Собственно, не до конфликта и самой Украине. В Офисе президента честно признаются, что сейчас актуальные задачи: преодоление эпидемии, выживание в ходе карантина и обеспечение подъёма экономики после него. Прекращение конфликта на Донбассе среди приоритетов ОП не числится.
Тем не менее, некоторые сигналы за последнее время прозвучали, и они не внушают оптимизма.
Обмен пленными
26 марта в ходе видеоконференции Трёхсторонней контактной группы представители ЛНР и ДНР представили Украине список из 19 лиц, которых могли передать Киеву уже 29 марта в обмен на 16 человек, удерживаемых украинской стороной. Отдельно представитель ДНР Дарья Морозова предлагала мини-обмен — 8 на 10.
Украинская сторона от этого предложения отказалась, причём формулировки весьма невнятные. Телеграм-канал «Легитимный» передаёт, что Украину интересует только обмен всех на всех, но его «никто не собирался делать, потому что нет разведения вооружения, а решение вопроса по закону "про Особый статус Донбасса" зависло».
В чём, собственно, тут противоречие, мы сказать не берёмся. Обмен пленными можно проводить без развода войск и принятия «особого статуса». В конечном итоге, это личные обязательства президента перед страной и избирателями. При этом частный обмен пленными никак не «обнуляет» общего (потому что Минские соглашения предполагают именно обмен "всех на всех").
Прекращение огня
С прекращением огня примерно такая же история. По сообщению «Обозревателя», 26 марта депутат от «Слуги народа» Ирина Верещук сказала следующее: «Украинская сторона в лице Леонида Кучмы обратилась к ОБСЕ с просьбой обратиться к Российской Федерации, чтобы мы прекратили огонь — безусловное, полное и комплексное прекращение огня на период пандемии». Однако она «пока не видела реакции РФ» на предложение Украины.
Над Верещук уже вдоволь поиздевались в социальных сетях. Барышня действительно выражается не очень внятно (опытный дипломат Кучма такого себе не позволил бы), но на её высказывания всё же стоит обратить внимание.
Кучма обратился не к России, а к ОБСЕ. Раньше украинские представители обычно к представителям ЛДНР обращались через посредничество ОБСЕ, а тут — к России. Почему так?
Главным образом потому, что Кучма отлично знает — к России бессмысленно обращаться с такими просьбами. Что напрямую, что через ОБСЕ. Россия себя стороной конфликта не считает и прекращать огонь не собирается — она его не ведёт. По этой же причине Верещук не видела реакции России — её просто нет.
Кучма, получается, просто «отбыл номер» — сделал ничего не значащее заявление, продемонстрировав наличие «доброй воли» у Украины и её отсутствие у России. А отсутствие реакции России (что понятно — как реагировать на то, за что не отвечаешь и чего не делаешь) истолковывается в духе Петра Порошенко, как невозможность двигаться дальше в выполнении Минских соглашений. Удобная формулировка, изобретенная во времена предыдущего президента для оправдания собственной позиции.
Ну и, конечно, очаровательная оговорка Верещук: «обратилась к ОБСЕ (…), чтобы мы прекратили огонь». Ну что тут сказать? Вам надо — вы и прекращайте… Или вы настаиваете, чтобы вас Россия к этому принудила?
Скорее всего эта оговорка, конечно, случайная, но сама идея отмечена верно — чтобы прекратить огонь, Украине нужно разрешение со стороны «старших товарищей» (включая, скорее всего, посредников по «нормандской четвёрке»).
И, да — а пандемия-то тут при чём? Минские соглашения так или иначе предполагают прекращение огня. Без всяких пандемий.
«Особый статус»
Тут всё сказал вице-премьер Алексей Резников в интервью "РБК-Украина" 27 марта: «Каждую сессию спрашивают: "Будет ли Украина включать особый статус в Конституцию?" Мы всегда говорим, что нет, никогда, не обязаны, не будем, забудьте. Каждый раз им рекомендую поднять их личные заметки с прошлых встреч с нашим однозначно отрицательным ответом на этот вопрос. Мало того, президент Зеленский это даже в Париже сказал».
Вице-премьер отметил, что Россия играет в игру «мы тут вообще посредники»: «У них есть штамп — они его постоянно пытаются в документы всунуть — "внутренний конфликт на юго-востоке Украины". Мы это, естественно, всегда вычёркиваем и рекомендуем прочесть январскую резолюцию ПАСЕ, где Россия в очередной раз признана участником Минских соглашений и обязана вывести свои войска с территории Украины».
Прежде чем возмущаться заявлениями Резникова, надо вспомнить, что на Украине действует так называемый закон о деоккупации Донбасса, в соответствии с которым события на Донбассе — «российская агрессия». Резников, как госслужащий, просто выполняет закон.
При этом Минские соглашения не являются международным договором, имеющим примат над национальным законодательством, как не является им и резолюция Совбеза ООН, по определению имеющая рекомендательный характер. Так что Украина действительно не обязана выполнять Минские соглашения — это дело её доброй воли. Вот у России нет доброй воли прекращать бомбить Киев на время эпидемии, потому что она его не бомбит, а взамен у Украины нет доброй воли выполнять соглашения, ею же подписанные. Такая вот искривленная украинская логика.
Резюме
В общем, после многообещающих заявлений и действий Владимира Зеленского Минские соглашения снова оказались в уютненьком тупичке. Выполнять их по-прежнему никто не собирается. Впрочем, это было понятно ещё на парижском саммите в «нормандском формате».
Нет особой заинтересованности и у Киева. Тот же «Легитимный» пишет так: «Ермак сделал уже карьеру, а теперь ему это направление не особо важно. Любые уступки в этом направлении будут теперь продаваться в три раза дороже начальной стоимости». Действительно — кому война, а кому и мать родна…
В целом же мы уже неоднократно писали о том, что выполнение Украиной Минских соглашений реально только в случае скоординированного принуждения Киева к отмене закона о деоккупации со стороны других участников «нормандского формата». Без этого шага ничего не будет. Но, насколько мы понимаем, у Германии и Франции есть какие-то причины для того, чтобы ничего не делать. Скорее всего, они ждут односторонних уступок со стороны России. Россия же рассчитывает на изменение позиции Запада или на распад Украины, чего тоже не происходит.
Тем временем, власти ЛНР приравняли линию разграничения к линии госграницы. И от этого факта уже невозможно отмахнуться.
