на нефть, который более чем в два раза ниже, чем год назад, только в одном штате Калифорния может вызвать увольнение каждого десятого на рынке труда, учитывая сокращения в смежных секторах экономики. При этом региональный валовой продукт может упасть на 15%.
Сейчас доля российского природного газа на европейском рынке составляет 31%. В то же время исследователи Центра глобальной энергетической политики Колумбийского университета Джейсон Бордофф и Тревор Хаусер оценили перспективы американского СПГ в Европе, рассмотрев четыре базовых сценария развития ситуации в зависимости от объема возможных поставок американского СПГ в Европу.
Исходя из их расчетов, можно сделать вывод, что доля российского природного газа в Европе составит не меньше 44%. Бывший специальный советник президента США Барака Обамы по вопросам энергетики и изменения климата господин Бордофф отмечает, что ключевым моментом внешней политики, которую проводит администрация Обамы, является увязывание энергетической безопасности с вопросом национальной безопасности США.
Это еще раз подтверждает, что все санкции Вашингтона, включая ограничения на продажу в Россию высокотехнологичного оборудования для разработки месторождений газа и нефти в Арктике, носят абсолютно предвзятый, незаконный и несправедливый характер и в итоге никак не связаны с ситуацией на востоке Украины или другими политическими причинами.
Россия готова к энергетическому диалогу, однако разочарует тех политиков на Западе, которые хотели бы поставить под свой контроль природные богатства нашей страны. Основой диалога между государствами должно быть уважение друг к другу, а не стремление подчинить кого-либо своим интересам. В Москве надеются, что к пониманию этого придут, в конце концов, и в Вашингтоне, если не при нынешней администрации американского Белого дома, то уже при новом президенте США.
