«Мы подали 500 исков, 400 из них приняты к рассмотрению. Материалов мы собрали 17 000 — столько зафиксировано фактов разрушений и ущерба», — рассказал газете ВЗГЛЯД член ОП РФ Георгий Федоров, ведущий работу по передаче в ЕСПЧ исков от граждан Украины с требованиями к Киеву погасить ущерб, нанесенный за время боевых действий. Властям Украины выдвинут счет на 5 млрд евро.
Каждый иск, в среднем, предусматривает компенсацию в районе 300 000 рублей. Если процесс пойдет успешно, то Украина обязана будет выплатить пострадавшим жителям сумму, равную примерно 5 миллиардам евро. Заседания ЕСПЧ, где будут рассматриваться иски, подготовленные при участии российских организаций, могут начаться уже в конце 2015 года.
О перспективах слушаний в ЕСПЧ, а также о возможных препятствиях на пути получения компенсаций газете ВЗГЛЯД рассказал один из непосредственных организаторов подачи исков, член Общественной палаты РФ Георгий Федоров.
ВЗГЛЯД: Давно ли ведется работа по сбору информации о преступлениях в Донбассе?
Георгий Федоров: Сразу же после начала активных боевых действий была создана организация «Право против фашизма», куда вошли адвокатские, некоммерческие организации. Я принимаю участие как заместитель руководителя штаба по работе с Украиной. Вместе мы создали систему по подаче исков в ЕСПЧ. На определенном этапе к нашей работе подключились Общественная палата РФ, Российский фонд мира.
Мы уже подали 500 исков, 400 из которых приняты к рассмотрению. Материалов же мы собрали 17 000 — столько зафиксировано фактов разрушений и ущерба. Наши люди работают и в Донецке, и в Луганске. Работа ведется довольно долго, с 2014 года.
Иски подаются от конкретных людей, которые проживают либо в Донбассе, либо выехали оттуда после начала боевых действий. Мы только помогаем с оформлением и подачей, делаем это бесплатно.
ВЗГЛЯД: Вы говорили, что средняя сумма — 300 000 рублей. Как определялась сумма компенсации?
Г.Ф.: Сумма исков прописывается в евро. Порядка 26 000 евро указывается в одном документе. Это и материальный ущерб, и ущерб здоровью. Иски мы готовим по тем фактам, которые можем экспертно доказать. К сожалению, пытки и другие подобные действия трудно доказуемы, поэтому мы концентрируемся на разрушениях, причинении вреда здоровью, которое подтверждено.
ВЗГЛЯД: Как происходит сбор информации?
Г.Ф.: У нас есть группа, которая совместно с местными жителями выезжает на места, изучает разрушения, все фотографирует и документирует, получает данные экспертиз. Просьбы от тех людей, которые находятся в России, мы тоже рассматриваем. Например, к нам обращается беженец или временный переселенец, который пострадал и не может вернуться домой. И по нашей заявке группа, которая находится на месте, выезжает туда, собирает необходимые документы и отправляет нам. Все эти данные — фотографии, описания, экспертиза — подшиваются к иску и направляются в ЕСПЧ.
Я выкладывал в интернет фотографии коробок, полных собранных нами материалов, для того, чтобы было понятно, каков вообще объем работы. Эти материалы скапливаются в Донецке, Луганске, Москве и Белгороде, где у нас тоже есть приемная. Сам я постоянно бываю в Донецке.
ВЗГЛЯД: Украинская сторона не будет политизировать процесс передачи исков? Вроде как граждане Украины требуют выплат, а помогает в оформлении российская сторона — это может быть поводом для Киева.
Г.Ф.: А тут нечего политизировать — в нашей работе нет политики, только описание конкретных нарушений и разрушений. Хотя мы встречали противодействие со стороны комиссаров с украинскими фамилиями, которые находятся в ЕСПЧ. Они сначала старались не принимать наши иски под разными надуманными предлогами. Но сейчас, когда подача стала массовой, у нас уже нет таких проблем, потому что закрывать глаза на эти нарушения стало уже невозможно.
ВЗГЛЯД: Как вы считаете, Вам удастся добиться успеха?
Г.Ф.: Да, я думаю, что все получится. Проблема только в том, что это может затянуться на годы. Но у нас есть факты, и нет другого пути, как принимать эти иски — есть конкретные пострадавшие, заявители, есть экспертиза, все задокументировано. Растянется на годы — будем работать все это время.
ВЗГЛЯД: Недавно ДНР и ЛНР обратились в СБ ООН с просьбой о создании трибунала для преступников, виновных в кровопролитиях в Донбассе. Как, с точки зрения вашей практики работы с международными институтами, можно оценивать перспективы требования ДНР и ЛНР?
Г.Ф.: Конечно, это правильные требования. Рано или поздно такие преступления должны быть расследованы, и они не должны остаться безнаказанными — это происходит практически в центре Европы. Но при нынешней власти на Украине это практически бесперспективно.
Но ситуация будет меняться, и отношение европейцев к ней тоже поменяется. Поначалу же рукоплескали «бойцам против Асада», бородачам, но потом стали очевидны их преступления, совершенно немыслимые — массовые казни, отрубания голов. Европейская публика теперь уже не поддерживает их и поговаривает о создании международного трибунала.
Та же ситуация и здесь — пока эта инициатива, может, и не будет успешной, потому что политические круги мира, например в США, будут против этого. Но со временем власть уйдет, а преступления останутся — они не имеют срока давности. Если они будут правильно задокументированы, то можно будет серьезно поставить вопрос и о трибунале.
Сейчас инициаторам нужно собирать документы и готовиться к долгому процессу, как делали мы во время Великой Отечественной войны. Тогда, в 1942 году, комиссия ходила от дома к дому и документировала все преступления, совершенные на территории СССР. Так работала комиссия по сбору данных о преступлениях фашистов на территории Союза. И им нужно делать то же самое.
Екатерина Нерозникова
