Украинская власть оказалось в положении унтер-офицерской вдовы, которая сама себя высекла. Её многолетние шашни с националистами привели к тому, что управу на разгулявшихся вплоть до уголовщины «патриотов» сыскать невозможно. В своём недавнем интервью Украине.ру известный политолог Дмитрий Выдрин отметил: «Власть — это не когда твой президент у власти, а когда страной правят твои идеи. В этом плане ультраправые власть уже захватили». А доминирующей идеей у них стала повсеместная ликвидация «конкурирующего» русского влияния.
Со времён перестройки киевские и львовские сепаратисты отчаянно боялись, что русскоязычные жители большой страны выйдут из повиновения и дадут им отпор. От Леонида Кравчука, обещавшего русскому языку полное равноправие, до Виктора Ющенко, рассказывавшего будто его второй указ будет о русском языка (первый о выводе войск из Ирака), украинские политики использовали русскоязычных избирателей исключительно ради того, чтобы прийти к власти и потом их обмануть. А после 2014 года майданный режим уже открыто дискриминирует русскоязычных в различных проявлениях общественной жизни, например, в сфере обслуживания, окончательно выдавливает русский язык из СМИ, из образования, рекламы.
Уничтожение русского этноса на Украине, безусловно, является реализуемой украинскими националистами политикой этноцида. Отрицающие действительность лоялисты являются либо слепцами, либо аналогом профашистских коллаборантов. Одному из старых друзей, который оказался на стороне евромайдана, я не могу простить сказанную мне весной 2014 года глумливую фразу: «Где ты на Майдане бандеровцев видел?» Нельзя хорошо информированному человеку обращать многолетнюю дружбу в наглую ложь. Так и здесь: сторонники тотальной украинизации будут извиваться и врать до последнего, вводить в заблуждение соотечественников и иностранных наблюдателей, рассказывать, будто ничего экстраординарного не происходит. Однако ареал применения русского языка, количество этнических русских, присутствие исконной для Украины русской культуры стремительно сокращаются — и происходит это не по доброй воле.
Мне хочется спросить у русскоязычных «активистов», которые составляли майданные листовки (мол, никто не посягает на русский язык, просто их «всё задолбало»), не задолбало ли бесконечно врать об «отсутствующих» неонацистах, о беззащитных «онижедетях», о «безоружных повстанцах» на Майдане, о том, что с русским языком ничего не происходит? Разумеется, не надоело: работа надзирателем в гетто слегка оплачивается, да и доверчивых дураков во все времена хватало, как и откровенных приспособленцев.
Уже введены жесточайшие языковые квоты, ограничения в образовании, дискриминация русского языка в публичном пространстве, а у них ничего не происходит. Приспособленцы, видимо, не подозревают, что евреи и «схидняки» (то есть жители Востока Украины) бандеровцами истреблялись вовсе не по причине знания/незнания украинского языка, а по причине «неправильного» происхождения. Только очень наивный человек может полагать, что доктрина украинского национализма со времён «Нахтигаля» и ваффен-СС «Галиция» существенно изменилась в своей исконной сути.
Более того, сохранение классического наследия украинского национализма ныне является государственной задачей, поставленной перед системой образования и национально-патритического воспитания, многочисленными общественными организациями и средствами массовой информации. Марширующие в бандеровской или эсэсовской униформе наследники палачей стали обыденностью украинских городов: достаточно вспомнить недавнюю церемонию прощания с умершим ветераном дивизии СС «Галиция», «почётным жителем» Ивано-Франковска Михаилом Мулыкой — похороны с почётным караулом из ряженых эсэсовцев. Посмотрите на видеобезумие устроивших скандал в автобусе из-за сериала на русском языке малолетних фанатичек Насти и Ярынки или оцените искажённые ненавистью гримасы Жеки Карася, Инны Грищенко-«Пумы», Виталия Регора. Если «патриотизм — это национализм» (как утверждают сторонники Майдана), то это и есть наглядный облик «украинского патриотизма».
В отдельных регионах доморощенные «эскадроны смерти» пока еще терпят русский язык в своих рядах, например, в Харькове: нужно лишнее пушечное мясо. Но чем больше именно русскоязычного пушечного мяса будет истреблено в братоубийственной войне (а заодно и изгнано из родных мест), тем больше сохранено жизней, так сказать, «истинных» представителей «титульной нации». А построение мононационального государства — самая желанная цель классиков украинского национализма. Не получив искомый результат с помощью этнических чисток во время геноцида 1940-х годов, «сплочение нации» достигается сегодня через «политическое украинство», но расистская первооснова доктрины всегда будет проступать, как антисемитизм сквозь бандеровшину.
При этом ультраправые, интенсивно вооружаясь для защиты «идеалов майдана», напитывая собой силовые структуры и спецслужбы, обогащаясь на услужении олигархии и разграблении страны, отнюдь не исчерпали своих политических амбиций. Среди людей, считающих своим героем профессионального террориста Бандеру, легко найти достаточное количество фанатиков для организации физического террора против несогласных, в том числе во власти. Убийство Олеся Бузины или Павла Шеремета не только политические теракты, но и демонстрация собственной безнаказанности. Необязательно лично занимать суетные места министров или депутатов — достаточно, чтобы они выполняли заданные им идеологические установки. Собственно, захват улицы ультраправыми и их непрекращающееся давление на власть имеет и данную политическую природу.
Весьма показательно, что известная уже и за пределами Украины неонацистская группировка «С14» Евгения Карася параллельно начала называться «Суспільство майбутнього» (то есть «Общество будущего»). Если всё продолжится как есть, украинское будущее — это триумф коллективного «Жеки Карася», переформатирование нации, преследование защищающих право на свою русскость и массовая нищета. У того, у кого забрали родную культуру, вскоре можно отобрать и всё остальное — от личной собственности до детей.
