Последний король Польши Станислав Август Понятовский был монархом с весьма ограниченными полномочиями. И дело было не столько в том, что его избрание на престол в 1764 году произошло при поддержке императрицы Российской Екатерины II.
Главным отличием короля Польши от его коллег в Европе была именно выборность (с 1573 года польских королей выбирала шляхта), а значит, невозможность передать престол по наследству. Король также был полностью зависим от Сейма — сословного парламента, состоящего из шляхты, без воли которого король не мог устанавливать налоги или объявлять войну. Кроме того, с 1652 года в Польше использовалось так называемое право liberum veto, позволявшее любому из депутатов одним своим выкриком «Не позволяю!» провалить поддержанный остальными коллегами законопроект.
По этой причине многочисленные собрания Сейма проходили впустую, принятие актов откладывалось на неопределенное время или вовсе отклонялось.
Более ста лет работа Сейма была парализована, ведь реформировать существующую систему не представлялось возможным. Парламентариям было выгодно не пропускать законы, потому что многие шляхтичи представляли интересы других стран — России, Австрии, Пруссии, Франции.
Местные магнаты также были убеждены, что отмена старых устоев нанесет державе непоправимый вред. Кроме того, они часто создавали направленные против короля временные политические союзы — конфедерации. В условиях «польской анархии» власть всё больше переходила к магнатам и законодательным собраниям шляхты в провинциях Речи Посполитой — сеймикам.
Потому неудивительно, что Станислав Август с первого дня правления начал наступление на привилегии шляхты, в первую очередь на право liberum veto.
И тут на защиту польских магнатов выступила Российская империя. Под контролем русского посла в Варшаве князя Николая Репнина в 1767 году был созван специальный Сейм (польские историки его так и называют «репнинским»), который проголосовал за восстановление «кардинальных прав» шляхты, в первую очередь права вето в Сейме. Кроме того, в начале 1768-го этот Сейм уравнял православных и протестантов в правах с католиками, что стало поводом для восстания шляхты против короля — «Барской конфедерации» и встречного восстания православных гайдамаков.
В результате начавшейся в феврале 1768 года фактической гражданской войны в Польше, в которой Россия поддерживала короля, в 1772-м произошёл первый раздел Речи Посполитой между Россией, Австрией и Пруссией. Станислав Август был вынужден созвать новый Сейм, который утвердил потерю части польских территорий и подтвердил «кардинальные права».
Но король Польши не терял надежд всё же получить реальную власть в стране, воспользовавшись проблемами могущественных соседей.
И такой момент настал на рубеже 80-х и 90-х годов XVIII века, когда Российская империя сосредоточила свои дипломатические и военные усилия на войне с Турцией. Вскоре России и вовсе пришлось вести войну на два фронта, так как она подверглась нападению со стороны короля Швеции Густава III. В этой ситуации Екатерина II была не в состоянии контролировать события за западной границей своего государства.
Этой конъюнктурой и воспользовался польский Сейм, созванный в 1788 году и вошедший в историю под названием Четырёхлетнего, или Великого.
В Сейме сразу же сформировалось две группы (партии) с кардинально противоположными взглядами: патриотическая и старошляхетская. Первая из них была нацелена на реформы, направленные на возрождение Польского государства. Представители же старошляхетской партии не видели необходимости что-либо менять в Речи Посполитой и желали отстоять действующий режим и порядки.
Первые два года работы Сейма не принесли никаких изменений в стране. Когда же они подошли к концу, то патриотической партии удалось добиться продления полномочий Сейма ещё на два года. При этом в ходе довыборов количество приверженцев патриотической партии было увеличено в два раза, что открывало перспективу принятия реформаторских законов.
Вначале Сейм доверил миссию создания новых рамок функционирования государства главе антикоролевской оппозиции Игнацию Потоцкому, однако тот не справился с возложенной на него миссией. В декабре 1790 года Потоцкий направился к королю и, несмотря на откровенную неприязнь к Станиславу Августу, попросил его о сотрудничестве.
Монарх написал первый набросок новой Конституции Польши, над которым затем совместно работали Потоцкий, маршалок (спикер) Сейма Станислав Малаховский, сторонник расширения прав мещан священник Гуго Коллонтай и секретарь короля, итальянец Сципионе Пьяттоли. В это время Сеймом были инициированы два важных закона: о реорганизации сеймиков, а также о городах и мещанах. Однако, прикрываясь частичными изменениями системы управления Речью Посполитой, поддерживающие короля депутаты тайно работали над Конституцией.
Естественно, принять её законным путём Сейм не мог, ведь голосов «против» было бы куда больше одного. И тогда Станислав Август и поддерживающие его депутаты фактически решились на государственный переворот.
3 мая 1791 года, когда представители еще старошляхетской партии не вернулись с пасхального перерыва в заседаниях Сейма, собравшиеся на заседание депутаты от партии патриотической единогласно приняли документ, который официально назывался «Правительственный закон».
Стоит отметить, что в отличие от «Договоров и постановлений прав и вольностей войсковых», объявленных гетманом Филиппом Орликом в 1710-м, который на Украине принято называть «первой в мире конституцией», польский «Правительственный закон» действительно можно назвать Конституцией. Просто это был Основной закон сословного государства, который не имеет ничего общего с опирающимися на идеалы свободы конституциями США и Франции, что не мешает полякам называть документ от 3 мая 1791 года «второй Конституцией в мире и первой в Европе».
Конституция 3 мая 1791-го признавала шляхту основой государства и его защитником, шляхтичам гарантировались все вольности, права и свободы. Все они признавались равными между собой, имели одинаковые привилегии и получение должностей на единых условиях, а вся собственность, находящаяся во владении шляхты, признавалась наделенной по закону и не могла быть отторгнута ни при каких условиях.
С другой стороны, шляхта потеряла право liberum veto и право на создание конфедераций, а сеймики — право принятия законов.
Конституция декларировала разделение властей на судебную, законодательную (двухпалатный парламент — Сейм и Сенат) и исполнительную, фактическим главой которой стал король, назначавший кабинет министров. Король становился и единоличным командующим армией, численность которой была установлена в 100 тысяч человек.
Декларировалось также престолонаследие, однако Станислава Августа этот пункт не касался: правящей династией определялись саксонские Веттины, а будущим королём — курфюрст Саксонии Фридрих Август III. Кстати, потенциальный монарх отказался принять это предложение, опасаясь гнева российской императрицы Екатерины II. Однако в будущем Фридрих Август всё же получил трон в Варшаве, в 1807-1815 годах, но уже от Наполеона, и не королевский, а герцогский.
Хотя в Конституции мещане и крестьяне также были признаны частью польского народа, их права оставались ограниченными.
Жители «королевских» (то есть больших) городов получили право выбирать делегатов, которые имели в Сейме право совещательного голоса. На мещан распространялись гарантии личной неприкосновенности, они получили право занимать гражданские и военные должности, приобретать в собственность земельные участки. Жители городов также могли в упрощенном порядке получить дворянский титул.
А вот холопы оставались в собственности помещиков, хотя те не должны были осуществлять каких-либо противоправных действий относительно крепостных. Правда, свободными гражданами признавались те крестьяне, которые переехали в Польшу после принятия Конституции.
Кроме «Правительственного закона» Сейм принял постановление о том, что никакие выпады против Конституции или попытки её изменить не имеют силы. Документ считался неприкосновенным, потому все попытки старошляхетской партии поставить его под сомнение отвергались.
14 февраля 1792 года в провинциях Речи Посполитой состоялись сеймики, подавляющее большинство которых поддержали Конституцию, против был только Волынский.
А 3 мая 1792-го в Варшаве состоялись шумные торжества по случаю годовщины принятия Конституции, но они стали последним праздничным днём реформированного государства.
Всё дело было в том, что Россия, подписав в начале 1792-го Ясский мирный договор с Турцией, наконец обратила свои взоры на Польшу.
Представители недовольных реформами польских магнатов Щенсный (Феликс) Потоцкий и Северин Ржевуский в марте того же года прибыли в Санкт-Петербург и получили гарантии, что Екатерина II пошлёт русские войска в Речь Посполитую в случае создания шляхетской конфедерации, направленной против Конституции 3 мая.
Такая конфедерация была провозглашена 14 мая 1792 года в городке Торговица (Брацлавское воеводство, ныне Кировоградская область), а уже 18 мая русский посол в Варшаве Яков Булгаков вручил польскому правительству специальную декларацию.
В ней Конституция 3 мая 1791 года указывалась как повод к разрыву между Речью Посполитой и соседними государствами, а «истинные патриоты» призывались «содействовать великодушным стараниям императрицы» — «возвратить Речи Посполитой свободу и законность».
В день вручения декларации русские войска под начальством генерал-аншефа Каховского четырьмя колоннами вошли из Бессарабии в пределы Речи Посполитой.
Станислав Август, выслушав мнения советников, принял отчаянное решение присоединиться к Тарговицкой конфедерации, ведь такое поведение соответствовало давно отработанной им стратегии меньшего зла. Несмотря на то, что ему пришлось отречься от Конституции 3 мая и решений «революционного сейма», он рассчитывал, что ему удастся перехватить бразды правления конфедерацией и спасти то, что будет возможно, из достижений последних лет.
Но власть в Польше фактически перешла в руки магнатов из Тарговицкой конфедерации, а уже 23 января 1793-го Пруссия и Россия подписали конвенцию о втором разделе Речи Посполитой. Она была утверждена на созванном тарговичанами Сейме, который прошёл в Гродно в июне-ноябре 1793 года.
Кульминацией «Гродненского сейма» стало знаменитое немое заседание 23 сентября, затянувшееся до утра.
На все требования маршалка Белиньского одобрить договор с Россией депутаты молчали. Наконец краковский депутат Юзеф Анквич проговорил, что «молчание есть знак согласия», и на этом Белиньский признал договор одобренным. «Гродненский сейм» одобрил второй раздел Речи Посполитой, и дата окончания его работы — 29 ноября 1793 года — считается днём, когда Конституция 3 мая окончательно утратила силу.
В межвоенной Польше 3 мая было одним из главных государственных праздников, эта традиция восстановлена в 1990-м. Как и возродивший Польшу в 1918-м Юзеф Пилсудский, нынешние польские власти искренне считают, что они выполнили «последнюю волю и завещание умирающей Родины», как называли Конституцию 3 мая её творцы, Игнаций Потоцкий и Гуго Коллонтай.
Возможно, они имеют в виду первую статью этого документа, провозглашающую, что господствующей религией в государстве является католицизм, а переход в другую веру и поклонение иным богам подлежит наказанию за вероотступничество. Ведь именно опираясь на постулаты католической веры, минувшей осенью Конституционный суд Польши решил практически полностью запретить аборты, что вызвало массовые протесты в этой стране.
