https://ukraina.ru/20240510/1054997029.html
Евгений Ющук: Если Россия сбросит бомбу на Париж из-за Украины, придётся решать много вопросов
Евгений Ющук: Если Россия сбросит бомбу на Париж из-за Украины, придётся решать много вопросов - 10.05.2024 Украина.ру
Евгений Ющук: Если Россия сбросит бомбу на Париж из-за Украины, придётся решать много вопросов
Россия может "жахнуть" по Вооруженным силам Украины или ее западным кураторам ядерным оружием, но есть один момент.
2024-05-10T08:43
2024-05-10T08:43
2024-05-10T08:43
интервью
россия
украина
сша
владимир путин
нато
эммануэль макрон
ядерное оружие
европа
франция
/html/head/meta[@name='og:title']/@content
/html/head/meta[@name='og:description']/@content
https://cdnn1.ukraina.ru/img/07e6/0b/11/1040937917_59:15:849:460_1920x0_80_0_0_886fd592a9d239d868eafe921cf85aa7.jpg
Об этом в интервью изданию Украина.ру рассказал специалист по конкурентной разведке, политтехнолог Евгений Ющук.Ранее в Минобороны РФ сообщили, что Владимир Путин отдал приказ провести учения с применением нестратегического ядерного оружия (далее — ТЯО).— Евгений Леонидович, почему президент России отдал приказ провести такие масштабные учения? Почему сейчас?— Во-первых, учения по нестратегическому ядерному оружию проводятся не первый раз. Сегодня к ним добавлен анонс — предупреждение от нашего президента в связи с действиями Франции и Великобритании.Одним из факторов может быть то, что Запад планировал сильно омрачить, например, инаугурацию Путина или празднование 9 мая в России. Вот и решили немного припугнуть.Во-вторых, в начале СВО наш президент предупредил: если какое-либо иностранное государство влезет в украинский конфликт, помните, что у России есть ядерное оружие. И после Путин и российские лидеры неоднократно к этой теме возвращались.Очевидно сейчас назрела ситуация, когда необходимо вновь поднять ядерный вопрос.Напомню, что тактическое ядерное оружие с момента краха СССР и ликвидации организации Варшавского договора рассматривается как некий уравнитель шансов России с НАТО в военном конфликте. Потому что в обычной войне мы не в состоянии победить альянс.— Почему?— Это чистая арифметика. У всех стран НАТО самолетов и людей значительно больше, как и всего остального. И каким бы героическим не был наш народ, нам их физически сложно будет одолеть, если не использовать "умножитель на ноль".— А почему вы уверены, что все страны НАТО и все европейцы готовы с нами воевать и выступят против нас?— Это не я уверен. Я предполагаю, что наш президент допускает такую возможность. Раз он запустил учения, значит, видимо, знает, что такой вариант развития событий в натовских штабах прорабатывается.Мы ведь по сей день не воевали с НАТО напрямую не в силу их хорошего отношения к нам, а как раз потому, что они обычно не лезут в войны, где нельзя выиграть быстро и гарантированно.Вся деятельность советского, а затем и российского оборонного комплекса и армии нацелены на то, чтобы сделать для них результат такой войны очень дорогим. В идеале — из разряда пирровой победы или такого же поражения.Так вот, ядерное оружие, тактическое, позволяет уравновесить ситуацию, когда мощь НАТО времен холодной войны осталась, а мощь Организации Варшавского договора не просто исчезла, но и частично перешла к НАТО.Тактическое, то самое нестратегическое, ядерное оружие (ТЯО), кстати, ведь достаточно небольшую мощность имеет. И радиус поражения относительно маленький — несколько километров.В Советском Союзе ТЯО вообще рассматривали как обычное вооружение, и именно поэтому его не учитывают в различных договорах. То есть в советское время командир чуть ли не уровня дивизиизапросто мог принять решение о применении тактического ядерного оружия в полосе своей ответственности.— Вот вы сказали радиус поражения маленький, но а все-таки насколько опасно ядерное оружие? Его разве не стали меньше бояться?— Если вы спрашиваете про снижение опасений вообще ядерного оружия, а не только про тактическое — то тут вопрос даже скорее не в том, опасно оно или нет. А в дискуссии, будет ли "ядерная зима" после массированного применения стратегического ядерного оружия, разрушающего целые крупные города.Но даже если "ядерная зима не наступит" — представьте себе, отключение электричества и снабжения в крупном городе. Он разрушен, больницы и магазины не работают, логистика нарушена и так далее.А если это не один населенный пункт, а больше? А тут массовое поступление раненых. И что делать?Поэтому деградация и развал страны, по которой применено стратегическое ядерное оружие — вполне реальная и крайне серьезная штука, в которую никто не хочет лезть. Там мало никому не покажется и без ядерной зимы.А к применению стратегического ядерного оружия, как считают военные теоретики, крупные ядерные страны практически неизбежно придут, если допустят использования ТЯО.Кроме того, в случае масштабногоядерного противостояния двух стран, выиграет третье государство — то, которое подальше от заварушки находится и по нему никто ничего не применял.Всё это и заставляет начать задумываться о будущем уже на этапе разговоров о тактическом ядерном оружии — чтобы потом не оказаться у разбитого корыта во всех смыслах.— Во время инаугурации Владимир Путин заявил, разговор с Западом, в том числе по вопросам безопасности, возможен, но не с позиции силы и собственной исключительности. Как это корректируется с его приказом о ядерных учениях?— На мой взгляд, надо разделять политическую риторику и реальность. Последняя регулируется не какими-то международными договорами — а по общечеловеческим представлениям о справедливости и с точки зрения интересов тех или иных акторов.То есть что-то делают, а потом под это пишут обоснование, почему это действие было правильным. А затем — и юридически значимыйдокумент о том, по каким правилам жить дальше. Формально — на веки вечные; но по факту — до следующего изменения баланса сил.Например, был сформирован Ялтинский мир, который отражал расклад сил по итогам окончания Второй мировой войны. Когда этот расклад поменялся, исчез Советский Союз, договор исчерпал себя.Сейчас идет формирование нового мира. Здесь важно следующее. Есть несколько разных плоскостей, в которых действует руководитель любой страны.Одна из них — как руководство государства подходит к вопросу вообще. Война — это продолжение политики силовыми средствами. Получается, что военное действие — это для политиковформирование переговорной позиции в будущем. И всё.Но та часть патриотов своей страны, кто добровольно отправился на фронт,довольно негативно относитсяк вопросу, что война равно политика. Они готовы умирать за свое государство, то есть, по сути, за идею,а не за "переговорную позицию". Те из патриотов страны, кто на фронт добровольцами не пошёл, а работает в тылу, в массе своей, наоборот, считают, что их жизни важнее, чем интересы государства (хотя последнее тоже ценно для них).Правитель любой страны во всем этом крутится и пытается балансировать на столь разных интересах. И зачастую ему приходится говорить то, что надо. При этом так, чтобы его услышали все — в более-менее приемлемом для себяключе.Так вот наш президент фактически показал словами и действиями, что Россия готова применить ядерное оружие в случае угрозы нашей государственности, но делать этого не хотелось бы.— Видите ли вы угрозу от иностранного легиона Франции на Украине?— Русские французы, с которыми я общаюсь, говорят, что у них про это не говорится ничего.По их словам, во Франции у Макрона есть куча внутренних проблем, поэтому он занимается политической трескотней на всевозможные темы — только бы улучшить свое положение. Но никакие контингенты, утверждают мои знакомые, он не отправлял. То есть они, народ Франции не видели этого.А так, конечно, кто угодно и когда угодно может отправить войска с солдатами, переодетыми в форму той страны, в которую они едут. Они там будут сидеть и ждать тихо, а если понадобится — то и примут участие в военных действиях.Что касается самого иностранного легиона, дело не в том, угрожают ли нам 1,5 тысячи военнослужащих Франции. Это, конечно, плохо для нас, но не фатально. Вопрос в том, что придет вооруженная армия одного государства, а за ней потянутся и другие. То есть эскалация будет нарастать.— К слову про эскалацию. Лидер демократов в палате представителей Джеффрис допустил ввод войск на Украину. Означает ли это готовность Вашингтона пустить драгоценных американских граждан в расход?— Во-первых, американцы вполне себе воюют. Они во Вьетнаме и Ираке воевали. В Корее формально воевали войска ООН, хотя в реальности чуть ли не на 90% состояли из американцев. Я не сказал бы, что США своих граждан сильно берегут и никогда их на войны не отправляют.Более того — когда американцы в Корее воевали, они разбомбили советский военный аэродром. Они потом, правда, пытались оправдаться и юлить, что якобы перепутали. То есть со стороны США все серьезно делается, если принято решение воевать.Тут главное — кто и какие цели преследует в конфликте на Украине.— Многие американцы не могут даже показать на карте, где Украина. С чего им идти за нее воевать?— Подождите. Украина находится в Европе. Это принципиальный момент для США.С точки зрения теории островных государств, которую разработали англосаксы (например, теории Хартленда), нельзя допустить создание оси Евразии: ранее это были Европа-Россия, теперь Европа-Россия-Китай."Островными" государства оказываются по отношению к крупнейшему материку планеты — Евразии. "За большой лужей", как гласит сатирический синоним "островных". Теория Хартленда и более поздние её модификации имеют абсолютно стратегическое значение. Именно поэтому в момент попытки создания ЕАЭС в его изначальном виде (в составе с Украиной) я сказал, что американцы могут из-за этого войну начать.То есть США (а до них Великобритания) довольно обоснованно полагают, что появление оси, объединяющей всю Евразию — это удавка на шее американцев. И её необходимо рвать до того, как она затянется.Если допустить, как думают американцы, что Евразия станет самодостаточной, а островные государства — глухой периферией планеты, никому не нужной. Конечно, американцы не могут позволить этому случиться. Украина тут как нельзя кстати. Она же достаточно большая для того, чтобы создать проблемы России и разрушить достаточно большую часть Европы. Это и есть основная цель США в этом военном конфликте.Во-вторых, американцам необходимо, чтобы российская армия была связана боевыми действиями, и максимально долгое время \никуда больше не могла отправиться физически.И третье — попытаться истощить Россию настолько, чтобы ее восстановление длилось как можно дольше.США поэтому пока не готовы к переговорам с Россией. Ведь наш руководитель прямо тому же Карлсону в интервью говорил: мы готовы рассматривать вопрос об окончании конфликта на Украине. Понятно, что на определенных условиях, но готовы.Американцы же не хотят, потому что сейчас по сути выигрывают от ситуации. Свои проблемы в Европе они вполне решают, причем за счет ЕС и России.Кстати, одна из проблем лестницы ядерной эскалации, к которой относятся заявление учения России по ТЯО — у нас пока нет железобетонных оснований ударить непосредственно по Соединенным Штатам. Это существенно отличает нынешнюю ситуацию от времен Карибского кризиса.— Насколько мы готовы применить всю свою ядерную мощь против противника?— Классическая лестница ядерной эскалации выглядит так. Сначала идет риторика на тему: дескать, не лезьте, а то будет плохо. Это Россия уже сделала.Потом происходит перемещение ядерного оружия с места на место, его заряжание и наведение — но не стрельба. Это размещение ТЯО в Белоруссии и, собственно, предстоящие учения. По стратегическому ядерному оружию учения тоже проводятся.Следующий шаг — проведение ядерных испытаний. Нам, правда, для этого придётся выйти из Договора о непроведении ядерных испытаний (ДВЗЯИ), но не вижу тут большой проблемы. Думаю, мы можем это сделать за полчаса при необходимости.После ядерных испытаний идет применение оружия по пустынной территории противника. Например, по вершине горы или по пустынной территории, заброшенному объекту. У них бабахнет, они ужаснутся, что в следующий раз мы будем целиться более прагматично и разрушительно.Поэтому эти учения — некое напоминание о том, кто мы и что можем. Пока оно не влечет какие-либо проблемы для противника. Но в то же время это не дает ответа на вопрос: готовы ли мы применять ядерное оружие.Есть и ещё важное обстоятельство: у других стран тоже имеются подобные вооружения. А если они решат по нам ударить?Макрон, например, когда Россия в самом начале СВО упомянула свои ядерные возможности, напомнил, что не только у Москвы есть ядерное оружие. Способны ли мы абсолютно точно спрогнозировать поведение наших оппонентов на Западе? Глядя на то, как они себя в реальности ведут, я в этом не уверен.Кстати, западные аналитики сейчас говорят, что Советский Союз был уверен, что Соединенные Штаты на него нападут. А американцы, по их словам, не собирались этого делать.Кроме того, в любом случае спецслужбы под ковром, где-то в третьих странах, по поручению первых лиц, ведут обсуждение, кто куда лезет, а куда нет. Но о подробностях нам вряд ли расскажут. И нередко именно такие "переговоры", которых официально якобы нет, приводят к тому, что публика по обе стороны линии фронта удивляется, почему до сих пор по противнику не "жахнули".Поэтому пока и не понятно, чем это все закончится и где остановится, будет ли найден баланс.Также о том, как Украина пытается заменить великую пассионарность Победы на мещанский "евро-комфорт", читайте в интервью с экспертом Дмитрий Выдрин: Растворить Европу в Победе можно, но Победу в Европе — вряд ли.
https://ukraina.ru/20221117/1040939015.html
https://ukraina.ru/20240509/1054983072.html
https://ukraina.ru/20240506/1054924647.html
https://ukraina.ru/20240502/1054847567.html
https://ukraina.ru/20240507/1054955835.html
россия
украина
сша
европа
франция
армия
Украина.ру
editors@ukraina.ru
+7 495 645 66 01
ФГУП МИА «Россия сегодня»
2024
Новости
ru-RU
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/
Украина.ру
editors@ukraina.ru
+7 495 645 66 01
ФГУП МИА «Россия сегодня»
Украина.ру
editors@ukraina.ru
+7 495 645 66 01
ФГУП МИА «Россия сегодня»
интервью, россия, украина, сша, владимир путин, нато, эммануэль макрон, ядерное оружие, европа, франция, война, армия
Об этом в интервью изданию Украина.ру рассказал специалист по конкурентной разведке, политтехнолог
Евгений Ющук.
Ранее в Минобороны РФ сообщили, что
Владимир Путин отдал приказ провести учения с применением нестратегического ядерного оружия (далее — ТЯО).
— Евгений Леонидович, почему президент России отдал приказ провести такие масштабные учения? Почему сейчас?
— Во-первых, учения по нестратегическому ядерному оружию проводятся не первый раз. Сегодня к ним добавлен анонс — предупреждение от нашего президента в связи с действиями Франции и Великобритании.
Одним из факторов может быть то, что Запад планировал сильно омрачить, например, инаугурацию Путина или празднование 9 мая в России. Вот и решили немного припугнуть.
Во-вторых, в начале СВО наш президент предупредил: если какое-либо иностранное государство влезет в украинский конфликт, помните, что у России есть ядерное оружие. И после Путин и российские лидеры неоднократно к этой теме возвращались.
Очевидно сейчас назрела ситуация, когда необходимо вновь поднять ядерный вопрос.
Напомню, что тактическое ядерное оружие с момента краха СССР и ликвидации организации Варшавского договора рассматривается как некий уравнитель шансов России с НАТО в военном конфликте. Потому что в обычной войне мы не в состоянии победить альянс.
— Это чистая арифметика. У всех стран НАТО самолетов и людей значительно больше, как и всего остального. И каким бы героическим не был наш народ, нам их физически сложно будет одолеть, если не использовать "умножитель на ноль".
— А почему вы уверены, что все страны НАТО и все европейцы готовы с нами воевать и выступят против нас?
— Это не я уверен. Я предполагаю, что наш президент допускает такую возможность. Раз он запустил учения, значит, видимо, знает, что такой вариант развития событий в натовских штабах прорабатывается.
Мы ведь по сей день не воевали с НАТО напрямую не в силу их хорошего отношения к нам, а как раз потому, что они обычно не лезут в войны, где нельзя выиграть быстро и гарантированно.
Вся деятельность советского, а затем и российского оборонного комплекса и армии нацелены на то, чтобы сделать для них результат такой войны очень дорогим. В идеале — из разряда пирровой победы или такого же поражения.
Так вот, ядерное оружие, тактическое, позволяет уравновесить ситуацию, когда мощь НАТО времен холодной войны осталась, а мощь Организации Варшавского договора не просто исчезла, но и частично перешла к НАТО.
Тактическое, то самое нестратегическое, ядерное оружие (ТЯО), кстати, ведь достаточно небольшую мощность имеет. И радиус поражения относительно маленький — несколько километров.
В Советском Союзе ТЯО вообще рассматривали как обычное вооружение, и именно поэтому его не учитывают в различных договорах. То есть в советское время командир чуть ли не уровня дивизиизапросто мог принять решение о применении тактического ядерного оружия в полосе своей ответственности.
— Вот вы сказали радиус поражения маленький, но а все-таки насколько опасно ядерное оружие? Его разве не стали меньше бояться?
— Если вы спрашиваете про снижение опасений вообще ядерного оружия, а не только про тактическое — то тут вопрос даже скорее не в том, опасно оно или нет. А в дискуссии, будет ли "ядерная зима" после массированного применения стратегического ядерного оружия, разрушающего целые крупные города.
Но даже если "ядерная зима не наступит" — представьте себе, отключение электричества и снабжения в крупном городе. Он разрушен, больницы и магазины не работают, логистика нарушена и так далее.
А если это не один населенный пункт, а больше? А тут массовое поступление раненых. И что делать?
Поэтому деградация и развал страны, по которой применено стратегическое ядерное оружие — вполне реальная и крайне серьезная штука, в которую никто не хочет лезть. Там мало никому не покажется и без ядерной зимы.
А к применению стратегического ядерного оружия, как считают военные теоретики, крупные ядерные страны практически неизбежно придут, если допустят использования ТЯО.
Кроме того, в случае масштабногоядерного противостояния двух стран, выиграет третье государство — то, которое подальше от заварушки находится и по нему никто ничего не применял.
Всё это и заставляет начать задумываться о будущем уже на этапе разговоров о тактическом ядерном оружии — чтобы потом не оказаться у разбитого корыта во всех смыслах.
— Во время инаугурации Владимир Путин заявил, разговор с Западом, в том числе по вопросам безопасности, возможен, но не с позиции силы и собственной исключительности. Как это корректируется с его приказом о ядерных учениях?
— На мой взгляд, надо разделять политическую риторику и реальность. Последняя регулируется не какими-то международными договорами — а по общечеловеческим представлениям о справедливости и с точки зрения интересов тех или иных акторов.
То есть что-то делают, а потом под это пишут обоснование, почему это действие было правильным. А затем — и юридически значимыйдокумент о том, по каким правилам жить дальше. Формально — на веки вечные; но по факту — до следующего изменения баланса сил.
Например, был сформирован Ялтинский мир, который отражал расклад сил по итогам окончания Второй мировой войны. Когда этот расклад поменялся, исчез Советский Союз, договор исчерпал себя.
Сейчас идет формирование нового мира. Здесь важно следующее. Есть несколько разных плоскостей, в которых действует руководитель любой страны.
Одна из них — как руководство государства подходит к вопросу вообще. Война — это продолжение политики силовыми средствами. Получается, что военное действие — это для политиковформирование переговорной позиции в будущем. И всё.
Но та часть патриотов своей страны, кто добровольно отправился на фронт,довольно негативно относитсяк вопросу, что война равно политика. Они готовы умирать за свое государство, то есть, по сути, за идею,а не за "переговорную позицию".
Те из патриотов страны, кто на фронт добровольцами не пошёл, а работает в тылу, в массе своей, наоборот, считают, что их жизни важнее, чем интересы государства (хотя последнее тоже ценно для них).
Правитель любой страны во всем этом крутится и пытается балансировать на столь разных интересах. И зачастую ему приходится говорить то, что надо. При этом так, чтобы его услышали все — в более-менее приемлемом для себяключе.
Так вот наш президент фактически показал словами и действиями, что Россия готова применить ядерное оружие в случае угрозы нашей государственности, но делать этого не хотелось бы.
— Видите ли вы угрозу от иностранного легиона Франции на Украине?
— Русские французы, с которыми я общаюсь, говорят, что у них про это не говорится ничего.
По их словам, во Франции у
Макрона есть куча внутренних проблем, поэтому он занимается политической трескотней на всевозможные темы — только бы улучшить свое положение. Но никакие контингенты, утверждают мои знакомые, он не отправлял. То есть они, народ Франции не видели этого.
А так, конечно, кто угодно и когда угодно может отправить войска с солдатами, переодетыми в форму той страны, в которую они едут. Они там будут сидеть и ждать тихо, а если понадобится — то и примут участие в военных действиях.
Что касается самого иностранного легиона, дело не в том, угрожают ли нам 1,5 тысячи военнослужащих Франции. Это, конечно, плохо для нас, но не фатально. Вопрос в том, что придет вооруженная армия одного государства, а за ней потянутся и другие. То есть эскалация будет нарастать.
— К слову про эскалацию. Лидер демократов в палате представителей Джеффрис допустил ввод войск на Украину. Означает ли это готовность Вашингтона пустить драгоценных американских граждан в расход?
— Во-первых, американцы вполне себе воюют. Они во Вьетнаме и Ираке воевали. В Корее формально воевали войска ООН, хотя в реальности чуть ли не на 90% состояли из американцев. Я не сказал бы, что США своих граждан сильно берегут и никогда их на войны не отправляют.
Более того — когда американцы в Корее воевали, они разбомбили советский военный аэродром. Они потом, правда, пытались оправдаться и юлить, что якобы перепутали. То есть со стороны США все серьезно делается, если принято решение воевать.
Тут главное — кто и какие цели преследует в конфликте на Украине.
— Многие американцы не могут даже показать на карте, где Украина. С чего им идти за нее воевать?
— Подождите. Украина находится в Европе. Это принципиальный момент для США.
С точки зрения теории островных государств, которую разработали англосаксы (например, теории Хартленда), нельзя допустить создание оси Евразии: ранее это были Европа-Россия, теперь Европа-Россия-Китай."Островными" государства оказываются по отношению к крупнейшему материку планеты — Евразии. "За большой лужей", как гласит сатирический синоним "островных".
Теория Хартленда и более поздние её модификации имеют абсолютно стратегическое значение. Именно поэтому в момент попытки создания ЕАЭС в его изначальном виде (в составе с Украиной) я сказал, что американцы могут из-за этого войну начать.
То есть США (а до них Великобритания) довольно обоснованно полагают, что появление оси, объединяющей всю Евразию — это удавка на шее американцев. И её необходимо рвать до того, как она затянется.
Если допустить, как думают американцы, что Евразия станет самодостаточной, а островные государства — глухой периферией планеты, никому не нужной. Конечно, американцы не могут позволить этому случиться.
Украина тут как нельзя кстати. Она же достаточно большая для того, чтобы создать проблемы России и разрушить достаточно большую часть Европы. Это и есть основная цель США в этом военном конфликте.
Во-вторых, американцам необходимо, чтобы российская армия была связана боевыми действиями, и максимально долгое время \никуда больше не могла отправиться физически.
И третье — попытаться истощить Россию настолько, чтобы ее восстановление длилось как можно дольше.
США поэтому пока не готовы к переговорам с Россией. Ведь наш руководитель прямо тому же Карлсону в интервью говорил: мы готовы рассматривать вопрос об окончании конфликта на Украине. Понятно, что на определенных условиях, но готовы.
Американцы же не хотят, потому что сейчас по сути выигрывают от ситуации. Свои проблемы в Европе они вполне решают, причем за счет ЕС и России.
Кстати, одна из проблем лестницы ядерной эскалации, к которой относятся заявление учения России по ТЯО — у нас пока нет железобетонных оснований ударить непосредственно по Соединенным Штатам. Это существенно отличает нынешнюю ситуацию от времен Карибского кризиса.
— Насколько мы готовы применить всю свою ядерную мощь против противника?
— Классическая лестница ядерной эскалации выглядит так. Сначала идет риторика на тему: дескать, не лезьте, а то будет плохо. Это Россия уже сделала.
Потом происходит перемещение ядерного оружия с места на место, его заряжание и наведение — но не стрельба. Это размещение ТЯО в Белоруссии и, собственно, предстоящие учения. По стратегическому ядерному оружию учения тоже проводятся.
Следующий шаг — проведение ядерных испытаний. Нам, правда, для этого придётся выйти из Договора о непроведении ядерных испытаний (ДВЗЯИ), но не вижу тут большой проблемы. Думаю, мы можем это сделать за полчаса при необходимости.
После ядерных испытаний идет применение оружия по пустынной территории противника. Например, по вершине горы или по пустынной территории, заброшенному объекту. У них бабахнет, они ужаснутся, что в следующий раз мы будем целиться более прагматично и разрушительно.
Поэтому эти учения — некое напоминание о том, кто мы и что можем. Пока оно не влечет какие-либо проблемы для противника. Но в то же время это не дает ответа на вопрос: готовы ли мы применять ядерное оружие.
Есть и ещё важное обстоятельство: у других стран тоже имеются подобные вооружения. А если они решат по нам ударить?
Макрон, например, когда Россия в самом начале СВО упомянула свои ядерные возможности, напомнил, что не только у Москвы есть ядерное оружие. Способны ли мы абсолютно точно спрогнозировать поведение наших оппонентов на Западе? Глядя на то, как они себя в реальности ведут, я в этом не уверен.
Кстати, западные аналитики сейчас говорят, что Советский Союз был уверен, что Соединенные Штаты на него нападут. А американцы, по их словам, не собирались этого делать.
Кроме того, в любом случае спецслужбы под ковром, где-то в третьих странах, по поручению первых лиц, ведут обсуждение, кто куда лезет, а куда нет. Но о подробностях нам вряд ли расскажут. И нередко именно такие "переговоры", которых официально якобы нет, приводят к тому, что публика по обе стороны линии фронта удивляется, почему до сих пор по противнику не "жахнули".
Поэтому пока и не понятно, чем это все закончится и где остановится, будет ли найден баланс.
Также о том, как Украина пытается заменить великую пассионарность Победы на мещанский "евро-комфорт", читайте в интервью с экспертом Дмитрий Выдрин: Растворить Европу в Победе можно, но Победу в Европе — вряд ли. 
