Второй фронт американцы и англичане в 1943 году открывать опять не хотели, заявив, что пока задача номер один — сражаться в Италии.
Сталин был в гневе и отправил в адрес своих визави письма, пропитанные ледяной яростью — и аргументы его были неоспоримы. Но все, что советской стороне смогли предложить в качестве компенсации за неоказанную помощь делом — усиление бомбардировок вражеской территории. Точнее, Германии, а также Румынии, где располагались основные источники нефти для немецкой военной машины.
Идея состояла в том, чтобы тяжелые бомбардировщики поднимались и садились на территории союзников, сбрасывая бомбовый груз посередине.
Где должны располагаться аэродромы думали крепко: изучались районы Пушкина, Новгорода, Великих Лук, Курска, Орши, Харькова и Полтавы. Последняя не только удовлетворяла в плане дистанции, но еще и располагала хорошей инфраструктурой, в довоенные годы здесь была одна из основных баз бомбардировочной авиации СССР.
Неподалеку находились вполне приличные аэродромы Миргорода и Пирятина (на них разместили истребители) и площади для частей ПВО в Карловке, Гребенках, Петровцах, которые должны были обеспечивать прикрытие. В общем и целом, это назвалось «авиаузел», и контролировал процесс внедрения в него американцев и обеспечения их всем необходимым маршал авиации Александр Новиков.
2 февраля 1944 года Сталин принял посла США Гарримана, были уточнены количество и типы самолетов, количество и качество снаряжения.
5 февраля глава американской военной миссии в СССР генерал Дин сообщил маршалу Новикову, что в челночной операции «Фрэнтик» («Неистовый») будут участвовать 360 бомбардировщиков Б-17 («Летающая крепость») и Б-24 «Либерейтор», а также до двухсот истребителей сопровождения. В месяц планировалось осуществлять шесть челночных операций, то есть более трех тысяч самолетовылетов.
Командиром 169-й авиационной базы особого назначения (АБОН) был назначен генерал-майор Александр Романович Перминов. Он занимался приемкой грузов, поступавших через Мурманск, Архангельск и Иран — богатые американцы потащили морем все, начиная от 12 393 тонн аэродромных плит и заканчивая иллюстрированными журналами.
С воздуха базу должна была прикрывать 310-я авиационно-истребительная дивизия ПВО. Руководителем американского персонала на базе стал генерал Кесслер.
6 мая из Ирана прибыл первый эшелон с постоянным американским составом авиабазы в количестве 390 человек. Но основную работу по подготовке базы выполнили местные жители, в основном женщины. Армия поставила им задачу стелить 12 метров аэродромного покрытия в день — и они безропотно стелили. Глава военной миссии США в Москве генерал Дин писал:
«Поразительно, сколько было выполнено за тот короткий промежуток времени!.. Летное поле кишело женщинами, укладывавшими железные плиты на взлетные полосы. Работа шла непрерывно и прогрессировала с такой скоростью, что казалось, стальной ковер в милю длиной вырастал на глазах. Было очевидно, что здесь задержки не будет…»
Всего за месяц было перелопачено 29 000 кубометров земли, уложено почти 250 000 квадратных метров металлических плит, построен дом на 96 квартир для офицеров, три казармы на 1300 человек, 20 санитарных корпусов, 7 пищеблоков, 6 банно-прачечных комбинатов, три летних лагеря, три артезианские скважины, три командных пункта и 150 убежищ.
В Полтаве открыли клуб, где показывали американские фильмы, специальную библиотеку с американской литературой и даже место для моления.
15 мая 1944 года в Полтаву прилетел заместитель командующего ВВС США на Европейском театре военных действий генерал Андерсен. В составе его делегации был капитан Эллиот Рузвельт, сын президента, которого папа приучал к государственному мышлению.
В общем, от идеи до готовности прошло ровно столько времени, что, собственно, случился второй фронт. Высадка в Северной Франции началась 6 июня, а первый «Фрэнтик» — на четыре дня раньше.
130 бомбардировщиков B-17 в сопровождении 70 истребителей поднялись с итальянских аэродромов и взяли курс на Венгрию. Впереди всех на В-17 с надписью на борту «Yankee Doodle II» летел командующий 15-й Воздушной армией генерал-лейтенант Айра Эйкер. Потеряв над целью один самолет, американцы отбомбились по сортировочной станции в г. Дебрецен и приземлились на советских аэродромах.
Встречали их все — от посла до корреспондентов центральных газет.
«На минуту порывистый ветер разорвал пелену тумана, и тогда все увидели над головой множество тяжелых американских бомбардировщиков. «Летающие крепости» шли четким строем, как на параде. Широкими кругами они ходили над аэродромом в течение двух-трех минут. Затем флагманский самолет стал отваливать влево, скользить на крыло. Он развернулся и пошел в направлении «Т» (посадочного знака — ред.). Вот уже самолет бежит по дорожке, останавливается, выруливает на специально подготовленную площадку», — докладывал с места собкор «Красной Звезды» подполковник Леонид Высокоостровский.
6 июня удар был нанесен по румынскому Галацу, где атакующая сторона потеряла два «Мустанга». Р-47 «Тандерболт» второго лейтенанта Джона Мамфорда сбил румынский ас Константин Кантакузино, американец упал в районе села Великие Трояны Болградского района Одесской области. Остатки машины, почти полностью растащенной местными жителями, украинские поисковики нашли только в августе 2016 года. То, что осталось от пилота, было доставлено на родину героя.
Насчет второго самолета, который пилотировал лейтенант Маккарти, ясности нет — то ли румыны, то ли советская ПВО (бои уже шли под Яссами), не узнавшая профиль союзника. Но директору Национального военно-исторического музея Владиславу Таранцу удалось установить, что тело пилота было захоронено в с. Великоплоское Великомихайловского района Одесской области — и на этом пока дело встало.
Остальных погибших (в основном внутри машин, от огня зениток и немецких истребителей) хоронили в Новых Санжарах на Полтавщине — и забрали вскоре после войны.
Главный же ответный удар коварный враг нанес уже 21 июня.
Беспечные американцы даже не заметили, что им в хвост пристроился немецкий самолет-разведчик, который пролетел достаточно низко над аэродромом и сделал снимки превосходного качества. В 15 часов план операции был готов, в 20.30 вылетели разведчики, а в полночь немцы вышли на главную цель.
Дежурный по аэродрому майор Николай Фадеев вспоминал, что в 23 часа оперативный дежурный 310-й авиадивизии сообщил ему, что в районе Конотопа замечены две большие группы немецких бомбардировщиков: одна взяла курс на Миргород, другая — на Ахтырку и Харьков, возможно повернет на Полтаву.
«Командир нашего полка майор Жукоцкий тут же передал эту информацию командиру американской авиагруппы и предложил ему немедленно перегнать В-17 в Харьков и Днепропетровск. Однако американец отказался это сделать, заявив, что его люди устали и что к бомбежкам им не привыкать. К тому же, их охраняют русские летчики.
Тогда Жукоцкий сообщил личному составу полка об опасности и приказал рассредоточить две эскадрильи наших истребителей, предназначенные исключительно для действий днем. Эскадрилья "ночников" нашего 802-го ИАП базировалась в Карловке в 40 км от Полтавы».
Примерно в 23.35 адъютант Перминова вошел в обеденный зал и доложил о немецких бомбардировщиках, но бравый генерал предложил всем не волноваться, мол, немцы так далеко не летают. Только после третьего сообщения всем было предложено пройти в бомбоубежище.
И вот тут началось светопреставление.
Согласно приказа 4-го авиакорпуса люфтваффе «хейнкели» и «юнкерсы» противника были загружены легкими фугасными бомбами, мелкими осколочными («бабочки» SD2) и 10% зажигательных бомб. Заметив в 23.43 вспышку первой осветительной бомбы, которую в кромешной тьме лейтенант Рауденбуш из KG 4 точно сбросил на аэродром Полтавы, обе группы бомбардировщиков по очереди отработали по красиво стоящим «крепостям».
Миргород в низкой облачности просто потеряли, но и случившееся потянуло на самые крупные потери американских ВВС во Второй мировой войне.
На отражение налета были подняты все советские истребители из Карловки, они даже вышли в центр аэродрома, но не смогли никого сбить — все прожекторные установки на земле были уничтожены. На летное поле и окрестности упало около 100 тонн бомб, пострадали окрестные села. Зенитная артиллерия активно стреляла, сожгла более 20 тысяч патронов разного калибра, но тоже ни в кого не попала.
Зато, как следует из доклада на имя начальника Главного управления контрразведки «СМЕРШ» Виктора Абакумова, в Полтаве уничтожены 44 и повреждены 25 «летающих крепостей», сгорели два С-47, по одному «Лайтнингу» и «Харрикейну», 21 советский истребитель, бензина — 360 тонн, уничтожено авиабомб — до 2000. Американцев убито — 1, ранено — 15, советских военнослужащих убиты — 31, ранены — 88, в том числе при разминировании территории, которую взяла на себя, конечно же, советская сторона.
Разрушена была не только матчасть, но и доверие между союзниками.
Хотя операция продолжалась до сентября, когда ее ненужность стала очевидной: Красная армия вышла на территорию Румынии, а американцы — на Марианские острова, с которых можно было летать на Японию без «челночных» движений. Но без таких историй не было бы и целой Истории.
А на память о «Фрэнтике» осталась большая часть аэродромного оборудования, средства радионавигации и преемственность: с 1949 года в Полтаве базировалась стратегическая авиация, с дальними бомбардировщиками-ракетоносцами, пока их не распилили на металл. Хотя это уже другая история — и тоже про американцев.
