Начавшаяся в январе 1919 года польско-советская война два года продолжалась с переменным успехом.
До октября 1919-го поляки активно наступали, потом решили подыграть большевикам, позволив перебросить с польского фронта на деникинский элитную латышскую дивизию. Но зимой-весной 1920 года польские войска снова начали наступление: сначала в Белоруссии, а потом и на Украине. Однако после Киевской операции Красной армии в мае-июле и наступления Западного фронта РККА в Белоруссии в июле 1920 года поляки вынуждены были отступить к самой Варшаве.
Ещё накануне Варшавской битвы обе стороны начали готовиться к мирным переговорам — естественно, исходя из ситуации, сложившейся на начало августа 1920-го.
Так, 11 августа 1920 года начальник Польского государства Юзеф Пилсудский и премьер Польши Винценты Витос подписали протокол заседания Совета обороны государства, выработавшего инструкцию для польской делегации на мирных переговорах с большевиками. Было решено, что в предварительных условиях мира не будут устанавливаться границы, если у польских делегатов возникнут сомнения по этому вопросу.
Кроме того, предусматривалось, что «Польша не признает права большевиков распоряжаться Вильно, Виленской и Гродненской землями, Польша по-прежнему придерживается той позиции, что определение границ между Литвой и Польшей может быть предметом переговоров только между Польшей и Литвой с учетом воли населения этих земель».
Был и особый пункт инструкции: «Если представители Советов поднимут вопрос о Белоруссии, то принять принцип ее независимости».
В свою очередь, вдохновлённые успехами Западного фронта, большевики фактически подготовили ультиматум, характерный для капитуляции. Однако польская и советская делегации встретились в Минске только 17 августа, уже после разгрома войск Тухачевского под Варшавой — и естественно, что поляки ультиматум отвергли.
Всего в Минске состоялись пять пленарных заседаний мирной конференции (последнее — 2 сентября 1920 года). За это время стороны не смогли найти общего решения вопросов не только мира, но и перемирия.
Поскольку польская делегация была ограничена в возможностях связываться со своим правительством через линию фронта, было решено продолжить переговоры в нейтральном месте. По согласованию с правительством Латвии таким местом избрали Ригу.
К следующему туру переговоров обе стороны подготовились более основательно.
Советская делегация, которая представляла не столько интересы России, сколько интересы большевистской партии, могла моментально менять предложения и даже идти на уступки, повинуясь указаниям Ленина. Соответственно, действия советской делегации в Риге отличались большей гибкостью, чем польской. При этом большевикам требовалось спешно заключить перемирие — не столько в связи с поражениями Красной Армии в боях с поляками, сколько чтобы выиграть время для разгрома белой армии барона Врангеля, которая вела наступление в Новороссии.
Кроме того, Россию и Украину охватила волна восстаний крестьян, которые резко выступили против политики «военного коммунизма». Колебания проявлялись и в армии, куда были мобилизованы сотни тысяч молодых крестьян, уже познакомившихся с продразверсткой, репрессиями органов ЧК и отрядов «продармии». Среди красноармейцев широко распространились дезертирство и сдача в плен.
К числу прочих проблем добавился неурожай 1920 года в России, повлекший серьезные трудности в снабжении продовольствием вооруженных сил, партийно-советского аппарата и рабочих в городах.
С целью более успешного ведения переговоров, был полностью обновлен состав российско-украинской делегации на переговорах в Риге. Главой делегации стал Адольф Иоффе, который являлся членом коллегии наркомата рабоче-крестьянской инспекции и членом ВЦИК. Он в 1920 году возглавлял советские делегации на переговорах с Эстонией, Литвой и Латвией и зарекомендовал себя успешным дипломатом. Иоффе отличался хорошим образованием и ораторскими способностями.
Глава польской делегации Ян Домбский ему проигрывал — не знал ни России (он вырос в Галичине), ни русского языка, а с Иоффе общался по-немецки.
Членами советской делегации были назначены также нарком сельского хозяйства Украины Мануильский (от УССР), член коллегии наркомата финансов РСФСР Оболенский, представитель РСФСР в Грузии Киров. Разумеется, советская делегация была единой, а представительство УССР — фиктивным. Команды делегация получала только из Москвы, а из Харькова, тогдашней столицы УССР, никаких инструкций не поступало.
Советская социалистическая республика Белоруссия (ССРБ) и вовсе представлена не была, а попытку председателя Белорусского ревкома Червякова принять участие в переговорах решительно пресек Иоффе. Вопросы территориального раздела и самого существования Белоруссии обсуждались без участия этой «самостоятельной» советской республики.
Против участия в переговорах представителей советской Белоруссии высказывался нарком иностранных дел РСФСР Чичерин. Позже, 30 декабря 1920 года, Чичерин в письме в политбюро ЦК РКП(б) писал, что белорусская делегация в Риге могла бы «опрокинуть все наши дипломатические комбинации». При этом формальные полномочия на ведение переговоров в Риге были затребованы от Советской Белоруссии, и 10 сентября 1920 года получены от Военно-революционного комитета ССРБ.
Правительства стран Антанты, особенно Франции, внимательно следили за развитием событий в России. Их позиция существенно влияла на позицию Польши.
6 сентября 1920 года в Париже состоялось заседание военного совета Антанты, рассмотревшего новый план совместных действий против большевиков польской армии и белой армии генерала Врангеля. В меморандуме совета отмечалось:
«Возрождение России может быть осуществлено только русскими силами. Оно может быть осуществлено только постепенно, путём создания на окраинах России антибольшевистских районов таким образом, чтобы восстановить в условиях порядка и экономической деятельности зародыш нормальной России…
Таким образом, путем создания врангелевской России и освобождения казачьих территорий, затем путем создания украинской России, Белоруссии и т.д., Россия подойдет к созданию федеративного устройства в условиях более или менее широкой автономии составляющих ее частей, причем это устройство будет, по-видимому, неизбежной стадией в реставрации великой России».
Поэтому военный совет Антанты ограничил продвижение польской армии на восток и возможности Польши перенести восточную границу слишком далеко:
«Польское сотрудничество в том виде, в каком оно намечено выше, по-видимому, следует ограничить, чтобы не оскорблять национального чувства русских, не бросить Польшу на путь авантюр, не нарушать согласия между союзниками. Вступление польской армии в Россию сразу же вызовет, как это было в период киевской экспедиции, рост национального чувства у русских в пользу Советов».
Учитывая мнение Антанты, польский Совет обороны государства 11 сентября 1920 года принял решение о восточных границах Польши, которых следует добиваться на мирных переговорах. На юге — границы по Збручу и Горыни, а на севере — по предложению военных, указанных в записке начальника генштаба генерала Розвадовского: установление границы в 30-50 километрах восточнее линии Лида — Лунинец — Сарны — Ровно — Проскуров — Каменец-Подольский.
Через месяц, 10 октября 1920 года, министр иностранных дел Польши Сапега направил инструкцию польским дипломатическим представителям в других странах об основных направлениях восточной политики Польши. В ней он признал:
«Мы не верим в прочность большевистской системы в России… Что касается генерала Врангеля, то необходимо решительно подчеркнуть, что позиция, которую мы могли занять по отношению к широкой кампании и его борьбе за возврат утраченной собственности, зависит в первую очередь от признания им наших границ, утвержденных прелиминарными условиями мира, об умеренном характере которых может свидетельствовать тот факт, что мы имели возможность занять Минск, Житомир и Каменец, однако не сделали этого, учитывая интересы будущей России».
Иными словами, договариваясь в Риге о мире с советской делегацией, польские представители считали, что устанавливают восточную границу Польши с будущей белой Россией, а потому были относительно скромны в своих притязаниях.
Советская делегация прибыла в Ригу 12 сентября, а польская — 19 сентября 1920 года, добираясь морем через Данциг (ныне Гданьск).
21 сентября в центре Риги, в старинном здании «Дом черноголовых», при большом представительстве дипломатов и прессы, состоялось первое заседание советско-польской мирной конференции. Открыл ее приветственной речью глава МИД Латвии Зигфрид Мейеровиц. Затем выступили председатели делегаций Ян Домбский и Адольф Иоффе. Состоялась взаимная проверка полномочий, и на этом заседание завершилось.
На втором заседании 24 сентября Иоффе ознакомил польскую делегацию с заявлением ВЦИК, принятом днём ранее, в котором советская сторона впервые предложила «немедленное торжественное подтверждение как Польшей, так и Россией независимости Украины, Литвы, Белоруссии, и признание независимости Восточной Галиции», соглашаясь на плебисцит в Восточной Галиции, где нет ещё советского строя. Причем плебисцит в последней области провести «по обычному буржуазно-демократическому принципу».
Советская делегация предложила Польше принять за основу границы Польши с советскими Белоруссией и Украиной линию от границы Литвы с Белоруссией возле впадения Свислочи в Неман (25 км юго-восточнее Гродно) — Беловежа — Каменец-Литовский — Любомль — Владимир-Волынский, далее по реке Збруч, а затем до Днестра.
Польская делегация отказалась обсуждать данный проект мирного соглашения.
27 сентября Ян Домбский в своем выступлении, во-первых, отверг принцип самоопределения наций на советской основе (сделав, однако, уступку в отношении УССР) а во-вторых, не согласился с предложенной границей.
Стоит учесть, что 20-26 сентября в ходе Неманского сражения польская армия завершила разгром Западного фронта РККА, поэтому аргументация советской стороны по территориальному вопросу устарела. Польские войска с каждым днем продвигались всё дальше на восток от той линии, которую предлагала в качестве государственной границы советская сторона. А советское руководство из Москвы торопило Иоффе, чтобы он поскорее заключил перемирие.
В ночь на 28 сентября Иоффе получил телеграмму из Москвы, предлагавшую изменить тактику ведения переговоров и пойти на уступки польской стороне в отношении Белоруссии, по-прежнему не уступая ей в вопросе о территории Украины. Утром 28 сентября Иоффе представил членам своей делегации новый проект соглашения, отличавшийся от ранее озвученного заявления ВЦИК. В связи с захватом польской армией Пинска, Слонима и Баранович советская делегация приняла более мягкий тон.
Позже Ян Домбский в своей книге о Рижском мире писал, что на закрытых встречах глав делегаций обсуждались наиболее важные вопросы, и оба председателя говорили достаточно откровенно. Так, Иоффе уже при первой встрече сказал Домбскому, что Россия уступать Украину Польше ни в коем случае не намерена, поэтому упорство польской делегации грозит лишь продолжением войны. Но в качестве компенсации за Украину советская сторона готова отдать Польше Белоруссию. Однако польская сторона отказалась принимать такой «подарок», чтобы не довести численность белорусов в своем государстве до критической массы.
1 октября польская делегация поручила Домбскому на закрытой встрече передать Иоффе общее решение относительно восточной границы Польши: река Збруч — Ровно — Сарны — Лунинец — западнее Минска — Вилейка — река Диена до Двины. Граница должна пройти чуть восточнее этой линии.
Участники переговоров вспоминали, что на заседаниях территориальной комиссии польские и российские делегаты зачастую проводили линию границы через густонаселенные районы, не обращая внимания на связь деревень между собой. Поэтому во многих случаях близкие родственники оказывались по разные стороны государственной границы.
Доходило до курьезов: один из польских делегатов попросил советских оставить одну из деревень на польской стороне потому, что там живет любимая теща. Советские делегаты уважили просьбу и передали Польше его тёщу и ее усадьбу вместе со всей деревней.
На закрытой встрече председателей делегаций, состоявшейся 2 октября, Домбский сразу озвучил решение польской делегации о границе. Он также заявил, что Польша настаивает на «коридоре» до Латвии и «обеспечении железнодорожной линии» Лида — Лунинец — Броды. Граница под Минском будет в Койданове (ныне Дзержинск).
В ответ Иоффе сослался на инструкции из Москвы и снова назвал рубежи в Гродненской губернии: река Щара — канал Огинского — Ясельда — Стырь и так далее. Он заявил, что для России принять ту границу, которую предлагает Польша, будет очень тяжело, однако он пошлет запрос в Москву.
Пока шли переговоры в Риге, положение Красной Армии на фронте всё более ухудшалось.
2 октября 1920 года пресловутая железнодорожная линия Лида — Барановичи — Лунинец — Сарны — Ровно уже полностью находилась в руках польских войск, а их дивизии продолжали движение на восток. Дезертирство в войсках Западного фронта достигло массовых размеров.
4 октября 1920 года политбюро ЦК РКП(б) рассмотрело польские предложения о мире. Часть членов политбюро, в том числе Бухарин, выступили против них, но большинство высказалось «за». В тот же день Иоффе получил из Москвы инструкцию подписать перемирие и прелиминарный мирный договор в течение ближайших 3-4 дней.
Последняя закрытая встреча председателей обеих делегаций состоялась днём 5 октября.
На ней были приняты основные положение договора о перемирии и предварительных условиях мира. Ян Домбский и Адольф Иоффе подписали протокол о результатах переговоров и о согласии подписать соответствующий договор не позже пятницы 8 октября. В тот же день, 5 октября было объявлено о достижении согласия по заключению договора о перемирии и предварительных условиях мира.
Но 8 октября договор не был подписан по двум причинам. Первая — технические трудности, в том числе подготовка текста, а вторая — более серьезная.
Представитель Генерального штаба Польши подполковник Игнаци Матушевский потребовал от секретаря польской делегации Александра Ладося задержать на 2-3 дня составление текста договора по черновикам. Время требовалось для операции по временному захвату Минска, где находились в тайнике архивы «двуйки» (2-го управления Генштаба по разведке и контрразведке), ещё не найденные большевиками, со сведениями об агентурной сети в России. Архивы были оставлены при поспешном отступлении поляков в июле 1920 года.
Такую операцию группа подполковника Густава Пашкевича провела 15-17 октября, чему не помешало перемирие, но подготовлена она была заранее.
12 октября 1920 года, в 19.30 по местному времени, в большом зале «Дома черноголовых» в Риге состоялось последнее заседание мирной конференции, на котором был подписан «Договор о прелиминарных условиях мира между РСФСР и УССР, с одной стороны, и Польшей, с другой», при этом РСФСР также представляла интересы Советской Белоруссии. Свидетелями этого события стали несколько десятков журналистов из разных стран мира.
В качестве приложений к договору были добавлены: 1) карта с начертанием линии границы; 2) договор о перемирии, считавшийся частью договора о прелиминарных условиях мира; 3) добавочный протокол к договору о перемирии и прелиминарных условиях мира (который оглашению не подлежал). Документы подписали все члены делегаций.
Все акты были составлены на русском, украинском и польском языках, каждый в двух экземплярах. Однако присланные из Москвы «представители Украины» не знали украинского языка, а потому по просьбе советской делегации перевод текста договора на украинский язык сделал член польской делегации Леон Василевский (отец польско-советской писательницы Ванды Василевской).
Договор о предварительных условиях мира состоял из 17 статей.
Наиболее важная 1-я статья содержала признание независимости Украины и Белоруссии обеими сторонами и определяла линию восточной границы Польши с Белоруссией и Украиной, с точным описанием пунктов, через которые проходила государственная граница от Западной Двины до впадения реки Збруч в Днестр. «Россия и Украина отказываются от всяких прав и притязаний на земли, расположенные к западу от этой границы. Со своей стороны, Польша отказывается в пользу Украины и Белоруссии от всяких прав и притязаний на земли, расположенные к востоку от этой границы» — было сказано в этой статье.
Важной была и 2-я статья договора:
«Обе договаривающиеся стороны взаимно подтверждают полное уважение их государственного суверенитета и воздержание от какого-либо вмешательства во внутренние дела другой стороны. Причём обе договаривающиеся стороны постановляют включить в мирный договор обязательство не создавать и не поддерживать организаций, ставящих себе целью вооруженную борьбу с другой договаривающейся стороной, имеющих целью ниспровержение государственного или общественного строя другой стороны, покушающихся на территориальную целостность ее, равно как и организаций, присваивающих себе роль правительства другой стороны. С момента ратификации настоящего договора обе договаривающиеся стороны обязуются не поддерживать чужих военных действий против другой стороны».
Эта статья фактически запрещала Польше оказывать помощь подразделениям армии Петлюры и антибольшевистским российским воинским формированиям, находившимся на её территории.
Как отмечено выше, в качестве приложения № 2 к Договору о прелиминарных условиях мира был подписан и договор о перемирии. Поскольку большевики стремились как можно скорее заключить перемирие, советская делегация в Риге по инструкциям из Москвы пошла на значительные уступки польской стороне в вопросах военного характера.
Особенностью договора о перемирии явилось прекращение военных действий на фронте только через 144 часа (6 суток) после акта подписания, т.е. в 24 часа по среднеевропейскому времени 18 октября. Это позволило польским войскам продолжать наступательные операции местного значения в ряде районов с целью улучшения своих позиций, что они неоднократно делали.
К примеру, 12 октября поляки вновь вошли в Минск и Молодечно. Ко второй половине октября 1920 года польские войска находились значительно восточнее установленной линии границы (в Белоруссии — на 50-100 километров, на Украине — на 30-90), но в результате были отведены.
Договор о перемирии и прелиминарных условиях мира от 12 октября в короткие сроки ратифицировали обе стороны. 21 октября его ратифицировал на чрезвычайной сессии Всеукраинский ЦИК, 23 октября — на чрезвычайной сессии и без дискуссий Всероссийский ЦИК, а Сейм Польши — 22 октября. Для приличия 27 октября договор одобрил и Военно-революционный комитет Советской Белоруссии. Обмен ратификационными грамотами произошел в Либаве 2 ноября 1920 года.
А уже 17 ноября состоялось первое пленарное заседание польско-советской конференции, призванной подготовить всеобъемлющий мирный договор. Ведь формально 12 октября 1920 года перемирие было заключено всего на 21 день — правда, с автоматическим продлением до ратификации окончательного мирного договора, на что потребовалось ещё почти полгода.
