https://ukraina.ru/20221223/1042063492.html
Юрий Кнутов: НАТО начнет войну с Россией, как только она выбьет ВСУ из Донбасса и подойдет к Киеву
Юрий Кнутов: НАТО начнет войну с Россией, как только она выбьет ВСУ из Донбасса и подойдет к Киеву - 23.12.2022 Украина.ру
Юрий Кнутов: НАТО начнет войну с Россией, как только она выбьет ВСУ из Донбасса и подойдет к Киеву
России в следующем году необходимо освобождать ДНР, Запорожскую область и Херсонскую область. Надо еще понять, что делать с Новороссией. Это задачи... Украина.ру, 23.12.2022
2022-12-23T07:00
2022-12-23T07:00
2022-12-23T16:18
интервью
россия
всу
донбасс
киев
днепр
херсон
мелитополь
пво
himars
/html/head/meta[@name='og:title']/@content
/html/head/meta[@name='og:description']/@content
https://cdnn1.ukraina.ru/img/07e6/08/1a/1038162830_65:15:882:475_1920x0_80_0_0_2268dcb24a0f280c95c17c5f5668d1df.jpg
России в следующем году необходимо освобождать ДНР, Запорожскую область и Херсонскую область. Надо еще понять, что делать с Новороссией. Это задачи первоочередные. Но гораздо важнее, что мы, не теряя ни одного солдата, вгоняем Украину в XIX век по всем показателям: военная промышленность, ремонт боевой техники, обеспеченье электричеством воинских частей и учебных центров, а также складов с боеприпасами. Это гигантское достижение. Мы пока недостаточно осознаем ценность этой победы, но она в десятки раз превосходит наши успехи на фронте, считает военный эксперт, директор Музея войск ПВО Юрий Кнутов.Об этом он рассказал в интервью изданию Украина.руОсновной аргумент критиков проведения СВО сегодня состоит в том, что 150-тысячной российской группировки хватило бы для победы над ВСУ, если бы мы бросили все силы либо на Киев, либо на Донбасс, но мы нанесли разнонаправленный удар, который вроде бы противоречил всем канонам военного искусства.— Юрий Альбертович, почему мы поступили именно так, а не иначе?— Это не совсем правильный подход. Протяженность фронта на начало СВО составляла более 2000 км. На такой фронт в годы Великой Отечественной войны требовалось 2 с лишним миллиона человек. Конечно, эта группировка не могла бы полноценно решить свои боевые задачи.С Киевом изначально было не все так просто. Там была плотина, которую в любой момент могли взорвать. Это привело бы к затоплению Киева и обвинению России в том, что она совершила теракт, который привел к массовой гибели мирных жителей. Но дело даже не в этом.Если бы мы бросили все силы на Киев, Донбасс остался бы оголенным. Оборонять Киев Украине было бы легче, чем штурмовать, потому что для этого требовалось бы меньше сил. Она бы сосредоточила все резервы и ударила бы по Донецку и Луганску. Возможно, эти города были бы сейчас под контролем ВСУ.Поэтому я не стал бы опрометчиво говорить, что эта переориентация в приоритетах наших войск привела к более успешному завершению кампании.— И если бы мы все силы бросили на Донбасс, из этого тоже ничего хорошего не вышло бы?— Да. Операция была построена немного по-другому. Мы рассматривали Украину как братский народ. Поэтому мы решили если не попугать ее, то легко ударить кулаком, чтобы даже синяка не осталось. Вы же помните обращения нашего руководства к ВСУ, чтобы они встретили российскую армию как братскую и вместе победили бы нацистов. Мы потом только осознали, что ВСУ обработали за 8 лет так, что они стали даже большими нацистами, чем те, кто служил в добровольческих батальонах.Мы допустили стратегическую ошибку такую же, как это было вначале Великой Отечественной войны. Мы разбрасывали листовки немецким солдатам, что вы такие же рабочие и крестьяне, поэтому давайте вместе победим Гитлера. Кормили и поили пленных, отдавали им лучшие места в землянке. И только потом мы разобрались, что это рабочие и крестьяне, но не те рабочие и крестьяне, о которых мы думали. И пришли они не под страхом, а пришли убивать и грабить. Надо признать, что это было заблуждение, которое привело к потерям и издержкам, с которыми мы столкнулись.Еще одна ошибка состояла в том, что мы поверили Зеленскому, что с ним можно договориться и подписать мирные соглашения. Мы подготовили стамбульские договора. Их оставалось парафировать. Война бы закончилась. Но Украина использовала ситуацию, когда мы отвели войска, чтобы подготовить наступление. Меркель позже раскрыла, что это был заранее подготовленный план. На Западе никто не собирался мириться с Россией, когда можно было руками Украины постараться уничтожить нашу страну. Сейчас это все понимают. Но в тот момент заблуждения были.— Почему мы не ушли на левый берег Днепра в первые месяцы кампании, когда стало понятно, что не планируется никакого похода на Николаев или Кривой Рог?— Если бы мы сразу ушли оттуда, то у противника высвободились бы силы, чтобы можно было наступать на Донецк, Луганск и Мелитополь. Эти три направления до сих пор остаются для украинской армии ключевыми. И если бы мы ушли сразу, мы потеряли бы Мелитополь. Наши войска были бы разрезаны пополам, мы лишились бы сухопутного коридора вдоль Азовского моря, они перекрыли бы канал и началась частичная блокада Крыма. К этому по-прежнему стремится киевский режим.Мы до последнего пытались не оставлять Херсон и плацдарм на правом берегу Днепра. Мы вынуждены были уйти только после того, как Украина получила высокоточные системы большой дальности. Надо признать, что тот же «Хаймарс» имеет большую точность поражения. Да, капризные, сложны в обслуживании и часто ломаются, но они бьют в цель.Мне в этой связи вспомнился рассказал ветерана Великой Отечественной войны. Он замечательный артиллерист, получил 10 полководческих орденов, но в силу своего ершистого характера так войну комбатом и закончил. Он командовал батареей наших гаубиц, которые были признаны лучшими во всей Второй мировой войне. Он вспоминал, что если немецкий «Тигр» тебя перекрестил, то нужно бросить пушку и бежать куда подальше, потому что за счет оптики и точного наведения оружия он попадал в цель с первого выстрела. А нам требовалось два выстрела: один пристрелочный, второй бил точно в цель.Я хочу сказать, что западные артиллерийские системы за счет порохов или еще чего-то бьют далеко и точно. И когда они собрали этот кулак под Херсоном, они нанесли мощный удар по нашей тыловой инфраструктуре: склады, штабы, командные пункты, пункты управления, пересечения дорог. Я уже не говорю про Антоновский мост и мост на Каховской ГЭС.Мы поняли, что мощностей, которые позволяли нам подвозить боеприпасы, технику, личный состав и эвакуировать раненых, оказалось недостаточно. Мы поняли, что захлебнемся, если начнутся серьезные боевые действия, поэтому были вынуждены отойти.Кстати, точно такую же тактику противник использует на Мелитопольском направлении. В Мелитополе взорвали мост, бьют по складам и штабам, по пересечению дорог. Они там тоже пытаются разрушить тыловую инфраструктуру. Но мы под Херсоном научились тому, что можно ожидать от противника. Мы принимаем необходимые меры, чтобы не повторить херсонскую трагедию.— В первые месяцы СВО многим казалось, что западные поставки оружия ничего не дадут киевскому режиму, потому что они будут уничтожены. Почему нам это не удалось?— Вообще противник первое время нес очень серьезные потери при транспортировке оружия. Но потом они тоже поменяли тактику. Ставка была сделана на поставщиков, не связанных с вооруженными силами. Они везли небольшие партии оружия под прикрытием фур и автобусов с пассажирами. То же самое на железной дороге. Цепляют в состав с оружием несколько вагонов с гражданскими. Если мы уничтожим военные цели, мы вместе с ними уничтожим мирных людей.Это не наша тактика. Мы не американцы и не гитлеровцы. Поэтому нам пришлось очень многое менять в наших подходах.Если бы у нас была задача полностью парализовать транспорт на Украине, мы бы эту задачу выполнили очень быстро. Но тогда возникли бы проблемы со снабжением мирного населения медикаментами и продуктами. Сейчас была бы страшная гуманитарная катастрофа, в которой обвинили бы нас. Хотя в этом виноваты не мы. Виноват Запад, который толкнул Украину в эту авантюру.— Киеву все-таки передали ЗРК Patriot. Сколько их нужно всего, чтобы полностью покрыть всю территорию Украины? Какие вооружения Запад еще не передал Украине, но передаст?— Передача Украине Patriot — это демонстрация поддержки. Ей передают оружие, о котором еще несколько месяцев назад американцы говорили, что не передадут ни при каких условиях. Эскалация расширяется. К тому же США надо посмотреть, как ведут себя эти комплексы в условиях реальных военных действий с серьезным противником.Комплекс стоит миллиард долларов. Одна ракета стоит 3,4 млн долларов. Ракеты против ракет для PAC-3 совершенные и даже уникальные. Там больше 100 микродвигателей, которые позволяют быстро маневрировать в полете, чтобы поразить баллистическую ракету по принципу кинетического перехвата. Думаю, что эти ракеты все-таки не поставят. Они совсекретные и для американцев имеют большое значение. Но более простые ракеты с дальностью в 80, 120 и даже 160 км поставить могут.Если им поставят ракеты на 160 км, то тут вообще складывается неприятная ситуация. Я уже говорил, что Польша поставила на Украину 17 дивизионов комплексов С-125 «Нева». Комплекс достаточно старый, он не может бороться с баллистическими ракетами и беспилотниками. Польша от него просто избавилась. Но взамен Варшава потребовала от Германии разместить на границе с Украиной несколько батарей комплексов Patriot. И если батареи с ракетами на 160 км разместят в 10 км от границы, они создадут бесполетную зону, где можно прикрыть склады, штабы и личный состав. По сути НАТО нагло создает бесполетную зону над частью Западной Украины.Что касается самих ВСУ, то сложно сказать, сколько комплексов им поставят сейчас. Но учитывая дальность поражения от 80 до 160 км, эти системы работают в секторе 90 градусов. Наши С-300 и С-400 вращаются на 360 градусов. Более того, они разворачиваются за 25 минут, а наши — за 5. И нижняя граница поражения у Patriot 60 метров. Цели ниже он не видит вообще. Он не видит беспилотники и крылатые ракеты. А стрелять по беспилотникам ракетой за 3 миллиона, это все равно, что стрелять золотыми пулями по воробьям. По крылатым ракетам еще можно было бы стрелять, но они проходят ниже его границы поражения.Поэтому Украина активно требует от Франции поставить им комплексы «Мамба». Это комплекс средней дальности. Цифровой, очень современный, оснащен очень маневренной ракетой Астер-30 с высокой точностью. И на Украине уже находятся NASAMS и IRIS-T ближнего действия. Таким образом, они создают эшелонированную систему ПВО: большая дальность, средняя дальность, малая дальность. Причем они друг с другом сопрягаются и будут работать как единое целое.Более того, эта система тесно завязана на обнаружение АВАКС, радиолокационные станции НАТО в Прибалтике и на командные пункты НАТО. Patriot самостоятельно не работает. Именно поэтому Турция в свое время от него отказалась. Потому что даже если цель обнаружена и ее можно уничтожать, станция в автоматическом режиме спрашивает разрешения у командного пункта. Фактически разрешение будут давать представители Пентагона, которые будут находиться в Польше или еще где-то. Таким образом, военнослужащие НАТО будут напрямую воевать с Россией. Это будет доказано. Это не польский спецназ, который воюет в форме ЧВК. Это страшная эскалация.Идем дальше. Если мы видим сектор 90 градусов, то минимум две батареи надо будет поставить, чтобы прикрыть Киев с фронта или атомную станцию. И с военной точки зрения, это не будет иметь принципиального значения.— И нашим ударам по энергетике это тоже не помешает?— Наш последний налет был очень значимым. Потому что помимо крылатых ракет мы запустили противорадиолокационные ракеты Х-59 и Х-31П. Если летят обычные ракеты, Украина с подачи американцев объявляет воздушную тревогу и включает свои радиолокационные станции. Как только они включают свои станции, наши противорадиолокационные ракеты по лучу этих станций выводят их из строя. В этот раз нам удалось уничтожить 4 радиолокатора.Я уверен, что мы будем серьезно заниматься Patriot. Как только они начнут работу, мы будем собирать данные об их частотах, об их уязвимости и разрабатывать системы радиоэлектронной борьбы. Мы это не раз делали на Ближнем Востоке и в начале СВО, когда давили украинское ПВО. Хотя вначале были трудности. Но они были и с «Джавелинами». А потом мы придумали простое и копеечное решение, в результате чего весь эффект от них превратился в пшик.То же самое с «Хаймарсами». Сначала мы ничего не могли с ними сделать. Но попробовали замечательный цифровой Бук-М3. Взяли на сопровождение на высоте 20 км, открыли огонь и поразили. В результате у нас накопились данные о телеметрии полета ракеты, данные об их уничтожения. Мы написали алгоритм их уничтожения и поставили на другие ЗРК.Сейчас по «Хаймарсам» работают все. Если хватает ракет, сбиваем все. Если не хватает, сбиваем 80%. А почему не хватает? Потому что Украина действует хитро. Она сначала пускает старые «Ураганы», мы по ним стреляем, расходуем боезапас, а потом пошли дорогие «Хаймарсы». Но и мы сейчас стали копировать их тактику, что было видно по последним ударам по энергетике.— Как вы видите дальнейшую ситуацию на фронтах? Расскажите, пожалуйста, поподробнее.— Нам необходимо освобождать ДНР, Запорожскую область и Херсонскую область. Надо еще понять, что делать с Новороссией. Это задачи первоочередные. Но гораздо важнее, что мы, не теряя ни одного солдата, вгоняем Украину в XIX век по всем показателям: военная промышленность, ремонт боевой техники, обеспеченье электричеством воинских частей и учебных центров, а также складов с боеприпасами. Это гигантское достижение. Мы пока недостаточно осознаем ценность этой победы, но она в десятки раз превосходит наши успехи на фронте. А успехи там серьезные.Залужный уже был готов отдать Артемовск, оттуда даже был выведен штаб, начался отвод войск и замена их на тербаты. Но туда приехал Зеленский, чтобы показать, что он не собирается оставлять город. Туда перебрасывается украинский спецназ, чтобы выступать в роли заградбатов и остановить продвижение наших войск. Но в Артемовске у нас неслабо воюют обстрелянные ребята из ЧВК «Вагнер» и других подразделений. Они не боятся идти в атаку. С задачами справляются хорошо. И я не сомневаюсь, что Артемовск будет наш.Со взятием Артемовска нам откроется дорога на Славянск и Краматорск. Причем мы можем идти и туда, и туда. И для противника будет сложная задача, где сосредоточить силы и куда мы пойдем. Так что эти бои хоть и позиционные, но они имеют стратегическое значение на Донецком направлении.Такая же история с Марьинкой. Мы зачистили основную ее часть. Но как всегда проблемы с промзоной. Как и в Артемовске. Там есть бывшие склады росрезерва, способные выдержать атомный взрыв, и соляные пещеры. Там можно отсиживаться, как в Мариуполе. Но надеюсь, мы найдем варианты. Наше командование посмотрит опыт Великой Отечественной войны, как мы выходили из подобных ситуаций. Мы найдем недорогой ответ, как быстро и эффективно очистить промзону. Взятие Марьинки тоже позволит выходить на Краматорск.Нельзя еще забывать, что Украина готовит наступление на Мелитополь по херсонскому сценарию, пытаясь уничтожить тыловую инфраструктуру. Мы это знаем, поэтому пресекаем любые попытки украинских войск сосредоточиться для прорыва. И сами сменили тактику. Мы действуем малыми группами, и это приносит результат.— Можно ли сейчас оценить работу генерала Суровикина на посту командующего единой группировкой?— С его приходом наши войска стали действовать слаженнее. Войска действуют по уставу, несут меньшие потери, используют новую тактику. Это дает надежду, что в ходе этой зимней кампании мы выполним все задачи. Нам нужно освободить Донбасс. Затем будет стоять вопрос об освобождении Запорожской и Херсонской областей, потому что это уже российские территории. Они не могут находиться под контролем врага.А дальше надо думать об освобождении Новоросии. Без нее нельзя говорить об исторической справедливости и безопасности. Вообще все Левобережье — это русская земля. Предки нам не простят, если мы эту историческую справедливость не восстановим.— Есть прогноз, что НАТО может вмешаться в этот конфликт более значительными силами в том случае, если для Украины все будет плохо. На ваш взгляд, что такое «плохо» для Украины?— Серьезный разгром и быстрое продвижение нашей группировки, в том числе к Киеву. Но пока мы на Киевском направлении наступать не можем, потому что у нас для этого недостаточно сил. Американская разведка хорошо докладывает, что наших войск там хватает для обороны, но недостаточно для активного наступления. Но если Киевское направление будет активизировано, это будет серьезная помощь Донбассу и другим направлениям. Потому что им придется снимать войска.Мы должны блокировать Киев. Я против штурма. Мы прекрасно понимаем, что мирному населению выехать не дадут. Но это в любом случае приведет к тому, что Украина окажется на грани полного развала.И в этих условиях натовцы могут вмешаться напрямую. Тем более что министр обороны Чехии и еще ряд американских генералов говорили, что НАТО должен готовиться к войне с Россией в прямом, а не в переносном смысле.
https://ukraina.ru/20220401/1033674308.html
https://ukraina.ru/20221222/1042052641.html
https://ukraina.ru/20221222/1042010170.html
https://ukraina.ru/20221221/1042023192.html
https://ukraina.ru/20221222/1042062857.html
россия
донбасс
киев
днепр
херсон
мелитополь
сша
Украина.ру
editors@ukraina.ru
+7 495 645 66 01
ФГУП МИА «Россия сегодня»
2022
Новости
ru-RU
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/
Украина.ру
editors@ukraina.ru
+7 495 645 66 01
ФГУП МИА «Россия сегодня»
Украина.ру
editors@ukraina.ru
+7 495 645 66 01
ФГУП МИА «Россия сегодня»
интервью, россия, всу, донбасс, киев, днепр, херсон, мелитополь, пво, himars, зрк patriot, сша, нато
России в следующем году необходимо освобождать ДНР, Запорожскую область и Херсонскую область. Надо еще понять, что делать с Новороссией. Это задачи первоочередные. Но гораздо важнее, что мы, не теряя ни одного солдата, вгоняем Украину в XIX век по всем показателям: военная промышленность, ремонт боевой техники, обеспеченье электричеством воинских частей и учебных центров, а также складов с боеприпасами. Это гигантское достижение. Мы пока недостаточно осознаем ценность этой победы, но она в десятки раз превосходит наши успехи на фронте, считает военный эксперт, директор Музея войск ПВО Юрий Кнутов.
Об этом он рассказал в интервью изданию Украина.ру
Основной аргумент критиков проведения СВО сегодня состоит в том, что 150-тысячной российской группировки хватило бы для победы над ВСУ, если бы мы бросили все силы либо на Киев, либо на Донбасс, но мы нанесли разнонаправленный удар, который вроде бы противоречил всем канонам военного искусства.
— Юрий Альбертович, почему мы поступили именно так, а не иначе?
— Это не совсем правильный подход. Протяженность фронта на начало СВО составляла более 2000 км. На такой фронт в годы Великой Отечественной войны требовалось 2 с лишним миллиона человек. Конечно, эта группировка не могла бы полноценно решить свои боевые задачи.
С Киевом изначально было не все так просто. Там была плотина, которую в любой момент могли взорвать. Это привело бы к затоплению Киева и обвинению России в том, что она совершила теракт, который привел к массовой гибели мирных жителей. Но дело даже не в этом.
Если бы мы бросили все силы на Киев, Донбасс остался бы оголенным. Оборонять Киев Украине было бы легче, чем штурмовать, потому что для этого требовалось бы меньше сил. Она бы сосредоточила все резервы и ударила бы по Донецку и Луганску. Возможно, эти города были бы сейчас под контролем ВСУ.
Поэтому я не стал бы опрометчиво говорить, что эта переориентация в приоритетах наших войск привела к более успешному завершению кампании.
— И если бы мы все силы бросили на Донбасс, из этого тоже ничего хорошего не вышло бы?
— Да. Операция была построена немного по-другому. Мы рассматривали Украину как братский народ. Поэтому мы решили если не попугать ее, то легко ударить кулаком, чтобы даже синяка не осталось. Вы же помните обращения нашего руководства к ВСУ, чтобы они встретили российскую армию как братскую и вместе победили бы нацистов. Мы потом только осознали, что ВСУ обработали за 8 лет так, что они стали даже большими нацистами, чем те, кто служил в добровольческих батальонах.
Мы допустили стратегическую ошибку такую же, как это было вначале Великой Отечественной войны. Мы разбрасывали листовки немецким солдатам, что вы такие же рабочие и крестьяне, поэтому давайте вместе победим Гитлера. Кормили и поили пленных, отдавали им лучшие места в землянке. И только потом мы разобрались, что это рабочие и крестьяне, но не те рабочие и крестьяне, о которых мы думали. И пришли они не под страхом, а пришли убивать и грабить. Надо признать, что это было заблуждение, которое привело к потерям и издержкам, с которыми мы столкнулись.
Еще одна ошибка состояла в том, что мы поверили Зеленскому, что с ним можно договориться и подписать мирные соглашения. Мы подготовили стамбульские договора. Их оставалось парафировать. Война бы закончилась. Но Украина использовала ситуацию, когда мы отвели войска, чтобы подготовить наступление. Меркель позже раскрыла, что это был заранее подготовленный план. На Западе никто не собирался мириться с Россией, когда можно было руками Украины постараться уничтожить нашу страну. Сейчас это все понимают. Но в тот момент заблуждения были.
— Почему мы не ушли на левый берег Днепра в первые месяцы кампании, когда стало понятно, что не планируется никакого похода на Николаев или Кривой Рог?
— Если бы мы сразу ушли оттуда, то у противника высвободились бы силы, чтобы можно было наступать на Донецк, Луганск и Мелитополь. Эти три направления до сих пор остаются для украинской армии ключевыми. И если бы мы ушли сразу, мы потеряли бы Мелитополь. Наши войска были бы разрезаны пополам, мы лишились бы сухопутного коридора вдоль Азовского моря, они перекрыли бы канал и началась частичная блокада Крыма. К этому по-прежнему стремится киевский режим.
Мы до последнего пытались не оставлять Херсон и плацдарм на правом берегу Днепра. Мы вынуждены были уйти только после того, как Украина получила высокоточные системы большой дальности. Надо признать, что тот же «Хаймарс» имеет большую точность поражения. Да, капризные, сложны в обслуживании и часто ломаются, но они бьют в цель.
Мне в этой связи вспомнился рассказал ветерана Великой Отечественной войны. Он замечательный артиллерист, получил 10 полководческих орденов, но в силу своего ершистого характера так войну комбатом и закончил. Он командовал батареей наших гаубиц, которые были признаны лучшими во всей Второй мировой войне. Он вспоминал, что если немецкий «Тигр» тебя перекрестил, то нужно бросить пушку и бежать куда подальше, потому что за счет оптики и точного наведения оружия он попадал в цель с первого выстрела. А нам требовалось два выстрела: один пристрелочный, второй бил точно в цель.
Я хочу сказать, что западные артиллерийские системы за счет порохов или еще чего-то бьют далеко и точно. И когда они собрали этот кулак под Херсоном, они нанесли мощный удар по нашей тыловой инфраструктуре: склады, штабы, командные пункты, пункты управления, пересечения дорог. Я уже не говорю про Антоновский мост и мост на Каховской ГЭС.
Мы поняли, что мощностей, которые позволяли нам подвозить боеприпасы, технику, личный состав и эвакуировать раненых, оказалось недостаточно. Мы поняли, что захлебнемся, если начнутся серьезные боевые действия, поэтому были вынуждены отойти.
Кстати, точно такую же тактику противник использует на Мелитопольском направлении. В Мелитополе взорвали мост, бьют по складам и штабам, по пересечению дорог. Они там тоже пытаются разрушить тыловую инфраструктуру. Но мы под Херсоном научились тому, что можно ожидать от противника. Мы принимаем необходимые меры, чтобы не повторить херсонскую трагедию.
— В первые месяцы СВО многим казалось, что западные поставки оружия ничего не дадут киевскому режиму, потому что они будут уничтожены. Почему нам это не удалось?
— Вообще противник первое время нес очень серьезные потери при транспортировке оружия. Но потом они тоже поменяли тактику. Ставка была сделана на поставщиков, не связанных с вооруженными силами. Они везли небольшие партии оружия под прикрытием фур и автобусов с пассажирами. То же самое на железной дороге. Цепляют в состав с оружием несколько вагонов с гражданскими. Если мы уничтожим военные цели, мы вместе с ними уничтожим мирных людей.
Это не наша тактика. Мы не американцы и не гитлеровцы. Поэтому нам пришлось очень многое менять в наших подходах.
Если бы у нас была задача полностью парализовать транспорт на Украине, мы бы эту задачу выполнили очень быстро. Но тогда возникли бы проблемы со снабжением мирного населения медикаментами и продуктами. Сейчас была бы страшная гуманитарная катастрофа, в которой обвинили бы нас. Хотя в этом виноваты не мы. Виноват Запад, который толкнул Украину в эту авантюру.
— Киеву все-таки передали ЗРК Patriot. Сколько их нужно всего, чтобы полностью покрыть всю территорию Украины? Какие вооружения Запад еще не передал Украине, но передаст?
— Передача Украине Patriot — это демонстрация поддержки. Ей передают оружие, о котором еще несколько месяцев назад американцы говорили, что не передадут ни при каких условиях. Эскалация расширяется. К тому же США надо посмотреть, как ведут себя эти комплексы в условиях реальных военных действий с серьезным противником.
Комплекс стоит миллиард долларов. Одна ракета стоит 3,4 млн долларов. Ракеты против ракет для PAC-3 совершенные и даже уникальные. Там больше 100 микродвигателей, которые позволяют быстро маневрировать в полете, чтобы поразить баллистическую ракету по принципу кинетического перехвата. Думаю, что эти ракеты все-таки не поставят. Они совсекретные и для американцев имеют большое значение. Но более простые ракеты с дальностью в 80, 120 и даже 160 км поставить могут.
Если им поставят ракеты на 160 км, то тут вообще складывается неприятная ситуация. Я уже говорил, что Польша поставила на Украину 17 дивизионов комплексов С-125 «Нева». Комплекс достаточно старый, он не может бороться с баллистическими ракетами и беспилотниками. Польша от него просто избавилась. Но взамен Варшава потребовала от Германии разместить на границе с Украиной несколько батарей комплексов Patriot. И если батареи с ракетами на 160 км разместят в 10 км от границы, они создадут бесполетную зону, где можно прикрыть склады, штабы и личный состав. По сути НАТО нагло создает бесполетную зону над частью Западной Украины.
Что касается самих ВСУ, то сложно сказать, сколько комплексов им поставят сейчас. Но учитывая дальность поражения от 80 до 160 км, эти системы работают в секторе 90 градусов. Наши С-300 и С-400 вращаются на 360 градусов. Более того, они разворачиваются за 25 минут, а наши — за 5. И нижняя граница поражения у Patriot 60 метров. Цели ниже он не видит вообще. Он не видит беспилотники и крылатые ракеты. А стрелять по беспилотникам ракетой за 3 миллиона, это все равно, что стрелять золотыми пулями по воробьям. По крылатым ракетам еще можно было бы стрелять, но они проходят ниже его границы поражения.
Поэтому Украина активно требует от Франции поставить им комплексы «Мамба». Это комплекс средней дальности. Цифровой, очень современный, оснащен очень маневренной ракетой Астер-30 с высокой точностью. И на Украине уже находятся NASAMS и IRIS-T ближнего действия. Таким образом, они создают эшелонированную систему ПВО: большая дальность, средняя дальность, малая дальность. Причем они друг с другом сопрягаются и будут работать как единое целое.
Более того, эта система тесно завязана на обнаружение АВАКС, радиолокационные станции НАТО в Прибалтике и на командные пункты НАТО. Patriot самостоятельно не работает. Именно поэтому Турция в свое время от него отказалась. Потому что даже если цель обнаружена и ее можно уничтожать, станция в автоматическом режиме спрашивает разрешения у командного пункта. Фактически разрешение будут давать представители Пентагона, которые будут находиться в Польше или еще где-то. Таким образом, военнослужащие НАТО будут напрямую воевать с Россией. Это будет доказано. Это не польский спецназ, который воюет в форме ЧВК. Это страшная эскалация.
Идем дальше. Если мы видим сектор 90 градусов, то минимум две батареи надо будет поставить, чтобы прикрыть Киев с фронта или атомную станцию. И с военной точки зрения, это не будет иметь принципиального значения.
— И нашим ударам по энергетике это тоже не помешает?
— Наш последний налет был очень значимым. Потому что помимо крылатых ракет мы запустили противорадиолокационные ракеты Х-59 и Х-31П. Если летят обычные ракеты, Украина с подачи американцев объявляет воздушную тревогу и включает свои радиолокационные станции. Как только они включают свои станции, наши противорадиолокационные ракеты по лучу этих станций выводят их из строя. В этот раз нам удалось уничтожить 4 радиолокатора.
Я уверен, что мы будем серьезно заниматься Patriot. Как только они начнут работу, мы будем собирать данные об их частотах, об их уязвимости и разрабатывать системы радиоэлектронной борьбы. Мы это не раз делали на Ближнем Востоке и в начале СВО, когда давили украинское ПВО. Хотя вначале были трудности. Но они были и с «Джавелинами». А потом мы придумали простое и копеечное решение, в результате чего весь эффект от них превратился в пшик.
То же самое с «Хаймарсами». Сначала мы ничего не могли с ними сделать. Но попробовали замечательный цифровой Бук-М3. Взяли на сопровождение на высоте 20 км, открыли огонь и поразили. В результате у нас накопились данные о телеметрии полета ракеты, данные об их уничтожения. Мы написали алгоритм их уничтожения и поставили на другие ЗРК.
Сейчас по «Хаймарсам» работают все. Если хватает ракет, сбиваем все. Если не хватает, сбиваем 80%. А почему не хватает? Потому что Украина действует хитро. Она сначала пускает старые «Ураганы», мы по ним стреляем, расходуем боезапас, а потом пошли дорогие «Хаймарсы». Но и мы сейчас стали копировать их тактику, что было видно по последним ударам по энергетике.
— Как вы видите дальнейшую ситуацию на фронтах? Расскажите, пожалуйста, поподробнее.
— Нам необходимо освобождать ДНР, Запорожскую область и Херсонскую область. Надо еще понять, что делать с Новороссией. Это задачи первоочередные. Но гораздо важнее, что мы, не теряя ни одного солдата, вгоняем Украину в XIX век по всем показателям: военная промышленность, ремонт боевой техники, обеспеченье электричеством воинских частей и учебных центров, а также складов с боеприпасами. Это гигантское достижение. Мы пока недостаточно осознаем ценность этой победы, но она в десятки раз превосходит наши успехи на фронте. А успехи там серьезные.
Залужный уже был готов отдать Артемовск, оттуда даже был выведен штаб, начался отвод войск и замена их на тербаты. Но туда приехал Зеленский, чтобы показать, что он не собирается оставлять город. Туда перебрасывается украинский спецназ, чтобы выступать в роли заградбатов и остановить продвижение наших войск. Но в Артемовске у нас неслабо воюют обстрелянные ребята из ЧВК «Вагнер» и других подразделений. Они не боятся идти в атаку. С задачами справляются хорошо. И я не сомневаюсь, что Артемовск будет наш.
Со взятием Артемовска нам откроется дорога на Славянск и Краматорск. Причем мы можем идти и туда, и туда. И для противника будет сложная задача, где сосредоточить силы и куда мы пойдем. Так что эти бои хоть и позиционные, но они имеют стратегическое значение на Донецком направлении.
Такая же история с Марьинкой. Мы зачистили основную ее часть. Но как всегда проблемы с промзоной. Как и в Артемовске. Там есть бывшие склады росрезерва, способные выдержать атомный взрыв, и соляные пещеры. Там можно отсиживаться, как в Мариуполе. Но надеюсь, мы найдем варианты. Наше командование посмотрит опыт Великой Отечественной войны, как мы выходили из подобных ситуаций. Мы найдем недорогой ответ, как быстро и эффективно очистить промзону. Взятие Марьинки тоже позволит выходить на Краматорск.
Нельзя еще забывать, что Украина готовит наступление на Мелитополь по херсонскому сценарию, пытаясь уничтожить тыловую инфраструктуру. Мы это знаем, поэтому пресекаем любые попытки украинских войск сосредоточиться для прорыва. И сами сменили тактику. Мы действуем малыми группами, и это приносит результат.
— Можно ли сейчас оценить работу генерала Суровикина на посту командующего единой группировкой?
— С его приходом наши войска стали действовать слаженнее. Войска действуют по уставу, несут меньшие потери, используют новую тактику. Это дает надежду, что в ходе этой зимней кампании мы выполним все задачи. Нам нужно освободить Донбасс. Затем будет стоять вопрос об освобождении Запорожской и Херсонской областей, потому что это уже российские территории. Они не могут находиться под контролем врага.
А дальше надо думать об освобождении Новоросии. Без нее нельзя говорить об исторической справедливости и безопасности. Вообще все Левобережье — это русская земля. Предки нам не простят, если мы эту историческую справедливость не восстановим.
— Есть прогноз, что НАТО может вмешаться в этот конфликт более значительными силами в том случае, если для Украины все будет плохо. На ваш взгляд, что такое «плохо» для Украины?
— Серьезный разгром и быстрое продвижение нашей группировки, в том числе к Киеву. Но пока мы на Киевском направлении наступать не можем, потому что у нас для этого недостаточно сил. Американская разведка хорошо докладывает, что наших войск там хватает для обороны, но недостаточно для активного наступления. Но если Киевское направление будет активизировано, это будет серьезная помощь Донбассу и другим направлениям. Потому что им придется снимать войска.
Мы должны блокировать Киев. Я против штурма. Мы прекрасно понимаем, что мирному населению выехать не дадут. Но это в любом случае приведет к тому, что Украина окажется на грани полного развала.
И в этих условиях натовцы могут вмешаться напрямую. Тем более что министр обороны Чехии и еще ряд американских генералов говорили, что НАТО должен готовиться к войне с Россией в прямом, а не в переносном смысле.
