Тяжела и неказиста жизнь политжурналиста. Скачко о том, как президент Украины Кучма спас ему здоровье - 13.11.2023 Украина.ру
Регистрация пройдена успешно!
Пожалуйста, перейдите по ссылке из письма, отправленного на

Тяжела и неказиста жизнь политжурналиста. Скачко о том, как президент Украины Кучма спас ему здоровье

© AP / Dmitry Lovetsky
  - РИА Новости, 1920, 13.11.2023
Читать в
ДзенTelegram
Так уж сложилось, что я лично знаком со всеми президентами Украины. От первого — Леонида Кравчука, с кем спорил еще до обретения Украиной независимости, до нынешнего — фюрера неонацистов Владимира Зеленского.
Такова журналистская участь — сталкиваться с этой публикой. С кем более плотно, с кем-то пересекаться на различных тусовках. И как пел Владимир Высоцкий:
Аппарат и наметанный глаз —
И работа идет эффективно.
Только — я столько знаю про вас,
Что подчас мне бывает противно.
И кроме Кравчука, все президенты Украины живы. А второму президенту Украины Леониду Даниловичу Кучме в этом году вообще стукнуло 85 лет. И я совершенно искренне пожелал ему здоровья и долгих лет жизни. Хотя бы потому, что мне он спас если и не жизнь, то уж здоровье точно.
Владимир Скачко - РИА Новости, 1920, 05.03.2019
Владимир Скачко: кто онИзвестный украинский журналист, публицист, политический аналитик
Это была бы смешная, может быть, даже забавная история, необычное приключение, если бы не пахло кровью. Потому что время было лихое — середина приснопамятных 90-х, которые и на Украине отличались особым беспределом и безбашенностью. Давно это было, летом-осенью 1996 года, когда меня за журналистскую деятельность били особо люто. Физически лупили, но потом в одночасье прекратили. Как раз после вмешательства Кучмы, с которым тогда, кстати, мы были на ножах.
Полугодом ранее он своей фразой «на фиг с пляжа» убрал с телеэфира на украинском Первом государственном канале итоговую еженедельную программу «Пислямова» (Послесловие), в которой я тогда трудился. Мы ушли в подполье — делали программу сами, а потом раздавали её на кассетах в региональные частные компании, которые нас и транслировали.
Были мы тогда страшно популярны, и потому били нас по-всякому все кому не лень.
И как раз в мае 1996-го в премьерское кресло Украины пришёл бывший агроном и председатель колхоза, который, благодаря хватке доморощенного сельского удава, дошел до поста днепропетровского губернатора — Павел Лазаренко, навсегда оставшийся в истории Украины как «Пашка-американец».
Был он пацан лихой. Начинал в Верховной раде депутатом первого созыва в кургузом костюмчике и, как мне тогда казалось, в разных, явно несвежих на вид носках не по оригинальности, а по недосмотру. Но на первую пресс-конференцию премьера он вышел уже с моднячей укладкой непокорной шевелюры на голове, в шикарных очках в золотой оправе и с убранным тиком на лице, который до этого придавал ему своеобразный пиратский шик огромного и доброго на вид сельского дурачка, которого испугали в детстве.
Павел Лазаренко - РИА Новости, 1920, 16.08.2018
Павел Лазаренко: кто онЭкс-премьер-министр Украины (1996-1997), основатель партии «Громада», доктор экономических наук, коррупционер
Лазаренко тогда еще не обозначил свое знаменитое политическое кредо «я хозяин, а не политик», но на Днепропетровщине он подмял под себя все, что подавало признаки предпринимательской жизни и приносило прибыль.
То же самое он вознамерился проделать и на уровне всей страны, будучи искренне и преданно влюблённым в деньги и, как тогда все уверяли, в бывшую комсомольскую профурсе... пардон, активистку Юлию Тимошенко, которая только-только отошла от торговли порнухой в частных видеосалонах, решила укрупнить бизнес — заняться газом, и сварганила корпорацию «Единые энергосистемы Украины» (печально известная — ЕЭСУ). Лазаренко, говорят, запал на стройную бизнесменшу, которая и выкрутила из этого максимум. А потом скрутила в бараний рог и самого Пашку-американца. И чуть не скрутила, и не сплела лапти самому Кучме.
Короче, Лазаренко решил начать свое премьерство с того, чтобы прижать хвосты и прикрыть рты своим критикам. И меня начали предупреждать, а потом и бить. Для начала ночью встретили и под видом невинного соревнования на слабо вывернули средний палец на правой руке, без которого, как оказалось, практически невозможно писать (а тогда в широком употреблении компьютеров еще не было, печатных машинок я не признавал и все писал обычной чернильной ручкой, коих у меня самых разных марок было великое множество).
А осенью, когда я только снял гипс с повреждённой конечности, полседьмого утром, мне позвонили в дверь, поставив под глазок маленького мальчика, который и сообщил, что я залил соседей снизу. Полусонный я открыл дверь и сразу получил в лицо кулаком. Трое дебелых мужиков вломились ко мне домой, сопротивления я оказать не смог, кричать о помощи я, как помню, сдуру посчитал постыдным, и меня скрутили по рукам и ногам, надев на голову наволочку от подушки.
Какое-то время они обхаживали меня по бокам ногами, одетыми, слава богу, в кроссовки и все требовали, как они выражались «грины» и «лаве», так тогда еще назывались «баксы» или «бакинские рубли». Доллары то есть. Я кошелек им отдал, но они требовали еще и... переиграли сами себя. Нарочитыми разговорами о том, что раз я так много критикую власть, значит мне хорошо платят ее конкуренты, а вот если бы молчал, то все у меня было бы хорошо.
Тогда я и пошел на хитрость (всем рекомендую, а не хвастаюсь): пустил слюни на разбитые губы и заявил, что денег у меня нет, зато слабое сердце, и при таком обхождении я кони двину (так и сказал), а они могут не разбогатеть, а невольно взять на себя мокруху.
— Глянь, что с ним, — сказал один из нападавших. Наволочку с лица слегка сдвинули, и я услышал:
— Фигня, у него, кажется, пена пошла...
Дальше диалог получился на загляденье:
— Валим отсюда от греха... Привяжи его к батарее!
Я громко, но приглушенно застонал.
— Он и так, похоже, доходит... Что тебе сделать? Может, кому позвонить? — сжалился, видимо, вожак.
— Перевяжите руки из-за спины, больно очень... — играл я умирающего, так как знал, что телефон они обрезали и его шнуром связали руки.
Мне наступили коленом на голову и перевязали руки спереди. А потом быстро собрались и ушли.
Я вскочил, зубами развязал шнур на руках и прыжками (ноги были стянуты шелковым галстуком, и развязать этот узел я быстро не смог) поскакал к соседям и вызвал милицию.
Самое же парадоксальное было в том, что сигнал им поступил, когда милицейский наряд ехал мимо моего дома (он у них считался элитным). И когда им поступил сигнал, они ломанулись вверх по ступенькам на седьмой этаж (лифты тогда не работали хронически) и между первыми этажами встретили троих с сумками. Это и были мои визитеры, но на них никто не обратил внимания.
А дальше началось самое интересное. О нападении я сообщил на работу, и весть об этом понеслась, как брехня по селу. И пока я отходил от нападения, поглощая коньячок сердобольных коллег, которые собрались у меня, на ТВ в прямом эфире началась встреча президента Кучмы с журналистами — украинскими и аккредитованными иностранными. И глава киевского бюро, кажется, «Рейтера» Рон Попески задал Кучме, который рассказывал о своей приверженности демократии и свободе слова, прямой вопрос: «Вы тут клянетесь в верности свободе слова, а знаете ли вы, что в это время в квартире избили Скачко, которого вы тоже знаете?»
Леонид Кучма
Леонид Кучма
Леонид Кучма
Кучма признал знакомство со мной и произнес фразу, которая для меня стала одновременно роковой и счастливой: «Дело чести МВД и СБУ за 10 дней найти тех, кто напал».
С этого все и началось, завертелось и закружилось. Выяснилось, что в тот же день напали не только на меня, но и ещё на нескольких журналистов в Киеве, что очень было похоже на некую акцию устрашения. И за поиски преступников взялись серьезно. Точнее, не за них, а за меня и за мою квартиру. Для начала испачкали ее всю, снимая отпечатки пальцев. Потом проверили все телефонные номера из тех записных книжек, которые я сдуру не скрыл от них. А потом в сопровождении сотрудников начали водить по окрестным барам и ресторанам, забегаловкам и магазинам с одной целью — вдруг я кого опознаю.
А самый ушлый из ментов, как оказалось, то ли переговорщик, то ли психолог вообще начал меня колоть на предмет моих деловых связей с депутатами парламента — не имею ли я с кем-нибудь из них деловых связей, за которые меня и попытались наказать (уже тогда к парламентариям было такое отношение — как к жуликам и бандитам, что оказалось крайне верным).
Со мной ничего не подтвердилось, никого я не опознал, никто не наказывал меня за нечистоплотные коммерческие дела или левые амурные похождения запретного свойства.
Ездил я, как к себе на работу, в СИЗО на опознание разных квартирных воришек и погромщиков. Но я сказал, что опознаю только вещи, которые у меня для блезира украли. Была среди них и фирменная зажигалка со списанного уже в утиль американского авианосца «Китти Хок» (CV-63). Их вручил всем посетителям с Украины капитан судна — и было их на Украине всего несколько человек, потому что тогда украинцы по американским авианосцам не шастали. А мне как-то повезло: вместе с делегацией тогдашнего министра обороны Украины Валерия Шмарова побывал. Вот на этот «маркер» я и указал: найдете зажигалку — опознаю, она может быть только у тех, кто ее украл. Или у тех, кому ее подарили.
Закончилось все предсказуемо — никто никого не нашел, я никого не опознал, а зажигалка не обнаружилась (у тех, кому, кроме меня, подарили, были при них, это, как мне сказали, выполняя задачу Кучмы, проверили даже у Шмарова).
Но в конечном счете мне повезло: разыскивая моих обидчиков, правоохранители так примелькали моим таблом в районе, что меня потом до 2019 года никто и пальцем не тронул. А местная шпана рассказала мне по пьяни: «старшие» им сказали, не трогайте этого, если масштабного шмона опять не хотите. Меня и не трогали, а потом, походу, вообще привыкли не трогать. Я и жив, благодаря в том числе и этому.
В марте 2019-го «идиллию» нарушили громилы уже президента-демократа Петра Порошенко, которым поставили задачу меня ликвидировать. Для устрашения всех остальных, под президентские выборы.
А до этого времени обидчиков 1996 года не нашли и не могли найти, так как выяснилось, что это люди Лазаренко организовали шефу кампанию устрашения, чтобы журналюги против него не вякали. Мне это сказал следователь, который доводил мое дело до конца. Так и сказал: не будет виноватых, в процессе расследования вышли на самих себя.
Лазаренко сняли в следующем 1997 году, и от его имени выплатили «компенсацию» за похищенное у меня на общую сумму в 1500 долл. Тремя траншами по 700, 700 и 500 «лаве», с «наваром» в 400 у. е. И тоже очень интересный диалог с эмиссарами Лазаренко у меня получился, «Он просил передать, что это не он», — сказали мне, вручая деньги. «Если не он, то почему он платит?» — спросил я наивно. «Ему твои статьи нравятся...» — был ответ. И деньги я взял, я их всегда зарабатывал и никогда на дороге не находил...
Потом Лазаренко оказался в США и стал там «американцем», лет десять находясь под домашним арестом с браслетом на ноге и чудом избегая астрономического тюремного срока.
А с Кучмой я потом помирился, хотя и люто боролся против него в 1999 году на президентских выборах. Он мне говорил: «Ты что, за коммуниста Петра Симоненко голосуешь? Ты же коммунистов не любишь...» А я ему отвечал: «Леонид Данилович, я за черта лысого проголосую, чтобы на Украине появился прецедент — власть сменилась демократическим путем». Наивный был по-прежнему. Старый уже, но наивный...
И как в воду глядел: законно избранного сменщика Кучмы — Виктора Януковича — в 2004 году уже отстраняли майданом и третьим туром. Тупо переписали голоса в пользу Виктора Ющенко, которого на груди тоже пригрел Кучма, сделав премьером, а потом с позором изгнав, как дурачка недееспособного. Вместе, кстати, с возлюбленной Лазаренко — «нашей Юлей» Тимошенко.
Но Кучме в день его рождения в 2004 году я еще успел передать свою книгу «Журналист против "мессии". Фрагменты невосприятия», в которой писал, что через пять лет о Ющенко будут вспоминать фанаты и профессионалы. Так и получилось…
…Сегодня, повторюсь, они оба еще живы. И живут на Украине, откуда меня выперли. И о Кучме помнят больше. Хотя в последние годы он сделал все, чтобы и о нем забыли, как о страшном сне. И забудут же — неонацисты помнят своих «фюреров», а не шестерок, которые им подмахивают в обмен за власть...
 
 
Лента новостей
0
Сначала новыеСначала старые
loader
Онлайн
Заголовок открываемого материала