Начало выступления было примерно такое: «Большой белый бвана похвалил нас!» Под бваной имелся в виду Еврокомиссар по вопросам европейской политики соседства и расширения Йоханнес Хан, который сказал что-то приятное для Порошенко. Впрочем, на этом хорошие новости закончились.
Почему плохо — хорошо
Ничего удивительного в этом нет — кто-то все же донёс до президента информацию, что 70% граждан считают, что страна движется куда-то не туда (из заслуживающих доверия источников известно, что обычно президенту такое не заносят — боятся, но тут произошла утечка).
Президент сделал из этого выводы.
Во-первых, власть недорабатывает.
Во-вторых, «большинство реформ носит долгосрочный стратегический характер: негативные и болезненные аспекты проявляются сразу, а позитивные изменения сказываются через год, два, три, или даже больше».
В-третьих, темпы экономического роста недостаточны, чтобы мы перестали быть одной из наиболее бедных стран Европы (вообще действующему президенту такое говорить не стоило…).
В-четвертых, не хватает разъяснительной работы.
В принципе все сказанное верно, но есть и несколько противоречий.
Например, если негативные результаты реформ уже проявились и страна стала одной из самых бедных, значит, власть работает правильно, реформы проводятся и дают, разумеется, «негативные аспекты» (будут ли они приносить пользу в дальнейшем — вопрос дискуссионный). С другой стороны, имея в виду эти сложности не надо было стараться провести одновременно 144 реформы (эту цифру Порошенко называл в августе 2017 года), чтобы «негативных аспектов» было поменьше.
Тут же президент привел пример того, как надо проводить разъяснительную работу: повышение коммунальных тарифов — плохо (а как же дешёвый газ, который бывает только в российской ловушке?), но у правительства был выбор между повышением тарифов и «мощным ударом по макрофинансовой и макроэкономической стабильности государства». Поскольку последнее хуже, значит, решение правительства верное.
Президент отметил, что государство уже может перейти к опоре на собственные силы и не брать в долг, но перейти к опоре на собственные силы не может, потому что денег нет. Все логично, даже если не уточнять, что речь идет о деньгах на выплату старых долгов.
Понятно, что в долгах виноваты Тимошенко ($23 млрд) и Янукович ($32 млрд). Гройсман, как человек воспитанный и деликатный (это слова Порошенко), их не назвал. А Порошенко, как человек невоспитанный и неделикатный, не назвал их тоже (во всяком случае в этом выступлении).
Ключевая задача, по мнению президента, заключается в том, чтобы обеспечить всех бедных и незащищенных граждан монетизированными субсидиями. Зачем нужна монетизация, президент пояснил невнятно — дескать, люди меньше потребляют тепла и должны получать деньги за экономию. Если этого в проекте бюджета не будет, он его заветирует.
Конституционная реформа
Изменения Конституции, которые должны были закрепить новый формат местного самоуправления, приняты не были. Законопроект 2217а получил положительный отзыв Конституционного суда и 31 августа 2015 года был предварительно одобрен Радой (265 голосов за). Голосование сопровождалось столкновениями у Рады, в ходе которых погибли четыре бойца Нацгвардии.
Второе чтение законопроекта так и не состоялось, хотя ради его проведения были внесены изменения в регламент Рады. Сейчас все сроки пропущены, и, если придерживаться процедуры, данный проект придется проводить с самого начала.
Проблема заключалась в том, что этот законопроект предполагал внесение в Переходные положения Конституции пункта 18, который гласил, что «особенности осуществления местного самоуправления в отдельных районах Донецкой и Луганской областей определяются отдельным законом». Это то, что принято называть реализацией п. 11 Минских соглашений — «проведение конституционной реформы на Украине со вступлением в силу к концу 2015 года новой конституции, предполагающей в качестве ключевого элемента децентрализацию (с учетом особенностей отдельных районов Донецкой и Луганской областей, согласованных с представителями этих районов)». Формально протесты (и уличные, и в сессионном зале) были направлены именно против «особого статуса Донбасса».
Собственно, именно на ситуацию в Донбассе и сослался президент: «в связи с тем, что прошли незаконные выборы вчера на оккупированных территориях, (…) те изменения Конституции мы оставим в парламенте, но, может, мы быстро подготовим сейчас изменения Конституции, которые позволят нам решительно продолжить наступление в защиту децентрализации (в оригинале: «наступ на захист», — Авт.), обеспечив им конституционный фундамент».
Вообще это очаровательно — выборы, прошедшие в 2018 году, оказывается, сорвали принятие конституционных изменений в 2015 году. Машина времени какая-то… Ну а если серьезно — почему был заторможен ход конституционной реформы?
Как представляется, дело не только и не столько в статусе Донбасса, сколько в том, что тогда, в 2015 году, реформа столкнулась с сильнейшим сопротивлением региональных элит, которые были недовольны фактическим обнулением регионального (область-район) самоуправления. Именно это недовольство было замаскировано под протесты против статуса Донбасса.
Тогда преодолеть это сопротивление не удалось, но позже ситуация поменялась. Частично президент пошел на уступки (например, летом 2015 года был снят с повестки дня проект укрупнения районов), частично сумел навязать элитам свою волю (например, посредством механизма конкурсов удалось обеспечить назначение ставленников Банковой на губернаторские посты без согласования с региональными элитами), частично сами элиты сочли реформы выгодными для себя (судя по всему, это касается объединения территориальных общин). В общем, сейчас, кажется, удалось найти определённый консенсус между президентом и группами влияния в регионах, которые позволяют внести какие-то изменения в Конституцию.
Децентрализация
Президент отчитался о финансовых результатах децентрализации, которые он считает позитивными.
Например, доля местных бюджетов в сведённом бюджете страны увеличилась с 30 до 50%. Это чистая правда, но правда также и то, что бюджетная система принципиально не поменялась — средства распределяются централизованно, и правительство сохраняет возможность контроля над органами местного самоуправления при помощи финансового рычага.
За четыре года собственные доходы местных бюджетов выросли с 69 до 230 млрд грн. Огромный успех! Особенно если забыть, что в долларах произошел рост с 8,6 до… 8,2 млрд. Гибридный какой-то рост.
Особо забавным был рассказ президента о создании объединённых территориальных общин. Вообще создание ОТГ (по-украински — «громад») — совершенно искусственная реформа, калька с восточноевропейских стран, в которых просто не было крупных сёл, а в общины объединялись хутора и фольварки. В украинских условиях создание ОТГ влечет за собой не приближение, а отдаление административных услуг и социальной инфраструктуры. Но в выступлении президента интересно было не это.
«На добровольной основе создано 865 объединённых территориальных общин. Помните, сколько камней было брошено в нашу сторону — а будет ли это добровольно, а не будет ли кто-то принуждать. (…) При этом в 99 районах умудрились не создать ни одной объединённой общины. Хочу акцентировать — это абсолютно недопустимо». Да-да. Вот так — прямым текстом в соседних абзацах. Никто не давит, но, если люди не хотят, это недопустимо. Демократия… Впрочем, в конце выступления президент прямо сказал, что четыре года не давили, но сейчас это кончилось.
Еще один великолепный пример европейского подхода к делу: «Миллиарды гривен из средств местных бюджетов пылятся на депозитах. Друзья мои, обращусь к банковским учреждениям и попрошу опубликовать в разрезе каждой общины. Если они не нужны главам общин, вы так и скажите! Примерно столько сейчас нужно армии, чтобы унаследованные нами свалки боеприпасов (…) превратить в современные склады».
Банковская тайна? Нет, не слышали… Общины должны сами решать, куда и когда направлять средства? Только попробуйте — отберем и направим на реконструкцию артиллерийских складов. Кстати, учитывая систематические пожары на этих самых складах, может быть, стоит изначально направить средства именно на эти нужды? Общины (особенно те, которые находятся поблизости складов) поймут и простят.
Президент упомянул и о своей программе строительства медицинских учреждений в сельской местности, не забыв похвастаться, что она стала возможной благодаря тому, что Генпрокуратура во главе с Юрием Луценко изъяла 44 млрд грн (примерно $1,5 млрд). по современному курсу), украденных Януковичем. Все замечательно, но директор консалтинговой компании «Партия власти» Елена Дьяченко опубликовала на своей странице в «Фейсбуке» такую информацию: «Представитель МВФ в Украине заявил, что из-за коррупции рост ВВП составил 3%, а не 5%. Другими словами, МВФ говорит демократической власти Майдана, что она ворует примерно 2,24 млрд долл. (номинальный ВВП по данным Мирового банка 112 млрд 154 млн долл. в 2017 г.) у своей страны в год. А с момента революции достоинства это 11,2 млрд долларов, и это только то, что заметил МВФ». Тоже Янукович украл?
Резюме
В принципе президент говорил о серьезной теме, которая касается большинства граждан Украины и которая оценивается преимущественно позитивно. Однако усилиями своих спичрайтеров он успешно превратил её в сборник несмешных анекдотов. Из сказанного президентом следует, что он напрочь исключает какую-либо возможность самоуправления. Впрочем, эксперты давно уже говорят, что украинская децентрализация превратилась в свою противоположность — сверхцентрализацию, которой не было даже при Кучме.
Ход и перспективы децентрализации наглядно показывают, что реализация Минских соглашений невозможна при нынешней власти — Киев отказывается считаться не только с населением неподконтрольных территорий Донбасса, но и подконтрольных территорий Украины. О каком согласовании чего-либо с представителями ОРДЛО можно говорить, если не принимаются во внимание решения, принятые легитимными органами местного и регионального самоуправления?
