Яростные треки Леры MC Val из Луганска. Ее хиты — «Евромайдан» и «Никогда вы нам не будете братьями». У Леры ангельская внешность и бескомпромиссная позиция. Жанр MC Val — хорроркор-рэп, музыка о человеческих страхах, войнах, убийствах, маньяках, и все это применимо к происходящему сегодня на бывшей Украине.
Лера, расскажи, пожалуйста, как появился проект MC Val и как повлияли на ваше творчество события на Украине и Донбассе? Когда к вам пришла популярность? Кто сочиняет стихи и музыку, что служит источником вдохновения?
— Под сценическим псевдонимом MC Val я выступаю с 2003 года. Мой творческий путь привел меня к такой музыке как хорроркор-рэп. Эта музыка о человеческих страхах, войнах, убийствах, маньяках и других вещах, которые, как правило, люди в повседневной жизни стараются не затрагивать, всячески огораживают себя от этого и думают, что это их не касается. Я не считаю себя известным исполнителем, но могу признать, что я широко известна в узких кругах. Никогда не думала, что буду писать политические песни (если их так можно назвать) и, тем более, не ожидала, что песня «Евромайдан» получит такое распространение в соцсетях и на просторах рунета. Это был выплеск эмоций и выражение ненависти к этим «мирным демонстрантам», которые жгли заживо «Беркут» и ВВ под нацистскими лозунгами «СС Галичина». Было также понятно, в какую пропасть нас ведут эти революционеры. А песня обрела популярность как раз после расстрела майдановцев и, поскольку в тексте я желала им смерти, я вошла в расстрельный список виновников и противников нового режима, о чем даже был пост в официальной группе «Правого Сектора» при поддержке 5 Канала. После команды «фас», они стали выяснять, кто же я такая, чтобы найти меня в Луганске и наказать. Но, в итоге, опасность подстерегала их. Ведь все имена луганских «правосеков» были известны, и они благополучно покинули город. Вот такая популярность.
У меня 2 альбома. В планах выпустить ЕР на тему войны на Донбассе, куда войдут две известные песни и две новые. Третий официальный альбом уже в процессе создания, но идёт тяжело из-за ситуации в стране. Тексты я пишу сама, музыку мне пишет мой звукорежиссер. Альбомы издаются на американском лейбле «Grim Reality Entertainment», Калифорния. Поскольку я артист жанра хорроркор-рэп, меня вдохновляет окружающая реальность, но не та, которую показывают по телевизорам в развлекательных передачах, а её тёмная сторона. Но, к сожалению, последние полгода стали сплошным окружением хорроркора.
В своих стихах ты обличаешь Майдан, но его поддерживают многие твои ровесники, как получилось, что эта идеология, сразившая молодых украинцев, обошла тебя стороной? Ты действительно считаешь, что русские и украинцы никогда не будут братьями, или это гипербола?
— Я никогда не говорила, что украинцы нам не братья. В песне «Никогда вы нам не будете братьями» идёт обращение к бандеровцам, нацистам и карателям, которые пришли на наши земли, но не к украинцам, как к нации. И вообще сложно выделить украинцев от русских. Ведь многие украинцы считают себя русскими и наоборот. Есть много людей со смешением крови. Вообще, я считаю, что государство Украина — это искусственно созданное государство, а национальности украинец не может существовать. Если провести определенные генетические анализы, то выяснится, что мы как раз и есть очень близкие родственники. Братьями нам, жителям Донбасса, не будут те, кто взял оружие и направил его на наши дома. Не будут нам братьями прихвостни Степана Бандеры, которые устраивают факельные шествия. Большинство жителей Донбасса являются переселенцами со всего бывшего Советского Союза и, в основном, из России. Когда строились наши шахтёрские города, то многие переезжали сюда строить эти города. Это люди из многих российских городов и у нас есть определенный менталитет, который кардинально отличается от менталитета жителей центральной Украины и западной. Наши люди всегда положительно относились к России и имеют там родственников. В том числе, и я. Многие жители западной Украины ввиду того, что у них там высокий уровень безработицы и практически нет крупных производственных предприятий, уже давно ездят на заработки в страны ЕС. И когда стал вопрос в стране, куда же нам дальше идти, в ЕС или в Евразийский Союз, то основная масса населения сделала свой выбор. При всей той украинизации, которую нам стали навязывать с 2004 года, жители наших городов четко поняли, для чего они это делается. А делается это для создания антироссийского государства, как Латвия. Нам, людям, которые «наелись» этой Украины вдоволь, естественно, это не понравилось.
Ведь у нас отобрали все. Они забрали наш русский язык, забрали нашу историю, а теперь еще и решили поссориться с Россией, где живут наши родственники. Это все полная чушь, когда они говорят: «Мы вам разрешаем дома общаться по-русски или с друзьями». До войны у нас не было ни одной русскоговорящей радиостанции. Во времена учёбы в университете, нам предложили вести лекции на украинском языке. И это не повлияло на нас. Все преподаватели, практически нарушая закон, вели лекции на русском языке. И, честно говоря, мне не понятно каким образом следует преподавать математический анализ на украинском языке, если технического украинского языка не существует, и он только развивается. Они решили, что украинский язык важнее и, что теперь следует всем на нём разговаривать, но даже в школах наших большая часть учеников воспринимали уроки украинского языка, как уроки практически иностранного языка. Да и о каком украинском языке можно говорить, если с экранов телевизоров они говорят не на украинском языке. Они говорят на «львовской гваре», на «буковинском суржике», но не на украинском языке. Особенно мне запомнился случай, когда страдали старые люди от этого. В один момент в инструкциях к лекарствам, перестали писать на русском, а оставили только украинский и были частые случаи с передозировками этих лекарств. Это случилось, потому что старики не все этот украинский язык знают и понимают значение написанных слов. Я называю этот отрезок жизни в составе Украины «мягким геноцидом». Сначала забрать язык, потом историю, потом закрыть границу и навязать русофобские настроения. У них это не удастся никогда. Особенно сейчас, после полноценного геноцида.
Что происходит сегодня с современной культурой Донбасса, чем сейчас занимается прогрессивная молодежь: художники, музыканты, поэты? О них мало что слышно. Какой будет новая культура Новороссии?
— Это сложный вопрос, ввиду того, что в данный момент культурная жизнь Донбасса в большом упадке. Когда мы были в составе Украины, никто не вкладывал в развитие культуры ни денег, ни каких-либо других усилий для этого. У нас было много субкультурных движений. Теперь даже и этого почти не осталось. В городе больше нет субкультурных вечеринок, концертов и других массовых мероприятий. Каким будет новая культура Новороссии? Этот вопрос вообще остаётся без ответа. Ведь, нам не известно, чем закончится эта война. И в каком государстве мы будем жить. Новороссию не признал никто из мирового сообщества. Мы можем только строить догадки.
Ваш проект поддерживают чехи, испанцы — как ты считаешь, когда удастся склонить Европу на нашу сторону, и может ли музыка помочь в этом, так как это универсальный язык, понятный всем?
— Поскольку у меня много друзей в ЕС, США и даже родственников, которые там проживают, я могу сказать следующее. Я еще не говорила с людьми, которые нас не поддерживают. И, кстати, бытует ложное мнение, что все они против нас и желают нам смерти. Может, это элемент российской пропаганды, но это в корне не так. Наоборот, они обеспокоены тем, что нас убивают откровенные нацисты. Если вы откроете англоязычную версию Википедии и почитаете, например, о «Правом Секторе», то убедитесь в этом. Напротив, даже некоторые особенно активно поддерживают нас. У меня есть друзья в Испании, группа Kronika Lirika, которые участвовали в благотворительных концертах в Мадриде, где собирались деньги в помощь жителям Донбасса. Мой друг из США JP Tha Hustler говорит, что многие в США также обеспокоены распространением фашизма на Украине, и они понимают, что опять началась новая Холодная война. Если почитать в Facebook'е комментарии, то можно получить более ясную картину. Конечно, есть люди, которые верят западным политикам. Их вводят в заблуждение. Вот в данный момент зла нам желают именно западные политики, а не европейский народ или американский. Музыка лишь подтверждает это. Есть много западных исполнителей, которые выступают против ЕС или внешней политики США, или против теневого мирового правительства.
Идет война, ты женщина, мать, почему не боишься заявлять свою позицию так бескомпромиссно? Ведь на тебя уже охотятся. Объясни, как в тебе сочетаются ангельская внешность и жесткая манера исполнения? Зачем нужна такая агрессивная позиция, не достаточно ли агрессии сейчас вокруг Украины и Донбасса?
— Не могу сказать. Это идет от души и это чувство сильнее страха. Вернее сказать, страха нет вовсе. Те, кто на меня охотятся, должны понимать, что для этого им придется, уничтожить своего главного врага, ВСН (Вооруженные Силы Новороссии). В своём родном городе я могу чувствовать себя так же безопасно, как и до военных действий. Главное, чтобы мины не падали на голову. На территории Украины мне делать нечего. И только уголовное преследование сможет меня насторожить. Внешность бывает обманчивой и если человек выглядит грубо, то это не значит, что он грубый. Так и в моём случае, я не выгляжу злой, но песни злые. В жизни я добрая, но если дело касается музыки, то это всегда обязательно агрессия и жесткость. Мне нравится этот стиль музыки. Я думаю, что агрессия в моих песнях не соизмерима с тем терроризмом, который принесли на наши земли украинские каратели. Мне жаль их. Их обманули и кинули сюда как мясо. Они стали жертвами пропаганды и обязательно поплатятся за свои действия. Что могу сделать я для изменения ситуации? Я могу это делать с помощью музыки и делаю. У меня своя война, информационная. Надеюсь, что мои песни поднимают боевой дух защитникам Донбасса. Если вы пообщаетесь с местным населением, то увидите, что у многих именно такая позиция. Просто не каждый может заявить об этих чувствах публично. Да и какое может быть отношение к нацистам? Я уверена, что в 1941 году им так же желали смерти, как и сейчас.
В интернете недавно появилась история о батальоне детей и подростков из ЛНР. Как ты относишься к тому, когда на войну идут дети и женщины, думала ли присоединиться к ополчению сама?
— Я негативно отношусь к созданию подобных батальонов. Дети не должны воевать, но я знаю одну историю. Во время нацистской оккупации поселка Новосветловка, что под Луганском, творились страшные вещи. Каратели, пришедшие на эту землю, издевались над местным населением и придумали следующее. Они загнали в церковь всех жителей деревни и стали палить из этого места по позициям ополчения, прикрываясь стариками, женщинами и даже 3-х месячными детьми. Понятно, что в ответ полетят снаряды и, таким образом, все население могло погибнуть, но им повезло и они сбежали. Я знаю, что в этой церкви была совсем молодая девочка 16-ти лет, которая после этого случая вместе со своей семьей взяла в руки оружие и вступила в ряды ополчения. Это ужасно, но её можно понять. Люди, пережившие этот кошмар, уже никогда не станут теми, кем были раньше. Считаю, что это не только доблесть и отвага, но и большая трагедия, если дети идут на войну. Конечно, я хотела и сама пойти в ополчение, однако меня не пустили, аргументируя тем, что у меня есть ребенок и ему нужна мать. Однажды, мне приходилось быть в штабе ВСН по одному делу и, честно признаться, у меня закружилась голова, и начало трясти от той мысли, что я еще не с ними. Очень большим был соблазн вступить в ряды отважных бойцов и гнать фашистскую нечисть из наших земель. Но, увы…
Какими ты видишь свой родной Луганск, Донбасс и Украину в будущем? Вы планируете жить и заниматься творчеством в Луганске или уедете? Что для тебя важнее идеология или музыка? Может ли получится так, что ты будешь писать песни на менее острые темы, когда война закончится?
— Сложно говорить об этом, ведь ситуация на самом деле очень тяжелая и никто не даёт прогнозов. Пусть пройдет время, и мы посмотрим. Конечно, мне очень хочется жить в Луганске у себя дома. Идеология или музыка? Скорее всего, эти вещи идут в одну ногу, но у меня ведь не все песни политические. Все они на острые темы, но не все о войне. Я и сейчас пишу песни в стиле хорроркор, не касающиеся политики, и они постоянно публикуются в моей группе. В любом случае, я буду продолжать писать. Как бы ни хотелось моим врагам, чтобы я слилась и перестала заниматься музыкой, я буду это делать. Без музыки я просто умру.
