- Гюльнара, ждут ли в Азербайджане по итогам встречи Путина и Байдена какого-либо изменения ситуации на Южном Кавказе?
— В целом лидеры держав тестируют соотношение своих намерений и возможностей. И если даже и в России, и в США «не строят иллюзий» относительно качественной перезагрузки двусторонних отношений, все же сам факт предстоящей встречи говорит элементарно о возможности диалога. Что касается изменения ситуации на Южном Кавказе, то это изменение уже произошло. Прежнего статус-кво, при котором международное сообщество закрывало глаза на продолжение оккупации Арменией территорий Азербайджана, игнорируя международное право и резолюции СБ ООН, больше нет.
Новый статус-кво устраивает все страны региона, в том числе Россию, упрочившую свои позиции на Южном Кавказе. Кроме того, открываются транспортные коммуникации, которые повышают значимость этого региона и непосредственно Азербайджана как узлового транспортно-логистического хаба. Россия, Турция, Иран, Китай так или иначе довольны, поскольку за счет деоккупации азербайджанских территорий, а это стало возможным прежде всего благодаря превосходству азербайджанской армии и дипломатии, новый импульс получают проекты Север—Юг, Восток—Запад.
Соответственно, несколько недовольны страны Запада, включая те же США и Францию, которые сейчас пытаются отыграть свои позиции в регионе. С этой целью используются реваншистские настроения в Армении, подпитываемые малозначащими политическими заявлениями со стороны ряда западных стран и организаций. Таким образом, предпринимаются попытки оттянуть мирное соглашение между Азербайджаном и Арменией, вследствие чего мы и наблюдали недавние военные провокации со стороны Армении на границе.
Однако, учитывая предстоящие встречи Байдена с лидерами и России, и Турции и телефонные звонки в Баку, очевидно, Запад на тех или иных условиях все же готов принять новый статус-кво. Отношения России и Турции, кстати, значительно прагматичнее, чем это видится многим в самой России. Потому что ситуация изменилась, это касается и приоритетной роли Азербайджана для России на Южном Кавказе. Азербайджан восстановил свою территориальную целостность, и этот процесс необратим. На освобожденных территориях Азербайджана формируется международная зона экономической кооперации, где посредством инвестиций и новых технологий могут участвовать компании ряда стран мира — Турции, Израиля, Италии, Венгрии, Китая, страны СНГ подключаются и т.д. А это путь к компромиссу между многими заинтересованными сторонами.
- Ранее высказывалось предположение, что администрация Байдена будет вводить жесткие санкции против Азербайджана и Турции. Почему этого не произошло и возможна ли такая конфронтация в дальнейшем?
— Санкции с подачи США стали неотъемлемым элементом современной политики, и эта тенденция санкционного манипулирования в международных отношениях только наращивается. В результате в политический лексикон вписалось определение «санкционная дипломатия». Попытки со стороны администрации Байдена посредством санкционных угроз втиснуться в новый статус-кво на Южном Кавказе после завершения второй Карабахской войны и освобождения азербайджанских территорий от армянской оккупации оказались не столь пугающими для Анкары и Баку, как это могло показаться в Вашингтоне.
США более не являются единственной силой, определяющей правила игры. США, таким образом, всего лишь протестировали реакцию Турции и Азербайджана, но всерьез осложнять отношения со странами, влияющими на геополитику, геоэкономику и безопасность в Большом каспийском регионе, они вряд ли имеют намерение. То есть этого не произошло потому, что на данный момент стороны предпочли договориться. Говорить о серьезной конфронтации пока считаю преждевременным, хотя на отрезке предстоящих десяти лет, пока не отформатируется новый мировой порядок, многое может произойти.
- Китай сейчас проявляет интерес к транспортным проектам, в том числе на Каспии. Ощущается ли его влияние в Азербайджане и нет ли опасений впасть в зависимость от Пекина, как это происходит в странах Средней Азии?
- Насколько реальны планы Туркменистана подключиться к Южному газовому коридору, к которому сейчас подключен Азербайджан, и осуществлять поставки этого газа в Европу?
— Азербайджан не подключен к Южному газовому коридору, а является его инициатором, включая стратегию, инфраструктуру, финансирование. Активные усилия Туркменистана, в частности, по реализации Транскаспийского трубопровода, очевидны. В принципе, это возможный вариант.
- Возможно ли в будущем создание полноценного интеграционного объединения стран Каспия (Россия, Азербайджан, Иран, Туркменистан, Казахстан) наподобие Евросоюза?
— Каспийские процессы, как правило, развиваются в долгой временной перспективе. У каспийских стран несколько базовых подходов для интеграции — экономика, экология, безопасность. Но представить Каспийский регион в аналогии с Евросоюзом пока достаточно сложно, особенно учитывая наличие Ирана. Скорее, в определенной перспективе Каспийский регион сможет удачно вписаться в более крупную экосистему, как сейчас принято говорить, в качестве стратегического экономического кольца.
— Обсуждается ли сейчас всерьез присоединение Азербайджана к ЕАЭС? И если да, при каких условиях это возможно?
— Периодически эта тема появляется в экспертных кругах, тестируется реакция аудитории. Что касается ЕАЭС, то этот формат в будущем, возможно, претерпит изменения как через призму расширения, так и идеологической подачи. Когда это произойдет, тогда и появится возможность обсуждать этот вопрос, ссылаясь не на экспертные мнения, а на официальные заявления сторон.
