Эти случаи — результат вмешательства серьёзных правозащитных структур, и власть имущие просто опасаются неприятностей для себя в странах, где хранят свои деньги.
- Недавно Житомирский апелляционный суд ужесточил приговор нападавшим на журналиста Руслана Мороза, они получили реальные сроки. Можно ли в связи с этим констатировать некоторые изменения во внутренней политике Украины в отношении медиа, свободы слова? Ведь «дело Мороза» среди многих других дел долгое время было примером бездействия властей и безнаказанности для нападавших на журналиста.
— Об изменениях во внутренней политике на Украине в сфере свободы слова, конечно, это не говорит, как и некоторые другие единичные случаи. Потому что мы видим параллельно ситуацию, когда убийцы публициста и писателя Олеся Бузины ходят на свободе, когда такая же ситуация с теми, кто напал прямо в зале суда на журналиста Андрея Лактионова, — им подозрение не выдвинуто. Когда главный редактор РИА Новости Украина Кирилл Вышинский сидит в тюрьме без приговора… Примеры можно и дальше приводить. То есть никаких изменений в целом во внутренней политике нет.
- Чем же объяснить такой приговор нападавшим на Руслана Мороза?
— Единственное, чего боятся наши власть имущие, как сейчас, так и во времена Порошенко, это международной огласки, вмешательства правозащитных организаций и возможности получить какие-либо неприятности на территории стран ЕС и в США. Поэтому когда в дело вмешиваются серьёзные международные правозащитные организации, то такие дела и процессы, как правило, удаётся сдвинуть с мёртвой точки.
Конкретно по случаю с Русланом Кунавиным, который пишет под псевдонимом Мороз, более известен как журналист Руслан Мороз. На него в 2016 году напали, жестоко избили и отобрали журналистскую технику. При этом не забрали деньги.
- Значит, это было нападение на него именно как на журналиста?
— Да, таково наше мнение, которое разделяет и общественность. Далее — как обычно. Шло следствие ни шатко, ни валко, по сути никакие процессы долгое время вообще не происходили. А нападавшие? Сначала они находились под домашним арестом, хотя срок им грозил около семи лет лишения свободы. Такая мера пресечения для них как домашний арест уже противоречила украинскому законодательству, которое говорит о том, что если по соответствующей статье грозит срок более трёх лет, да ещё преступление было корыстное, преступление было насильственное, они по закону должны были содержаться под стражей. Но… если ты на Украине избил журналиста, то, конечно, тебя под стражу не берут. Вот если ты власть критикуешь, то тогда будут держать годами под стражей без приговора — вот такие парадоксы украинского правосудия.
И в этом случае подозреваемые спокойно гуляли на свободе, суды бесконечно откладывались. Потом в уголовном деле потерялись документы об исследовании их телефонных переговоров и перемещений. Это заставило нас подозревать, что следствие пытается, так сказать, заслонить собой заказчиков преступления. И такой театр абсурда, как и во многих подобных уголовных делах, продолжался. И продолжался бы и далее, но на международной правозащитной конференции в Швейцарии был поднят вопрос о деле журналиста Руслана Мороза. Правозащитники получили информацию о том, что он был жестоко избит, но следствие тормозится. Об этом узнали в организации «Сеть Солидарности», о ситуации с делом Руслана Мороза было доложено в ОБСЕ, было доложено ряду европарламентариев.
- И это помогло?
— После этого наши органы власти, нашу судебную систему как подменили. Суд пошёл просто с неимоверной скоростью, несколько заседаний — и был вынесен приговор. Правда, приговор мягкий, но об этом просил сам Руслан Мороз. Он человек не кровожадный, отходчивый, и он просил молодых людей в тюрьму всё-таки не сажать.
Однако когда было апелляционное рассмотрение, по всей видимости, учли требование той же организации «Сеть Солидарности», что должно быть справедливое, подчеркнём это слово, справедливое и серьёзное наказание для тех, кто нападает на журналистов. Такой сигнал был послан украинским органам власти. Было судебное заседание 30 июля, сейчас мы получили полный текст приговора. В приговоре указано, что такого плана преступления являются очень серьёзными, подчеркнута их большая опасность для общества. И потому суд не счёл возможным дать отсрочку исполнения наказания, так называемый «условный срок». Суд приговорил двух нападавших на Мороза к реальным срокам, они получили по пять лет лишения свободы с конфискацией половины имущества.
Поэтому я и говорю, что дело Руслана Мороза — это яркий пример того, как наша власть становится реально работоспособной только тогда, когда есть угроза, что у её представителей возникнут неприятности на просторах тех стран, где хранятся их деньги и есть их имущество.
- Расскажите подробнее об организации «Сеть Солидарности», которая в данном случае сыграла роль «погонщика» для власти.
— «Сеть Солидарности» — это международная правозащитная организация, которая уже более 20 лет защищает тех, кого преследуют по политическим мотивам, защищает политических беженцев, а также беженцев, которые стали жертвами военных конфликтов. Штаб-квартира организации находится в Швейцарии, в Берне. Организация работает над защитой каждого конкретного лица. То есть, если «Сеть Солидарности» находит основания для того, чтобы признать кого-либо политическим узником, то она выражает свою солидарность, такая терминология у них принята.
- В чём это проявляется?
— Организация начинает работать в рамках правового поля с органами власти соответствующей страны, с Советом Европы, с другими правозащитными организациями. И добивается либо освобождения политзаключенных, либо прекращения репрессий в их отношении. А также помогает людям, которые признаны политическими беженцами, получить политическое убежище на территории Швейцарской конфедерации.
Под защитой «Сети Солидарности» на Украине были и есть такие известные журналисты, как Василий Муравицкий, Дмитрий Василец и Евгений Тимонин, Павел Волков, Руслан Мороз. По каждому из них организация заводила кейсы, составлялись обращения, организовывалась правовая защита. Правозащитники обращались и к правительству, и к президенту Украины, и к соответствующим структурам в Евросоюзе. Не всех сразу можно и называть, поскольку часть работы проводится и в непубличной плоскости. Как мы видим, эта работа в каждом случае имела неплохие результаты. Как говорил классик: «Совпадение? Не думаю!»
- Ряд журналистов, в том числе представители коллектива редакции издания Украина.ру, недавно обратились к организации «Сеть Солидарности» с письмом, в котором призвали защитить нашего коллегу, главного редактора РИА Новости Украина Кирилла Вышинского.
— Письмо дошло, оно уже в Берне, правозащитники «Сети Солидарности» об этом проинформированы, и в ближайшее время ситуация с делом Кирилла Вышинского будет рассмотрена. Есть все предпосылки к тому, что это дело будет взято под особый контроль и ему уделят максимальное внимание.
Потому что дело Вышинского — это сейчас, скажем так, апогей правового маразма в Украине. Когда человек без приговора, без права внесения залога, без альтернативной меры пресечения находится уже более года в тюрьме, и притом по делу, которое не имеет никаких юридических перспектив, это очень серьёзно.
По сути журналист Вышинский стал политическим заложником, его просто взяли в заложники для каких-то, как мы понимаем, политических махинаций и шантажа Российской Федерации. Извините, есть политика, но есть и судьба человека, гражданина. Конституции, что Украины, что России, говорят, что человек является высшей социальной ценностью, что целью существования государства есть защита человека. И мы не можем приносить свободу, здоровье, личное благополучие человека в угоду каким-то политическим торгам.
- Но на практике всё это легко приносится в жертву…
— Да. Была надежда на то, что когда придёт новый президент Владимир Зеленский, то он прекратит эту практику торговли заложниками с Россией либо с непризнанными республиками. Но мы видим, что эта порочная практика, начатая режимом Порошенко, продолжается, видим, что администрация и политический менеджмент Зеленского тоже взяли эту практику на вооружение. Но пусть вспомнят, чем это закончилось для Порошенко, или ещё, дай Бог, не закончилось. И пусть сделают выводы.
